Неизвестная война. Правда о Первой мировой. Часть 2

Возьмем хотя бы Паулинку, попрыгунью и стрекозу, заигравшуюся со спичками. Маски теперь отброшены. Непослушную Паулинку, по правде, зовут «Марианной», французской героиней, которая мнит себя, наверное, валькирией. И вот ее коронный номер: шуршит коробок спичек, вырывается огонь. Справится ли с ним авантюристка? Предупреждали же ее два умных немецких кота Минц и Маунц, один в каске пруссака, другой – австрияка. Нет, Марианна-Паулинка зажигает, а «афтор жжот». Как и 70 лет назад, остается лишь горстка пепла.

«Горстка пепла там осталась,
Туфелька – и вот вся малость!»

В «Военном Штрувельпетере» досталось и другим странам. Сербия превратилась в «Бомбенпетера», Бельгия – в «Нейтралышку», Россия – в «злого Николая». Детям эта книга внушала: Германия не потерпит, чтобы ее беспардонно оскорбляли. Враги, «вероломно напавшие на нее», должны быть наказаны. Раз их с Австрией втянули в перепалку, они сумеют отбиться от агрессоров.

Каждый удар французу в дар!

Еще до начала Великой войны в немецкой литературе для детей сложились стереотипные образы врагов: «коварного француза» и «страшного Ивана». Зубы дракона, что сеялись десятилетиями, дали дружные всходы.

Когда долгожданное свершилось и война началась, немецкие писатели и художники, «мастера культуры» Второго рейха, рьяно откликнулись на зов «Отечества в опасности». Одна за другой стали выходить книжки, адресованные детям и их родителям.

Мальчиков эти дешевые, заманчивые книжки стремились увлечь яркими картинами сражений, где немецкий солдат неизменно побеждал орды врагов. Детям настойчиво внушалось: «Jeder Schuss ein Russ'! Jeder Tritt ein Brit'! Jeder Stoss ein Franzos'!» («Каждая пуля русского караулит! Каждый пинок – британцу в бок! Каждый удар – французу в дар!»)

Маленькие герои книги «Ура!» без устали молотят англичан, французов и русских. Война – это веселая игра, спорт ХХ века – в этом старались убедить детей Рикли и другие авторы. Воевать – что в куклы играть! Путь солдата, словно розами, устлан трупами врагов, которые так смешны и уродливы, что никто и не подумает их жалеть. Путь солдата – это цепь нескончаемых подвигов. Самому же солдату – немецкому солдату – никогда ничего не грозит. Он всегда берет верх. Воюют друг с другом все звери, все люди, а побеждают непременно немцы.

Книжка Рикли – лишь одна из множества детских книжек, появившихся в годы Первой мировой войны. Пропагандистских книжек, исподволь приучавших тех же немецких мальчиков к тому, что вскоре им доведется жить в мире, где их храбрые отцы победили всех врагов. В мире, которым будет править Германия.

Одной из наиболее тенденциозных книг того времени стала книжка немецкого карикатуриста Арпада Шмидхаммера (1857–1921) «Lieb Vaterland magst ruhig sein!» («Любимое Отечество может жить спокойно!», 1914). В этом «комиксе» самым примитивным образом вдалбливалось детям, почему Германии пришлось воевать и чем закончится война. Вот о чем здесь рассказывалось.

Два милых малыша – Михель (Германия) и Зеппль (Австрия) – мирно ухаживают за своим цветником. Соседского хулигана Вшивича (Сербия) это бесит, он придирается к Зепплю, да еще и грозит ему, что сейчас пожалует его старший братец Николай, и отдубасит всех. Вспыхивает драка. Хорошие мальчики побивают плохих, и снова возделывают свой сад.

Врагов же не перечесть! Им можно посвящать один опус за другим.

В изданной в 1916 году книжке Шмидхаммера «John Bull Nimmersatt» («Джон Буль Никогданесытый») отряд храбрых мальчишей повалил наземь вредного англичанина и набил ему рот бумажными деньгами, утрамбовав эту кипу ассигнаций ударами приклада. Вся эта тошнотворная сцена сопровождается милыми стихами: «Тебе коварную утробу я набью…».

Авторы подобных книжек были еще и политинформаторами, сообщая малышам о любых перипетиях тогдашней политики. Вот история появления еще одного опуса Арпада Шмидхаммера. Как известно, до Великой войны Италия, Германия и Австро-Венгрия были союзниками, заключив в 1882 году Тройственный союз. Однако с началом войны Италия медлила присоединиться к своим партнерам. Наконец, 23 мая 1915 года она и вовсе объявила Австро-Венгрии войну, выступив на стороне Антанты после того, как англичане обещали передать ей часть исконных австрийских земель. В Берлине и Вене это политиканство итальянских властей восприняли как «предательство, какого не знает история».

Бойкий на перо Шмидхаммер тут же выпустил новую «просветительскую» книжку «Der Raeuber Maledetto Katzelmacker» («Разбойник Маледетто Катцельмакер»). Ее название можно перевести и как «Разбойник Маледетто Дармоедопочинетто», ведь фамилия этого «бандито» происходит от слов Gatzeln («черпать ложкой», «хлебать») и Kesselflicker («бродячий паяльщик, который занимается починкой котлов и кастрюль»). У жителей Австрии и Южной Германии непременно всплывали в памяти «итальяшки», бродившие по деревням и городкам со своим назойливым: «Чиню, паяю!» На какое-то время изобретенное имя стало нарицательным, ведь эти лгуны-итальянцы заслуживали одного: презрения.

Враги были повсюду. Ими были, конечно, и противники войны. Чтобы увидеть их, не надо было даже тянуться к книжке. О «внутренних врагах» напоминали почтовые открытки, которыми мог любоваться каждый ребенок – без ограничения возраста.

Тут надо заметить, что тогдашние военные убийства обе стороны стремились осенить именем Христа. И если уж, зачитавшись, мы оказались на стороне немецкой, то нельзя не засмотреться на эту праздничную открытку – образец жестокой безвкусицы, заставлявший даже детей смеяться над муками других, тех, кто заклеймен именем «Враг народа».

Пушистая лапа елки, которая вот-вот украсит каждый дом, каждую детскую комнату. У нижнего края открытки надпись «С сердечным Рождественским приветом!» Вот только на елке нет привычных игрушек: вместо конфеты висит Железный крест, а вместо кукольных фигурок – трое повешенных людишек. На их месте мог быть любой, если б свихнулся, как они, и продался врагам, стал их агентом. Ведь это – противники войны. Радуйтесь, дети! Год кончается хорошо. Все ненужные нашей стране люди казнены!

Елочные украшения и впрямь сменились в тот год. Сохранились фотографии рождественских елок, на которых – дарами волхвов – висят игрушечные гранаты, цеппелины, солдаты.

Метаморфозы сбитого всадника

С первых дней войны авторы многочисленных статей, рассказов, книжек с картинками взывали непосредственно к детям. Вот, например, передовица газеты «Детский листок» (приложение к «Листку домохозяйки») от 23 августа 1914 года начинается следующими словами: «Быть может, многие из вас, мальчики, в глубине души пожалели, что вы не успели подрасти и вам не доведется пойти на войну. А разве кто-нибудь из девочек в эти дни не позавидовал мальчикам, которые могут хотя бы поиграть в войну – пристегнув саблю и водрузив на голову каску?»

В детских книжках, изданных в 1914–1915 годах, война – это удивительное приключение, где ты непременно станешь героем. Ты словно оказался на Диком Западе, а вокруг лишь банды дикарей – русских, сербов. Они совершают набеги, но тут же пускаются наутек, едва ты выстрелишь из винтовки или бросишь гранату. А еще у тебя есть цеппелины и аэропланы: ты прилетишь и разбомбишь их лагерь, их логово.

За этим «дискурсом» была своя долгая традиция. В Германии большими тиражами издавались тонкие грошовые книжки для подростков с рассказами об индейцах и – о Войне вообще, где всё происходившее на войне подавалось в виде занятных приключений. Этими брошюрками дети зачитывались. Задолго до 1914 года была, например, популярна серия «Hurrah! Soldatenstreiche aus Krieg und Frieden» («Ура! Солдатские проделки в военное и мирное время»). Ее героям хотелось подражать.

Что можно сказать об этих забытых книжках сегодня? «Зачастую детские книги того времени являют удивительную смесь изящества и милитаризма», – отмечает Мария Линсман, руководитель Музея иллюстрированной книги в немецком Тройсдорфе. По страницам книжек, изданных в самом начале войны, бодро маршируют солдаты, гарцуют всадники – всё в традициях XIX века, когда пехота и кавалерия решали исход сражений. Мало кто догадывался, что Великая война будет иной. Техника восторжествует над человеком. Танки, аэропланы, новейшие достижения химической индустрии – над простым солдатом. На страницах детских книг всё было по-другому. Потому такие книжки, как «Ура!» на ура и раскупались.

Вот ведь и «маленький Вилли, отважный боец» непобедим, как Зигфрид, Ахилл – герои эпических поэм. Действительность была другой. Суровой. Большинство детей в той же Германии вскоре будут страдать от недоедания и болезней, вызванных тяготами военного времени.

Однако пропагандистская литература приспособилась и к новым, тяжелым реалиям. Ведь происходившее на фронтах нельзя было скрыть под покровом гостайны. Солдаты и офицеры слали письма домой, приезжали в отпуск. Все откровенно говорили о страшных переменах, происходивших и на Западном, и на Восточном фронте. Современная война быстро развеяла прежние представления о героическом. Мечтательные дети, книжные мальчики Дойчланда, с трудом привыкали к обезображенным лицам и фигурам отцов, списанных с фронта за инвалидностью. Не знали, куда деться от стонов. Как это было не похоже на стихи из детской книжки: «Всадник мчится, цок-цок-цок, // Даже сбитый, он – молчок».

Тональность детских книжек с годами, пока длилась Великая война, менялась. Уже на второй год стало ясно, что война принимает немыслимые масштабы, что ее окончания придется ждать очень долго и что ее исход в высшей степени неясен. С этого времени ура-патриотический восторг постепенно уступает место призывам к мужеству и стойкости. Мажорный лад сменяется минорным. Все чаще звучат скорбные интонации и стоические увещевания. Они готовят немцев к тому, что Добро иногда проигрывает, потому что Зло (Англия, Франция и далее по списку) бывает с кулаками. Готовят к поражению Германии.

А ведь какой поначалу был патриотический подъем! Та же пропаганда не навязывалась обществу сверху. Наоборот, она всецело отвечала запросам «гражданского общества» того времени. Недаром в 1914–1916 годах большинство военных книжек с картинками выпускалось частными издательствами потому, что эти книжки хорошо раскупались и приносили огромную прибыль. Война почти всеми была принята с воодушевлением.

Пробуждение

Воспитание в милитаристском духе не могло не сказаться на умах и душах детей. Вскоре прохожие заметили, что на улицах Парижа, Берлина и других городов воюющей Европы дети играют только в войну – другие забавы их не интересуют. Не с умилением – с ужасом сообщали, что кое-где малыши во дворах стали рыть окопы, упиваясь увлекательной игрой и во всем подражая свихнувшимся взрослым. В июле 1915 года во Франции даже погибли двое детей шести и семи лет: их придавили осыпавшиеся стены окопа, вырытые в смертельной игре.

Всё чаще случалось и такое, что дети постарше уже не хотели быть заигравшимися малышами – только храбрыми мальчишами. Еще недавно дети в Европе мечтали сбежать в Америку и сражаться с индейцами – теперь всё чаще сбегали на фронт.

Знаменитой стала история Розы Зенох из Галиции (Западная Украина). Эта двенадцатилетняя девочка из крестьянской семьи пробралась под Лемберг (Львов), где шли ожесточенные бои за город, и принялась помогать солдатам. Ее тяжело ранило – врачам пришлось ампутировать ногу.

Пропаганда не только подталкивала к сиюминутным подвигам – она внушала детям представления, от которых они не избавятся и двадцать лет спустя.

«Пропаганде безумно груба в этих книгах», – подчеркивает Ханс-Хайно Эверс из Института исследования детских и молодежных книг при Гётевском университете. Одной из самых отвратительных форм этой пропаганды, продолжает он, было расистское отношение к врагу – как к недочеловеку. Отчеканенная в звонких стихах – например, «Вошь русская была войне причиной», – она надолго отпечатывалась в мозгу, определяла отношение детей к вражеским солдатам и – шире – к людям других национальностей.

Двадцать лет спустя, когда эти немецкие мальчики вырастут, пойдут на новую войну, многие будут воспринимать русских солдат именно такими, какими их описывали тогда в детских книжках: вшивыми трусами с уродливыми, карикатурными лицами, трусами, не способными соблюдать элементарный порядок. Дикарями вроде готтентотов или команчей, о которых говорилось в таких же увлекательных книжках.

Поколение юных немцев и австрийцев, начитавшихся этих книжек с картинками, впоследствии органично пополнило ряды вермахта и СС.

Разумеется, мальчиш Вилли, прокричав свое «Ура!», победил в той войне. Перебил всех кого надо. Поучаствовал в параде. Получил свой лавровый венок чемпиона «военных Олимпийских игр». Сел на деревянную лошадку и поскакал назад к рождественской елке – он же правильный мальчик, настоящий христианин! Ура!

…Еще раз перевернувшись во сне, малыш Вилли сдвинулся на край кровати и свалился с нее. Открыв глаза, он понял, что лежит на полу, что так и не побывал на фронте – что всё ему лишь приснилось. Вот только в руке он крепко сжимал детскую саблю.

«Какая досада! Как трудно ждать, пока вырастешь! Солдаты кайзера и впрямь всех перебьют, прежде чем дождешься своей очереди совершить подвиг».

Не расстраивайся, Вилли! Году в сороковом ты, Вильгельм, все-таки возьмешь винтовку новую и отправишься в свой «сказочный поход» наяву, ведь тебя с детских лет приучили, что жизнь – это война, где героям без конца выдаются награды.

Надежды юношей питают…

А история пишет свой сценарий, вымарывая прежние варианты. История импровизирует, как Феллини.

И кажется чудом, что на полках в разбомбленных домах нет-нет да и встретятся книги, обещавшие легкие победы. Небольшие яркие книжки среди окровавленных трупов, присыпанных камнями.

Эти «допотопные находки» с откровенной простотой свидетельствуют о том, как наивные, одержимые мелкими национальными и политическими страстями люди дали втянуть себя в «первородную катастрофу двадцатого века», сокрушившую мир старый, построившую местами мир странный, местами мир страшный.

И строили новый мир люди, воспитанные на сладкоречивых книжках «о доблестях, о подвигах, о Вилли». Немецкий историк Зильке Фелеман подтвердила это наблюдение статистикой: «Очень большой процент людей, оказавшихся в руководстве “Гитлерюгенда”, были в годы Первой мировой войны еще детьми».

Книжки, читанные ими, были убийственно правильными. С них делали жизнь, которая вся есть: поиск и беспощадное истребление врагов.

Из семян ядовитых растений, подтвердит любой биолог, не вырастут ни яблоня, ни вишня.

(Использованы материалы журналов «Spiegel» и «Damals», газет «Handelsblatt» и «Die Welt», сайтов www.zeitlupe.co.at (http://www.zeitlupe.co.at/) и www.literaturblog-duftender-doppelpunkt.at (http://www.literaturblog-duftender-doppelpunkt.at/))

Дорота Михалюк