Новгородская земля, Санкт-Петербург и Швеция в XVII–XVIII вв.: Сборник статей к 100-летию со дня рождения Игоря Павловича Шаскольского

До появления «Регламента о управлении Адмиралтейства и верфи…» 1722 г. распорядок работ на адмиралтейских предприятиях определялся царским указом от 20 мая 1708 г.[146 - Столпянский П. Н. Жизнь и быт Петербургской фабрики за 210 лет ее существования: 1704–1914 гг. Л., 1925. С. 47–48. Аналогичный распорядок содержался и в указе Ф. М. Апраксина от 27 мая 1708 г., которым вместо капитан-поручика Фалька фискалом назначался корабельный мастер поручик Ф. М. Скляев (МИРФ. СПб., 1867. Ч. IV. С. 715).] Рабочее время зависело от светового дня и летом достигало 14 часов. С 25 марта по 15 сентября рабочий день продолжался с пяти утра «до вечернего пушечного с крепости выстрела» с двумя перерывами на завтрак и обед (с 11 до 13 и с 19 до 19:30). С 15 сентября по 25 марта мастеровым и работным людям полагался один короткий перерыв с 12 до 12:30[147 - Столпянский П. Н. Жизнь и быт Петербургской фабрики… С. 47.]. Инструкции, выданные руководителям работ на приладожских верфях в 1709 г., предписывали: «В которых месяцах день 17 часов, отпускать с работы обедать и отдыхать 3 часа; в равноденствие, в которых месяцах 12 часов во дни, отпускать обедать и отдыхать 2 часа, а в короткие дни, когда во дни живет 7 часов, отпускать обедать час»[148 - МИРФ. Ч. I. С. 184.].

Короткий досуг мастеровых и работных людей в Новой Ладоге скрашивало посещение питейной избы. Инструкция А. И. Стромилова включала указание: «…смотреть над питейною продажей, дабы целовалники питье продавали без астоновки, и хитрости у них целовалников в продаже не было». Длительное время ближайшим местом, где работники могли купить вина или пива, оставалась деревня Березье, куда мастеровые переправлялись на лодках. Вышеупомянутая ссора между плотниками, приведшая к трагическим последствиям, возникла на обратном пути из кабака в казарму.

В июне 1709 г. адмиралтейские власти распорядились: «…в Новой Ладоге и на острову, где строитца карабелное строение, поставить кабацкую избу и для мастеровых и работных людей продавать от Адмиралтейства вино»[149 - РГАВМФ. Ф. 176. Оп. 1. Д. 37. Л. 144 об.]. Коменданту Г. Ф. Муравьеву надлежало выбрать из посадских людей целовальника и направить его из Старой в Новую Ладогу. 16 июня 1709 г. на верфь доставили первые 500 ведер вина[150 - Там же. Л. 144 об., 146.]. Однако наладить его продажу удалось не сразу. 21 июня А. И. Стромилов доложил адмиралтейским властям, что корабельный мастер Р. Броун без получения особого указа отказывается направить на строительство избы работных и мастеровых людей, а Г. Ф. Муравьев так и не прислал целовальника[151 - Там же. Л. 144 об.]. Через несколько дней из Адмиралтейской канцелярии в Новую Ладогу пришло другое распоряжение – «для винной продажи купить избу готовую настоящею ценою без передачи и поставить в удобном месте»[152 - Там же. Л. 147.].

За работу на корабельной верфи мастеровые люди получали денежное и хлебное жалованье. Денежное жалованье (размер которого зависел от специальности и квалификации работника) состояло из кормовых денег и годового оклада или только из кормовой дачи. 28 апреля 1710 г. Ф. М. Апраксин распорядился выбрать из самых квалифицированных мастеровых десятников и выдавать им ежемесячно «новоучиненный оклад, кормовые деньги и хлеб»[153 - МИРФ. Ч. III. С. 245.]. Согласно царскому указу, десятникам (плотникам и кузнецам) надлежало выплачивать 5 рублей годового жалования, а также по 5 копеек кормового жалования в день. У рядовых записных плотников и кузнецов денежное жалование составляло 4 рубля в год, а кормовое – 3 копейки в день. Записным работникам (рядовым и десятником) выдавалось по 5 четвертей круп и 3 четверика муки в год. Незаписным мастеровым полагалось по 3 копейки в день и по 2 четверика муки в месяц[154 - Там же.]. Кроме денежных выплат мастеровым выдавали одежду («мундир»). Ее стоимость вычитали из жалованья, что выходило дешевле, чем покупать на рынке[155 - Семенова Л. Н. Рабочие Петербурга в первой половине XVIII в. Л., 1974. С. 168. Согласно указу от 18 января 1715 г., мастеровым людям Петербургского адмиралтейства надлежало носить немецкое платье (МИРФ. Ч. III. С. 264).].

Некоторые документы, имеющие отношение к истории строительства судов в Новой Ладоге, вошли в научный оборот еще в XIX в. В многотомном издании «Материалы по истории русского флота» были опубликованы указы Петра I, распоряжения руководителей Петербургского адмиралтейства А. В. Кикина и Ф. М. Апраксина, а также письма, донесения и отчеты корабельных мастеров[156 - МИРФ. СПб., 1865–1867. Ч. I–IV.]. Во второй половине XX в. переписка царя с трудившимися в Новой Ладоге корабельными мастерами увидела свет на страницах «Писем и бумаг императора Петра Великого». Оригиналы этих документов хранятся в фондах и коллекциях РГАВМФ, РГАДА и Архиве СПбИИ РАН. Тем не менее ряд архивных материалов еще остается неизвестным широкому кругу исследователей. Так, до сих пор в качестве источника по истории строительства военных судов на Ладожском озере не привлекалась «Книга росходная великого государя денежной казне по руке подьячего Федора Аганина» 1711–1712 гг., которая отложилась в коллекции «Рукописей, собранных Императорской Археографической комиссией»[157 - Архив СПбИИ РАН. Колл. 11 (Коллекция рукописей, собранных Археографической комиссией). Оп. 1. Д. 86. Л. 1–40.].

«Книга росходная великого государя денежной казне…» в первую очередь дает представление о порядке выплат и размере жалованья руководителей работ, мастеров и мастеровых людей разных специальностей на Новоладожской верфи с 22 ноября 1711 по 24 декабря 1712 г.

Выдача кормового жалованья происходила в начале месяца, следующего за отработанным. Выплаты мастеровым людям, как правило, производились первого числа. Десятники плотников и кузнецов получали кормовое жалованье по 5 копеек, рядовые мастеровые – по 3 копейки, резчики – по 6 копеек в день; столяры и плотники, «которым хлебного жалованья нет», – по 5 копеек[158 - Там же. Л. 2 об.]. Кормовые деньги выплачивали мастеровым с учетом фактически отработанного времени. Согласно царскому указу от 30 марта 1712 г., «за пролежалые и за прогулные дни <…> повелено вычитать» у мастеровых людей, «которые в годовых окладах, кормовую дачю сполна, а которые не в годовом окладе, вполы»[159 - Там же. Л. 30 об. По распоряжению Ф. М. Апраксина от 27 мая 1708 г. у мастеровых вычиталось «за прогульный час по окладу из жалованья за день, а кто прогуляет день, и у того будет вычтено за 7 дней» (МИРФ. Ч. IV. С. 715). Установленная генерал-адмиралом система вошла в инструкции, отправленные А. В. Кикиным на Олонецкую и Новоладожскую верфи в 1709 г.: «…у мастеровых людей вычитать из денежного жалованья противу сего: кто прогуляет целой день и у того вычесть за семь дней, а кто прогуляет час или болши, и у таких вычитать за один день. А работным людем за прогулные дни и часы чинить наказанья» (Там же. Ч. I. С. 184).]. На следующий или спустя еще один-два дня жалованье выдавали корабельному мастеру, иностранным мастерам, комиссарам и подьячим. Руководитель работ на Новоладожской верфи А. И. Стромилов ежемесячно получал 5 рублей, а подьячий Федор Аганин – 2 рубля (т. е. по 60 и 24 рубля в год)[160 - В начале 1709 г. «Кирилова монастыря служка» Федор Аганин состоял «у пересмотру плотников и кузнецов и у записки карабелных припасов» в Лодейном Поле, а в сентябре того же года уже был подьячим в Новой Ладоге (РГАВМФ. Ф. 176. Оп. 1. Д. 37. Л. 255, 263, 356). На Новоладожской верфи он получал такое же кормовое жалование, как и на Олонецкой, – полтора рубля, но с мая 1712 г. оно увеличилось до двух рублей (Архив СПбИИ РАН. Колл. 11. Оп. 1. Д. 86. Л. 18, 37).]. Оклады иноземцев были больше, чем у подьячих и русских мастеровых. Резному мастеру Классу (Никласу) Кнаку и столярному мастеру Христофору Шифелю выплачивали соответственно 15 и 10 рублей ежемесячно[161 - Эти мастера были направлены в Новую Ладогу 16 августа 1709 г. (РГАВМФ. Ф. 176. Оп. 1. Д. 37. Л. 276) и оставались там до сентября 1712 г. (Архив СПбИИ РАН. Колл. 11. Оп. 1. Д. 86. Л. 9 об.). Согласно ведомости А. И. Стромилова, в 1709 г. резному мастеру Классу Кнаку выплачивали 12 рублей ежемесячно (РГАВМФ. Ф. 176. Оп. 1. Д. 37. Л. 355 об.). В 1710 г. у него оставался прежний годовой оклад – 144 рубля, а Хр. Шифелю выплачивали 120 рублей (Архив СПбИИ РАН. Ф. 83. Оп. 1. Д. 4867. Л. 2. Фрагмент ведомости опубликован: МИРФ. Ч. III. С. 244–245). В апреле 1712 г. Хр. Шифель также получил за «тринадцатый» месяц 10 рублей на свечи и дрова (Архив СПбИИ РАН. Колл. 11. Оп. 1. Д. 86. Л. 34).]. Отвечавшему за строительство шняв Г. А. Меншикову в феврале 1712 г. единовременно выплатили «по окладу ево, подпорутчикова, сто тритцать два рубли, за карабелное ученичество сто восмидесят рублев» за прошедший 1711 г.[162 - Архив СПбИИ РАН. Колл. 11. Оп. 1. Д. 86. Л. 25 об.] Полагавшийся записным мастеровым людям годовой денежный оклад («полугодовое жалованье») выдавали равными частями каждые три месяца вне зависимости от отработанных дней (как после отработанного времени, так и авансом).

Помимо мастеров и мастеровых людей, трудившихся на верфи, на заготовке леса или «у подъему судов», деньги выплачивались и морским служителям, которые прибывали в Новую Ладогу с какими-либо поручениями и оставались там на длительный срок. Так, в марте–июле 1712 г. жалованье получали матросы (в марте 12, а с апреля 10 человек), доставившие корабельные припасы из Казани[163 - Архив СПбИИ РАН. Колл. 11. Оп. 1. Д. 86. Л. 27 об.]. Осенью 1712 г. деньги выплачивались «надзирателю Ивану Исакову, которой прислан из Санкт-Петербурга в Новую Ладогу для отправления провианту к Адмиралтейству»[164 - Там же. Л. 12 об., 14 об.].

Расходная книга зафиксировала и иные выплаты, связанные с организацией кораблестроения. Например, выдачу денег целовальникам «на мелочныя покупки к строению шнав». В начале марта 1712 г. целовальник Максим Новогородец был отправлен за «мелочными припасами» на знаменитую Тихвинскую ярмарку[165 - Там же. Л. 28 об.]. Посадским людям из Старой Ладоги заплатили за поставленное в казенные амбары говяжье сало, а также за доставку пяти бревен «для спуску шняв на полозья»[166 - Там же. Л. 29 об. – 30.]. Записывались в книгу и выплаты «наемщикам», возившим уголь из леса «к строению шнав на островки». В числе «наемщиков» были подьячий Филипп Прусынский и кузнец Софон Дмитреев[167 - Там же. Л. 12, 14, 20 – 20 об., 23, 29.]. Несколько раз оплачивался наем транспортных средств. Так, в ноябре 1711 г. драгун Мирон Стромилов выехал из Новой Ладоги «от карабелных приказных дел к Адмиралтейству с писмами»[168 - Там же. Л. 20 – 20 об.], а в декабре в Санкт-Петербург с приходными и расходными книгами был отправлен Федор Аганин. Оба раза подвода обошлись казне в 1 рубль 20 копеек[169 - Там же. Л. 16.]. В 1712 г. нанимались подводы «под адмиралтейские припасы»[170 - Там же. Л. 2.] и «под припасы матиматической науки двенатцати человеком»[171 - Там же. Л. 4 об.] от Новой Ладоги до Санкт-Петербурга, а также судно для доставки иностранных мастеров на Олонецкую верфь[172 - Там же.].

В расходной книге ежемесячную запись подьячего о кормовом жалованье сопровождала расписка десятника в получении мастеровыми указанной суммы[173 - В ноябре 1711 – августе 1712 г. расписывался десятник Петр Спиридонов. После его отъезда в расходной книге расписок больше не было.]. После записей о выплате жалования А. И. Стромилову, Ф. Аганину и корабельным мастерам указывалось, что «выписка о том с росписками в росходном столпу». Фразы «росписка о том на указе в росходном столпу» или «указ о том с роспискою в росходном столпу» встречаются после записей о найме подвод, доставке угля, продовольствия и т. п. В случае, если мастеровые по служебной необходимости на время покидали Новую Ладогу, жалованье им выплачивалось по «ведомосному писму» (например Г. А. Меншикова или Ф. П. Пальчикова). Письмо вместе с распиской также отправлялось в расходный столп. В приказах и конторах расходный столп объединял документы о расходах за год: каждая новая бумага подклеивалась к концу предыдущей. Таким образом осуществлялся дополнительный контроль над использованием казенных средств.

В конце 1711 – начале 1712 г. плотники, кузнецы, столяры, конопатчики, матросы под руководством Г. А. Меншикова заканчивали отделку двух шняв. В январе из Санкт-Петербурга на верфь прислали пятерых резчиков – Ивана Федорова с товарищами[174 - 7 февраля 1712 г. Г. А. Меншиков доносил государю, что на одной шняве закончили гакаборт (верхнюю часть кормы), на который установили резные украшения, а для другой шнявы «болван на лва в резную отдан же» (ПиБ. М., 1975. Т. 12. Вып. 1. Примеч. к № 5017. С. 274).]. Судя по записям расходной книги, в начале 1712 г. на верфи одновременно трудилось почти 100 человек, в том числе около 60 плотников. Однако 3 марта Г. А. Меншиков пожаловался государю: «…ныне плотников у меня и з болными и с кашоварами в армии толко пятдесят шесть человек, а работных людей никого нет <…>. А напредь сего было плотников у шнавы по сороку человек, а работных людей в присылке з городов по семидесят по семи человек»[175 - Там же. Примеч. к № 5097. С. 363.]. 22 мая 1712 г. Гаврила Авдеевич снова посетовал: «…плотников ныне у меня и з болными толко 36 человек», а присланные из Ладожского уезда на верфь работные люди разбежались. А. И. Стромилов же на поданные ему два ведения корабельного ученика отвечал: «…мне-де взять работных людей негде»[176 - Там же. Примеч. к № 5263. С. 516.]. На строительстве шняв было задействовано значительно меньше мастеровых и работных людей, чем на сооружении кораблей в предыдущие годы.

Летом 1712 г., когда отделка шняв уже подходила к концу, число мастеровых в Новой Ладоге стало постепенно сокращаться. Судя по записям расходной книги, плотники и кузнецы в селе Черном несколько месяцев работали «у подъему судов». Так, в апреле на Ладожском озере «у подъему карабля» вместе с Ф. П. Пальчиковым находилось девятнадцать плотников[177 - Архив СПбИИ РАН. Колл. 11. Оп. 1. Д. 86. Л. 32 об.]. В мае «у подъемных судов» в селе Черном вместе с плотниками уже трудилось шесть кузнецов. В следующем месяце выплачивалось жалованье плотникам, кузнецам и столяру, которые также пребывали в Черном «у подъема корабля»[178 - Там же. Л. 1.]. Согласно данным расходной книги, в июне там находились ярославские, ржевские и олонецкие плотники, которым выдавали по рублю человеку в месяц[179 - Там же. Л. 1 об.]. Однако только незначительная часть мастеровых была направлена в село Черное из Новой Ладоги. По-видимому, необходимое для ремонта корабля число работников прислало Петербурское адмиралтейство.

Судоходство на Ладожском озере всегда было связано с большим риском. Колебания уровня воды, а также внезапные шторма, особенно частые весной и осенью, приводили к гибели парусных и гребных судов. Вероятно, новоладожским мастеровым и работным людям не раз приходилось спасать занесенные непогодой на мель суда. В 1711 г. на Олонецкой верфи был спущен на воду корабль, который строил мастер Вилим Снельгроф[180 - История отечественного судостроения IX–XIX вв.: В 5 т. / Под редакцией И. Д. Спасского. СПб., 1994. Т. I: Парусное деревянное судостроение. С. 125.]. В начале октября поручик И. А. Сенявин вывел этот корабль из устья р. Свирь в Ладожское озеро[181 - МИРФ. Ч. I. С. 258. В августе 1711 г. капитан А. Декур («которому повелено тот корабль весть») опасался, что даже если ему удастся вывести судно в Ладогу, то «за мелкостию воды не возможет пройти до зимы ни в какую пристань, а замерзнет на озере» (Там же. С. 256).]. Однако из-за низкого уровня воды в озере он остановился в десяти верстах от Шлиссельбурга. Было принято решение поставить судно на зимовку в «удобном месте»[182 - МИРФ. Ч. I. С. 261. В поисках подходящего места А. В. Кикин указал Г. А. Меншикову, чтобы тот «вымерил воду в волховском и сясском устьях» (Там же. С. 259). В них оказалось 6,5 футов глубины, поэтому «в оныя устья ни по которому образу корабля поставить невозможно» (Там же. С. 260).]. Корабль обложили лыком и оставили для охраны сто солдат с командиром[183 - МИРФ. Ч. I. С. 268.]. Однако он так и не вошел в состав Балтийского флота. В «Истории отечественного судостроения» упоминается, что в августе 1712 г. во время проводки по Ладожскому озеру корабль попал в шторм, был занесен на мель близ Новой Ладоги, где его пришлось разломать[184 - История отечественного судостроения… С. 125. 28 декабря 1712 г. Ф. М. Скляев доносил государю, что севший на мель в Ладожском озере корабль удалось с нее снять и привести к «ладожскому устью». Однако новый шторм нанес повреждения, которые уже нельзя было устранить: «…со дна во боку буикштыки и сетерсы все выломало о каменья и песку в нем было довольно, столко было сызнова подымать на тех же ящиках, на которых с прежней мели снять, и только борты с палобою подымались, а дно оставалось в воде» (ПиБ. Т. 12. Вып. 2. Примеч. к № 5692. С. 490–491).]. Не это ли судно после зимовки ремонтировали новоладожские мастеровые весной–летом 1712 г.? В конце августа вместе с Ф. П. Пальчиковым из Черного в Новую Ладогу на корабле прибыли плотники, столяры и конопатчики, которые, по-видимому, продолжили ремонтные работы уже в устье Волхова[185 - Архив СПбИИ РАН. Колл. 11. Оп. 1. Д. 86. Л. 8 об. – 9.].

Таблица 1

Мастеровые люди, трудившиеся на Новоладожской верфи и «у подъема судов» на Ладожском озере в 1712 г.[186 - Таблица составлена по данным «Книги росходной великого государя денежной казны…» о выплате кормового жалованья (Архив СПбИИ РАН. Колл. 11. Оп. 1. Д. 86), опубликованной ниже.]

На заготовке леса работали еще семь плотников.

Умер десятник Михаил Елисеев.

Семь матросов и конопатчик выехали вместе с Г.А. Меншиковым на р. Мсту.

В сентябре Г. А. Меншиков нескольких новоладожских плотников и кузнецов увез с собой на новопостроенной шняве в Санкт-Петербург. 20 сентября 1712 г. Ф. М. Скляев доносил царю, что одна из шняв прибыла в новую российскую столицу, а другая остановилась у Кошкиной мели, куда «третьяго дня послали два судна, чем чрез мель перевести»[187 - ПиБ. Т. 12. Вып. 2. Примеч. к № 5542. С. 395.].

Вернувшиеся после кратковременной поездки в СанктПетербург иноземные мастера резного и столярного дела вскоре покинули Новую Ладогу. 3 сентября на наемном судне Класс Кнак с резчиками поехал в Сермаксу, а Христофор Шифель со столярами – на Олонецкую верфь. В октябре оставшиеся в устье Волхова плотники занимались заготовкой нагелей для Петербургского адмиралтейства и приступили к починке прамов[188 - Архив СПбИИ РАН. Колл. 11. Оп. 1. Д. 86. Л. 12, 14, 16. И. В. Богатырев писал, что «в 1712 г. работа Новоладожскй верфи была направлена в основном на ремонт и строительство прамов – плоскодонных плавучих батарей» (Богатырев И. В. Новоладожская верфь – петровскому флоту // Судостроение. 1978. № 5. С. 78).].

Таким образом, «Книга росходная великого государя денежной казне…» является источником, содержащим ценнейшую для исследователей информацию по истории развития отечественного судостроения в Петровскую эпоху.

* * *

Рукопись in folio сшита в три тетради; написана на голландской бумаге; л. 15–16 – ф илигрань «Герб Амстердама» без литер типа Дианова, Герб[189 - Дианова Т. В. Филиграни XVII–XVIII вв.: «Герб города Амстердама». М., 1998.] № 295 (1701–1708) и близкий к нему со львами-щитодержателями на постаменте на л. 1–8 и 17–32; на л. 11–14 – «Голова шута», Дианова, Шут[190 - Дианова Т. В. Филиграни XVII–XVIII вв.: «Голова шута»: Каталог. М., 1997 (Труды Государственного Исторического Музея. Вып. 94).] № 695 (1709); на л. 35–40 – «гербовый щит со страсбургской лилией под короной» типа Дианова, Костюхина[191 - Филиграни XVII в.: По рукописным источникам ГИМ: Каталог / Сост. Т. В. Дианова, Л. М. Костюхина. М., 1988.] № 926 (1671). На верхнем поле архивная фолиация, на нижнем – первоначальная (с 39-го по 79-й лист).

После реставрации рукописи в 1976 г. тетради заключены в картонный переплет из темно-зеленой бумаги. Под верхней крышкой сохранился лист плотной серой бумаги, в левом верхнем углу которой находится наклейка с цифрами «86» черными чернилами (часть шифра Археографической комиссии). Посередине листа коричневыми чернилами и карандашом дважды написан заголовок «Царские указы»; ниже два раза карандашом и чернилами – «К. Вернетъ», рядом карандашные наброски двух зданий. Очевидно, после реставрации поменялся порядок тетрадей. По новой фолиации заглавие: «Книга росходная великого государя денежной казне по руке подьячего Федора Аганина ноября з 22-го числа 1711-го году» оказалось на листе 17. Заглавие и текст книги (за исключением оговоренных вставок и расписок) написан одним почерком коричневыми чернилами.

Публикация подготовлена в соответствии с правилами, принятыми в археографии для издания источников XVIII в.[192 - Учтены рекомендации, содержащиеся в «Правилах издания исторических документов в СССР» (М., 1990).] Буквы, вышедшие из употребления, заменены буквами современного нам алфавита; сокращения под титлом раскрыты; выносные буквы вставляются в строку без оговорок, твердый знак на конце слов не воспроизводится. Мягкий знак после выносных букв ставится, если его отсутствие изменяет смысл слова. Отточиями в угловых скобках обозначены пропуски слов, букв и цифр, сделанные писцом. Знаки препинания расставлены по правилам современной нам пунктуации. Текст книги публикуется в соответствии с хронологией записей, подтвержденной первоначальной фолиацией.

* * *

(л. 17) Книга росходная великого государя денежной[193 - Тем же почерком над зачернутым словом.] казне по руке подьячего Федора Аганина ноября з 22-го числа 1711-го году. // (л. 18)[194 - Лист 17 об. чистый.] В ноябре.

В 22 день по указу великого государя и по выписке за закрепою дворянина Афонасья Ивановича Стромилова великого государя жалованья по заслужению на прешедшей октябрь месяц ему, дворянину Афонасью Ивановичю Стромилову, пять рублев, столярному мастеру Христофору Шифелю десять рублев, подьячему Федору Аганину рубль шеснатцать алтын четыре денги, итого шеснатцать рублев шеснатцать алтын четыре денги ис приему подьячего Федора Аганина; выписка о том с роспискою в росходном столпу.

В 23 день по указу великого государя и по закрепе дворянина Афонасья Ивановича Стромилова пошехонскому целовалнику Федору Вахрамееву дватцать два рубли один алтын четыре денги, которые были у него взяты в додачю ево великого государя жалованья по заслужению на прешедшей октябрь месяц столяром, кузнецом да вновь записному плотнику и кузнецу на ноябрь месяц сего ж 1711-го году, также и на мелочные покупки к строению шнав[195 - Речь идет о заложенных в 1710 г. двух 18-пушечных шнявах, которые получат имена «Диана» и «Наталья».] и на корм государевым пяти лошадям ис приему подьячего Федора Аганина; росписка о том на указе в росходном столпу. //

(л. 18 об.) В декабре.

В 1 день по указу великого государя и по помете дворянина Афонасья Ивановича Стромилова и по заручной ведомости морского флота капитана-порутчика Юрья Фалка[196 - Возможно, Юрген (Юриант) Фалк (ум. 1717), поручик (с 1704), капитан-поручик (с 1709) (Общий морской список. СПб., 1885. Ч. 1: От основания флота до кончины Петра Великаго. С. 386).] великого государя жалованья по заслужению за вычетом мундира на прошедшей ноябрь месяц квартеймейтору и рядовым матросам, которые прибыли с ним, капитаном, в Ладогу для приему шнав, квартемейстеру Пимину Монику рубль дватцать пять алтын, рядовым Ивану Алексееву с товарыщи трем человеком по два рубли по три алтына по две денги, Корнею Селявину с товарыщи трем человеком по рублю по десяти денег, Степану Попкову с товарыщи шти человеком по дватцати по три алтына по две денги, Григорью Тиханову тринатцать алтын две денги, итого пятнатцать рублев дватцать шесть алтын четыре денги ис приему Федора Аганина; ведомость о том с роспискою в росходном столпу.

Того ж числа по указу великого государя и по выписке за закрепою дворянина Афонасья Ивановича Стромилова великого государя жалованья плотником, кузнецом и иных чинов людям, которые работают в Новой Ладоге у строения шнав, на прешедшей ноябрь месяц плотничным // (л. 19) десятником Петру Спиридонову с товарыщи трем человеком по десяти денег на день, итого четыре рубли шеснатцать алтын четыре денги; рядовым плотником разных городов Никите Иванову с товарыщи пятидесят одному человеку по шти денег на день, итого сорок пять рублев тритцать алтын; Ивану Степанову пятнатцать алтын.

Плотником же, которым за пролежалые и за прогулные дни кормовых денег давать не повелено, а повелено давать за наличные дни, на прошедшей же ноябрь месяц по окладом их: записным Ивану Никифорову с товарыщи трем человеком по шти денег на день на дватцать на девять дней по дватцати по девяти алтын, Агею Романову на дватцать на осмь дней дватцать восмь алтын, Григорью Иванову на дватцать на три дни дватцать три алтына, итого пяти человеком четыре рубли четыре алтына четыре денги. Плотнику ж да столяру, которым хлебного жалованья нет, на сей декабрь месяц сего ж 711-го году: плотнику Дмитрею Аврамову, столяру Леонтью Павлову по десяти денег на день, итого три рубли три алтына две денги.

Столяром, конопатчиком, кузнецом, которым повелено кормовые денги давать по заслужению месяца, на прешедшей же ноябрь месяц: столяром Василью Гурьеву с товарыщи трем человеком по десяти денег на день, итого четыре рубли с полтиной; конопатчиком Артемью Панову с товарыщи десяти человеком за вычетом мундира по дватцати по пяти алтын // (л. 19 об.) человеку, итого семь рублев шестнатцать алтын четыре денги; кузнецом Софону Дмитриеву по два алтына на день, итого рубль дватцать шесть алтын четыре денги; Климу Потапьеву с товары-щи трем человеком по осми денег на день, итого три рубли дватцать алтын; Афонасью Михайлову с товарыщи семи человеком по шти денег на день, итого шесть рублев десять алтын. Да вновь записному Ивану Никифорову на полмесяца пятнатцать алтын. Итого кузнецом двенатцати человеком двенатцать рублев пять алтын. Всего вышеписанным чинов людем восмидесят семи человеком восемдесят два рубли восмь алтын ис приему Федора Аганина.

Великого государя денежного жалованья по заслужению на прошедшей ноябрь месяц вышеписанные плотники, столяры, конопатчики, кузнецы по вышеписанным окладом взяли, а вместо их и в свое место росписался плотничной десятник Петр Спиридонов[197 - Расписка другим почерком.].

В 4 день по указу великого государя и по выписке за закрепою дворянина Афонасья Ивановича Стромилова великого государя жалованья по заслужению на прешедшей ноябрь месяц ему, дворянину Афонасью Ивановичю Стромилову, пять рублев, // (л. 20) столярному мастеру Христофору Шифелю десять рублев, подьячему Федору Аганину рубль шеснатцать алтын четыре денги ис приему Федора Аганина; выписка о том с росписками в росходном стопу.

Того ж числа по указу великого государя и по закрепе дворянина Афонасья Ивановича Стромилова карабелных припасов еловалником Филипу Прусынскому, Ивану Подкопаеву на мелочныя[198 - Пропущенный слог ло тем же почерком над строкой.] покупки к строению шнав тритцать три алтына две денги ис приему Федора Аганина; росписка о том на указе в росходном столпу.

В 5 день по указу великого государя и по закрепе дворянина Афонасья Ивановича Стромилова за провоз из лесу уголья к строению шнав на островки наемщику Семену Колобу за сто за дватцать четвертей рубль тринатцать алтын две денги ис приему Федора Аганина; росписка о том на указе в росходном столпу.

Того ж числа по указу великого государя и по закрепе дворянина Афонасья Ивановича Стромилова на наем одной подводы от Ладоги драгуну Мирону Стромилову, который был посылан // (л. 20 об.) в ноябре месяце сего ж 711-го году от карабелных приказных дел к Адмиралтейству с писмами, рубль шесть алтын четыре денги ис приему Федора Аганина; указ о том с роспискою в росходном столпу.

В 9 день по указу великого государя и по закрепе дворянина Афонасья Ивановича Стромилова за провоз из лесу уголья на островки к строению шнав наемщику Филипу Прусынскому за сто за дватцать четвертей рубль тринатцать алтын две денги ис приему Федора Аганина; указ о том с роспискою в росходном столпу.

В 12 день по указу великого государя и по закрепе дворянина Афонасья Ивановича Стромилова за провоз из лесу недовозного уголья на островки к строению шнав семидесят пяти четвертей наемщику Патракею Иванову, которое не довозил прежней наемщик, Семко Лоб, который был нанят в ноябре месяце сего ж 711-го году, дватцать девять алтын одна денга ис приему Федора Аганина; указ о том с роспискою в росходном столпу. //

(л. 21) 712-го году.

В генваре.

В 1 день по указу великого государя и по выписке за закрепою дворянина Афонасья Ивановича Стромилова великого государя жалованья плотникам, кузнецом и иных чинов людем, которые работают в Новой Ладоге у строения шнав, по заслужению на прошедшей декабрь месяц 711-го году плотничным десятником Михайлу Елисееву с товарыщи трем человеком по десяти денег на день, итого четыре рубли дватцать один алтын четыре денги. Рядовым плотником разных городов записным и незаписным пятидесят человеком по шти денег на день, итого сорок шесть рублев шеснатцать алтын четыре денги. Плотником же, которым за пролежалые и з прогулные дни кормовых денег давать не повелено, на прошедшей же декабрь месяц 711-го ж году на наличные дни, сколко кто дней был на работе, по окладом их по шти ж денег на день: Пимину Ильину с товарыщи пяти человеком на тритцать дней по тритцати алтын человеку, Давыду Павлову на дватцать на осмь дней дватцать восмь алтын, итого за наличные работные дни шти человеком пять рублев одиннатцать алтын две <денги>[199 - Слово пропущено, восстановлено по смыслу.]. Плотнику ж Дмитрею Аврамову да столяру Леонтью Павлову, которым хлебнаго жалованья нет, на сей генварь месяц 712-го году по десяти денег на день, итого три рубли три алтына две денги.

Столяром, // (л. 21 об.) конопатчиком, матрозам, кузнецом, которым повелено кормовые денги давать по заслужению месяца на прешедшей же декабрь месяц 711-го году: столяром Василью Гурьеву с товарыщи трем человеком по десяти денег на день, итого четыре рубли дватцать один алтын четыре денги; конопатчиком за вычетом мундира Артемью Панову с товары-щи десяти человеком по дватцати по пяти алтын человеку, итого семь рублев шеснатцать алтын четыре денги; матрозам за вычетом ж мундира заморяном[200 - Заморянин – тот, кто живет за морем; т. е. иностранец. Матросы-заморяне – матросы, прошедшие обучение морскому делу за рубежом.] Ивану Алексееву, Терентью Сажину по два рубли по три алтына по две денги человеку, итого четыре рубли шесть алтын четыре денги; Ивану Синицыну, Афонасью Познякову по рублю по десяти денег на день человеку, итого два рубли три алтына две денги; Степану Косаткину с товарыщи четырем человеком по дватцати по три алтына по две денги, итого два рубли дватцать шесть алтын четыре денги; итого матрозам евять рублев три алтына две денги; кузнецом Софону Дмитреву по два алтына на день, итого рубль дватцать восмь алтын четыре денги; Климу Потапьеву с товарыщи трем человеком по осми денег на день, итого три рубли дватцать четыре алтына; разных городов Афонасью Михайлову с товарыщи шти человеком по шти денег на день, итого пять рублев девятнатцать алтын две денги. Кузнецом же, // (л. 22) которым за пролежалые и за прогулные дни кормовых денег давать не повелено, по за-служению ж на прешедшей же декабрь месяц 711-го году: московскому Афонасью Михайлову, ростовскому Петру Буракову на тритцать дней по тритцати алтын человеку[201 - Тем же почерком над строкой.], итого рубль дватцать шесть алтын четыре денги. Итого кузнецом двенатцати человеком двенатцать рублев тритцать два алтына. Всего выше-писанных чинов жалованным людем девяносто три рубли дватцать шесть алтын четыре денги ис приему Федора Аганина.

Великого государя жалованья вышеписанных чинов жалованные люди плотничные десятники Михайло Елисеев с товарыщи и рядовые плотники и столяры, конопатчики, и кузнецы, и матросы по заслужению на прошедшей декабрь месяц денежное жалованье по окладом своим взяли, а вместо их и себя росписался плотничной десятник Петр Спиридонов[202 - Расписка другим почерком.].

Того ж числа по указу великого государя и по выписке за закрепою дворянина Афонасья Ивановича Стромилова великого государя жалованья по заслужению на прешедшей декабрь месяц 711-го году: ему, дворянину Афонасью Ивановичю Стромилову, пять рублев, столярному мастеру Христофору Шифелю десять рублев, подьячему Федору Аганину рубль шестнатцать алтын четыре денги, итого шеснатцать рублев шеснацать алтын четыре денги ис приему Федора Аганина; выписка о том с росписками в росходном столпу. //

(л. 22 об.) В 2 день по указу великого государя и по выписке за закрепою дворянина Афонасья Ивановича Стромилова великого государя годового жалованья по заслужению на прешедшие октябрь, ноябрь, декабрь месяцы 711-го году, итого на четверть года столяром Алексею Ильину с товарыщи трем человеком о рублю по осми алтын по две <денги>[203 - Слово пропущено, восстановлено по смыслу.], итого три рубли дватцать пять алтын, плотнику Афонасью Иванову рубль. Всего четыре рубли дватцать пять алтын ис приему Федора Аганина; выписка о том с роспискою в росходном столпу.

Того ж числа по указу великого государя и по выписке за закрепою дворянина Афонасья Ивановича Стромилова великого государя жалованья на генварь, на февраль[204 - Черными чернилами поверх затертого.] месяцы 712-го году в зачет присланным ис (С)анкт-Питербурха от Адмиралтейства рещиком Ивану Федорову с товарыщи пяти человеком по шеснатцать алтын по четыре денги человеку. Итого пять рублев[205 - Черными чернилами поверх затертого.] ис приему Федора Аганина; выписка о том с роспискою в росходном столпу.

Того ж числа по указу великого государя и по закрепе дворянина Афонасья Ивановича Стромилова карабелных припасов целовалником Филипу Прусынском, Ивану Подкопаеву на покупку[206 - Тем же почерком над строкой.] к строению шнав мелочных припасов два рубли ис приему Федора Аганина; указ о том с роспискою в росходном столпу. //