Нимфоманка

– Хочешь, я ещё побуду с тобой? – спросила Ханада.

– Мне работать надо, – улыбнулся я.

– Ладно, – она встала и расправила юбку, – я пошла. Пока Такаши-кун!

Она произнесла это совершенно с такой же интонацией, как говорит моя Мари. Когда после своей смены я вернулся домой, отца ещё не было. Он вернулся около десяти и, похоже, в хорошем настроении. Кажется, он даже насвистывал себе под нос какую-то незамысловатую мелодию, когда поднимался к себе. Мне очень хотелось позвонить Мари, но я этого не сделал.

Если вдуматься, то с этого самого момента, наши встречи стали происходить всё реже. Ханада-сан теперь всё чаще оказывалась занятой то домашними делами, то школьными проблемами. Я подозревал, что она встречается с моим отцом. Мой старик частенько возвращался поздно, а настроение его заметно улучшилось. В последнее время он был всё время весёлым, от былой его мрачности не осталось и следа. Рина тоже как будто избегала меня, похоже, Ханады решили отправить меня в игнор. Я не видел Мари целую неделю. В лит клубе я мог бы, скорее всего, застать Рину-чан, но идти туда мне тоже не хотелось. Моё последнее свидание с Ханадой-сан, состоялось в понедельник. В выходные я несколько раз хотел позвонить ей, но не делал этого из страха, что в этот момент она окажется вместе с моим отцом. Я не знаю, что чувствовала Мари, но для меня все чувства были необыкновенно обострены. Возможно, где-то в глубине души, я понимал, что в последний раз занимаюсь с ней любовью. Мари была очень нежной, во взгляде её была грусть, после того как я кончил она погладила меня по голове и тихо проговорила:

– Ты очень хороший Такаши-кун! – это прозвучало так, как будто она прощается со мной, и я ощутил боль в груди, как будто мне туда иголку воткнули. Одевшись Мари села на край кровати, на которой сидел я по-прежнему голый, покопалась в сумке и подала мне бумажную полоску. Я взял её, на узкой розовой бумажке чётко видны были две полоски.

– Что это? – спросил я, хотя всё уже понял.

– Это мой тест на беременность, – спокойно отвечала Ханада-сенсей.

– Такаши-кун, я беременна. Это твой ребёнок, – продолжала она ровным голосом.

Я молчал, не зная, что сказать, честно говоря, о таком я совершенно не думал.

– Такаши, нам нужно расстаться! – произнесла Мари, так мягко, как будто боялась за мой рассудок.

– Почему? – это всё что я смог из себя выдавить.

Она беспомощно улыбнулась.

– Я упустила момент, когда можно было сделать аборт. Я была слишком беспечна. Я обсудила эту ситуацию с Риной, и моя дочь поддержала меня. Такаши я буду рожать, но я не могу родить ребёнка от своего ученика! Ты же понимаешь? Рина не должна проходить через такой позор!

– Подожди! А как же мы? – почти выкрикнул я.

– Такаши, даже сейчас ты думаешь только о себе! – мягко упрекнула меня Ханада-сенсей.

– Миура-кун, – продолжала она, – я…

Мари запнулась на секунду словно собираясь с духом.

– Я и твой отец. Мы переспали! – сказала она решительно.

Сердце моё разбилось на тысячу осколков, лицо учительницы перед моими глазами стало расплываться.

– Миура-кун! – кусая губы, проговорила Ханада-сенсей.

– Твой отец сделал мне предложение выйти за него замуж! Кажется, он хотел сегодня поговорить с тобой об этом! – выговорила она через силу.

Я провёл рукой по глазам и пальцы мои стали мокрыми.

– Ты скажешь ему, что это его ребёнок? – спросил я.

– Да, – отвечала Ханада-сенсей, глядя в сторону, – именно поэтому я не могла больше тянуть. Расхождение в сроках стало бы слишком большим. У меня есть знакомый врач, он поправит дату в моём свидетельстве! Я не считаю, что это полностью ложь! Даже если это будет не совсем его сын.

– С врачом ты тоже переспала? – спросил я, изо всех сил стараясь не плакать.

– Такаши! Мне так жаль, – прошептала Мари, в глазах у неё тоже стояли слёзы, она попыталась взять меня за руку, но я отдёрнул руку. На её указательном пальцем я заметил кольцо.

– Это отец тебе подарил? – спросил я, – похоже, оно стоит целое состояние!

Ханада-сан встала.

– Прости меня Миура-кун, – сказал она, своим тихим нежным голосом. Она поклонилась и пошла к двери.

– Поздравляю, Ханада-сенсей! – сказал я.

Она обернулась, её взгляд задержался на моём лице на секунду, потом она улыбнулась, как-то жалко и затравлено и вышла. Когда за Мари закрылась дверь, я ещё некоторое время сидел в какой-то прострации, потом я оделся, спустился вниз, закрыл депозит и вышел на улицу. Некоторое время я брёл неизвестно куда, не разбирая дороги и толком не осознавая куда я иду. Неожиданно зазвонивший телефон вывел меня из этого состояния похожего на помешательство. Это звонила Рина.

– Семпай, – голос у неё был встревоженный.

– Чего тебе? – отвечал я.

– Вы в порядке, семпай? Как Вы себя чувствуете? – спросила Рина.

– Думаю, теперь ты можешь называть меня братиком! – сказал я.

Рина на несколько секунд замолкла.

– Значит, она всё-таки сказала тебе? – спросила она, наконец.

– Что ты об этом думаешь, сестрёнка? – съязвил я.

– Такаши-кун, где ты? Я приеду к тебе! – в её голосе я ощутил искреннюю заботу и беспокойство. Ещё не все Ханады выкинули меня из своей жизни!

– Всё нормально! Не надо! Поздно уже! Я домой поеду! – сказал я ей.

– Она сказала мне, что это ребёнок твоего отца! Это правда?

– Правда.

Ханада-тян помолчала.

– Мне так жаль, Такаши-кун! – произнесла она, голосом своей матери.

Да сговорились они обе что-ли?!

– Забей! Я в порядке!

– Ты ведь старше? – спросила Рина, немного подумав.

– Естественно!

– Спокойной ночи, они-сан!