Карта убийцы

Миссис Парк вошла как раз в тот момент, когда ее супруг начал раскладывать овсянку. Она не скрывала своего беспокойства.

– Вы уже слышали насчет Джего?

– Я все объяснил, – сказал мистер Парк.

– Его бедная ма…

– Молли! – покраснев, резко оборвал жену мистер Парк. – Это конфиденциально, мы не имеем права ничего говорить.

– Да-да, конечно, извини, просто это такое потрясение. Я забылась.

Она встала рядом с мужем, и тот обнял ее за талию, сообщив, что гости согласились остаться, а женщины еще и помогут ему прочистить водосток.

– Это очень любезно с вашей стороны, и, пожалуй, так оно будет к лучшему. – Положив руку Сабине на плечо, миссис Парк поморщилась. – Я очень сомневаюсь, что сегодня дороги расчистят. Звонил наш ближайший сосед – их дом находится в паре миль, но наши поля граничат друг с другом. Он сказал, что приедет пожарная машина откачивать воду, но только к вечеру. Здесь в окрестностях несколько мест, по которым сильно ударила непогода.

– Если дождь утихнет, все будет хорошо, – сказал мистер Парк, и все в молчаливом согласии повернулись к окну, где вода с небес мягко барабанила в стекло.

– Рано или поздно он закончится, – заметил Милтон. – Так бывает всегда.

– Итак, на этой неделе вас будет трое, – сказала миссис Парк. – Некоторое отличие от обычного курса, но зато будет больше времени на индивидуальные занятия. Во всем нужно искать положительные стороны.

Она убрала со стола и легкой походкой отнесла тарелки в раковину, поглядывая на дождь так, будто это было солнце.

– Что ж, нужно жить настоящим. – Допив чай, Джошуа Парк промокнул губы салфеткой и повернулся к Блю и Сабине. – У меня есть непромокаемые брюки и дождевики, я их вам одолжу. Берите свои сапоги и спускайтесь вниз, встречаемся в прихожей через десять минут.

Женщины направились следом за ним по коридору в зал, чувствуя, как с каждым шагом становится холоднее.

Огонь в камине не горел.

– Чертов сквозняк! – пробормотал мистер Парк. – Ну да ладно, если мы будем на улице, огонь не нужен.

Погода и правда разбушевалась не на шутку. Повернувшись к Блю, Сабина подняла бровь и прошептала:

– Надо было уезжать вместе с Джего.

Мистер Парк отправился за непромокаемыми штанами и дождевиками. Блю стала подниматься по лестнице следом за Сабиной, когда та вдруг застыла как вкопанная. Блю врезалась нее сзади.

Она проследила за взглядом Сабины.

Дверь в ее комнату была распахнута настежь.

Отшельник (перевернутый)[19 - Значение в картах Таро: подозрительность, изоляция, обман, укрывательство.]

– Это все ветер, – сказала Блю, однако Сабина покачала головой. – Наверное, с дверью что-то не так. Мистер Парк только что вышел на улицу, вот сквозняк и открыл дверь.

– Я не думаю, что дело в ветре, – прошептала Сабина так тихо, что Блю не поняла, хотела ли она, чтобы ее услышали.

Скудные лучи низкого солнца проникали сквозь мансардное окно, белые и холодные, высвечивая уши Сабины, ее лоб, кончики ресниц. Утром Сабина вошла на кухню последней. Блю не сомневалась в том, что или она не закрыла дверь за собой, или дверь распахнулась от сквозняка. Никакого другого рационального объяснения не было.

– Разумеется, это сквозняк, – убежденно заявила Блю, издав краткий пустой смешок, потому что Сабина обладала аналитическим складом ума, была образованной и начитанной – не из тех, кто верит в привидения. Должно быть, эта убежденность проявилась у нее на лице, потому что Сабина также рассмеялась; ее смех был таким же кратким и пустым, как и смех самой Блю.

– Извини, я говорю глупости. Разумеется, это сделал ветер – что еще это могло быть? Встретимся внизу. Спасибо. – Она легонько пожала Блю руку.

Та оказалась застигнута врасплох. Исходящий от руки Сабины жар не шел ни в какое сравнение с той сумбурной, мучительной, бесконечно глубокой печалью, которая разлилась по всему телу Блю от этого прикосновения. Вздрогнув, девушка отдернула руку так резко, что едва не скатилась вниз по лестнице.

Сабина бросилась к ней, предлагая помощь; Блю ухватилась за перила, отвергая предложение.

– Господи, что с тобой? Ты едва не упа…

– Все в порядке. Просто оступилась.

Блю почувствовала, что залилась краской, и отвела взгляд, не в силах смотреть Сабине в глаза. У нее внутри прочно засело что-то гораздо более существенное, чем боль, но Блю не могла это разглядеть. Не хотела.

«Это все только у меня в голове».

– Ты оступилась, потому что я к тебе прикоснулась? – Сабина по-прежнему протягивала к ней свою смуглую руку. – Извини, я просто… не знаю, наверное, хотела тебя поблагодарить? За то, что ты так добра… Почему ты так отреагировала? – Сабина посмотрела на свою руку, на Блю, и та ощутила всю тяжесть ее предположения.

– Все в порядке, и ты тут ни при чем. – Выпрямившись, Блю прошла вперед, так, чтобы Сабина не видела выражение ее лица. – У меня нарушение сенсорной интеграции, – это объяснение она отыскала в интернете пару лет назад, и оно подходило идеально. – Когда кто-нибудь ко мне прикасается, я буквально схожу с ума, особенно если это происходит неожиданно.

– Извини. – В голосе Сабины прозвучало искреннее сочувствие, но в нем присутствовало также и любопытство. Блю стало не по себе.

– Ничего страшного.

– Я слышала про НСИ. Еще с чем-нибудь у тебя есть проблемы? Звуки, цвета?

«А с чем у меня нет проблем?» – подумала Блю, однако вслух сказала:

– Хуже всего прикосновения.

Ее захлестнула тошнота, словно чувства Сабины силой запихивали ей в глотку. Печаль, горе, смятение, чувство вины.

Откуда чувство вины?

«Изъяны есть у всех, – сказала себе Блю. – Ну а дверь распахнул сквозняк».

* * *

Мистер Парк повел женщин через поле. По дороге он объяснил, что под мостом проходят два водостока, и в плохую погоду там нередко застревают ветки, после чего образуется затор из разного мусора, который перекрывает воде путь, и та выходит из берегов. Обыкновенно такое случается раз в год, однако этой зимой такое происходит уже в третий раз, и ничего нельзя с этим поделать, поскольку мост представляет собой историческую ценность и охраняется; в перечне объектов исторического наследия он значится даже выше, чем сам дом.

Промокшая насквозь земля чавкала под ногами, при каждом шаге из пожухлой травы пузырилась вода. Деревья стояли как часовые по обоим берегам ручья. Лишенные листьев, с зарождающимися почками, они выглядели в точности так же, как и во сне Блю. Более высокие были увенчаны вороньими гнездами, на кронах висела спутанная паутина омелы. Растопыренными скрюченными пальцами во все стороны торчали призывно манящие ветки.

С противоположного берега донесся собачий лай, громкий, перекрывающий гул ветра, но Блю не желала вспоминать тот кошмарный сон, царапанье когтей в дверь и полуночное путешествие Милтона. Она никому не рассказала про то, что видела: центральное место заняли отъезд Джего и непогода.

– Кому могло прийти в голову выгуливать собаку в такую погоду? – спросила Блю, и Сабина как-то странно посмотрела на нее. А мистер Парк, похоже, ничего не услышал.

Небо оставалось серым, моросил дождь, но воздух стал свежим, а ветер принес прохладу. От этого работа лопатами и вилами казалась не такой утомительной, и Блю перестала обращать внимания на дождь, ибо кто может быть недоволен чем-то таким чистым? Она даже заставила себя не обращать внимания на деревья, ибо они ведь всего-навсего деревья, так?

Безобидные деревья.