Патрициана

Барс упал. Несколько секунд царила тишина, затем раздались аплодисменты.

Боец поднялся на ноги и снова встал в стороне, устало опершись о посох.

– Ну что, милейшая, всё ещё не хотите сделать ставку? – спросил Луцио и, обернувшись, Лемера увидела, как блестят глаза патрицианы. Велена покачала головой.

– А вы, Лефендорф, забираете выигрыш или же… удвоите?

– Хотите сказать, он будет драться ещё? Но это несправедливо, для противника бой будет первым, а для вашего Барса – вторым.

– Мы проводим с ним по три боя за день. Он не проигрывает.

– И кто же будет против него теперь? – Лемера подняла глаза и увидела перед собой Дариуса Санта.

– Сейчас будет бой с десятком гладиаторов. Зиг, Ван, Тейк…

– Достаточно, – прервал распорядителя Сант, – этот бой будет за Барсом, вы и сами знаете. Что будет потом?

– О… – Луцио улыбнулся, – оставайтесь с нами, Сант. Потом будет интереснее. Смотрите, бой начинается.

Прозвучал гонг. От Лемеры не укрылось, что, в отличие от Санта, Велена, всё ещё не отрываясь, следит за ареной, и она тоже придвинулась к ограждению.

Действительно, среди противников Барса были и знакомые ей лица. Каждый воин был вооружён по-своему – у кого-то трезубец, у кого-то сеть. Двое с мечами и один с арбалетом. Лефендорф вздрогнула – дальнобойное оружие в таких боях не использовали, но, видимо, Луцио решил добавить бою пикантности.

Гладиаторы не спешили. Лемера увидела, что теперь Барс поднял голову и прищурился. Она, наконец, смогла увидеть широкие квадратные скулы и узкий подбородок.

Барс тем временем выставил посох перед собой, медленно вращая его в руках, и двинулся в сторону противников. Кажется, он передумал умирать.

Гладиаторы тоже выступили вперёд. Они шли клином, по-варварски, но Лемера видела, что варваров среди них нет – только наёмники энтари из младших домов. «Значит, построение выбрано неверно, – подумала она удивлённо. – По-своему драться всегда удобней».

Шаги Барса ускорились. Лефендорф зачарованно смотрела, как едва касаются песка босые ступни, и, не успев увязнуть в нём, взлетают вверх – всего на полсантиметра. Минимум лишних движений. Минимум энтропии. Минимум сил.

Он прошёл сквозь строй противника, как нож сквозь масло. Лефендорф заметила лишь, как перестал вращаться и исчез за спиной посох. Когда же крылатые оказался за спиной врага, четверо противников лежали на песке и двое – а может, и больше, она не могла разглядеть – были мертвы.

Барс снова выставил посох перед собой. Энтари расступились. Они пахли страхом.

– Дураки, – прошипела Лемера. Она не видела, как Велена кивает ей головой. Лемере было стыдно смотреть, как её соотечественники, наследники высшей крови, в ужасе замерли, глядя на жалкого крылатого, как кролики на удава.

Барс же замер, ожидая атаки. Видя, что противники мешкают, он снова убрал посох за спину, открыв для удара грудь и живот, и, когда один из гладиаторов, осмелев, ринулся к нему, ударил его так же, как недавно барса –без замаха, снизу вверх. Оттолкнувшись посохом от плеча противника, он развернулся и, прочертив оружием круг, ударил снова, на сей раз целясь в голову. Противник осел на песок.

– Время против него, – процедил Сант сквозь зубы, – знаете, что… пожалуй, сотню на энтари.

Лемера поняла, что и его задела трусость наёмников.

Как только кошель упал в руки Луцио, бой пошёл бодрее. Лефендорф увидела, что двое из упавших поднялись. Бойцы изменили строй, и теперь наступали полудугой, стараясь зайти за спину противнику, причём полукружие сужалось с каждой секундой. Когда до врага оставалось не более двух шагов, один из них звонко крикнул:

– Вперёд, – и сразу восемь клинков рванулись в бой. Лемера сжала поручень, силясь уследить за происходящим, но что-то от неё ускользало. Они атаковали яростно, и, хотя крылатые был быстрее, энтари было много. Он успевал бы отбить все атаки, если бы ушёл в глухой блок, но это значило проиграть, ведь как верно сказал Сант – время работало против него. Противники падали один за другим, но вставали снова. У Барса не было времени, чтобы добить упавших – Лемера стремительно понимала, что он обречён.

– Почему они встают? – пробормотала она, заметив, что один из бойцов получил удар посохом в висок. Удар смертельный, если только он не был нанесён в полсилы.

Она бросила короткий взгляд на Велену, будто ожидая ответа. Лицо подруги застыло в напряжении. Услышав голос Лемеры, она слегка вздрогнула, но не оторвала взгляда от арены. Только схватила её за локоть и с силой притянула к себе.

– Смотри за Сантом, – прошипела она в ухо гетере, – Тихо! Не сейчас.

Лемера поняла. Прикрыв веки, сквозь приспущенные ресницы она обратила внутренний взор на Санта. Нет, доказать ничего она бы не смогла. Но Сант улыбался. Пальцы его шевелились, будто играя на рояле… или дёргая за верёвочки невидимых марионеток.

– Помоги ему, – прошептала Лемера, и на секунду Велена всё же взглянула на неё.

– Нет, – отрезала она и снова отвернулась к арене, но теперь Лемера видела, какая борьба отражается на лице Хейд.

Лемера заставила себя расслабиться.

«Всего лишь гладиатор. К тому же крылатый», – напомнила она себе, но верилось с трудом. Бой по-настоящему захватил её страстную натуру.

Лемера не заметила, как сжала запястье Велена, с силой впиваясь ногтями в кожу.

Она снова смотрела на арену. Бойцов осталось шесть, но теперь она не была уверена, что упавшие не поднимутся. Крылатый оттолкнулся посохом от песка и перемахнул через головы нападавших, выходя из окружения. Ненадолго она увидела его целиком. Лицо его больше не было безучастно. Он тяжело дышал, и полный злобы взгляд его был устремлён в их сторону – Лефендорф была готова поклясться, что знает, в чьи глаза смотрит боец.

Лемера сжала зубы.

– Вам так ценны ваши ставки, – прошипела она, но ей никто не ответил. Тогда девушка отстранилась от Велены. Жаль, что боец смотрел не на неё, но ничего. Она мысленно потянулась к нему, вливая силы в мускулы. Магия, доставшаяся ей от матери, была невелика, но и она кое-что могла. На секунду их взгляды встретились, и крылатый покачал головой. Лефендорф тут же остановилась.

Крылатые рванулся вперёд. Посох работал, как крылья мельницы, то и дело меняя направление. Лемера знала, что это бесполезно, пока Сант перекачивает силу в павших гладиаторов, но мужчины дали понять, что всё идёт как должно.

Этот бой был много дольше первого. Бойцы падали, поднимались и вновь падали. Лефендорф заметила, какой приём использует гладиатор теперь – в тот момент, когда Сант поднимал павшего бойца, он бил другого – насмерть. Их становилось всё меньше, пока последний не упал в песок. А следом за ними на колени упал и Барс.

Лемера перевела дыхание. В этот миг ей казалось, что сама она только что покинула бой. Щёки её раскраснелись, по вискам стекали капли пота.

Луцио первым начал бить в ладоши, и вся арена последовала его примеру – кроме Велены. Патрициана стояла неподвижно. Она смотрела на арену. Брови её были нахмурены.

– Каков же будет третий бой? – спросил Сант, и распорядитель вскинулся.

– Ну… я хотел выпустить на арену виверна. Но полагаю, этого боя крылатый не выдержит.

– Что с того? Шоу должно продолжаться, а вы дали слово. И я сделал ставку.

– Вы ведь ставили только на этот бой.

– Вы неверно поняли меня. Так или иначе, я добавлю ещё девятьсот монет на виверна.

Луцио рассмеялся.

– Сейчас любой поставит на виверна.

– Сомневаюсь. Вы дали слово, Луцио.

Распорядитель поморщился.

– Хорошо.