Черные орхидеи

– Да, она пошла… Я видел, как она вошла…

Я взял у него сложенный листок бумаги и, пообещав передать это мисс Трейси, открыл дверь в приемную, где за столом сидела женщина с усталым лицом. Я неотразимо улыбнулся ей, чтобы она не возмущалась, развернул записку и прочел.

Дорогая дочка,

надеюсь, ничего серьезного не случилось. Я здесь рядом. Если могу чем-то помочь, сообщи.

    Твой отец

Написано было карандашом на дешевой бумаге. Я сложил записку, подумав, что прежде всего надо будет купить моему тестю новую шляпу.

– Вам что-то нужно? – скорбно и недоверчиво спросила женщина за столом.

Я сказал, что у меня записка для мисс Энн Трейси. Она открыла было рот, но потом решила, что это лишнее, и указала на одну из трех дверей. Я открыл ее и вошел. Первым, кого я там обнаружил, был Ниро Вулф. Стул под ним почти соответствовал размеру его седалища. На столе перед ним стояли четыре бутылки с пивом, а в руке он держал стакан.

Логика непобедима!

Справа, лицом к нему, сидела Энн, а слева, опершись на стол, – Льюис Хьюитт. За другим столом быстро писал какой-то незнакомый тип. Еще один стоял у окна с Фредом Апдеграфом.

Вулф видел, как я вошел, но продолжал беседовать с Энн как ни в чем не бывало:

– …По причине нервов, да. Однако прежде всего это зависит от содержания кислорода в крови. Самый замечательный пример самообладания я наблюдал в Албании в тысяча девятьсот пятнадцатом году. Его продемонстрировал осел. Я имею в виду четвероногого осла, который упал с обрыва…

Я встал прямо перед ним.

– Простите, – произнес я ледяным тоном. – Это вам, мисс Трейси. – И протянул записку.

Она взглянула на меня, потом на записку, взяла ее, развернула и прочла.

– О-о, – произнесла Энн и посмотрела по сторонам, а потом опять на меня. – Где же он?

– Там, снаружи.

– Но я… – Ее брови подскочили. – Не передадите ли вы ему… Нет… Я сама пойду.

Она встала и направилась к выходу из комнаты. Я шагнул, чтобы открыть дверь, и, увидев, что у Хьюитта такое же намерение, опередил его у самой цели. Однако в тот же миг в комнату ворвался мужчина, едва не сбив Энн с ног. Я опять оказался проворнее Хьюитта и поддержал ее под локоть.

– Виноват, – буркнул вошедший, быстро осмотрел помещение и уперся взглядом в Энн. – Это вы Энн Трейси?

– Это мисс Энн Трейси, – сказал Хьюитт, – и вряд ли надо…

Энн сделала попытку выйти. Мужчина протянул руку, чтобы задержать ее:

– Куда вы идете?

– Мне надо увидеться с отцом.

– Где он?

Тут в дело вступила еще одна рука – Фред Апдеграф ринулся на вошедшего и весьма неслабо пихнул его под ребра.

– Держитесь-ка повежливее, – грубовато сказал он. – Какое вам дело…

– Позвольте мне, – вмешался я. – Это инспектор Кремер из отдела по расследованию убийств. – Я указал на другого человека, возникшего в дверном проеме. – И сержант Пэрли Стеббинс.

– Даже если так, – в голосе Хьюитта звучало недовольство, – вряд ли обязательно удерживать мисс Трейси силой. Она хочет всего лишь поговорить с отцом. Я Льюис Хьюитт, инспектор, могу я спросить вас…

– Где ваш отец?

– Он снаружи, за дверью, – ответил я.

– Иди с ней, Пэрли. Ладно, мисс Трейси. Потом возвращайтесь сюда, пожалуйста.

Пэрли вышел за Энн, чуть не наступая ей на пятки. В освободившемся дверном проеме появился У. Дж. Дилл. Его губы казались еще более тонкими, чем всегда. Ни на кого не глядя и ни слова не говоря, он пересек комнату и уселся на стул у противоположной стены.

– Привет, Вулф, – сказал Кремер.

– Здравствуйте, инспектор. – С недовольным хрюканьем Вулф поднялся и двинулся к выходу. – Пошли, Арчи. Мы будем только мешать.

– Нет, – многозначительно произнес Кремер.

– Нет? – переспросил Вулф. – Что – нет?

– Гудвин мне не помешает. Наоборот. По крайней мере, пока я не разберусь с ним.

– Он отвезет меня домой.

– Сейчас – нет.

– Могу я спросить, что все это значит? – Хьюитт все еще был недоволен. – Это преследование мисс Трейси… И эти ваши манеры…

– Без сомнения, можете, мистер Хьюитт. Присаживайтесь. – Кремер махнул рукой, указывая на стулья, которых здесь было предостаточно. – Все садитесь. Сейчас мы… А-а, мисс Трейси, вы нашли отца? Хорошо. Пэрли, подвинь стул для мисс Трейси. Садись, Гудвин.

Я сам придвинул стул для Энн и затем повернулся к инспектору:

– Нет, спасибо. Я нервничаю.

– Это ты-то? – прорычал Кремер. – В день, когда ты занервничаешь, я побреюсь столовым ножом. Откуда ты узнал, что этому человеку стреляли в голову, когда звонил мне?

Некоторые присутствующие издали какие-то звуки, но не Энн. Она только вскинула голову, и ноздри ее раздулись – вот и все. Я восхищался ею все больше.

– Стреляли! – воскликнул Хьюитт.

А Фред Апдеграф требовательно спросил:

– Что за человек?

– Гарри Гулд, – сказал я им и усмехнулся Кремеру. – Как видите, я не стал болтать. Приберег это для вас.