Литургия крови

Фасад склада облегчали бесконечные округлые арки, облицованные полудрагоценными камнями. Мастера ревностно хранили тайны своего дела, поэтому патриции и горожане, рискнувшие пренебречь советами гильдии каменщиков, быстро становились владельцами груды дорогих руин. И вот сейчас к окованным железом дверям склада подошел крупный человек в кожаном фартуке каменщика и поднял молот.

Глава магистрата кивнул Фелану, тот, в свою очередь, кивнул сержанту. Кожа и костяные пластины панциря Альметина скрывали не долеченную рану на груди. Судя по бисеринкам пота на лбу, каждое движение причиняло ему боль.

– Давай! – приказал Альметин.

Каменщик сплюнул, давая понять, что он думает о приказах каких-то полукровок, а потом ударил молотом в каменную арку, примерно в трех четвертях высоты от земли.

– Бей в дверь! – прорычал сержант.

– Нет, – тихо ответил Фелан, – он знает свое дело.

После третьего удара камень треснул. Каменщик ударил снова и блок развалился. Из обломков показался железный штырь. Он выглядел почти новым, будто его установили только вчера. Удар молота загнал штырь внутрь, расщепляя дверь.

– Стрелы готовь!

По приказу Альметина восемь стражников взвели арбалеты, уложили болты и без лишних слов разошлись по сторонам, обеспечивая прикрытие.

– Сейчас, – заметил Фелан, – он сломает замок.

Каменщик, будто услышав эти слова, ударил молотом в пластину замка. Зазвенел металл, дверь вздрогнула. Второй удар вмял пластину, изнутри донесся чей-то крик.

– Раньше нужно было открывать! – Бросил глава магистрата.

Толпа вокруг закивала, как будто ему требовалось их согласие. В голосе мужчины звучали азарт, ярость и возмущение пропажей племянницы. Но взгляд его был ледяным. Когда глава магистрата посмотрел на капитана, тот отвел глаза.

– Будьте наготове, – прошипел Фелан.

В следующую секунду его приказ передал сержант, в основном упирая на то, что он сделает со стражниками, если те не справятся. Каменщик ударил молотом в последний раз, и замок не выдержал. Еще мгновение дверь держалась на оставшейся петле, а затем рухнула на землю.

Первая стрела, вылетевшая из здания, ударила в каменщика. «Я бы сделал то же самое», – подумал Фелан. Каменщик выронил молот и неуверенно потрогал стрелу, будто не решаясь вытащить ее из горла. Шаморцы точно умрут, а теперь у них есть шанс умереть быстро. По крайней мере, Фелан надеялся на это. После осад он видел, как разъяренные солдаты убивают медленно. Но тогда он был среди толпы и жертвы ничего не значили для него.

– Захватите здание! – Приказал глава магистрата.

Собравшуюся толпу не требовалось упрашивать. Они сгрудились позади предводителя, готовясь броситься в арку. Альметин поймал кивок капитана и пропустил их. Троица, которая первой добралась до арки, вывалилась обратно со стрелами в груди. Похоже, о них позаботился один лучник. Луки шаморцев вполовину короче принятых в Республике, их изготавливали из прочного дерева и рога. Стрелы летели далеко, а зазубренные наконечники оставляли ужасные раны.

– Старший, хочешь, я разберусь с их лучником? – Спросил сержант.

Фелан покачал головой. Пусть с этим справится толпа. Люди вновь рванулись вперед, но дело было не в храбрости. Задние напирали с такой силой, что у тех, кто шел впереди, не оставалось иного выбора.

– Мы охраняем главу магистрата. – Отдал команду капитан.

Альметин кивнул. Глава магистрата вряд ли подвергался большой опасности. Грудь прикрывала кираса, горло – латный обод, голову – шлем с гребнем. На предплечьях одеты тяжелые наручи. На одном боку висит меч, на другом – кинжал.

Приземистый мужчина схватил рыбачью острогу, взвесил ее в руке и метнул с привычным умением старого солдата. Импровизированное копье пронеслось над головами нападающих и нашло свою цель.

Альметин одобрительно крякнул и предположил вслух.

– Уже скоро войдем и мы!

Глава магистрата уже передвинул перевязь и высвободил кинжал, так что сержант не ошибся.

– Пропустите меня, – прорычал мужчина.

Один из красношапочников толкался, пока не обернулся и не узнал главу магистрата. Глава города схватил красную повязку мужчины и повязал на руку, ухмыляясь оторопевшему человеку и реву толпы. «Я один из вас», – говорил его жест. Разумеется, если забыть о дворце, и о богатствах, и слепоте закона, когда его соперники внезапно исчезали.

– Старший…

– Ничего, – ответил Фелан.

Им преградил путь купец в полосатом халате. За его спиной стояло полдюжины солдат-шаморцев. Ровно столько, сколько имел право держать их склад для защиты от воров. Шесть для чужеземного склада, одиннадцать для городского, тринадцать для склада патриция. Закон был ясен и неукоснительно соблюдался.

– Собираешься выстрелить и в меня? – Спросил глава магистрата.

– Господин мой… – купец поклонился, но тут же счел приветствие недостаточно уважительным и исправился. – Ваше высочество.

Глаза главы магистрата полыхнули пугающей страстью. На секунду Фелан подумал, что этими словами шаморец купил себе жизнь, а может, и свободу. Но его следующая фраза оказалась ошибкой:

– Возможно, ваша племянница просто сбежала?

По мере того, как люди пересказывали друг другу его слова, в толпе зарождался гневный рев. Джульетта была дочерью Верховного канцлера и собиралась стать королевой. Неужели шаморцы так глупы? Или это вовсе не глупость? Глава магистрата, сочтя слова личным оскорблением, выхватил меч и шагнул вперед. Купец взмолился о пощаде, но мужчина с размаху нанес удар.

– Давай! – Приказал Альметин.

Глава 13

– В тебе есть кровь шаморцев?

Тито отрицательно покачал головой.

– Говорил же вам, – гордо заявил, младший из мальчиков, Пьетро, отбросив с лица черные волосы, еще сильнее размазав по физиономии грязь.

– Они убивают шаморцев, – пояснил он. – Розалин думала…

Мальчик говорил, не прекращая озираться по сторонам.

– Ну, стража-то тебя ищет. И еще черная девушка с косичками. Вот Розалин и подумала, ты, наверное, шаморец…

– А если нет, – сказала Розалин, – тогда он должен быть рабом.

– Так и есть, – кивнул Джош, более старший мальчик, являвшийся негласным вожаком этой троицы. – А твой хозяин такой важный, что обратился к страже… Но он же не из совета магистрата? – Вдруг забеспокоился мальчик.

Розалин вскочила на ноги. Тито остановил ее, и девочка оскалила зубы. За ее спиной Пьетро подобрал обломок кирпича:

– Ты делаешь больно моей сестре…

– Я не стану, – Тито положил руку на голову Розалин. Джош помрачнел и прищурился.

– Я об этом, – сказал Пьетро.