Меч и ручка

– Шесть лет назад. До того, как он предал меня и лишил всех заслуг. До тюрьмы.

– Давненько, – пробормотал Дарио так, что донеслось лишь до ушей Джесса. Громче он спросил: – И вы все запомнили?

– Я практиковался, – сказал Вульф. – Тщательно. Да. Именно так.

По мнению Джесса, голос Вульфа звучал слишком уж уверенно. Это тревожило.

– Профессор…

Именно в этот момент прозвучал сигнал тревоги: высокий, тоненький гудящий звук, который начал усиливаться. Все инстинктивно посмотрели вверх, в сторону светильников.

Вниз опускался зеленый туман, который дрейфовал в воздухе с обманчивой грацией слегка закручивающимися струйками. И внимание Джесса привлекла дверь в кабинет.

Потому что она начала двигаться.

– Вон! – крикнул Джесс. В этот самый момент Вульф выругался и начал открывать другие ящики, собирая бумаги и засовывая их в карманы своей мантии. – Дарио! Держи дверь! Профессор, тут должен быть выключатель! Ищите!

– Выходите, – сухо сказал Вульф. Он открывал следующий ящик, быстро и уверенно двигаясь. – Не позволяй туману к тебе прикоснуться. Выходи, парень!

– Нет, – сказал Джесс и стиснул зубы. – Я отвечаю за вашу безопасность.

Вульф одарил его коротким разъяренным взглядом, а потом снова повернулся к столу. Джесс присел, увеличивая расстояние между собой и туманом, опускающимся с потолка. Профессор продолжал обыскивать стол.

Дарио прислонился к задвигающейся двери спиной и сказал:

– Эм, друзья мои? Я не смогу держать ее долго. – Дверь толкала его с неумолимой силой вперед. Он оперся одной ногой в противоположную стену и оттолкнулся. Дверь замедлила свое движение, но не остановилась. – Выходите оттуда! – Используй меч! – крикнул Джесс в ответ.

– Мечи гибкие, идиот!

– Как заглушку у направляющей!

Дарио швырнул ему свой клинок, не сказав ни слова – и, конечно, не поблагодарив за идею, – и Джесс бросился вперед, чтобы вонзить лезвие вдоль направляющей на полу и заблокировать движение двери. Надолго это не поможет, но, по крайней мере, возьмет часть нагрузки на дверь, которую Дарио держит. – Ты знаешь историю этого меча? – спросил Дарио.

– А ты хочешь дожить до того момента, когда заведешь наследников, которые будут носить его, Ваше высочество?

Джесс перекатился назад и присел на корточки. Вульф все еще был у стола. Туман клубился на расстоянии вытянутой руки над его вьющимися седеющими волосами.

– Профессор! Пора!

– Еще секунду!

– У вас нет времени!

– Еще один ящик.

Джесс не планировал объяснять капитану Нику Санти, как так случилось, что его возлюбленный был убит на глазах у Джесса, если учесть, что они подверглись опасности исключительно из-за упрямства Вульфа.

Так что Джесс перестал спорить. Он поднялся, схватил профессора сзади за мантию и подтолкнул к двери. Когда Вульф начал сопротивляться, Джесс пнул мужчину под колени сзади и толкнул вниз, под вытянутую ногу Дарио.

– Ползите! – закричал Джесс.

Затем Джесс развернулся и побежал обратно к письменному столу. Если Вульф был готов умереть за то, что находилось в последнем ящике, это, вероятно, было важно.

Записки

Текст письма Архивариуса в Изгнании, адресованного главе поджигателей Александрии. Доставлено из рук в руки исключительно в письменной форме. Доступно в Кодексе только в качестве копии из сформированной позднее коллекции.

Приветствую, друг. Прошу меня простить за то, что не упоминаю вашего настоящего имени, но, учитывая, что его я не знаю, выбор невелик. Надеюсь, вы простите мне это нарушение протокола, поскольку моя предыдущая переписка была только с бывшим лидером. Несмотря на то что Великая библиотека и поджигатели заклятые враги, у нас иногда бывают общие цели. И теперь они появились у нас снова. Сейчас я пишу вам в самый отчаянный час с предложением, которое могу сделать лишь я один: абсолютной победы. Победы вашего дела. Если вы объедините свои силы с моими, чтобы вернуть город и изгнать или уничтожить этих выскочек-мятежников, которые стремятся взять под контроль Великую библиотеку, наплевав на все традиции и здравый смысл… то я лично гарантирую такие изменения в политике, которые позволят коллекционирование и хранение оригинальных произведений частным лицам без контроля Великой библиотеки или же полиции. Я отменю многовековой запрет. Отменю закон, который предусматривает смертную казнь за хранение таких оригиналов произведений и их продажу. Я до конца жизни освобожу ваших поджигателей от любого судебного преследования за любые действия, совершенные до или после нарушения законов Великой библиотеки, включая убийство наших профессоров и библиотекарей. Вы говорите, что жизнь дороже книги.

Теперь я прошу вас это доказать.

Спасите наши жизни. Помогите нам вернуть этот город.

Убейте ложно избранного архивариуса. Убейте профессора Кристофера Вульфа, Халилу Сеиф, Дарио Сантьяго, Джесса Брайтвелла, Томаса Шрайбера, Глен Уотен и капитана армии Санти. Убейте их и предоставьте мне доказательства.

Тогда я обговорю дополнительную оплату.

Глава вторая

Джесс

Джесс держал спину согнутой, когда резко дернул последний ящик стола. Тот не открылся. «Черт». Туман продолжал опускаться, а его запах распространяться и того быстрее, напоминая аромат горьких цветов. Из-за этого начинало жарко першить в горле, и стало лишь хуже, когда Джесс сглотнул. Это была не обжигающая вонь греческого огня, хотя именно его Джесс и боялся. Нет, это было что-то другое.

Возможно, что-то похуже. Гораздо хуже. Джесс понятия не имел, какие виды ужасной чумы и оружия архивариус хранил в своих тайниках. Да и мало кто это знал. Но в том, что все они будут смертельны, сомнений не было.

Джесс выхватил пистолет и выстрелил в замок на ящике, разбив тот, а затем просунул палец в пробитую щель и потянул со всей силы, пока наконец не послышался щелчок. К этому моменту Джесс уже стоял на коленях, но не помнил, когда упал. Вкус в горле и запах его путали. Что он делал? Зачем ему открывать ящики?

«Бумаги. Взять бумаги».

Джесс неуклюже стиснул пальцами толстенную охапку и попытался встать. Но не смог. Глаза жгло. Горло онемело и ныло. Дышать удавалось с трудом. Куда проще будет остаться тут, куда проще просто… подождать.

Кто-то кричал его имя. «Ты должен двигаться», – сказал он себе, однако тело по ощущениям походило на незнакомую куклу. Джесс не мог вспомнить, как двигаться, однако он медленно, мучительно свернулся пополам и прижался лицом к мягкому ковру. Воздух здесь был чистым, и Джесс сделал несколько маленьких вдохов, точно умирающая на берегу рыба.

Голоса доносились со стороны двери. Джесс пополз в том направлении. Туман непреклонно напирал на его спину и был тяжелым, таким тяжелым, что Джесс чувствовал его как стальную стену, прижатую к своей спине и давящую сверху, отчего продолжать двигаться было слишком сложно.

Он задыхался в этом тумане. Туман наполнял его горло, словно цемент.

«Я умираю», – подумал он. Ощутил панику, однако приглушенную и далекую. Джесс заставил себя проползти еще жалкие несколько сантиметров. Этого было недостаточно.

А потом чьи-то руки внезапно и резко дернули его на себя, и Джессу показалось, что он летит по воздуху и безвольно падает, тяжело дыша, отплевываясь, а на губах у него гадкая пена. «Я бешеная собака». При мысли об этом он чуть было не засмеялся, но в следующий миг желудок взбунтовался, и Джесс свернулся, снова силясь сделать вдох. И не мог без судороги в горле. Кто-то силой распахнул ему рот и вылил в глотку что-то, что очень жгло; Джесс выплюнул. Этот кто-то повторил. На этот раз субстанция разодрала горло и все на своем пути до желудка. До четвертого глотка Джесс был уверен, что это ликер, а потом внезапно понял, что это просто вода. Обыкновенная вода. Чистый воздух вновь окутал его разум кислородом, и теперь Джесс снова мог соображать, пусть и заторможенно. – Безмозглый ты дурак! – Походило на Дарио, но голос был какой-то до странности неуверенный. Когда Джесс перекатился на спину, то увидел, что Дарио склонился перед ним на коленях и держит кувшин с водой, который теперь почти опустел. Руки молодого человека дрожали вместе со стеклянным сосудом. Дарио отставил кувшин, не прокомментировав свою дрожь. – Ты хоть понимаешь, как близок ты был к смерти? Понимаешь?

«О. Кабинет архивариуса». Джесс же вернулся за бумагами. Они все еще у него? Он поднял руки. Нет. Не у него. Джесс почувствовал, как его затягивает пучина отчаяния, и сильный спазм кашля захлестнул его волной, отчего на губах опять выступила ядовитая зеленая пена. Голова гудела. Все мышцы болели. Джесса всего трясло в треморе конвульсий.

У него не получилось.

– Простите, – прошептал Джесс. – Бумаги. Потерял.

– Не потерял, – сказал Вульф. – Ты их удержал. Как-то.