Запретные чувства

Дестини нахмурилась в недоумении, пытаясь осознать все, что он говорит.

– Она говорила, что любит другого мужчину, хотя он совершенно не подходил в мужья сестре шейха Кезобана. – Его голос звучал сухо и монотонно. Он впервые рассказывал кому-то, что его юная сестра была влюблена в мужчину, с которым не была помолвлена. Об этом ходили слухи во дворце, и Зафир не был дураком, он все это слышал. Только никогда не признавался.

– Мне жаль. – Дестини опустила ресницы, ей явно было неловко на него смотреть.

– Не важно. Многие браки по сговору обходятся без любви, – в упор сообщил он, вытер пальцы и дал знак слугам, что можно убрать остатки ужина.

– Это печально. – Дестини подняла на него взгляд; у него было отчетливое ощущение, что она снова бросает ему вызов. – Любовь нужна всем.

– Вы были влюблены, Дестини? – Он прищурился. Под внешним спокойствием вскипел гнев. Значит, она верит в любовь; наверное, верит и в сказки, в которых все живут долго и счастливо. А вот Зафир верил в реальную жизнь.

– В моей жизни есть любовь.

Резкость в ее тоне заставила Зафира надавить:

– У меня тоже. Любовь к моему народу, моей стране, чести моей семьи. Но я спрашивал не об этом. Вы когда-нибудь считали, что влюблены?

Ему внезапно стало очень важно, что у нее такие же абсурдные представления о жизни, как у Табины, что ее красивая головка забита романтическими грезами.

– Нет, – выпалила в ответ Дестини. Ей не нравилось, как темные глаза шейха следят за каждым ее движением, за каждым выражением лица. Она видела любовь в дневниках матери, ощущала то же самое, читая страницу за страницей. Но в то же время ее отец так быстро женился снова после смерти матери, что было очевидно – ее мать любила отца, но чувство не было взаимным. Дестини не собиралась позволять подобному случиться с ней. Она отдаст сердце только мужчине, который будет любить ее всей душой.

– У меня много работы, – добавила она.

Следом за Зафиром она поднялась из-за стола; сердце у нее отчаянно билось.

– Не стоит прятаться за работой. – Его голос был глубоким, чувственным, и по ее спине снова пробежала дрожь.

– Я не прячусь, – решительно ответила она. – Я люблю свою работу. Это мое призвание, и поэтому я здесь. Я приехала ради вашего коня, а не потому, что моя мачеха заключила с вами договор.

– И за это я вам благодарен. – Темные глаза Зафира пронизывали ее насквозь. Пение насекомых в темном саду наполняло воздух, головокружительные ароматы окутывали Дестини, еще больше добавляя романтики в атмосферу этого ужина. Она устала после дороги, но ее тело звенело от новой, непривычной, пламенной жажды.

– Работать с Машидом будет нелегко, – добавил Зафир.

– Я не отступаю от трудностей.

Властная улыбка, изогнувшая уголки его губ, заставила что-то сжаться у нее внутри. Зафир подал ей руку.

– Я провожу вас в апартаменты.

Он повел ее по тропинке среди растительности великолепного сада, в котором мерцали огоньки, придавая всему магическую ауру. Прогнав колебания, она шагала бок о бок с шейхом, ощущая силу и мощь его тела.

– Ваши сады невероятно красивы. Я не ожидала подобного в пустыне. – Она заговорила снова, чтобы отвлечься от своих реакций.

– Я много лет изучал ирригацию в пустынных регионах и теперь владею успешной компанией, которая на ней специализируется. – В его голосе отчетливо звучала гордость. Дестини взглянула на его профиль, но, когда Зафир повернулся к ней, вспыхнула и отвела глаза. – Мое призвание – приносить моему народу воду и лучшую жизнь.

– Впечатляет.

– И мне нравится. – Его голос звучал царственно как никогда, напоминая ей, кто он такой.

Зафир открыл калитку под аркой в белой стене, выложенной изысканными рисунками, и отступил, пропуская ее внутрь. Проходя мимо, Дестини не могла не осознавать еще острее его мужественность, его подавляющую властность; но куда больше ее нервировало то, насколько привлекательным она его находила.

Внутри она увидела веранду своих апартаментов. Зафир остался за калиткой.

– Теперь я должен с вами попрощаться.

От его пристального взгляда у нее снова вспыхнуло все тело.

– Спасибо за этот вечер.

– Это я должен вас благодарить.

Между ними повисла тяжелая тишина, окутывая их чем-то бесконечно глубоким, пока у Дестини не перехватило дыхание. На один короткий момент ей показалось, что Зафир ее вот-вот поцелует; ее тело инстинктивно качнулось навстречу. Но она вовремя остановилась и отступила.

– Доброй ночи.

Глава 3

Дестини мало спала той ночью. В ее сны вторгался образ мужчины, с которым она провела вечер. Зафир заполнял ее мысли. Она никогда раньше так не реагировала на мужчину и сердилась на себя. Рано поднявшись, она вышла на свою личную веранду, наблюдая, как ярко-оранжевый цвет неба сменяется яркой безоблачной синевой, принося тепло нового дня.

Все, чего она хотела, – приступить к работе с конем шейха, но придется ждать, пока ее отведут в конюшню или куда бы то ни было еще. В первый же день ей объяснили, что без эскорта она передвигаться не сможет. Из-за этого она чувствовала себя скорее пленницей, чем гостьей.

Когда в ее дверь постучался юноша, который сообщил, что пришел проводить ее в конюшню, это только усилило ее ощущения. Она последовала за ним по ярко-белым коридорам дворца, видя за арками окон публичную часть сада, чувствуя, как пустынная жара сражается с прохладой дворца.

Наконец они добрались до конюшни и юноша представил ее главному конюху. Ничто не могло подготовить ее к тому, что она увидела за очередными арочными воротами, украшенными изысканной чеканкой. За ними открывались бесконечные стойла по обе стороны прохода, настолько современные и хорошо обставленные, что трудно было представить, что в них живут лошади. Конюшни ее матери, давно заброшенные отцом, не могли с ними сравниться. Когда-то Дестини думала, что отец не занимается ими, потому что не хочет делать ничего, что напоминает ему о любимой и потерянной жене; но потом нашла дневник матери и поняла, насколько ошибалась.

– Конь шейха Аль-Асмари в конце конюшни, – сказал конюх на английском практически без акцента, отвлекая Дестини от мыслей о доме.

Его белоснежные одежды слегка колыхались, когда он провожал ее в противоположный конец длинного прохода, практически беззвучно ступая по песочно-золотому мозаичному полу. Остановившись, он обернулся к девушке и предупредил:

– Этот конь не покидает стен дворца. В его глазах страх, в его душе недоверие. Многие пытались дотянуться до него, но никто не преуспел.

– Он не выходил из этих стен больше года? – Дестини поняла, что проблема куда серьезнее, чем она думала.

– Ни разу с тех пор, как увез сестру шейха навстречу ее смерти.

– Тогда у меня много работы. Для начала мне нужно будет проводить с ним время. – Двух месяцев может оказаться недостаточно.

Когда они дошли до стойла Машида, у нее вырвался восторженный вздох. Черная шкура жеребца блестела. Он был таким же царственным, как его владелец, и демонстрировал такую же силу и величие.

– Сначала я его вычешу.

Конюх согласно склонил голову и вручил ей несколько гребней.

– Уздечка здесь.

– Спасибо.

Дестини взглянула на уздечку из мягкой кожи, украшенную яркими кистями. Большинство лошадей, с которыми она работала, не потерпели бы таких украшений. Может, с Машидом все не так плохо.