Повесть не временных лет. Книга 2

–Стало быть, бой предлагаешь? – Твердохлеб, снова посмотрел на берег.

–Мало ли, что я предлагаю. – Пожал я плечами. – Выбор-то, тебе делать.

–Но, будь ты на моем месте, ты-бы атаковал. – Не поворачиваясь, подытожил мой ответ Твердохлеб.

–Да. – Кивнул я головой, пожав плечами. – Шанс невелик, но попробовать стоит. К тому же, в случае проигрыша, нам будет уже все равно, что по этому поводу скажут. – Продолжил я хмыкнув. – Потому что, скорее всего, если проиграем, то умрем.

–Умеешь ты, воодушевить перед дракой. – Улыбнулся, повернувшийся ко мне лицом Твердохлеб, и стал нахлобучивать, шлем на голову. – Эй, кормчий, поворачивай к берегу. – Ткнул он пальцем, на берег, где стояли Болгары.

–Так. Слушайте меня. – Повернулся я, к стоявшим за моей спиной. – Как только высадимся, сразу же бегом к их порядкам. Главное, не дать лучникам опомниться, и оказаться поближе к их коннице, чтобы лишить ее разгона. Старайтесь, держаться все вместе, ну, а там, как повезет. – Я посмотрел на Ирму, и сердце словно сдавило тисками. Она радостно улыбнулась, и поцеловала меня в щеку, а сквозь столпившихся у борта дружинников, поближе к нам, пробирался наш маленький отряд. Ну, кто меня за язык дергал, хорошо же я о тех, кого люблю, беспокоюсь. Видно, уловив мое состояние, Ирма пихнула меня в бок.

–Ну, милый, умеешь ты девушку потешить. – Хихикнула она. – Смотри, от меня ни на шаг, а то еще всунешь куда-нибудь свою голову, зачем ты мне безголовый, нужен тогда будешь.

Я понимаю, что за этой своей веселостью, она скрывает свой страх, это ее такой метод борьбы с ним. Перед битвой, он охватывает каждого человека, так-называемый, страх ожидания. Я, не исключение. Обычно, я прячу свой страх за обидой. Ну, вроде, вот делать людям больше нечего, или, сволочи, как вы уже опостылели, да мало ли, какую обиду придумать можно. Только вот на сей раз, мое средство не сработало, и страх за Ирму, за друзей, которых я потащил за собой, уже не просто сжимал стальными тисками сердце, а грозил затопить с головой. Стало, очень трудно дышать, а все тело, заколотила нервная дрожь. Хорошо, что в этот момент ладья мягко ткнулась на отмель возле берега, и я, прыгнув за борт, рванул со всех ног в сторону Болгар.

Единственное спасение, от этого ужаса, как ни странно это прозвучит, сама драка. Она, здорово глушит страх, и разум, начинает действовать уже по другим законам. Не знаю уж, что там случилось у Болгар, но на наше счастье они долго думали. Видно, наше решение атаковать, сильно их удивило, так что мы практически беспрепятственно добежали до их шеренги. Даже, когда нас было еще слишком мало, и они могли легко опрокинуть в реку нашу тонкую линию строя, выстроившуюся перед ними, они по-прежнему продолжали стоять на месте, просто ощетинившись копьями.

Это было очень удивительно, ведь Болгары совсем не слабые воины. В прошлом году, они разгромили отборную армию Византийцев, что и послужило нашему появлению в их пределах. Византийский император, Никифор Фока, прославился как полководец, в борьбе с Арабами, поднял мятеж против прошлого императора. Фоке, повезло в этой борьбе, и вскоре он надел красные сапоги. Только, это мало что изменило, для простых граждан.

В Азии по-прежнему шла кровопролитная война, а средств на ее ведение катастрофически не хватало, в принципе, это и послужило причиной прошлого восстания. Фоке казалось, он легко найдет выход, из этого положения, и первые его шаги были довольно удачны. При помощи Святослава, он избавился, от основного торгового и военного конкурента, Хазарского Каганата, что явно прибавило ему популярности. Второй шаг, был направлен против Болгар.

Византийская империя, вынуждена была платить им дань. Фока, отказался от выплат, публично оскорбив, и избив Болгарских послов, прибывших в Константинополь за ней. Вслед за этим, он отправил отборные войска на их земли. Вот тут-то, он и наступил на грабли. Болгары разгромили имперцев, и в свою очередь нависли над ее границами. Волей не волей, Фока вынужден был искать союзников, вновь отправив посольство на Русь к Святославу, которое везло, 27 пудов золота Киевскому Князю в дар. Это и оказалось той причиной, по которой мы теперь стоим, против строя бывших друзей, и союзников.

Не смотря, на оплошность в начале битвы, Болгары еще раз показали, чего они стоят. Несколько изнуряющих часов, в толкании стенка на стенку, прежде чем мы смогли прорвать их строй, и расколоть войска на несколько частей, но и тогда, они не поддались панике, а продолжали упорно сопротивляться.

Я, вместе с Ирмой, и сопровождавшими меня людьми, оказался так сказать, на острие атаки, но, особо описывать нечего. Нет ничего интересного, в попытке проткнуть стоящего напротив тебя человека копьем, и при этом, самому не оказаться проткнутым, и даже когда нам удалось открыть брешь в их рядах, при помощи умения Жилы, точно метать ножи, ничего не изменилось. Вернее, бой из противостояния, перерос в бой в давке, где иной раз и размахнуться-то мечом, не было пространства.

В таком бою, все умения владения мечом, практически сводятся к нулю, и лично я, не раз поблагодарил в уме того пожилого Вана, который подарил мне доспехи. Если-бы не они, я-бы точно сейчас валялся мертвым, по меньшей мере, раз десять, но мне, Ирме, и парням со Стешей, что были со мной, повезло. Все остались живы в этой бойне, мелкие раны, и порезы не в счет.

Только к вечеру, нам удалось до конца сломить сопротивление. Преследовать, убегающих Болгар, не было никакого желания, да и не к чему это было, их царь Петр, оказался в нашем плену. О чем это говорило, да фактически о том, что цель договора с Византийским императором достигнута, и можно смело возвращаться домой. Но, передо мной стояла немного другая задача, поставленная передо мной Велесом. Целью, которой было, если не наше здесь присутствие, то хотя-бы воздействие на Болгар так, чтобы вывести их из зоны влияния Византии, а стало быть, и церкви. Вот только как это все сделать, я не имел ни малейшего представления.

Оставив друзей, разбивать лагерь, я вместе с Ирмой, направился сначала на поиски Твердохлеба, а отыскав его, слава богам целым, и почти невредимым, уже вместе с ним, направился к месту, где устроился на отдых Святослав. Парень, не менял своих привычек. Он по прежнему жил жизнью обычного дружинника, ни тебе шатров, ни тебе палаток, ни тебе снующей в разные стороны придворной челяди, ни личных поваров. Расстеленный на земле плащ, или потник, да седло под голову, кусок вяленного под седлом мяса, или каша из общего котла, вот и все удобства. Если не видел его прежде, то можно было пройти мимо, и не догадаться, что рядом был князь Киевский. Хотя и отыскать особого труда не составляло, где толкутся тысяцкие, да бояре, там, стало быть, и Святослав.

Подойдя поближе, мы остановились в сторонке. Возле разведенного костра, Святослав в это время, о чем-то разговаривал с Петром. Видно было, что тому этот разговор не в радость. Петр, постоянно морщился, и что-то горячо доказывал, при этом отчаянно жестикулируя. В конечном итоге, он печально поник головой, и хмуро кивнул, перед тем как уйти в свой лагерь, соглашаясь с тем, о чем ему говорил Святослав.

Нам еще пришлось некоторое время обождать, так как после ухода Петра, разгорелся спор между Святославом и Свенельдом. Тот, стал что-то горячо выговаривать Киевскому князю, на что Святослав только улыбался, выслушивая приводимые ему доводы. В конечном итоге, раздраженно махнув рукой, Свенельд тоже ушел. Так что, мы смогли подойти поближе, в освещенную костром зону, где нас сразу-же заметили.

–Ну, вот наконец-то и наши герои пожаловали. – Улыбнувшись, развел руки в разные стороны Святослав. Только вот к добру эта улыбка, аль нет, понятно пока не было. Так что, выступив вперед, я решил взять всю вину на себя, если таковая имеется.

–Если бранить будешь, то брани меня, а если хвалить, то тогда Твердохлеба. – Кивнул я головой в сторону Тысяцкого.

Твердохлеб, нужно отдать ему должное, не стал прятаться мне за спину, а стал рядом со мной, но сказать ничего не успел. Святослав рассмеялся, и сквозь смех, повернувшись к сидящим рядом с ним тысяцким спросил.

–Это же, как понимать?

–А как хочешь, так и понимай. – Пожал я плечами.

–Но, ругать-то вас, пожалуй, не за что. – Перестал смеяться Святослав. – Хотя, решение вступить в бой, было неожиданным. Я, даже не знаю, решился-бы я сам на такой шаг, но, тем не менее, он принес нам победу.

–Не без твоей помощи. – Посмотрел я на Святослава. – Если-бы ты нас не поддержал, то сейчас вороны пировали-бы на наших костях.

–Ну да, – соглашаясь со мной, кивнул головой Святослав. – Если-бы я не поддержал, мне тогда смело можно было-бы разворачивать ладьи, и отправляться домой, так как, потеряв пятую часть войска, было бы почти полным безумием пытаться продолжать поход, тем более что подкрепления взять то неоткуда. Как видишь, выбор у меня был не велик, либо рискнуть, либо уходить. Да уж ребята, заставили вы всех поволноваться, а уж как вас честили некоторые, на разные лады, то отдельная история.

Поняв, что ругать нас вроде не собираются. Я уселся напротив Святослава, на то место, где до меня сидел Болгарский царь, рядом пристроилась Ирма, а вот Твердохлебу пришлось потеснить тысяцких. Он пристроился, между потеснившимися Спирком и Трумиром, которые в знак одобрения, хлопали его по плечам.

–Обзывайте, как хотите, только голову не рубите. – Улыбнулся я Святославу. – Только, тогда такое решение, показалось оправданным. – Начал я приводить доводы, что до этого, говорил Твердохлебу, на борту ладьи. – Сам посуди. Даже высадившись на другом берегу, и отдохнув. Нас по-прежнему разделяла-бы река, через которую нужно переправляться, и скорее всего, битва-бы проходила совсем по-другому, ведь именно этого все и ожидали, а здесь все-таки, элемент неожиданности, который, как раз-таки себя и оправдал.

–Что неожиданный, то, правда. – Засмеялся снова Святослав. – Но ведь признай, и риск был велик?

–Поэтому я и говорил, коль ругать, то меня. За мою идею. А если хвалить, то Твердохлеба. – Кивнул я на тысяцкого. – Потому-что, не каждый найдет в себе достаточно мужества, принять такое решение.

–Оба вы, молодцы. – Похвалил нас Святослав. – Да и остальные тоже. – Повысил он голос так, чтобы его услышало, как можно больше людей, а не только те, что сидели возле костра. – За смелость, отвагу, и выдержку. В очередной раз, мы все, подтвердили силу и славу Руси. Так что пусть наши враги, приходят по-прежнему в ужас, только от одного известия, Русь идет.

–Русь идет. – Сначала гаркнули хором, все сидевшие возле костра, а вслед за тем, по всему лагерю, прогремел поддержанный всеми дружинниками грозный клич, который несколько раз повторило ночное эхо. – Русь идет.

Глава 5

Мы все забираем у жизни,

Не оставляя ей ничего взамен…

-А ну, давай двигай, железяка чертова. – Упершись в спину руками, толкала Глафира Доспех, к выходу из замка. Еще недавно, она-бы не сдвинула его, и с места, а теперь, после долгих тренировок, да занятий на тренажере, смотришь ты, пихает здоровенный кусок железа, и даже не запыхалась.

–Нам туда нельзя. – Упирался Железный дровосек. Но, это ему мало помогало, проклятые железные подошвы, хорошо скользили, по этому чертовому, надраенному мраморному полу.

–Еще как можно. – Не отступала Глафира. – И вообще, кто здесь хозяин, я или ты?

–Ты. – Тут же ответил Доспех, признавая ее главенство. – Но за ворота, все равно нельзя. В первую очередь тебе.

–Это еще почему? – От удивления, Глафира перестала его толкать, и даже сделала несколько шагов назад.

–Да, потому-что ты просто замерзнешь там, в таком наряде. – Развернулся к ней Дровосек, как только она перестала пихать его в спину.

–Это, с какого такого перепугу, я замерзну? – Опешила Глафира, от такого заявления.

–Так ведь там сейчас зима, в самом разгаре, а ты можно сказать голая. – Кивнул шлемом на нее, Доспех. – Тебе нельзя в таком виде на мороз, а если уж так невтерпёж, то нужно хотя бы подготовиться, да одеться по погоде.

–А откуда ты знаешь, что там сейчас зима, и мороз? – С закравшимся подозрением, что он ее просто разводит, и ищет причину не высовывать свой железный нос наружу, прищурившись, спросила его Глафира.

Она видела в замке камины, но воспринимала их скорее как декор, чем средство отопления, тем более что ими не пользовались. Хотя, по идее, и должны были-бы, если за стенами холодно, замок ведь надо как-то отапливать, как ни крути, но стены-то должны промерзать. А здесь, никто ничего не топит, а в замке постоянная, и для ее восприятия, вполне комфортная температура. Даже сквозняки не гуляют, что удивительно для такой громадины.

Ой, крутит что-то железяка, только не на ту напал. Небось, от страха наложил в свой стальной подгузник, да всю эту фигню, с морозом, и выдумал.

–Так, она завсегда, в это время года. – Удивленно уставился на нее Доспех.

–О, как ты заговорил, оказывается, и о временах года знаешь, только вот вопрос, откуда? Сам ведь говорил, что о жизни за пределами замка, тебе ничего не ведомо, а тут вдруг, такие познания. – Подошла к нему вплотную Глафира, и заглянула в шлем. Хоть и знала, что там пустота, и никаких глаз нет. Тем не менее, Железный дровосек стыдливо отвернул свой шлем в сторону, и глухим голосом признался.

–Однажды, одного из нас хозяин наказал, и отправил нести охрану замка снаружи. Когда его вернули, на него было страшно смотреть. Ржавчина проела доспехи, а сочленения прикарели так, что он не мог сам двигаться. Вам это может показаться смешным, но для нас, это невыразимая мука, уж лучше отправиться на переплавку, и простоять несколько десятилетий железным истуканом, прежде чем начнешь ощущать себя живым, и к тебе начнет возвращаться память, чем испытать то, что выпало на его долю. Я понимаю, мы для вас всего лишь кусок железа, который может двигаться и говорить, и обязанности которого охранять, а не рассуждать. Но став живыми, мы обрели нечто вроде души, и научились чувствовать. Я готов пожертвовать жизнью, защищая вас, но меня страшат бессмысленные муки. Тот урок, запомнили все, мы знаем о временах года, и их последовательности, и то, что они собой представляют. – Закончив говорить, он печально склонил шлем.