Яр. Книга 2

–Не-е. То, что они грабить собрались понятно. А вот где? Вдруг они на Псков выправиться решили?

–Да даже ежели и так. Мы-то что сейчас поделать можем?

–Эй, хватит вам языками чесать. – Осадил Семена с Путятой Рыгор. – Раскудахтались как наседки. Вон, немчура местная уже коситься на нас начинает.

Это он, конечно, приврал немного. Так сказать ввернул красное словцо для острастки. Но с другой стороны они ведь не дома. Мало ли кто здесь рядом с ними крутиться. Вот возьмет кто, проявит вдруг бдительность да доложит братьям-рыцарям. Так, мол, и так. Шпиенов приметил. Что тогда? А ответ на этот вопрос только один. Порубят им головы, и никто даже не узнает, где они сгинули. А они сюда не для того пробирались чтобы жизни свои попусту на ветер пускать. У них тут дело важное имеется.

Дружинники псковского города Острова уже почти полгода по Риге ходили, пытаясь что-либо прознать про судьбу их воеводы и его семьи. Про воеводу-то дело понятное. Казнили его за измену ордену. А вот куда эти святоши с мечами его семью упрятали? То пока выяснить, толком еще не удалось.

Вернее тут одно место, где их держать могут. Только вот до сих пор в ту цитадель дружинники никак пробраться не смогли. Тут помощь местных нужна. Но ведь первого встречного о помощи не попросишь. Хорошо еще, что поначалу им Остап Немчин со своим зятем помогали обжиться. Без их помощи трудно пришлось-бы дружинникам. И может даже уже давно в землицу, где их тела прикопали-бы. Что ни говори это чужой город, а не свой родной. Здесь совсем другие повадки, чем на родине. Да к тому же ведь враги кругом и никому веры нет.

Если судить по здравомыслию, то им давно уже нужно было вернуться в Остров. Никто им за то, что ни с чем вернулись, слова поперек не скажет. Скорее наоборот. Как на героев смотреть будут. Шутка ли в логове врага столько времени провести. Только вот не желали дружинники, попросту говоря несолоно нахлебавшись, домой идти. Да к тому же здесь в Риге много чего узнать можно было о том, что в мире делается. Вот и тянули время. С одной стороны не бросая надежду, что все же удастся что-нибудь выведать про жену и детей Михаэля Палька. А с другой стороны, слушая в два уха о том, что купцы про дела заморские бают. Авось это знание помимо интереса еще, когда пригодится?

Любимым местом, где дружинники часто коротали время, была хлебопекарня расположенная недалеко от складов, в которых хранили свои запасы крестоносцы. Естественно помимо выпечки там продавали и пиво с элем. А вдобавок к этим веселящим голову напиткам еще и очень даже приличную закуску. Не смотря на то, что пекарня находилась рядом со складами братьев ордена, эти бравые ребята редко в нее наведывались. Кто его знает, какие на то были причины. Но, во всяком случае, это обстоятельство играло на руку дружинникам. И уж точно они не возмущались таким пренебрежительным поведением храмовой братвы к этому месту.

А так ничего не скажешь. Хлеб в пекарне выпекался отменный и цены не слишком кусались. Так что пекарня пользовалось успехом. Единственный ее кажущийся недостаток так это то, что находилось она в глубоком подвале под землей, а не так как все другие заведения подобного типа. Но этот казалось-бы минус оборачивался иногда и плюсами хозяину.

Во время последнего восстания горожан. Особливо когда братья ордена потом в город вернулись. Пострадавших было намного больше, чем тех, кого эта война не затронула. И в это небольшое число счастливчиков попал и хозяин пекарни. Горожанам, когда они громили в городе все что было связано с крестоносцами, пекарню грабить незачем было. А когда крестоносцы в город вошли, то их рыцари по крутым ступенькам лезть под землю не пожелали. Так хитрый пекарь и выкрутился, не понеся никаких убытков. А после горьких событий восстания так и вовсе расширяться стал. Даже столы некоторые на улицу с подвала вытащил. Всем его конкурентам-то почитай чуть ли не с нуля дело подымать заново довелось. Крестоносцы люди обстоятельные. Коль рушить и грабить чего надо, так в этом деле их мастерству только позавидовать можно.

А когда заново дело начинаешь, то пока поднимешься, всю свою клиентуру растеряешь. Вот люди к нему и потянулись. А привычка дело такое. Трудно от привычек отвыкать. Раз дорожку протоптали то много чего измениться должно, чтобы про ту тропку люди подзабыли.

Дружинники сидели за столом, да потягивая пиво, слушали байки, что травили их соседи. С горем пополам, но кое-как немецкую речь понимать даже научились. Не все конечно понятно было, но знаний хватало, чтобы смысл сказанного уловить. Информации что их делу пригодиться могла от таких разговоров крупицы малые были. Но вот о жизни заморской много чего узнать довелось.

За соседний с дружинниками столик на лавку уселась пара купцов. Один, судя по всему местный, а другой к маме не ходи из новгородских будет. Парни тут же уши навострили. А вдруг то о чем они говорят и для них лишним не окажется? Тем более что балакают-то купцы по нашенски. Мозги с переводом даже напрягать не надо.

–Так, где ты говоришь, свой товар брал? – Поинтересовался новгородец у рижанина.

–В городе Булонь.

–Это у франков? – Блеснул своей эрудицией новгородец. – У тех, что жаб на обед едят?

–Не жаб, а лягушечьи лапки. – Поправил новгородца рижанин.

–А какая разница? Как по мне. Что жаба что лягушка. Один хрен одно другого не слаще.

–А ты пробовал?

–Тьфу, на тебя. Буду я еще разными болотными тварями питаться. У меня что, по-твоему, нормальной еды не хватает?

–Каждый нормальность еды по-своему определяет. Вот я в срединном море на одном острове давеча побывал, так там сыр с личинками живыми, что в нем ползают, за деликатес считают.

–Тьфу, на тебя Йохан еще раз. Что же ты зараза такая да перед едой непотребства такие рассказываешь. Мне же теперь кусок в горло не полезет.

–Так нечего было самому про жаб разговор заводить. – Засмеялся Йохан над своим собеседникам.

–И то верно. – Согласился новгородец. – Моя глупость. Ладно. Сказывай. Чего там, у энтих франков деется? Как они там живут, поживают? Можа интересного чего у них там происходит?

–У Французов завсегда чего-нибудь интересного происходит. Вот уж где народ неугомонный. И все это, оттого что нравы там у них больно легкие.

–Легкие аль тяжелые. Без разницы. Главное чтобы интересное чего было.

–Да я же и говорю, интересное у них постоянно что-либо происходит. У них короли такие затейники, что просто нормально жить не могут. К примеру, был у них один король, Робертом звали, который от своей невесты у алтаря прятался да там псалмы церковные сочинял. За что его в народе даже «Набожным» величали.

–Больной видать был? – Посочувствовал французскому королю новгородец.

–Да нет. Просто ему жену на тридцать годов старше его подсунули. Сам понимаешь. Со старой каргой молодцу миловаться то еще счастье. Особливо когда она до юного тела как разъяренная волчица рвется. Вот он от своей женушки и прятался, как мог. – Заржал рижанин. – А другой король по имени Людовик 9 со своей молодой женой от своей маменьки Бланки Кастильской в крестовых походах прятался. Его по этому поводу «Святым» прозвали. Во, до чего иной раз жизня доводит. А все почему? А все потому как им надоело под лестничными пролетами да в темных закоулках в своем дворце под прикрытием стражи, которая их предупреждала, когда маменька на горизонте объявлялась, миловаться. Уж очень она своего сына к невестке ревновала. Король вместо первой брачной ночи несколько дён молитвы под ее присмотром у алтаря читал. Готовился, значит. Чем истомившуюся от ожидания молодую жену до истерики довел. И только после этого их друг к дружке допустили. И то под присмотром маменьки, которая не успел король свои дела справить, уволокла парня обратно в его покои. – Утер выступившие от смеха слезы Йохан.

–Материнская любовь штука сильная. – Философски изрек новгородец. – От такой любви всего чего угодно можно ожидать.

–Это точно. Тут супротив ничего не скажешь. Только то, что сбежал от маменькиной любви сынок с невесткой в крестовый поход и никакими их уговорами, потом обратно в свой дворец завлечь не могли.

–Но то, как я понимаю дела прошлые. А ныне чего у них происходит?

–Ныне? – Переспросил рижанин. – А ныне ничем не хуже чем ранее. Нынешнему королю Филиппу 6 точно уж никак не позавидуешь. Женили бедолагу ради политической выгоды на Жанне Бургундской. Но только вот не на девушке, а на дебелой кобыле. Иначе тут никак не скажешь. Своей статью она не хуже любого гвардейца, что на службе дворцовой состоит, выглядит. Ну и видать, оттого что так выглядит эта его женушка еще та характером злющая презлющая стерьва. Ей человека жизни лишить, что мне таракана пальцем раздавить. И ведь губит людей направо и налево почем зря. То не так на нее посмотрели. То поклон не слишком почтительным ей показался. А то и вовсе всей причины было что, мол, рылом не вышел.

–Откуда ты это знаешь?

–Да как же мне не знать когда я из Булони паренька одного тайно вывозил, который от ее величественного гнева прятался. Бедолага невольным свидетелем стал, как король королеву мутузил за то, что она его друга чуть под топор не подвела.

–Как это так?

–А вот так. – Отхлебнул пива из своей кружки Йохан, чтобы горло промочить. – Ночью значится, она в королевские покои завалилась, и начала требовать, чтобы муж свой долг как положено сполнил. Красавица не красавица, а все же супружница. Ну а король мужчина ответственный. Раз женился, то будь добр от долга не увиливай и сполняй его как положено, а не абы как. Да вот беда супружница-то никак не угомонится. Короче измотала она утехами любовными короля в конец. Так измотала, что уснул он сном беспробудным. А сама тем временем выкрала его королевскую печать да к заранее исполненной ею грамотке приложила, в которой его друга поутру казнить велено было. Да ту грамотку через слуг Прево передала.