Охота на Бугимена

Полиция не предлагала ответа, хотя бытовало предположение, что Наташа знала своего похитителя и покинула спальню по доброй воле. Однако дни шли, а новой информации по делу не появлялось ни у полиции, ни у газетчиков.

– Ерунда какая-то, – прокомментировала вопрос от «Балтимор Сан» Марта Блэкберн, коренная жительница Эджвуда. – Все, что мы от них слышим, – это «расследование ведется, мы круглые сутки прорабатываем зацепки». Ну конечно, «расследование ведется»! Две недели прошло, как нашу девочку убили. Чем же еще они могут заниматься? Мы хотим знать, есть ли подозреваемые. Это совершил кто-то местный или заезжий? Как считает полиция, может ли такое повториться? У меня, знаете ли, трое своих детей…

Мама не переносила разговоры о происшедшем. Едва дома начиналось обсуждение – происходило это нечасто, – она неизменно принималась рыдать, а потом, извинившись, уходила прилечь. У отца же была своя теория. Он полагал, что Наташа знала убийцу, однако тот был скорее случайным знакомым. Таким, с которым она по доброй воле никуда не пошла бы, зато знала его достаточно, чтобы не поднять тревоги, когда этот человек влез к ней в комнату через окно.

– Вероятно, это кто-то из соседнего городка, – объяснял отец, – но не из наших соседей. А еще это наверняка кто-то молодой, твоего возраста, Рич.

Отец был убежден: как только преступник попал в комнату, в ход пошло некое химическое вещество типа хлороформа, чтобы усыпить Наташу. А потом преступник просто утащил ее в лес. Отец настаивал, что полиции необходимо обратить внимание на людей вроде спасателей в бассейне или продавцов в магазинах, а еще выяснить, не побывала ли Наташа где-нибудь в летнем лагере, и проверить тамошних кураторов.

По-моему, отцовское предположение было вполне здравым и ничем не уступало другим теориям. Но в доступных источниках о результатах вскрытия одурманивающие вещества не упоминались, а не имея доступа к достоверным полицейским отчетам, нельзя было судить наверняка. Остальное же складывалось во вполне отчетливую картинку. Большинство пятнадцатилетних подростков живут жизнью, весьма далекой от той, что ежедневно видят их родители. Невысказанные слова, скрытые думы, тайны большие и малые – вот из чего сделаны подростки.

Я поначалу удивился, что отец так тщательно проанализировал происшедшее, а потом понял, что удивляться тут нечему: ведь именно от отца унаследовал я тягу к острым сюжетам. На наших книжных полках в подвале стояло полное собрание классической серии криминального чтива в мягкой обложке «Золотая медаль». Отец обожал старые черно-белые детективные сериалы и частенько записывал их, чтобы потом пересмотреть.

Очень скоро я поймал себя на мысли: а не ездил ли отец тоже длинной дорогой с работы домой?

9

Было и еще кое-что, нечто совершенно поразительное, о чем не говорили ни полиция, ни средства массовой информации. Полагаю, газетчики узнали об этом лишь несколько недель спустя, когда Карли раскололась и подтвердила кое-какие детали. Впервые я услышал об этом от знакомого, приходившегося родственником одному человеку, непосредственно связанному с расследованием. Выпив лишнюю кружку пива, тот просто-напросто проболтался. Мне пришлось поклясться, что я никому ни гу-гу, и я сдержал обещание, даже когда эту информацию подтвердила Карли. Я сидел, слушал ее и прикидывался дурачком – к этому умению у меня обнаружился подлинный талант.

Новость оказалась поистине сенсационной: в то утро, когда обнаружили труп Наташи, некоторые прохожие и полиция заметили кое-что странное перед домом Галлахеров. Кто-то нарисовал разбивку для игры в классики синим мелом. Только вместо обычной нумерации от одного до десяти в каждой клеточке поставили цифру «3». Следователи опросили мистера и миссис Галлахер, а также весь круг друзей их дочери и выяснили, что Наташа бросила играть в классики, когда ей не было еще десяти. Ни в гараже Галлахеров, ни в Наташиной комнате не обнаружилось мелков. Быстро установили, что ближайшая малышня, которая могла бы играть в классики, жила за четыре дома от Галлахеров. Те дети, что жили дальше по улице, уверяли, что они ни при чем.

Следователи были твердо уверены: ни Наташа Галлахер, ни местные соседские дети клетки для игры в классики на тротуаре не рисовали.

Кто же тогда это сделал? И что все это значило, если имело смысл?

Наташа Галлахер (фото предоставлено Кэтрин Галлахер)

Наташа Галлахер (фото предоставлено Кэтрин Галлахер)

Разметка для игры в классики перед домом Галлахеров (фото предоставлено Логаном Рейнолдсом)

Место преступления перед домом Галлахеров (фото предоставлено «Иджис»)

Поврежденная москитная сетка под окном спальни Наташи Галлахер (фото предоставлено «Иджис»)

Участок леса за домом Галлахеров (фото предоставлено автором)

Место, где был обнаружен труп Наташи Галлахер (фото предоставлено автором)

III

Кейси

«Что, если Бугимен и впрямь существует?»

1

Им обеим – и Кейси Робинсон, и Райли Холт – тогда было по пятнадцать. Девчонки неразлучно дружили с младших классов, когда вместе ходили в начальную школу «Седар-драйв». Выросли они за пару кварталов друг от друга, Кейси – в занимавшем обширную территорию одноэтажном доме на Черри-роуд, Райли – в двухэтажной, колониального стиля постройке на углу Бейберри и Тупело. Всякий, кто встречал их в первый раз, принимал девочек за сестер. У обеих были длинные темные волосы, огромные карие глаза, яркие радушные улыбки и дружелюбный характер. Классе в шестом Кейси и Райли договорились: после выпускного они вместе отправятся в университет Клемсона (оранжевый – цвет университета и любимый цвет Кейси), потом вместе – в кругосветное путешествие, а потом станут ветеринарами. Через пять лет объединят накопленный капитал и откроют собственную клинику. Больше всего подружки любили летние каникулы – им разрешалось не спать допоздна и ночевать дома друг у друга. Они вместе смотрели кино, играли в настольные игры, а в последнее время все больше болтали о мальчиках и красивых шмотках. Райли была единственным ребенком в семье и обожала шумное, но полное любви столпотворение, царившее летними вечерами дома у Робинсонов. Кроме Кейси, у Робинсонов было еще трое детей: брат, годом старше, и две младшие сестренки.

Даже учитывая то, что случилось лишь восемнадцатью днями раньше, Райли без волнения позвонила в дверь Робинсонов несколькими минутами после девяти вечера в понедельник, двадцатого июня восемьдесят восьмого года. Девушка собиралась провести ночь дома у подруги; они приготовят попкорн и в пятидесятый раз будут смотреть «Бриолин» – обе по уши влюбились в Джона Траволту.

– Привет, – улыбнулся мистер Робинсон, открыв дверь и обнаружив на крыльце Райли с розовым рюкзачком из «Эл-Эл-Бин». Улыбка слегка померкла, когда он глянул за спину Райли. – А Кейси не с тобой?

– Была со мной, – ответила Райли. – Мы смотрели телик и играли в карты у меня дома, а потом пошли сюда.

Мистер Робинсон вытянул вперед руки ладонями вверх, словно говоря: «Ну и где же она?»

Райли рассмеялась:

– Я очки дома забыла и кинулась за ними. А когда выскочила на улицу, ее уже не было. Я подумала, что она дальше сама пошла.

Мистер Робинсон повернулся и сунул голову в дверной проем.

– Дорогая! Кейси вернулась?

Откуда-то из глубин дома раздался приглушенный голос миссис Робинсон:

– Вряд ли! – а потом, после небольшой паузы, послышалось: – Джейни говорит, она у Райли.

Мистер Робинсон вернулся к Райли и пожал плечами.

– Здесь ее нет.

– Странно.

– Может быть, она еще к кому-нибудь заскочила по дороге? К Лили, например?

– Может быть. Правда, у нас на этот вечер другие планы – только на нас двоих.

На отцовском лице появилось странное выражение:

– А где она была, когда ты побежала за очками?

– В паре домов от моего, – ответила Райли, – прямо перед домом Крофтов. Меня и не было-то всего три-четыре минутки.

– Ты никого больше не видела? Может, кто-нибудь мимо проезжал или проходил?

Теперь мистер Робинсон говорил громче и быстрее.

– Нет, – поспешно ответила девушка. – В смысле… по-моему, нет. Я и по сторонам-то не смотрела. – Она прикрыла рот ладошкой. – О господи, вы же не думаете, что кто-то…

– Я не знаю, что думать, – ответил мистер Робинсон, спускаясь с крыльца и вглядываясь в сумерки. Машины уже не ездили, не было видно ни души. Где-то вдалеке лаяла собака.

– Может, вызвать полицию? – спросила Райли.

– Пока не стоит. – Мистер Робинсон пересек двор и побежал по направлению к дому Райли, бросив на ходу через плечо: – Скажи моей жене, что я пошел искать Кейси. Пусть Дэвид едет за мной на машине.

Райли кивнула и расплакалась; входя в дом, она слышала, как мистер Робинсон выкрикивает имя Кейси.