Я – легенда (сборник)

– Как ты себя чувствуешь?

– Все так же.

– А-а.

Какое-то время Роберт лежал, глядя на нее.

– Ну ладно, – сказал он и, перевернувшись на другой бок, закрыл глаза.

В шесть тридцать зазвонил будильник. Обычно на кнопку нажимала Вирджиния, но, поскольку она этого не сделала, Невилл сам утихомирил будильник, перегнувшись через ее вялое тело. Она по-прежнему лежала на спине, по-прежнему смотрела в потолок.

– Что такое? – забеспокоился он.

Вирджиния взглянула на него и покачала головой, не отрывая ее от подушки.

– Не знаю, – сказала она. – Просто не могу заснуть.

– Почему?

Она что-то нерешительно пробормотала.

– Опять слабость? – спросил он.

Вирджиния попыталась сесть, но не смогла.

– Лежи, малыш. Не шевелись. – Он положил ей руку на лоб. – Жара нет.

– Я не чувствую себя больной, – сказала сна. – Просто… усталость.

– Ты бледная.

– Знаю. Я на привидение похожа.

– Не вставай, – сказал он.

Она встала.

– Не хочу, чтобы со мной нянчились, – упрямо заявила она. – Давай одевайся. Со мной все будет нормально.

– Малыш, если тебе плохо, лучше не вставай.

Она погладила мужа по руке и улыбнулась.

– Со мной все будет нормально. Давай-ка собирайся на свою работу.

Бреясь, Роберт услышал, что мимо прошуршали ее тапочки. Он открыл дверь и увидел, как жена, закутанная в халат, слегка пошатываясь, очень медленно пересекает гостиную. Он вернулся в ванную, неодобрительно покачав головой. Ей лучше не вставать.

Раковина казалась закопченной: опять пыль. От этой дряни нигде спасения нет. В конце концов ему пришлось соорудить над кроваткой Кэти полог – чтобы пыль не садилась ей на лицо. Для этого Роберт разрезал палатку надвое и прибил верхний край к стене над кроваткой, а нижний закрепил булавками на боковине матраса.

Он не смог как следует побриться, потому что к мылу прилип песок, а второй раз намыливать щеки было уже некогда. Невилл умылся, достал из шкафа в коридоре чистое полотенце, утер лицо.

Прежде чем вернуться в спальню и одеться, он заглянул в комнату дочери.

Кэти еще спала. Ее маленькая светловолосая головка неподвижно лежала на подушке, щеки разрумянились от глубокого сна. Он провел пальцем по наружной стороне полога и тут же отдернул его – палец посерел от пыли. Недовольно тряхнув головой, он вышел из комнаты.

– Когда же кончатся эти чертовы бури, – проворчал Роберт, десять минут спустя войдя в кухню. – Я уверен…

Он умолк. Обычно жена стояла у плиты – переворачивала омлет, или тосты, или блинчики или варила кофе. Сегодня она сидела за столом. На плите грелся кофейник – и больше ничего.

– Милая, если тебе нехорошо, иди опять приляг, – сказал он ей. – Я могу сам себе организовать завтрак.

– Все в порядке, – ответила она. – Я просто отдыхала. Извини. Сейчас встану и поджарю тебе яичницу.

– Сиди, – остановил он жену. – Я не безрукий.

Он подошел к холодильнику и открыл дверцу.

– Что же это за напасть такая? – вздохнула Вирджиния. – У половины людей в нашем квартале то же самое, а ты говоришь, что у тебя на заводе каждый второй не выходит на работу.

– Может, вирус какой-нибудь? – предположил он.

– Не знаю. – Она покачала головой.

– То бури, то москиты, то все хворают – жизнь превращается в сплошное мучение, – сказал Роберт, наливая себе из бутылки апельсиновый сок. – Гляди-ка: легок на помине.

Он выловил из наполненного соком стакана черную крошку – насекомое.

– Ума не приложу, как только они забираются в холодильник.

– Боб, я ничего не буду, – сказала Вирджиния.

– Апельсиновый сок не будешь?

– Не буду.

– Тебе от него полегчает.

– Нет, спасибо, милый, – повторила она, попытавшись улыбнуться.

Роберт поставил бутылку обратно в холодильник и сел напротив жены, зажав в руке стакан.

– У тебя ничего не болит? – спросил он. – Может, голова или еще что-нибудь?

Вирджиния отмахнулась рукой.

– Если б я только знала, в чем дело, – сказала она.

– Вызови сегодня доктора Буша.