Короли рая

Иноземец кивнул, но теперь глядел пристально лишь на дорогу, пытаясь удержаться на ногах. Они с Кейлом прошли мимо нескольких бездомных, чьи лица скрывались под широкополыми шляпами, так что были видны только протянутые руки: они просили подаяния даже во сне.

Крайняя нищета была редкостью на Островах, но даже в богатых городах имелись несчастные калеки, наркоманы и другие маргиналы с разрушенными жизнями. Амит, заметив нищих, вздрогнул.

– Это, э-э, безопасно? Ходить по городу ночью? Надеюсь, я не подверг нас никакой опасности.

Кейл помотал головой.

– Попадаются насильники и воры, но, думаю, нам не нужно бояться ни тех ни других. – В основном это было правдой, но иноземцы, даже без гроша в кармане, являлись мишенью, так что Кейл не сбавлял шага. Он был не уверен, следует ли ему отвлечь старика новыми расспросами либо просто оставить его в покое, и хоть в бледном свете было видно плохо, лицо Амита казалось немного белее, чем раньше. Кейл ссутулился и попытался перенести больше веса на плечо.

Они брели дальше, миновав главный храм Алхуны, даже не заметив его, хотя днем это массивное здание с позолоченной крышей и статуями – дань богатству города – сияло бы на солнце.

Кейлу вспомнились занятия по религии в детстве. Большей частью он помнил, как рисовал каракули, пока голоса учителей снова и снова окликали его имя. Тетя отругала его – придя в ярость, когда монахи обратились к ней с искренним беспокойством, что у Кейла слабый слух. Она вежливо сказала, что слух у него в порядке, большое спасибо, и попросила докладывать ей в будущем, если возникнут проблемы. Но Кейл видел, как она смеялась, когда рассказала об этом его няне.

Гнев и смех, вместе взятые, – вот она, моя тетя Кикай.

Она совсем не походила на его отца – словно буря над спокойным и пугающим морем. Кейл часто гадал, отчего братья и сестры бывают настолько разными. А возможно, как раз потому, что младшие приходят на выручку и восполняют пробелы, оставленные старшими вкупе с родителями. Какие пробелы заполняю я для моих братьев?

За храмовым кварталом и очередным ярусом торговых лавок нависала гигантская ограда дворцовых стен. Ночью возле ворот всегда висели большие зажженные фонари, и, невзирая на усталость, Амит, видимо, заметил лежащие сразу за вратами зелено-голубые ступни, словно отрубленные от морского гиганта из камня. В своем изнеможении он изобразил то, что больше всего напоминало вопрос: хмыкнул и пожал плечами в их сторону.

– Ноги Странника, – пояснил Кейл. – Просветленного и первого короля Пью, который прибыл на эти Острова с Западного океана давным-давно. – Он тронул предплечье Амита. – Они должны напоминать нам, что все люди когда-то пришли откуда-то еще. Не волнуйтесь, мы дружелюбный народ. – Он опустил старика на землю, прислонив его спиной к воротам. Амит слабо запротестовал, обещая, что наверняка уже больше не встанет, но тотчас уступил, потянувшись только, чтобы взять Кейла за руку.

– Мальчик мой, прости. Я о тебе ничего не знаю. Хотелось бы тебя вознаградить – имеешь ли ты родовое имя или дом, чтобы я мог тебя найти, когда отдохну?

Кейл крепко сжал и похлопал его руку.

– Не нужно, дедуля. А теперь дай я поговорю с этими людьми.

Похоже, ночью у ворот дежурили всего два стража. Эти двое были молоды – оттого им, вероятно, и повезло стоять здесь в такой глухой час. Кейл знал их в лицо, но не по именам. Он подошел и прикоснулся тыльной стороной ладони ко лбу, как любой ребенок церемонно приветствовал бы старших незнакомцев.

– Лоа, – сказал он. – Я привел старика. Иноземца. Он устал, избит и, возможно, болен. Но утром у него дела во дворце, и ему нужно место для ночлега. Пожалуйста, помогите ему.

Стражники оглядели Кейла и необычно одетого мужчину позади него, затем взглянули друг на друга.

– Извини, мальчик, но тебе придется его увести. Дворец – не место для бродяг и хворых.

Кейл уставился на них и застыл в замешательстве. Затем вспомнил про свои шорты новобранца флота, голую грудь и лицо в синяках и понял: его не узнали. Он раздумывал не слишком долго.

– Я – Ратама. Кейл. Алаку. – Он старательно выпрямился во весь рост и понизил голос – чтобы звучать как его отец.

Он шагнул вперед, и потрясенные парни сжали свои копья, широко раскрыв глаза.

– Вы возьмете этого человека и разместите в одной из гостевых комнат дворца. Затем вы пойдете на кухни, где возьмете для него еду и воду. Вы разбудите врачевателя. Приготовите ванну. И искупаете гостя, если он потребует.

На лицах парней вспыхивало то смущение, то страх.

– Наш принц! Мы не узнали вас, пожалуйста, простите…

– Где ваше сострадание? Вы стоите в пяти шагах от Просветленного. – Он указал на каменные ступни и осознал, что именно поэтому так рассердился. – Вы отказываете усталому старику? Гостю, страннику, что просит вас о помощи?

Говоривший стражник замотал головой и пожал плечами, его лицо зарделось.

– Добро пожаловать во дворец величайшего короля Пью, а теперь проваливай, да?

Оба мужчины бросились вперед, чтобы забрать Амита, застонавшего, когда они подняли его.

Жар схлынул с тела юноши, и Кейл задался вопросом, как много услышал Амит, но решил, что это не имело значения. Он был не в том состоянии, чтоб задавать вопросы. Кейл позволил стражам увести его в одну из многочисленных комнат для гостей, не попрощавшись. Он колебался, остаться ли на ночь в своей комнате или вернуться в казарму. Но уже нет, не теперь. Как ни крути, у него было предчувствие, что утро обещает быть волнительным.

5

Опасаясь, что мать не проснется, Рока провел большую часть ночи, наблюдая за ней. Матрона вождя приняла их с деревянным выражением лица, и они разделили мягкие меха, на которых обычно спали девочки, в комнате площадью с дом Бэйлы. Дочери Каро принесли завтрак – горячий гороховый суп и черствый хлеб – оказавшийся невкусным в сравнении со стряпней Бэйлы, но Рока все равно всегда считал, что знаток из него так себе. Он не стал утруждать себя попытками определить вид мяса.

Глаза Бэйлы открылись, когда он попытался накормить ее.

– Ешь, мама, день будет долгим.

Она улыбнулась и прихлебнула с ложки.

– Боюсь, слишком долгим. – Она с трудом приподнялась на локтях. – Кунла боится того, что произойдет на суде. Она попытается заткнуть нам рты. И если она обвинит нас и никто не выскажется против, нас признают виновными.

Конкретные нормы права не были записаны в Книге Гальдры, и поэтому Рока их не знал. Но если его мать сказала, что это работает таким образом, значит, так оно и должно быть.

– Я пойду один, мама, ты слишком больна.

Ее улыбка получилась слабой, искаженной.

– Мой храбрый мальчик. Ты не знаешь пути, а говорить должна я. Убедить судей трудно, и что бы ты ни сказал, этого будет недостаточно.

– Я найду ее. Долину рядом с вулканом и рекой. Каждый герой книги произносил там речь, которая длилась вечно. Я найду это место. Я знаю путь.

Бэйле удалось улыбнуться чуть шире.

– Я все равно понадоблюсь тебе на кругу, но мы должны избегать дорог. Если Кунла и ее убийцы найдут нас, она нас прикончит. Поверь мне.

Он вызвал в памяти образ Кунлы, когда та смотрела на него, как мясник на тушу. О да, подумал он, я в это верю.

– Быть может, вождь Каро сумеет помочь.

Она отвела взгляд, затем улеглась обратно на меха.

– Да. Может быть.

Рока услышал их через стену какое-то время спустя. Они закрыли дверь, но мальчик прислонил ухо к древесине и смог различить низкий голос вождя.

– …прости. Мне велено оставаться тут… Не знаю, кто идет с ней – мужчины из другого города, полагаю, э-э… лишенные вождя.

– …забрать мою семью, Бэйла. Не могу ничё сделать.

– …щедро… слишком щедро. Я не могу. И как ни крути, детей теряю.