Убей меня завтра

– Меня интересует только мистер Рейес и что с ним сталось, мистер Ярроу.

И так получилось, что мы расстались с ним почти как друзья, связанные одной тайной. Конечно, он знал намного больше меня в этой тайне. Я знал только ее частицу, но когда у человека такая богатая фантазия, как у меня, то и этой частицы бывает достаточно.

Подойдя к двери, я взялся за ее ручку. Мистер Ярроу стоял рядом со мной. Я показал:

– Вам, может быть, покажется странным, но я хотел бы попросить вас отойти немного в сторону. Вот туда, пожалуйста. – Я показал рукой.

Он удивленно посмотрел на меня, но встал именно туда, куда я хотел.

– Не удивляйтесь тому, что я сейчас сделаю, даже если это и покажется странным.

Я открыл дверь, встал в ее раму, а потом быстро отступил в сторону. Я сказал:

– Это только…

Я хотел ему только сказать, что я в данном случае принимаю больше мер предосторожности, чем обычно, но у меня не хватило времени сказать ему об этом.

Как только я начал говорить, в вечерней тишине раздался выстрел. Это был выстрел не из ружья или пистолета, а из чего-то более тяжелого.

Пуля влетела в открытую дверь и пробуравила стену позади нас.

В то же мгновение я бросился на пол, захлопнув на лету дверь и покатившись по ковру. Моя правая рука нашла кобуру и выхватила пистолет.

Я посмотрел вверх, на Ярроу. У него в руках ничего не было – ни пистолета, ни другого вида оружия. И он вообще никак не среагировал.

Он просто продолжал стоять, куда я его поставил, и выражение его лица говорило об ужасе и шоке.

Когда он увидел пистолет в моей руке, направленный ему в живот, у него был такой вид, словно он вот-вот упадет в обморок.

С этого момента я больше не смотрел на чего.

– Выключить свет! – крикнул я.

Мгновенье он стоял, словно окаменевший, а потом одним прыжком подскочил к лампе и выключил ее. Весь дом погрузился в темноту.

Я осторожно подполз к двери и положил руку на ручку, но еще до того, как я смог открыть дверь, я услышал, как на улице взревел мотор и заскрипели шины на асфальте.

Я рванул дверь и, пригнувшись, выскочил на улицу, держа наготове пистолет. Машина мчалась вверх по Пальма-Драйв, не зажигая фар. Я спрыгнул вниз на газон.

Я услышал, как справа от меня что-то зашелестело. Я мгновенно обернулся и на какую-то долю секунды увидел чей-то силуэт за тенистыми кустами. Не раздумывая, я нажал на гашетку и в то же мгновенье увидел, как за кустами сверкнуло красно-желтое пламя. Пуля пролетела у меня над головой, но я своим выстрелом все-таки на какую-то долю секунды опередил его и услышал, как пуля вонзилась в него.

Человека буквально отбросило в сторону и он стал мне лучше виден – вот в эту-то цель я и послал три последующие пули из своего кольта.

Они вонзились ему в грудь и живот.

Когда я подошел к нему, он был уже мертв и не вздрагивал.

Этого мне было достаточно.

Глава 7

Я думал, что это был Счастливчик Райан, но я ошибся. Человек был ростом приблизительно сто семьдесят сантиметров, худой, бледный, с узким лицом и большими ушами. При жизни я его никогда не видел – он предстал передо мной только как тень, которая хотела убить меня.

Это меня немного обеспокоило. Я понимаю людей, которые знают меня и хотят убить. Это все вполне допустимо. Но когда меня собирается убить человек, которого я даже не знаю в лицо, – вот этого я уже понять не могу.

Я рассказал все, что случилось, двум полицейским из "Охраны порядка" Виллы, которые прибыли в бежевой автомашине. Убитый мною человек не имел при себе никаких документов, если не считать тяжелого револьвера магнум, который лежал на газоне рядом с ним. Так как Ярроу подтвердил каждое мое слово, то на этом все и кончилось. Не кончилось оно только для одного человека по имени Уитон. В иерархии полицейской власти Виллы он занимал чин лейтенанта. После того как я все рассказал его коллеге сержанту Стрикеру, прибыл и лейтенант Дэн Уитон, и я рассказал всю историю ему еще раз. Потом я ответил на его вопросы, хотя все эти вопросы можно было и не задавать, поскольку я все описал в своем рассказе.

По его внешнему виду и по манере держаться было ясно видно, что он чувствовал себя королем Виллы Восходящего Солнца. Ну и черт с ним, с королем! Когда я закончил свой рассказ в третий раз, он сказал:

– Что ж, скомпоновано все хорошо. Но кое-какие вещи мне не ясны, Скотт. Расскажите-ка все еще раз.

Я осмотрел его сверху донизу.

Он был не очень высокий, самое большое сто шестьдесят пять сантиметров, но зато широк, как двухстворчатые ворота. Весом он был около ста килограммов. У него были широкие плечи, которые свисали вниз, а руки заканчивались мясистыми кулаками.

Я переспросил:

– Еще раз с самого начала?

– Да, еще раз сначала.

– Я не конферансье, лейтенант, и свои обязанности по отношению к полицейским уже выполнил.

– Еще раз сначала.

Он говорил тихо, с каким-то присвистом и в нос. Он полузакрыл свои водянистые глаза и выставил правую ногу немного вперед.

Не хватало еще, чтобы он пустил в ход кулаки. Мне это было только на руку, даже в таких обстоятельствах я не отношусь к людям, которые трусливо поджимают хвосты.

– Лейтенант, – сказал я спокойно, – эту проклятую историю я рассказал уже четыре раза. Вам лично – три раза. И я рассказал обо всем, что случилось. Мне этого достаточно. Если у вас еще есть вопросы, которых мы не касались, то вы можете зайти ко мне. Пули, которые я выпустил из своего кольта, вы сможете найти в его теле. – И я показал на незнакомца, лежащего на траве.

Уитон скрестил руки на груди, пристально посмотрел на меня и сказал с прононсом:

– Я все основательно проверю. И не забывайте, Скотт, что хотя вы и известный детектив в Лос-Анджелесе, но у вас нет лицензии, чтобы работать в Аризоне.

– Разве человек в Аризоне должен иметь лицензию, чтобы иметь право защищаться? Наоборот, гражданин США даже обязан защитить себя от нападения гангстеров. – Я сделал паузу, а потом добавил: – Так что, лейтенант, я только выполнил свой долг.

Уитон повернулся и направился к дому Ярроу. Шел он слегка пошатываясь и переваливаясь с боку на бок, и плечи его тоже покачивались. Странно, но, когда он говорил со мной, лицо его не показалось мне незнакомым, и когда он удалился, я вспомнил, что именно он разговаривал с дряхлым гангстером после выхода его из мэрии.

С дряхлым гангстером, с Диджиорно, или он же Пит Лекки.

Полицейский патрульной службы последовал в дом за лейтенантом. Сержант Стрикер остался. Он подошел ко мне.

Стрикеру было лет пятьдесят пять. У него были жидкие серые волосы, а серые глаза смотрели приветливо.

– Не связывайтесь с лейтенантом, Скотт, – сказал он.

– С таким же успехом вы могли бы сказать и солнцу, чтобы оно не светило. Он всегда такой, сержант?