В зловещей тиши Сагамора

Паркер вышел из дома через заднее крыльцо. Он прекрасно видел, что Янгеровы полицейские ведут за ним попеременно слежку, дабы невольный партнер Янгера по-английски не покинул город... У Паркера, однако, был резон думать, что подчиненные вряд ли уж так намного превосходят умом начальника...

Паркер все знал и про асфальтового цвета “плимут”, дежуривший на изгибе улицы, чтобы виден был дом старика, и про веселый зелененький “додж”, далеко видный на пустырях, поставленный прямо поперек дороги через поле.

Паркеру надлежало пройти на том стыке зон внимания, когда наблюдатель в “плимуте” полагал бы, что вон там – уже не его угол обзора, а его коллега в “додже” думал бы аналогичным образом...

Паркер не пошел на пустыри, а из заднего двора Джо переместился в соседний задний двор и, близко держась домов, прошел квартала полтора. Потом он вышел на улицу и спокойно добрался до центра Сагамора.

Он хорошо помнил широкую скрипучую лестницу пожарного выхода и, легко ею воспользовавшись, поднялся в отель. Номер Тифтуса он миновал, резонно решив, что Бронзовая Ронда вряд ли осталась бы из-за пылкости женского воображения в номере, где случилось убийство ее близкого знакомого. Он постучал в следующий номер.

Дверь немедленно открыла сияющая пшеничным золотом волос Бронзовая Ронда. Она была в пушистом, розовом, словно из перьев, свитере, и прекрасно подчеркивающих ее стройные нога черных эластичных брючках. Духи у нее были все те же.

– О, привет, – сказала Бронзовая Ронда. – Ты очень кстати... Паркер, притворив за собой дверь, обернулся к ней.

– Такое ощущение, что ты куда-то собралась и теперь сидишь на чемоданах...

Серые глаза укоризненно глянули на него:

– Ты ведь сам велел мне сидеть в номере и ждать твоего звонка, видишь, у меня уже волосы дымятся от ожидания...

Паркер находился все в том же взведенном состоянии, правда сейчас его стало хоть немного отпускать. Он тихо сказал, не глядя на нее:

– Нам придется уехать из этого города. Она утвердительно кивнула.

– Мне и вообще здесь как-то неуютно...

– Но уехать мы сможем, только когда полиция сыщет убийцу Тифтуса, имей это в виду...

– Я знаю, – она потерянно кивнула, – и думаю, они теперь примутся за меня, у тебя-то железное алиби, да еще этот... Юнгер... Янгер...

– Не раздражайся, пожалуйста. Я не мог позвонить тебе ночью. У меня как раз была встреча. Но не с женщиной, с Янгером. А Тифтуса я не убивал, это правда. Вот еще... не было печали с таким связываться...

– Грешно тебе смеяться над ним, – сказала она, по-детски обиженно надувая свои прекрасные нежно-розовые губы. – Он был ужасно забавный, хотя одевался безобразно и речь у него была просто чудовищна... Но он был добрый и очень щедрый, – сказала она, – чертя по ковру носком своей черной туфельки. – Он меня буквально боготворил...

– И правильно делал, – заметил Паркер. – Правильно делал...

– Тифтус о тебе плохо не говорил никогда, – продолжала она, глядя на него исподлобья. – Он считал, что ты умнее многих его знакомых...

– Вот спасибо, – сказал Паркер.

– Но тебе, наверное, нет смысла тут больше оставаться. Это мне Риган уезжать не велел, а у тебя есть алиби...

– Нет. Все не так. Если уеду я, Ригану это совсем не понравится...

– Я не понимаю, – тряхнула она своим пшеничным золотом, – кто там ведет расследование, Риган или этот самодовольный толстяк?

– Янгер. Однако и Ригана нельзя исключать...

– Безумно радостно... Интересно все же, когда эти господа изволят отыскать убийцу?

– Уже никогда.

От неожиданности что-то дрогнуло в ее лице. Она вскочила и, подойдя, вопросительно уперлась в его стальные зрачки своими испуганными глазами. По серой радужке вокруг ее расширенных зрачков шла россыпь мелких золотых крапинок; Паркер в юности в музее минералогии видел похожие на эти глаза драгоценные камни.

– Как понять твое “никогда”?

– Я разобрался с убийцей, – неохотно сказал Паркер, тщательно выбирая слова. – Но это история длинная и не очень интересная для женских ушей...

– Не расскажешь мне?

– Нет.

– Ну ладно. На нет и суда нет, – задумчиво сказала она. – Что же будет теперь?

– А теперь мы подсунем следствию на вакантное место убийцы совсем другую фигуру...

– Какую?

– Того, кто ушел от нас по черным булыжникам ада очень и очень далеко, как выразился бы какой-нибудь твой знакомый стихотворец с Брайтон-Бич...

– Вон оно что!.. А думаешь, поверят?

– Янгер поверит. И если он прекратит следствие, Риган уже не встрянет. Он здесь только в качестве советника.

– Но как ты введешь своего кандидата в убийцы?

– А вот, чтобы мне сориентироваться, ты расскажешь мне дословно, что излагала Ригану.

– Ой, он мне совершенно не верит, я перевернула на втором допросе свои показания с ног на голову...

Паркер нервничал. Не исключено, что Янгер вздумает среди дня заглянуть в домик Джо Шира и, не застав Паркера, крупно запсихует. Паркер предпочел бы, чтоб такого не произошло и Янгер пребывал в приятном неведении по поводу своего партнера...

– Подожди, я возьму сигарету, – сказал Бронзовая Ронда.

– Дай и мне, – хмуро сказал он, понимая, что разговор не кончится быстро. Он оторвал фильтр от той слабой дамской сигаретки, что она ему протянула, и прочно уселся на стул, обтянутый черной кожей.

– Я сказала в первый раз – правду. А во второй – наоборот, сказала, что была неточна...

– Пожалуйста, подробно расскажи мне все, что говорила первый раз... Вот представь, я инспектор Риган. Начинай.

– Ну это уж чересчур... – Сев на стул и скрестив ноги. Бронзовая Ронда подняла глаза вверх, что сделало ее похожей на очень хорошенькую дорогую куклу. – Милый инспектор, когда мне было пять лет...

– Не балуйся, Ронда, у меня совсем нет времени...

– Понятно, – сказала она. – Итак, вот что было на допросе. Я сказала, что Адольф и я выбрались ненадолго в тихий городок, потому, что устали от суеты и шума, и Адольф, когда мы оформляли документы у портье, тебя увидел и чуть ли не сразу побежал повидаться с тобой... О чем вы говорили, я не знаю, но ты ударом свалил его с ног и обещал убить, если он к тебе еще полезет...

– А ты говорила, что я его притащил и увидел тебя?..

– Ну нет. Я не стала об этом... Я выдала сглаженную версию: