Фантасмагория. Книга первая. Жажда

– Нет. Пусть видят.

Они долго и пристально, молча, смотрели друг на друга.

Один из незнакомцев задал вопрос:

– Ты признаёшь, что ты и есть диктатор Здранг 19?

– Да, я это признаю.

– Ты признаёшь, что убивал народ планеты Селго?

– Вопрос поставлен некорректно.

– Почему? Ведь ты же приказывал убивать людей…

– Нет. Надо спрашивать, почему я приказывал расстреливать демонстрации.

– Ну и почему, спрашивается, ты приказывал расстреливать демонстрации?

– Тогда было невозможно иначе руководить страной и планетой.

– Не надо было убивать людей!

– Тогда всё пришло бы в хаос. К власти рвались террористы. В первую очередь, я убивал их, по вашей терминологии. Но ведь и вы после моего побега уничтожили всех террористов?

– Да, но это было продиктовано революционной целесообразностью. Они тогда уже боролись против народа, против народной власти. Их поймали, их судили и, в соответствии с приговором суда, их уничтожили.

– Судили – не судили… Разве в этом дело! Тогда судом был я. Они рвались к власти, я их убивал. Если бы они захватили власть, то крови было бы ещё больше. Мало бы не показалось…

– Но власть в итоге захватил народ.

Второе: почему ты убил великого учёного старца Здандолоса Хина? Ведь это была гордость всей мировой науки и звезда первой величины. Его любил народ.

– Вы не знали его. А я жил с ним в одном дворце. Он предлагал мне надеть телепатическую узду на весь народ и истребить всех смутьянов, требовавших равенства. Впрочем, он сам хотел единоличной власти, он хотел быть Здрангом 20-м. Поэтому я его убил.

– Недоказательно.

– Почему? – вмешалась женщина. – Должны же остаться какие-то документы, какие-то следы жизнедеятельности этого старца.

– Да, действительно, мы нашли после революции какие-то бумаги о готовящемся перевороте, но мы тогда решили, что старец хотел облегчить судьбу народа. Конечно, я помню, там были какие-то телепатические схемы и проекты. Мы решили, что эти документы похищены у вас, хотя написаны они были рукой старца. Но всё это не настолько существенно.

Третье: почему ты держал своих политических противников в темнице?

– Господи, а где же мне их было держать! Может быть, в своих собственных покоях? Неужели мне надо было бросать их в клетку со зверями, чтобы те их растерзали, или перевешать их или, может быть, их следовало сжечь? Я держал их в тюрьме. Надеюсь, что они все живы – здоровы?

– Да, мы освободили их из ваших темниц. Они живы, но не благодаря вам, а вопреки вашей воле.

– И сколько в тюрьмах было банальных уголовников! Вы что, – их тоже освободили?

– Это несущественно. Четвёртое: что случилось с Айленой?

– Кто это Айленой?

– Это моя невеста, тамошняя и тогдашняя.

– Не ваша невеста. Это была невеста Сернала.

– Сернал, вождь народа. Вот из-за неё он и встал во главе народа. Я любил Айленой.

– А она?

– Она – нет. Я хотел добиться её любви силой. Я украл её и поместил в высокую башню…

– Башня слезы Айленой.

– Но ничего не получилось. Она разбилась, упав с высоты. Это был несчастный случай.

– Это ты выбросил её в окно башни, после того как гнусно надругался над ней!

– Нет. Она выбросилась сама. Я был ей противен. Она не любила меня. В этом есть мой смертный грех, и я это признаю.

– Ты обездолил народ, его самых лучших юношей ты сгноил в теноевых рудниках.

– А если бы не эти рудники, то могли бы вы вот так свободно рыскать по всей Галактике?

– Но и это ещё не всё. За тобою числится огромный список преступлений, но я их все не помню наизусть. Разберёмся на Селго. Нам пора, женщина.

– Стойте! У подсудимого должен быть защитник. Я буду его защищать…

– Зачем? Мы не суд и не народ. Мы доставим преступника на место, и там его будет судить народ.

– А защита?

– А зачем ему защита? Приговор всё равно один – смерть. Но, может быть, после пожизненного заключения. А живут у нас очень долго, наши жители не чета вам, землянам.

Незнакомцы строго посмотрели на окаменевшую от горя женщину, застегнули застёжку на шлёме и, взяв Здранга под руки с двух сторон, спешно вывели его из домика. Ребятишки выбежали следом.

Незнакомцы сели в «Волгу» через задние двери, посадив преступника между собой. В машине сидел ещё кто-то впереди кроме водителя.

Машина начала расплываться в окружающем пространстве и скоро превратилась в огромный, ослепительно блестящий шар. Этот шар начал медленно подниматься в воздух, постепенно ускоряя свой ход в небеса. Вскоре он растаял в яркой синеве неба.

Дети подбежали к матери.

– Они улетели.

– Дети мои, – сказала она чуть хриплым, ссохшимся от переживания голосом. – Кто из вас может превратиться в птицу?

Мальчики постояли немного в нерешительности, переглянулись, а затем старший, мальчуган лет четырнадцати, шагнул вперёд и несмело сказал: