Принцесса из борделя

Я с готовностью протянула одержимому руку, тот растянулся в улыбке и неуклюже клюнул меня в тыльную сторону ладони. А потом сделал резкий шаг на сближение и порывисто схватил за талию, так, что мы оказались нос к носу, так как были одного роста – вот же наглец!

Испаряясь в клубах дыма из кабинета, я почувствовала, как парнишка притянулся ко мне сильнее и полной грудью вдохнул мой аромат.

Вырываться, пожалуй, не стоило… но до чего же наглая порода! Ничего не боится! Ведь Луций ему сейчас рога обломает, если увидит.

***

И обломал бы, если бы увидел. Но ни колдуна, ни пугающе мерзкого одержимого Крастра рядом не оказалось.

Были только деревянные стены, какие-то мешки, да корзинки. Я стояла посреди незнакомой кладовой, сжатая в неумелых объятиях Неймена, который вовсе не торопился меня отпускать.

– Какого демона? Куда ты меня перенес?! – Прошипела я ему прямо в лицо, и дернулась, пытаясь освободиться. Но юнец-то – юнец, а все же одержимый, держал крепко и все так же улыбался.

– Здесь нам никто не помешает, госпожа моя… – Прошептал он, задыхаясь от нахлынувших чувств и потянулся своими губами к моим.

Ошалев от таких новостей, я со всей силы залепила ему пощечину, а потом еще раз другой рукой и пока юный любовник приходил в себя, еще и коленом зарядила прямо в напряженную плоть.

Вот же герой! От горшка два вершка, а все туда же?

– Но вы… – Простонал он, хватаясь за причинное место. – Вы же сами строили мне глазки! Вы же выбрали меня!

Я вся аж подобралась от возмущения. Выбрала? Это он мою человечность так высоко оценил?! Ох, что ж за каша в голове у этих одержимых. Или у меня, раз я решила, что к ним можно относиться, как к людям. И ведь купилась на невинную мордашку, буквально пожалела паренька. Надо было послушать Луция и выбрать чесночного демона – уж он то точно руки не стал бы распускать. А что же теперь?

– Да я пожалела тебя, дурак! Ты же еще мальчишка совсем, куда полез?

Юный герой-любовник поднял на меня жалостливые, еще не совсем изменившиеся от демонического преображения глаза, и ей богу, едва не заплакал.

– Я не ребенок… Просто тело такое досталось!

Ну, что же делать? Вот ведь везучая я, одним словом – проклятая. И этот туда же. Вот что – если хочу жить нормально, надо и вовсе подальше от каких-либо мужчин держаться. И не любезничать ни в каком виде. Хотя, как знать, может и если грубить буду на право и налево, кавалеров-то не убавится. Есть в породе некоторых мужчин склонность к подчинению и мазохизму.

– Давай, перенеси меня куда нужно. Я ничего не скажу. Только руки свои подальше от меня держи, баран ты молочный!

Неймен невесело разогнулся и осторожно подошел ко мне, протянув руку. Я взялась за нее и одержимый вцепился второй в мое предплечье. В глаза мне ему теперь было смотреть стыдно, и он отвернулся, начав растворять нас в пространстве. Наверно сильно я задела его мужские чувства, назвав ребенком.

А что, если ребенок и есть, ведь даже мало какой дурак ослушался бы колдовского магистра, да еще так дерзко.

***

Вынырнув из серого тумана, я увидела, как Неймен отшатнулся от меня против воли – Луций поднял его за грудки, оторвав от пола и тихо сказал что-то, наблюдая за реакцией. Одержимый испуганно мотал рогатой головой, вцепившись в руки своего хозяина.

Мы стояли на небольшой опушке у самой кромки леса, в тени большого дуба с пожелтевшей, но еще не до конца опавшей кроной. Вдалеке, там, где к горизонту клонилось вечернее солнце, курился над печными трубами сизый дымок, плыл над десятками разномастных крыш, медленно растворяясь в легком осеннем ветерке. С другой стороны, опасно нависала лесная темнь… Чернолесье. Высокие деревья плотным фронтом тянулись во оба края, на сколько только хватало глаз.

Через весь Эвенор шел великий черный лес – неприступное пристанище эльфов, граница меж двумя мирами.

– Что он сделал? – Спросил колдун уже у меня. Взгляд его был тяжелым, а из-за гнева переполнявшего мужчину, воздух вокруг чуть не искрил от напряжения.

– Отпусти его. Ничего он не сделал, просто неудачно пошутил.

– Пошутил, значит. – Недобро повторил Луций и снова перевел взгляд на мальчишку, сжавшегося от недоброго предчувствия. Колдун поднес руку к его лицу и указательным пальцем начертал на лбу размашистый острый символ. Кожа Неймена обугливалась и шипела от прикосновения, но одержимый не кричал, только жмурился сильнее и скалил острые зубы.

Я кинулась было выручать недотепу, но меня остановил Карастр, преградив дорогу и широко раскинув руки.

– Оставьте, госпожа. Лучше не мешайте, только хуже будет. – Пробубнил он.

Покончив с чарами, Луций просто разжал кулак, и мальчишка упал к его ногам – тут же подобрался, встав на колени и поцеловал подол мантии своего господина.

– Спасибо, хозяин… спасибо… – Причитал он, но колдун брезгливо вырвал из его рук край одеяния. Расценив это, как разрешение убраться, юноша поднялся, и не разгибаясь до конца начал таять в воздухе.

Вслед за ним с поклоном растаял и Крастр.

– Он ничего не сделал, за что ты так с ним?

Луций был хмур, как грозовая туча. Он ничего не ответил мне, просто закинул за плечи рюкзак и, настойчиво взяв меня за руку, потянул за собой в сторону темного леса.

Ну и пусть не говорит. Что он себе там надумал такого, интересно? А одержимого совсем не жалко… ну может чуть… вообще, так ему и надо! Только вот интересно, что же мой ревнивый колдун сделал с ним. А ведь это была именно она, ревность. Разве нет?

От такой мысли внутри неожиданно потеплело. Ведь ревнует, значит… что-то чувствует?

Мы шли быстро, я едва поспевала за широкими шагами колдуна. Он словно желал, как можно скорее скрыться под разлапистыми кронами, будто те были укрытием от преследовавшей нас опасности. Как знать, может так оно и было на самом деле.

Перебираясь через овраг на пути, я в который раз порадовалась тому, что не поленилась завести в гардеробе такой удобный костюм. Страшно представить, как бы я намучилась в дорожном платье! Да, мое одеяние было скорее мужским и, как следствие, весьма неприличным для дамы… с другой стороны, мне ли вообще думать о приличиях!

Чем ближе мы подходили к лесу, тем тише вокруг становилось. Здесь не слышно было щебетания птиц, посторонних шорохов… только ветер дышал в кронах высоких темных деревьев, рождая внутри меня чувство тревоги.

Так действовали эльфийские чары, лежащие на черном лесу. Они были призваны отпугивать людей, внушать им страх и трепет перед темным лабиринтом из стволов, разлапистых ветвей и диких кустарников. Боялась и я, но со мной был Луций, который стремился вперед, совершенно не разделяя мои эмоции. Должно быть такому сильному колдуну, как он и вправду нипочем была эта древняя магия.

Вступая под еловые кроны, я боролась с собой. Внутри меня все кричало «беги!» – ощутив это беспокойство, мужчина сильнее сжал мою руку и немного сбавил ход.

– Это пройдет. Дальше, в чаще чары не действует. Только здесь. – Подтвердил он мои предположения.

Кажется, Луций больше не хмурился, отпустил свой гнев. Я решила воспользоваться моментом и разговорить ревнивого колдуна, да к тому же отвлечься беседой, от начарованного чувства тревоги, требовавшего, чтобы я бежала прочь из леса немедленно.

– Мне не дает покоя то, что ты сделал с Нейменом. Почему он благодарил тебя?

Мужчина хмыкнул, криво улыбнувшись, но в этот раз не стал отмалчиваться.

– Потому что остался жив, разумеется. Да ничего я ему не сделал. Ты же говоришь, что он тебя не тронул, верно? – Луций обернулся на меня и испытующе прожег взглядом из-под надвинутого на глаза черного капюшона. Пожалуй, вся эта ситуация его действительно задела. В ответ я только отрицательно мотнула головой. – Ну, может, лишил его кое-каких способностей… – Тяжело вздохнув сдался мужчина. Признался, надо отметить, не без гордости. – Но он о том не сильно будет грустить. Мало ли в жизни удовольствий, которым можно придаться, не покушаясь на чужое.

«Не покушаясь на чужое»? Я навострила ушки и решила развить тему – внутри меня от этих его слов все аж сладко заныло. Неужели он все же испытывает ко мне чувства?

– А что бы ты сделал, если бы он тронул меня?

Я почувствовала, как мужчина напрягся внутри, его рука, сжимавшая мою, стала точно каменной – холодной и твердой. Помолчав, он, не оборачиваясь, жестко ответил:

– Если бы ты этого хотела – то ничего.

Нет, меня совершенно не устроил такой ответ! Конечно я бы не хотела, чтобы он убил наглеца, посягнувшего на мои прелести, но вот стукнул хорошенько… ох, женская натура…