Огненный трон

Больше с воином вроде бы ничего заметного не случилось, но, когда он замахнулся мечом снова, Элисса продолжала стоять перед ним совершенно спокойно. Я уже хотел крикнуть ей «Пригнись!», но шабти необъяснимым образом промахнулся. Меч вонзился в пол далеко от Элиссы, и шабти споткнулся и замер на мгновение, как будто растерялся. Он атаковал снова и снова, но каждый раз какая-то неведомая сила отводила его удары в сторону. В конце концов воин смутился окончательно, опустил меч, нетвердой походкой прошагал в угол зала, ткнулся головой в стену, содрогнулся и замер.

Элисса с довольным видом улыбнулась.

– Иероглиф Са-пер, – пояснила она. – Означает «Промахнись».

– Полезная штука, – одобрил я.

Феликс тем временем все же придумал, как обойтись без пингвинов. Я пока не понял, какой род магии ему ближе всего по духу, но сегодня он избрал простой и эффективный способ действий: сгреб со скамейки баскетбольный мяч, подождал, пока шабти поднимет ногу для следующего шага, и с силой бросил мяч ему в голову. Расчет оказался идеальным: воин потерял равновесие и опрокинулся на спину. Глиняная рука, держащая меч, с треском сломалась и отвалилась. Феликс, не теряя времени, подскочил к поверженному шабти и попрыгал на нем, превратив в жалкую кучку черепков.

Покончив с этим, он повернулся ко мне с торжествующей ухмылкой:

– Ты ведь не говорил, что мы обязаны использовать магию!

– Все честно, – кивнул я, соглашаясь. А заодно сделал себе мысленную заметку: никогда не играть в баскетбол в той команде, против которой играет Феликс.

Наблюдать за Уолтом было интереснее всего. Он был сау, создатель амулетов, и обычно использовал для решения практических задач всякие магические штучки, которые оказывались у него под рукой. Мне никогда не удавалось угадать, что он сделает на этот раз.

Что же касается выбора пути, то Уолт еще не определился, магия какого бога ему ближе всего. Он был превосходным исследователем, как Тот, бог знания, и умел обращаться со свитками или зельями почти так же хорошо, как Сейди, а значит, мог бы выбрать путь Исиды. И даже путь Осириса был ему не чужд, потому что никто, как он, не умел вдыхать жизнь в неодушевленные предметы.

Сегодня он на некоторое время задумался, перебирая свои амулеты и решая, что именно лучше использовать. Шабти наступал, а Уолт потихоньку пятился, по-прежнему ничего не предпринимая. Пожалуй, если у Уолта и были недостатки, так это его чрезмерная осторожность: он предпочитал тщательно все обдумать, прежде чем приступить к действию. Одним словом, был полной противоположностью моей сестрице.

(Да не пихайся ты, Сейди. Это же правда!)

– Ну давай же, Уолт, – подбодрил его Джулиан. – Прикончи его уже.

– Не мешай, – осадила его Элисса.

Уолт наконец выбрал одно из своих колец, но, отступая еще на шаг, споткнулся об осколки шабти, разбитого Феликсом.

– Берегись! – крикнул я.

Но Уолт поскользнулся и шлепнулся на пол. Его глиняный соперник, размахивая мечом, ринулся прямо на него.

Я бросился на выручку, уже понимая, что добежать не успею. Уолт инстинктивно поднял руку, защищаясь от удара. Вряд ли бы это помогло: керамический меч почти такой же острый, как сделанный из металла, и бьет так же сильно. Рана наверняка будет серьезная… но Уолт в последний момент перехватил клинок, и шабти замер. Под пальцами Уолта лезвие меча вдруг посерело и пошло мелкими трещинами. Весь глиняный воин постепенно сделался серым, словно покрылся изморозью, а потом неожиданно рассыпался в пыль.

Уолт ошеломленно посмотрел на свою ладонь. На ней не было ни царапины.

– Круто! – восхитился Феликс. – И что это был за амулет?

Уолт нервно покосился на меня, и я понял без слов: это был не амулет. Уолт сам не знал, что он такое сделал.

На мой взгляд, для одного дня сильных впечатлений уже было больше чем достаточно, но, как оказалось, странности только начинались.

Прежде чем кто-то из нас успел сказать хоть слово, пол вдруг содрогнулся. Я еще успел подумать: что, если это магия Уолта продолжает распространяться по всему дому? Хорошего в этом мало… А может, кто-нибудь этажом ниже упражняется с наведением проклятия взрывающихся ослов – тоже бывает.

Но тут Элисса тихонько пискнула:

– Ой, ребята…

Дрожащим пальцем она показывала на торчащую из стены в десяти футах над нами статую Ра. Наша божественная баскетбольная корзина тряслась и крошилась.

Поначалу я не мог понять, что происходит. Статуя Ра не обращалась в глиняную пыль, как шабти: она распадалась на части, которые с шелестом осыпались на пол. Я пригляделся внимательнее, и в груди у меня похолодело. Пол был засыпан вовсе не камнем. Статуя превращалась в панцири мертвых скарабеев.

Когда упал последний из них, груда дохлых жуков зашевелилась, и из нее показались три змеиные головы.

Наверное, не стоит объяснять, какая меня охватила паника. Я уже решил, что мое видение в тюрьме Апопа начинает сбываться прямо здесь, в нашем зале. Я отскочил назад так резко, что налетел на Элиссу. Честно, если бы на меня в этот момент не смотрели ученики, я бы пулей вылетел из зала, не оглядываясь.

«Это не может быть Апоп», – сказал я сам себе.

Головы высунулись сильнее, и я увидел, что это не три отдельные рептилии, а одна здоровенная трехголовая кобра, толщиной с мою ногу. Что особенно странно, за ее спиной развернулись крылья, похожие на ястребиные. Раздувая капюшоны, кобра поднялась до высоты моего роста. Хотя, конечно, до Апопа она явно не дотягивала. И глаза у нее не светились красным: обычные холодные змеиные глаза…

Наверно, я должен был испытать большое облегчение, но, когда все эти три головы уставились на меня, лучше мне не стало.

– Картер? – робко спросил Феликс. – Это тоже часть урока, да?

Змеиные головы громко, слаженно зашипели. В моей голове раздался голос, и звучал он точь-в-точь как голос бау в Бруклинском музее.

– Это последнее предупреждение, Картер Кейн, – услышал я. – Отдай мне свиток.

Мое сердце пропустило удар. Свиток. Сейди отдала мне его после завтрака. А я, дурак, должен был положить его в одну из наших надежно защищенных библиотечных ячеек, но забыл. Сейчас он так и лежал в сумке, которая болталась у меня на плече.

– Кто ты? – спросил я змею.

– Картер, – негромко окликнул меня Джулиан, поднимая меч. – Нам стоит атаковать?

Судя по лицам учеников, ни голоса змеи, ни моего вопроса они не слышали. И пока не знали, нужно им вмешиваться или нет. Впрочем, каждый из них приготовился на свой лад: Элисса подняла руки, как будто готовясь поймать большой надувной мяч. Уолт шагнул, загораживая от змеи Феликса, а неугомонный Феликс с любопытством выглядывал из-за его спины.

– Отдай его мне. – Медленно свивая хвост кольцами, сминая шуршащие панцири жуков, змея чуть отклонилась, собираясь нанести удар. Ее крылья распахнулись так широко, что могли бы обхватить нас всех четверых. Откажись от своего замысла, или я уничтожу девчонку, которую ты ищешь, как уничтожила всю ее деревню.

Я хотел выхватить свой меч, но руки меня не слушались. Все мое тело было парализовано, как будто три пары глаз гипнотизировали меня.

«Ее деревня, – подумал я. – Значит, речь идет о Зии».

Змеи смеяться не умеют, но в злобном шипении твари мне послышалась издевательская насмешка.

Тебе придется сделать выбор, Картер Кейн – девушка или бог. Оставь свою глупую затею, или от тебя скоро останется лишь сухая шелуха, как от скарабеев Ра.

Я разозлился, и это меня спасло. Я мигом сбросил с себя паралич и заорал: «Бей ее, ребята!» – в тот самый момент, когда тварь открыла пасть, выбросив три струи пламени.

Я успел развернуть зеленый магический щит, который прикрыл нас от пламени. Джулиан замахнулся мечом, готовясь метнуть его во врага. Элисса щелкнула пальцами, и три каменные статуи сорвались со своих постаментов и полетели к змее. Из жезла Уолта вырвался луч серого света. А Феликс сорвал с левой ноги кроссовку и швырнул ее в монстра.

Вот теперь змее никто бы не позавидовал. Меч Джулиана снес одну из ее голов, кроссовка Феликса угодила прямиком в лоб второй, луч Уолта превратил третью в прах. После чего на корчащееся змеиное тело обрушились призванные Элиссой статуи, придавив его тоннами камня.

Все, что осталось от чудовища, рассыпалось кучкой песка.

В наступившей тишине я нагнулся и поднял с пола уцелевший панцирь скарабея. Ученики стояли, уставившись на меня.

– Картер, это тоже было учебное задание, правда? – снова спросил Феликс. – Скажи, что это был просто урок!