Огненный трон

– Тогда до свидания, – торопливо бросила я, ринувшись к двери.

Нехбет не стала даже пытаться меня остановить, только пронзительно заорала мне вслед:

– Охота! Охота! Замечательно!

Я уже успела выскочить на улицу, когда входная дверь как будто взорвалась. Оглянувшись на бегу, я увидела, как из кучи обломков и пыли появилась огромная, черная косматая тварь – уж точно покрупнее моего дедушки.

Впрочем, разглядывать ее я не стала.

Мчась со всех ног, я завернула за угол, вылетев на улицу Саус-Колоннейд, и нос к носу столкнулась с Лиз и Эммой.

– Сейди! – взвизгнула Лиз, роняя завернутый в блестящую бумагу подарок. – Что с тобой?

– Некогда объяснять, – выпалила я. – Бежим!

– Ага, я тоже рада тебя видеть, – буркнула Эмма. – А куда ты так спе…

Позади нас, быстро приближаясь, раздался угрожающий рык.

– Позже расскажу, – перебила я подругу. – Если не хотите, чтобы вас распотрошил бог по имени Баби, давайте за мной!

Вспоминая этот день, я готова признать, что более убогого дня рождения у меня никогда не было, но в тот момент я была в такой панике, что даже забыла себя пожалеть.

Мы неслись вниз по Саус-Колоннейд, и хныканье моих подружек почти заглушало рев преследующей нас твари.

– Сейди! – пропыхтела Эмма. – Признайся, это очередная твоя шуточка?

Я успела заметить, что за то время, пока мы не виделись, она стала чуть повыше, но в остальном выглядела точно так же: огромные очки в блескучей оправе и короткие, стоящие торчком волосы. Сегодня она вырядилась в черную кожаную мини-юбку, пушистый розовый джемпер и дурацкие туфли на высокой платформе, в которых и ходить-то трудно, не то что бегать. Как там звали того эпатажного рок-певца времен 70-х – Элтон Джон, что ли? Так вот, если бы у него была дочь-индианка, она бы выглядела точь-в-точь как Эмма.

– Никаких шуток, – поклялась я. – И ради бога, выбрось ты эти туфли!

Эмма выпучила глаза.

– Да ты хоть знаешь, сколько они стоят?

– Нет, ну правда, Сейди, – вмешалась Лиз. – Куда ты нас тащишь?

Хоть Лиз и была одета в нечто более вразумительное – джинсы, кроссовки, белую маечку и джинсовую курточку, – запыхалась она ничуть не меньше Эммы. Мой подарок, который она зажала под мышкой, уже изрядно помялся. Как многие рыжие девчонки, Лиз сплошь покрыта веснушками. Она от природы белокожая, но стоит ей смутиться или хоть немного напрячься, краснеет она так густо, что веснушек становится не видно. В обычных обстоятельствах мы с Эммой непременно подразнили бы ее за это, но сегодня нам было не до того.

Позади опять раздался раскатистый рев. Я оглянулась посмотреть, что там такое творится… зря я это сделала. Потому что от неожиданности я застыла столбом, и подружки налетели прямиком на меня.

На мгновение я подумала: «Боже мой, это же Хуфу».

Но Хуфу не был размером с медведя гризли. Его плечи не покрывала грива блестящей серебристой шерсти, у него не было клыков размером с ятаган и уж тем более такого кровожадного взгляда. Павиан, наводящий сейчас панику на весь квартал Кэнэри-Уорф, выглядел так, будто бы готов сожрать все, что угодно, неважно, заканчивается оно на – о или любую другую букву.

Единственная хорошая для нас новость заключалась в том, что оживленное уличное движение несколько отвлекло чудовище от погони. Машины, визжа тормозами, пытались объехать вывалившееся на улицу чудище. Пешеходы с криками разбегались кто куда. Павиан принялся переворачивать такси, колотить витрины и вообще устроил жуткий тарарам. Когда он оказался поближе, я сумела разглядеть болтающийся на его правой лапе обрывок красной ткани – все, что осталось от любимой дедушкиной кофты. А на лбу у него поблескивали дедушкины очки.

При виде этих знакомых вещей потрясение накрыло меня с головой. До сих пор в глубине души я как-то не верила, что эта жуткая тварь – действительно мой дедушка, но сейчас я поняла: это он. А ведь он знать не знал ничего о магии и не сделал ничего, что могло бы прогневить египетских богов.

Трудно даже описать, до чего я разозлилась. Да, конечно, бывали времена, когда я обижалась на стариков, особенно когда они говорили гадости про моего папу или игнорировали Картера, или когда они в прошлое Рождество с такой легкостью отдали меня Амосу, даже не попытавшись за меня вступиться. Но как бы я на них порой ни сердилась, я все равно была к ним привязана. Они ведь растили меня целых шесть лет, хотя и им со мной приходилось непросто. Когда я была маленькой, дед сажал меня на колени и читал мне сказки, водил гулять в парк, несчетное множество раз ходил со мной в зоопарк и покупал мне сладости, несмотря на бабушкины запреты. Конечно, характер у него был не сахар, но по большому счету он был всего лишь безобидным стареньким пенсионером. И уж точно не заслуживал, чтобы его телом завладел подобный монстр.

Павиан сорвал дверь с какого-то паба и сунул голову внутрь, шумно принюхиваясь. Клиенты в панике вскакивали со стульев, высаживали окна и выбегали на улицу, не выпуская, впрочем, из рук кружек с пивом. На шум откуда-то прибежал полицейский, увидел павиана, развернулся и тут же отбежал подальше, требуя по рации немедленно прислать подкрепление.

Вообще-то, когда простые смертные видят нечто магическое, у них в мозгу как будто происходит короткое замыкание, так что они воспринимают только то, что могут понять путем рациональных умозаключений. Уж не знаю, как сейчас все эти люди объясняли себе происходящее и что именно, по их мнению, они видели: сбежавшую из зоопарка обезьяну, а может, разбушевавшегося гангстера, – но все они спешили убраться подальше. Интересно, что потом покажут уличные камеры…

– Сейди, – тихо-тихо пискнула Лиз. – Кто это такой?

– Баби, – ответила я. – Бог павианов, будь он неладен. Он вселился в тело моего дедушки и хочет нас убить.

– Гм… – подала голос Эмма. – Я не ослышалась? Ты правда сказала, что этот павиан – бог и хочет нас убить?

Павиан притормозил, злобно взревел и заморгал, растерянно озираясь, как будто вдруг забыл, что собирался сделать. Возможно, подумала я, сказалась обычная дедушкина рассеянность, да и видел он без очков неважно. И кстати, вечно забывал, что очки у него на лбу, и искал их по всему дому. Чудовище понюхало землю, разочарованно взвыло и ударом кулака разнесло витрину кондитерской.

Я уже успела подумать, что удача нам улыбнулась и мы сможем улизнуть, воспользовавшись его замешательством, но тут над нами пронеслась широкая крылатая тень, и пронзительный голос закричал: «Здесь! Они здесь!»

Великолепно. Оказывается, наш павиан пользуется поддержкой с воздуха.

– Вообще-то этих богов двое, – сообщила я подругам. – А теперь, если вопросов больше нет, бежим!

На этот раз подгонять Лиз и Эмму не потребовалось. Эмма тут же скинула свои несуразные туфли, Лиз отшвырнула в сторону мой подарок – жалко, конечно, – и мы помчались дальше по улице.

Мы петляли по переулкам и прижимались к стенам, когда замечали проплывающую над нашими головами тень стервятника. Я слышала, как позади ревет и бесчинствует Баби, круша все на своем пути и отравляя людям заслуженный вечерний отдых. Но двигался он уже не так целеустремленно, и я решила, что наш след он все-таки потерял.

Мы чуть помедлили на перекрестке, пока я раздумывала, куда лучше свернуть. Прямо перед нами улица упиралась в небольшую старинную церквушку, каких полным-полно в Лондоне: сумрачный каменный осколок Средневековья, втиснувшийся между модной кофейней и магазинчиком косметики, неоновая реклама которого навязчиво предлагала три любых флакона средств для волос всего за один фунт. К церкви прилегало малюсенькое кладбище за потускневшей оградой. Я и внимания на него не обратила бы, если бы чей-то голос вдруг не окликнул меня шепотом:

– Сейди.

Просто чудо, что мое многострадальное сердце не разорвалось на месте. Резко обернувшись, я оказалась лицом к лицу… с Анубисом, в его хорошо знакомом мне смертном обличье, в котором он выглядел как парень лет шестнадцати с взлохмаченными черными волосами и глазами цвета шоколада. Черная футболка с эмблемой рок-группы Dead Weather и черные джинсы ему очень шли.

Обычно при виде симпатичных парней Лиз и Эмма вообще ведут себя довольно глупо, а тут у них и вовсе мозги отказали.

Лиз только и смогла, что выдавить из себя бессвязные междометия вроде:

– О… А… ой… кто… он?

А Эмму, кажется, даже ноги перестали слушаться, потому что она чуть не повалилась на меня.

Я наградила обеих суровым взглядом и повернулась к Анубису.

– Приятно для разнообразия увидеть кого-то из друзей, – проворчала я. – Тут за нами гонятся бешеный павиан и стервятник и хотят нас убить. Ты не поможешь нам избавиться от них? Пожалуйста.

Анубис чуть скривился, и у меня появилось неприятное чувство, что он явился ко мне вовсе не с хорошими новостями.

– Зайди на мою территорию, – сказал он, открывая кладбищенскую калитку. – Нам нужно поговорить, а времени совсем мало.

Эмма снова уставилась на меня выпученными глазами:

– На его территорию?