Сын Нептуна

Рейна зашла за стол и опустилась на один из двух стульев с высокой спинкой. Перси был бы не прочь занять второй, но Хейзел осталась стоять, и что-то подсказывало ему, что то же самое ожидается и от него.

– Итак… – начал он.

Статуи собак оскалились и зарычали.

Перси замер. Вообще-то он любил собак, но эти буквально прожигали его своими рубиновыми глазами. И их клыки выглядели острыми как бритвы.

– Спокойно, ребята, – сказала Рейна борзым.

Те перестали рычать, но продолжали пожирать Перси глазами, словно он был коробкой с остатками ужина из ресторана.

– Они не нападут, – пообещала Рейна. – Если только ты не попытаешься что-нибудь украсть или если я им не прикажу. Это Аргентум и Аурум.

– Серебро и Золото, – вырвалось у Перси. Как и предупреждала Хейзел, значения латинских слов сами собой вспыхнули у него в голове. Он едва не спросил, какую борзую как зовут, но вовремя сообразил, что это глупый вопрос.

Рейна положила свой кинжал на стол. Перси не покидало смутное ощущение, что он ее уже где-то видел. Волосы, черные и блестящие как вулканический камень, были заплетены в косу. Она сидела в позе мечника – расслабленно, но начеку, готовая в любой момент ринуться в схватку. Из-за складки между бровями девушка выглядела старше своего возраста.

– Мы точно встречались, – сказал он. – Но я не помню когда. Пожалуйста, если ты что-то знаешь…

– Все по порядку, – перебила Рейна. – Я хочу послушать твою историю. Что ты помнишь? Как ты сюда попал? И не лги. Мои псы не любят лжецов.

Аргентум и Аурум в знак согласия зарычали.

И Перси рассказал, как проснулся у руин особняка посреди лесов Сономы. Описал время, проведенное с Лупой и ее стаей, как осваивал их язык жестов и мимику, как учился выживать и сражаться.

Лупа поведала ему о полубогах, монстрах и богах. Объяснила, что она была одним из духов-покровителей Древнего Рима и что полубоги вроде Перси даже в наше время должны соблюдать римские традиции – сражаться с чудовищами, служить богам, защищать смертных и хранить историю империи. Она неделями тренировала его, пока он не стал сильным, выносливым и безжалостным как волк, после чего, удовлетворенная его навыками, отправила его на юг, сказав, что если он переживет путешествие, то сможет найти новый дом и вернуть себе память.

Ничто из этого, похоже, Рейну не удивило. Более того, все услышанное она явно считала в порядке вещей – за исключением одного момента.

– Ты ничего не помнишь? – спросила она. – До сих пор?

– Отдельные расплывчатые моменты и фрагменты. – Перси покосился на борзых. Ему не хотелось упоминать Аннабет. Это слишком личное, и он так и не выяснил, где ее найти. Он был уверен, что встретит ее в лагере, но интуиция подсказывала, что он оказался не в том месте.

Еще ему не хотелось делиться своим единственным четким воспоминанием: лицо Аннабет, ее светлые волосы и серые глаза, как она смеется, обвивает его руками и целует всякий раз, когда он совершает какую-нибудь глупость.

«Часто же она меня целовала», – подумал Перси.

Он боялся, что если расскажет хоть кому-то об этом воспоминании, то оно растворится как дым. Он не хотел рисковать.

Рейна раскрутила кинжал:

– Почти все из описанного тобой для полубогов обычно. Достигая определенного возраста, мы так или иначе находим дорогу к Волчьему дому. Нас проверяют и тренируют. Если Лупа считает нас достойными, она отправляет нас на юг – вступить в легион. Но я никогда не слышала, чтобы кто-то терял память. Как ты нашел Лагерь Юпитера?

Перси пересказал ей события последних трех дней – неумирающие горгоны, старуха, превратившаяся в богиню, и наконец встреча с Хейзел и Фрэнком перед туннелем в холме.

Хейзел подхватила его историю, расхвалив Перси за смелость и героизм, отчего ему стало неуютно. Он всего лишь нес на руках неряшливую хиппи.

Рейна внимательно посмотрела на него:

– Ты староват для рекрута. Сколько тебе, шестнадцать?

– Думаю, да, – пожал плечами Перси.

– Столько лет сам по себе, без тренировок и помощи? Тебя давно должны были убить. Тем более сына Нептуна. У тебя сильная аура, которая наверняка притягивает всевозможных монстров.

– Да, – согласился Перси, – мне говорили, что от меня пахнет.

Рейна почти улыбнулась, и в душе у Перси затеплилась надежда. Может, в ней все-таки есть что-то человеческое.

– Ты должен был где-то жить до Волчьего дома, – сказала она.

Перси пожал плечами. Юнона упомянула, что он «почивал», и у него действительно было смутное ощущение, что он спал – возможно, даже очень долго. Но в этом не было никакого смысла.

Рейна вздохнула:

– Ну, псы тебя не съели – полагаю, ты говоришь правду.

– Здорово, – кивнул Перси. – Можно мне в следующий раз воспользоваться полиграфом?

Рейна встала и под чутким взором своих металлических псов начала взад-вперед расхаживать перед знаменами взад-вперед.

– Даже если я поверю, что ты не враг, – заговорила она, – это не отменяет того, что ты не обычный рекрут. Царица Олимпа не посещает лагерь просто для того, чтобы представить нового полубога. В последний раз, когда один из главных богов наносил нам подобный визит… – Она тряхнула головой. – Мне приходилось лишь слышать об этом легенды. Еще и сын Нептуна… это нехороший знак. Особенно сейчас.

– Что не так с Нептуном? – спросил Перси. – И в каком смысле «особенно сейчас»?

Хейзел бросила на него предупреждающий взгляд.

– Ты сражался с сестрами Медузы, которых никто не видел тысячи лет, – продолжила Рейна. – Ты взбудоражил наших ларов, которые зовут тебя граекусом. И на тебе странные символы – эта футболка, бусины на шее. Что они означают?

Перси посмотрел на свою изодранную оранжевую футболку. Когда-то на ней, возможно, была надпись, но буквы так выцвели, что прочесть их стало невозможно. Эту футболку стоило выкинуть еще недели назад, она давно превратилась в лохмотья, но у него не поднималась рука. Вместо этого он всякий раз как мог полоскал ее в реках и фонтанах для питья и опять надевал.

Что касается четырех глиняных бусин, то каждую украшал свой символ. На первой – трезубец. На второй – маленькое Золотое руно. На третьей – лабиринт. А на последней было изображено здание – может, Эмпайр-стейт-билдинг? – и выгравированы незнакомые Перси имена. Он знал, что бусины важны, вроде фотографий в семейном альбоме, но не мог вспомнить, что они означают.

– Я не знаю, – признался он.

– А твой меч? – спросила Рейна.

Перси проверил карман. Как и всегда, ручка вернулась в него сама собой. Он достал ее, но вдруг вспомнил, что не показывал меч Рейне. Хейзел и Фрэнк его тоже не видели. Тогда как Рейна узнала о его существовании?

Но идти на попятную было уже поздно… Он снял колпачок, и Анаклузмос вырос до своих истинных размеров. Хейзел ахнула. Борзые встревоженно залаяли.

– Что это? – спросила Хейзел. – Никогда не видела таких мечей.

– Я видела, – мрачно сказала Рейна. – Это очень старый… греческий дизайн. Когда-то давно в арсенале хранилась парочка таких, но потом… – Она осеклась. – Он отлит из так называемой небесной бронзы. Она смертельна для чудовищ, как имперское золото, только встречается еще реже.

– Имперское золото? – переспросил Перси.

Рейна обнажила свой кинжал. Лезвие действительно оказалось золотым.