Драконья Десница

– Эй, что это с тобой? – обеспокоенно спросил Идума.

Разумеется, он не хотел помогать крогу. Просто уже предполагал, что сможет заработать неплохие деньги на нём. Да и вообще, если этот монстр сейчас сдохнет, что он будет делать с его телом? Если обращаться в Управление к этому жирному козлу Квену, то это только себе дороже выйдет.

– Я ранен, – выдавил посланник. – Этот ваш начальник…

– Квен.

– Не знаю… Хорошо, что не отравленная пуля была. И не серебряная.

– Ладно, ты в надёжных руках, – ободряюще заверил Идума. – У меня есть знакомый лекарь. Познакомился я с ним ещё на флоте. Военный. Можешь быть уверен, что он тебе поможет, потерпи немного.

После этих слов крог всё-таки рухнул в беспамятстве, а Идума попросту выбежал из трактира, чтобы стремительно привести своего знакомого лекаря, видавшего не одно самое плохое ранение.

По факту же лекарь оказался алхимиком и цирюльником в одном лице, и его цирюльня была чуть ли не в сотне метров от трактира Идумы. Этот целитель был низкорослым, жирным дядькой с толстыми пальцами и звали его Барнабас. Время от времени он с радостью находил для Красного «клиентов», поэтому ему можно было доверять. И действительно, познакомились они с Идумой ещё на флоте, когда громили морских чудищ на юго-востоке несколько лет назад.

– Всё с твоим зверем будет в порядке, – пообещал Барнабас, аккуратно вытащив пулю из спины монстра и перевязав его. – Таких и из ружья не возьмёшь. Конечно, он потерял довольно много крови, но это ничего… Был бы он человек, считай, что уже всё. Держи вот, через пару часов вольёшь ему внутрь гилиум, и завтра утром тоже, а уже послезавтра твой боец будет на ногах. Ну и не забывай меня отблагодарить, конечно. – Он улыбнулся приятной, дружеской улыбкой.

– Гилиум? – переспросил Красный, разглядывая флакончик с тёмной жидкостью.

– Ну да, смесь сока подорожника, чеснока, алоэ, мёда, и хрен знает ещё чего. Нам это боевой колдун продавал ящиками. Ставит людей на ноги… И не только людей.

– Благодарю тебя. Теперь не поможешь ли ты мне перетащить его в подсобку?

– А гвардейцы его там не найдут?

– Они уже были у меня и ещё раз точно не придут. Я больше чем уверен, что теперь они

будут шерстить районы нищих кварталов. А в этих местах же почти что торговый центр. Торговая окраина, вернее. Вряд ли здесь кто-то прятаться будет.

– Но он же прячется, – возразил жирный.

– Да, – согласился Идума. – И я не представляю, как он остался незамеченным, когда залезал сюда.

– А он точно ли остался незамеченным? – с подозрением спросил жирный, забавно щурясь.

– Уверен. Если бы его заметили, тут было бы гвардейцев, что любовников твоей жены.

Лекарь, цирюльник и алхимик в одном лице лишь самодовольно ухмыльнулись.

– Ладно, давай тогда сделаем это. У моей цирюльни, наверное, уже люди собрались.

– Хорошо, что у моих дверей никого нет. И да, ещё теперь дверь делать надо. А то придётся объясняться, да и слухи поползут.

Поднатужившись, пыхтя и задыхаясь, они волоком перетащили крога в подсобку.

– Может, его лучше в подвал, к остальным? – полушёпотом поинтересовался Барнабас, как будто боялся, что их подслушают.

Красный немного подумал и выдал:

– Нет, это ни к чему. Там сыро. Да и других в подвале достаточно.

– Как скажешь.

– Ну вот, полежи тут немного, отдохни, дружище, – сказал Красный и они вышли.

А теперь же трактирщик стоял и напряжённо вслушивался в темноту, потому что уже изнемогал от ожидания своих дорогих друзей. Он успел к этому времени даже сделать дверь, и она была лучше, чем прежде, так что ему больше нечего было опасаться. Никаких слухов точно не поползёт из-за того, что кто-то заметит сломанную отломанную ручку.

И в этот момент в трактир внезапно вошли люди.

***

Гонец Квена скакал день и ночь, чтобы добраться до Короля как можно быстрее. Ну, как день и ночь: каждые десять километров он добирался до станционных смотрителей и менял скакунов (по особой грамоте от Квена мог делать всё, что нужно, лишь бы быстрее добраться до Столицы).

И глубокой ночью, даже скорее перед рассветом, гонец уже видел огни огромного города, где и было средоточие главной силы их маленького Королевства – Драконий Храм, один из четырёх краеугольных камней абсолютной мощи и власти на всём Материке.

Вокруг Союза Четырёх Драконов были таинственные неизведанные земли, из которых никто из жителей Союза не возвращался живым: там проживали ужасные существа. Но появляться в тех местах и не нужно было: Союз Четырёх Драконов был абсолютно самодостаточен, главной задачей была оборона границ от вторжения извне.

Объединял Союз нерушимой связью Отряд Зодиака: необычные создания, магическим образом связанные между собой, которые были ниспосланы на Материк, чтобы охранять его рубежи. Они все были братьями и сёстрами, хоть и разительно отличались друг от друга, приходили на помощь только тогда, когда люди и другие обитатели Союза Четырёх не могли справиться сами и им требовалось внеземная мудрость, отвага и сила.

Гонец понятия не имел, предстоит ли ему встретиться с кем-то из них, но скакал он во весь опор, подстёгивая очередного быстрого и выносливого скакуна.

Столица представляла собой огромный город (и даже несколько крупных деревень рядом с ним), огороженный высокой кирпичной стеной. Все дороги их страны вели в Столицу, и с трёх сторон в неё были въезды: арки с огромными воротами, рядом с которыми неусыпно несли дозор десятки рыцарей в шлемах и кирасах, несмотря ни на палящее лето, ни на морозную зиму.

С одной стороны, – с которой и приближался гонец – перед Столицей протекала глубоководная река с построенным каменным мостом через неё. По ту сторону моста уже виднелся дозорный пункт, где и находились хранители входа, а рядом с ними, прямо в стене, была встроена дозорная башня, на самом верху её сутками сидел человек с подзорной трубой и осматривал окрестности.

В столицу постоянно приезжали торговцы, приходили караваны, иногда даже глубокой ночью, поэтому дозор и вёлся неусыпно. И сейчас это было очень кстати.

Только копыта скакуна оказались на мосту, гонец уже мог хорошо рассмотреть фонари

с другой стороны: рыцари готовились встречать предрассветного гостя.

***

Глухая ночь, накрывшая весь Материк, стала слабнуть.

Человек с бледным печальным лицом сидел в конце огромного зала, освещённого факелами на стенах, и о чём-то думал. Может, о счастливом далёком детстве. А может, о чём-то ещё, но не менее прекрасном. Взгляд его блёклых глаз был какой-то мечтательный, и было отчётливо видно, что этот человек находится мыслями в другом месте. Смотрел он в огромное окно, где было звёздное небо, на горизонте начинающее алеть. Он как будто

любовался представшей панорамой и наслаждался каждым мгновением, пока это возможно. Одет этот, несомненно, благородный господин был в чёрный китель с высоким воротником, а на ногах у него имелись чёрные галифе и сапоги с высокими голенищами.

Неожиданно его слух уловил шорохи за дверью: осторожные и мягкие. Сначала они были далеко, но внезапно начали неуклонно приближаться. И через какое-то время этот мужчина уже слышал шаги, направляющиеся к его двери. Спустя несколько секунд дверь открылась, эхом огласив весь зал.

– Сир, – тихо прозвучало там. – Он вернулся.

У двери стоял молодой парень в белой рубахе с широкими рукавами. Его чёрные волосы были собраны в длинный хвост. Лицо вошедшего также не выражало ничего радостного, будучи полностью аморфным.

– Пусть он придёт, – промолвил сидящий на троне голосом человека, боящегося разбудить младенца.

Парень у двери не двинулся с места.