Казим и Аэлита

От чисел, цифр, признав их власть,

И в тайный мир их окунувшись
Не признавал иных миров.
Уже в те дни, отдать все чувства
Он бухгалтерии готов.
Он полюбить сумел науку,
Ту, что на вид почти суха.
Ум вычислял, писали руки
Задач ответы, впопыхах.

25
Но жизнь, своим сияньем летним
Рождало в нём иной восторг,
И в море солнечного света
Не окунуться он не мог.
Хотя и было лето жарким,
Казим от зноя не страдал.
После занятий, шёл, он, к парку,
И от учёбы отдыхал.
В тени раскидистых деревьев,
Под шум и гам весёлых птиц,
Не зря, сумел постичь, наверно,
Он новой жизни светлый смысл.
Не зря в нём, тихо и незримо
Рождались дивные мечты,
О дальнем и необозримом,
Чьи откровения чисты.
О том, что позже отзовётся,
И в нем свой высший смысл найдёт.
Ну, а пока, на небе солнце
Сияя, в путь его зовёт.

26
Любил Казим гулять по рынку,
Восточный рынок тот, базар,
Весь переполнен шумом, криком…
Любой предложат здесь товар.
Тарелки, косы, расписные,
Кувшины славных гончаров,
Ковры, узоры, чьи живые,
Как письма из иных миров.
Там, дальше, для коней уздечки,
Подковы, сёдла, сбруи, клыч…
Тут, ищут для себя узбечки,
Те ткани, в чьём огне сгоришь.
Плывут, вдоль рынка, многоцветьем,
Они, как красочный ручей,
Особенно в разгаре лета,
Под блеском солнечных лучей.
А дальше дыни и арбузы
Размеров разных и сортов.
Чем больше плод, тем больше груза,
Тем больше радости для ртов.

27
Но ряд лепёшечный, невольно,
Всегда Казима привлекал,
Чей, запах, сладостный до боли,
В его желудок, проникал.
Желудок, не терпя обмана,
Сейчас же, слюни выделял.
Казима, он, искать в карманах
Две-три монеты, заставлял.
Когда монеты находились,
Казим лепёшку покупал,
Судьбы, испытывая милость.
И весь от счастья трепетал.
Не мог тот год, послевоенный,
Всем людям сразу счастья дать.
И приходилось в это время
Казиму часто голодать.
Верней, голодным оставаться,
И досыта не есть, порой.
Но сёстры, навещая братца,
И хлеб, и мёд везли с собой.

28
Живя среди узбеков, много
Успел узнать о них, Казим.
Об их традициях, о боге,
Который был для всех един.
Их вера совпадала с верой
Татар – из этих самых мест,
Пришла религия, наверно,
К булгарам, как святая весть.
Когда-то, в прошлом веке давнем.
И всё ж, спешащий вдаль прогресс,
Ещё не стал явленьем главным
Для этих, позабытых, мест.
Забыто древних дней величье.
Здесь все по-старому живут.
И женщины все, по привычке,
Как прежде, носят паранджу.

Во всём здесь виделась отсталость,
В культуре, в быте у людей.
Но из России в жизнь внедрялась
Иная новизна идей.