Уосэ Камуи. Часть I

Настя очень остро, до тошноты, почувствовала такую большую горечь утраты, словно бы она лишилась чего-то ценного, очень важного в своей жизни.

«Извини… Извини!.. Извини?.. Извини…»

Она закрыла руками уши и замотала головой, лишь бы только не слышать их. Пусть замолчат! Пусть они замолчат! Головная боль была невыносимой.

– Настя! Настя! – кто-то тряс её за плечо.

Голоса смолкли, и боль сразу отступила, словно из тисков выпуская её голову.

–Настя! Почему ты кричала? – она обернулась и увидела Кота в боевой демонической форме.

Позади, в дверном проёме комнаты, прислонившись к косяку, стоял Акира с горящими от злости глазами и с покрытым испариной лбом.

– Я не знаю… – ответила она.

– У тебя кровь из носа течёт! Что произошло? – снова спросил Кот.

– Я не знаю…

–Что ты сделала?! – яростно рявкнул Акира, – «Поводок» снова сработал! Не просто же так! Ты точно что-то делала!

– Я не знаю! Я ничего не делала! – закричала ему в ответ Настя и от обиды из её глаз хлынули слёзы. Девушка уткнулась в грудь домового и разревелась:

– Я переодевалась… затем боль… и-и-и… голоса в голове… и-и-и… будто я что-то потеряла… что-то… ужасно! Это было так ужасно! Я правда… и-и-и… ничего не делала-а-а…

Домовой осторожно, чтобы не поранить её своими когтями-кинжалами, нежно погладил Настю по голове:

– Не плачь… Я верю тебе, не плачь…

– Это… мне только что снилось… – удивлённо произнёс Акира.

Хлюпающая носом Настя и Кот одновременно уставились на него.

– Я ненадолго задремал, – пояснил он, – и мне приснилось… Не знаю, кошмар, наверное. И в нём было всё, что ты описала: тьма, голоса, боль…

– Так… Хм… – задумчиво произнёс Кот, – скорее всего, это ещё одна особенность заклятия. Всё, что чувствуешь ты, передаётся Насте. – как ниоткуда, домовой достал носовой платок и подал его заплаканной девушке.

– Да? Но почему тогда «поводок» сработал? – спросил Акира.

– Ты забыл, что богиня обязала тебя этим заклятием делать? – произнёс домовой, возвращаясь в свою кошачью форму, – Правильно, служить. Заклятие «хозяин-слуга». «Слуга» не может покинуть своего «хозяина». А «хозяин» чувствует то же, что чувствует «слуга». Но что если эти эмоции не посильны для «хозяина»? До адской боли, до кровотечения из носа? То тут здоровью «хозяина» угрожает реальная опасность и требуется помощь. А теперь, внимание, вопрос. – сказал Кот, выходя из комнаты мимо Акиры, – Что должен делать «слуга», когда «хозяину» грозит опасность? – и, не дожидаясь ответа, удалился прочь.

«Идти на помощь, даже если он этого не хочет.» – понял Акира.

Настя поднялась с пола и тоже направилась к выходу из спальни. Ей необходимо было умыться и привести себя в порядок.

– Прости… Что накричал на тебя. – сказал Акира, когда она поравнялась с ним.

Настя молча кивнула и прошла мимо. Хрупкое перемирие было восстановлено.

До вечера девушка занималась хозяйственными делами: кормила домашнюю птицу и скотину, подоила корову Бурёнку, подготовила молоко к утренней сдаче. Всё это время Акира безропотно околачивался неподалёку, но на достаточно максимальном расстоянии, которое позволял «поводок» заклятия.

Кот в это время вместе с банником готовили для гостя баню.

Вообще-то, банник весьма скверным характером. Как и все духи его вида, никогда не покидал своего жилища. Он бы и пальцем не пошевелил ради помощи кому-либо. Но любопытства ради (древнее божество будет париться, ёк-макарёк!), и по большому счёту всё-таки из-за обещания Кота сделать это купание знатной попойкой, с выделением фирменной наливочки «до усёру», которую банник, к слову сказать, крайне уважал, сделали своё «чёрное» дело. И вот уже, скрежеща зубами и бухтя себе под нос, он наполнял котёл водой, топил печь и запаривал в ушате дубовые и можжевеловые веники.

Наконец, проверив всё ещё раз, и окинув накрытый в предбаннике стол придирчивым взглядом, Кот удовлетворённо кивнул Насте – готово.

Для неё он организовал за домом небольшое уютное местечко, чтобы ей удобно было коротать время, пока Акира париться в бане, чтобы «поводок» заклятия не срабатывал. Небольшой столик, на котором уже стоял горячий самовар, чайная чашка, лежало печенье в вазочке и книга, которую Настя давно уже хотела прочитать. Рядом было плетёное кресло с мягкой подушечкой для более удобного сидения, и тёплый шерстяной плед, если вдруг наступающая ночь задышит прохладой.

Да, домовой знал толк в приятном времяпрепровождении и во всех его оттенках. Порой, девушке казалось, что Кот обладает каким-то поистине аристократическим вкусом в этом вопросе.

И откуда он только берёт все эти вещи? Этого плетёного кресла и столика у них отродясь не было. Кот имел поразительную особенность материализовать необходимые ему вещи в нужный момент и в нужное время. После отпадания в них надобности, вещи бесследно исчезали. Не иначе, как у него имелся доступ к безграничному складу где-нибудь в пятом измерении.

Настя улыбнулась, представив себе этот «Склад нужных вещей».

На котором, скорее всего, трудятся какие-нибудь эльфы, гномы или просто маленькие человечки. Бегают, суетятся туда-суда, и тут, включается серена, загораются красные лампы и самый главный по громкой связи сообщает:

– Внимание! Специальному агенту Коту для спасения мира срочно требуется бычий хвост крокодилового мамонта!

– Но у нас ЭТОГО нет!!! – отвечают ему рабочие.

И все начинают бегать в панике, с криками:

– Нам конец!!! Мы все умрём!!!

– Спокойно! Без паники! – говорит им «главнюк», – Секция «Д», шестьсот пятьдесят миллионный ангар, полка три тысячи десять. Остался последний экземпляр. Всё, отправляйте! Отправили? Фух! Сегодня мир может спать спокойно. Можно расслабиться и выпить кофе.

Настя хихикнула и, устроившись поудобнее, открыла книгу.

Из бани тем временем начали доноситься оживлённые голоса. Кот с банником уже принялись потчевать гостя разносолами перед купанием, щедро сдабривая сверху это фирменной клюквенной наливочкой домового.

К Насте подошла бабушка, держа в руках аккуратно сложенные стопочкой вещи.

– Уже начали? – спросила она и девушка кивнула, – На вот, отцовские вещи ему на смену. Должны подойти. Как они в парилку пойдут, занесёшь и положишь в предбаннике.

– Хорошо. – сказала Настя, – А ты куда-то собралась?

– Пойду, за Василисой схожу. Темнеет уже, да и ужинать пора. – ответила Пелагея Фёдоровна и ушла.

Девушка прислушалась к происходящему в бане. Голоса становились всё громче и веселее, видимо, наливочка лилась рекой. Но до парилки было ещё далеко, потому как банник, старый Спиридон, ещё не начал доказывать своему «заклятому» другу Коту, что житие банников уж намного лучше, чем у всякого другого духа. Потому как только они имеют наисладчайшую возможность видеть неприкрытые женские тела, а порой могут потрогать, а то и щипнуть за голый задок в густом пару. Потом он переходил на пошлые истории из своей «бурной юности», рассказывая их с удовольствием и причмокиванием, заканчивая фразой:

– Вот раньше как парились, не то, что сейчас! Сейчас всё бегом моются, тьфу, просто! Совсем париться не умеют! Пойдём, покажу как надо! – и вот только после этого происходило перемещение в парилку.

Настя поморщилась. Вот именно из-за пристрастия старого банника к пошлым шуточкам и разным проказам: то ущипнёт, то кипятком плеснёт. А то и испугать пытается, воя в печи страшным голосом, она редко стала мыться в бане, всё больше отдавая предпочтение душевой кабине, расположенной в доме.

Не то, чтобы она боялась его, нет. Просто была неприятна сама мысль, что пока она моется, за ней неусыпным оком подглядывает этот старый извращенец.

Презрительно фыркнув, девушка снова вернулась к книге, в которой, на бороздящем просторы космоса межгалактическом корабле вёл расследование загадочных происшествий валлисийский чешуйчатокожий детектив Сметанкин.