Счастливое завтра

– Водки, – устало просит Леша. Удивленно оборачиваюсь на бывшего и ловлю его усталый и печальный взгляд.

– Леш, у меня нет дома алкоголя.

– Тогда наливай свой чай.

Разливаю быстро чай по кружкам, и ставлю одну перед Лешей. Он устало садится на стул за столом. Я остаюсь стоять у стены со своей кружкой в руках. Тепло от кружки дарит покой. Делаю глоток и внимательно смотрю глотоквинона Алексея. Он смотрит на свои ладони, и что-то не спешит начать свой монолог. Ладно, дам минутку собраться с мыслями.

– София, – Леша поднимает наконец-то на меня свой взгляд, затем смотрит на кружку с чаем перед собой, как на что-то инородное, а потом снова на меня. – Прости меня. Прошу, прости. Я такой дурак! – резко подскакивает и кидается ко мне в ноги. Дежавю какое-то. Сколько раз я видела эту сцену? Множество. Леша обнимает мои колени и повторяет как заведенный просьбу простить его. Предательские слезы так и норовят вырваться наружу. Но я не хочу больше плакать. Не по этому мужчине. Пусть он плачет по нашему прошлому, а я больше не пролью ни слезинки.

– Леша, хватит, – прошу спокойно. –  Ты пришел вымолить прощение?

– И это тоже. Но главное, я хочу, чтобы ты поняла меня. Встала на мое место.

Что? Он издевается? Отталкиваю Лешу назад и отхожу в сторону.

– Леш, я не буду ничего представлять и, честно, не хочу понимать твоих мотивов. Ты хотел выговориться. Давай! Я даю тебе такую возможность. Твой последний шанс облегчить свою душу. Это и есть мое прощение. Но на этом все.

– Хорошо. Большего я не попрошу. – Леша садится за стол и отпивает уже остывший чай. Затем взъерошивает волосы и откидывается на спинку стула. – Первое, что ты должна знать, что ты всегда останешься самой важной женщиной в моей жизни. Первой и любимой, – он делает паузу и смотрит на мою реакцию. Я лишь киваю и сажусь за стол напротив, и Леша продолжает. – Полтора года назад, в нашем театре появилась Карина, в должности художника-оформителя декораций. Она с первых дней заявила мне о своей симпатии. Но я лишь тогда рассмеялся ей в лицо. Как оказалось, она племянница нашего режиссера Петра Константиновича, ты ведь его помнишь?

– Помню, Белов, помню.

– Карина наплела дядюшке, что, мол, у нас с тобой все плохо и мы на грани развода. Что я уже влюблен в Карину и готов к браку с ней. Я об этом узнал слишком поздно. Как только я не отнекивался перед Петром Константиновичем. У него ведь нет своих детей, вот он хотел счастья своей племяннице, и чтобы передать пост главного режиссера театра драмы кому-то из своих. Так я и стал своим. Он каждые выходные приглашал меня к себе в загородный дом, где я должен был быть с ним и Кариной. Я столько раз ругался с ним, а он как будто не слышал.

– Ты тряпка, что ли? Не мужик? Леша, это такой бред, если честно! – не выдерживаю его бредового объяснения краха нашей семейной жизни. – Ты выбрал Петра Константиновича, а не меня. Ты выбрал театр?!

– Софи, все немного не так…

– А как? Объясни!

– Я написал заявление об увольнении, записался даже на встречу с режиссером независимого театра, но меня опередил Пётр Константинович. Мне обрезали крылья. Для меня закрыты все театры края. У меня не было выбора!

– Выбор есть всегда…

– Софи, пойми. Я не хотел покидать наш город, мама бы не выдержала.

Отрицательно мотаю головой, это бред какой-то.

– Почему ты мне ничего не говорил?

– Я надеялся, что, может, все наладится, что, может, Карина отстанет от меня. Но ничего не менялось. Каждые выходные я проводил с ними и играл роль жениха Карины перед её дядей и моим начальником. А потом возвращался к тебе. Прости, у нас не было с Кариной ничего. Я никогда её не любил.

– Белов, а откуда тогда её огромный живот? Ты тут, что, ни при чем? Да и свадьба ваша – тоже фарс?

– К сожалению, ребёнок мой. Я тогда напился, меня все так достало. И Карина начала лезть с поцелуями, и я не сдержался и трахнул ее, как последнюю шлюху. Одного раза хватило, чтобы она залетела. Я ненавижу себя за свою слабость и боль, которую причинил тебе. А после мне было стыдно тебе признаться в своей никчемности. Я такой трус. И когда ты ушла, я отпустил тебя. Я желал тебе счастья. Но, встретившись снова, я ничего не смог с собой поделать. Слишком сильно тебя люблю.

– Леша, ты сделал свой выбор. Каким бы он ни был. Живи теперь с ним. Я достойна счастья, но не с тобой, – кладу ладонь на руку бывшего мужа. – И знаешь, больше всего в этой всей ситуации мне жаль вашего с Кариной малыша, ведь он не виноват, что был зачат не в любви. Поэтому прошу лишь, Белов, люби и воспитай его.

Вот и все – поговорили. Алексей пожимает мою ладонь в ответ. Смирился и со своим выбором, и с моим.

Как только дверь за бывшим мужем закрывается, чувствую настоящее облегчение. Правда – она такая.  От неё иногда грустно, иногда радостно. И еще, какой тяжелой она бы не была, она всегда легка. Так легка, что голова идёт кругом. Вот теперь чувствую, что между мной, Софией Карницкой и Алексеем Беловым наконец-то поставлена жирная точка. Наша дверь в прошлую жизнь навсегда закрыта, и я могу смело открыть новую. Осознание свободы от прошлого по-настоящему окрыляет. И со счастливой улыбкой беру телефон, открываю контакты и замираю от неожиданности, ведь я хочу набрать номер мужчины, который, все-таки, занял местечко в очереди возле моего сердечка, а не самой верной подруге, которой раньше я звонила первой. Решаю не спорить с внутренним порывом и выбираю клавишу звонка напротив имени Эрик. Всего два гудка и такое приятное…

– Я уже соскучился.

– И я.

– Ты передумала и хочешь приехать? Или, может, мне приехать?

– Не передумала. Но поболтать с тобой не против перед сном.

– Точно, как студенты, – задорно смеётся мужчина.

– Ага, ну рассказывай, как прошёл твой день?

Конец I части

Глава 10

Эрик 

Снова смотрю на часы – это уже, наверное, раз пятый за последние пару минут, до конца планерки еще минут двадцать. Директор по сбыту отчитывается по “Небесам”. Куда-сколько потрачено, и сколько еще надо. Слушаю в пол уха, так как копия отчета лежит передо мной, и я уже успел ее просканировать взглядом. Вопросов к Петровичу у меня нет.  Остальным послушать это полезно. Особенно Оксане, нашему дизайнеру. Она вечно хочет превысить стоимость отделки “под ключ”.

Устало тру висок, не выспался – жуть. Весь вечер проговорил по телефону с Софи. Это вообще что-то новое для меня. Обычно мои разговоры короткие, по делу. А тут – обо всем и ни о чем, несколько часов к ряду. Не скажу, что мне не понравилось, но каждый вечер такое не осилю.

Воспоминания о милой сексуальной девушке с прекрасной улыбкой отзываются легким покалыванием в паху. Отсутствие секса в течение нескольких недель дает о себе знать в самый неподходящий момент. Передернуть что ли или, может, вызвать Лину? Хотя, какая к черту Лина, когда скоро в моих объятиях окажется София? Просто это дело времени. И я сам уже управляю им. Ведь я четко знаю, на какие точки нужно давить, чтобы девушка текла и молила об освобождении своей сексуальной неудовлетворенности. Власть обладания телом – самое сладкое, что есть в интимном мире. И я уже в предвкушении, какая она, моя милая Софи. Но так как она отдается во власть лишь от одних поцелуев, уже о многом говорит, не говоря уже о ночи, когда она кончила от моих лишь пальцев. Яркая картинка кончающей Софи вспыхивает перед глазами. Точно передерну после планерки, словно подросток после просмотра порно-кассеты, стащенной тайком у родителей.

– Эрик, – обращается ко мне мой младший партнер, Сергей, как только Петрович заканчивает свой отчет, – ты не передумал насчет тендера по “Лермонтову”?

– Нет, это одна головная боль.

– У меня есть новые данные по нему. Вот, – Сергей через стол передает мне черную папку, – новые цифры. Может, они стоят нашей головной боли?

Быстро просматриваю сметы, замечаю увеличение количества объектов, ну и сроков, соответственно.

– Это уже интереснее. Ты-то сам как думаешь? – обращаюсь к Сергею. Мнение остальных меня не волнует. Сидящие на планерке главный мастер, контролер, дизайнер и директор по сбыту в этом вопросе не советчики. Хотя, вообще не понимаю, зачем Серега поднял вопрос по тендеру сейчас, когда можно было обсудить это с глазу на глаз. Сергей открывает свою папку и улыбается как чеширский кот.

– Выгорит, Эрик. Сроки позволяют уложиться и не выйти на неустойки. И у меня есть в этот раз своя лазейка, так что тендер может стать нашим на самых выгодных условиях, с минимумом финансовых потерь с нашей стороны.

– Давай обсудим все после обеда. А сейчас, все свободны.

Как только все покидают мой кабинет, в тишине еще раз просматриваю сметы и просчитываю все расходы. Сергей еще молод, у него не так много опыта, но его хватка и умение находить выходы из любых ситуаций дают ему дополнительные баллы. В итоге “Лермонтов”, даже со всеми своими подводными камнями, позволит увеличить наш оборот в почти миллиард рублей. Совсем неплохо.

– Кать, – по связи интеркома зову свою помощницу.

– Слушаю, Эрик… – девчонка все время делает акцент, что хочет добавить отчество, хотя я ей строго настрого запретил это делать. Статус для меня не в имени, а в моей личности.

– Соедини с Максом и принеси американо.

– Минуту, – и слышу через пару гудков голос друга детства.