Бариста

–Слушай, Алина, а давай вместе пообедаем сегодня? – вдруг спросил он.

Она смущенно улыбнулась:

–Давай, но разве тебе можно уходить отсюда? Вы же без перерыва работаете…

–Ничего, просто закрою – и можно пообедать, – отмахнулся он с трепетом, боясь спугнуть робкую надежду.

–Хорошо, – подмигнула она и взяла свой кофе, – я буду ждать тебя в час у главного входа.

Антон еле дождался назначенного времени, закрыл кофейню, и подошел к «Мегалиту», но Алины не было. Антон прошел полный круг стеклянных дверей, но и на первом этаже Алины не было. Антон прошел до лифта, однако подняться не решился: вдруг она передумала, а он будет навязываться?

Бариста был не в ударе: без эмоций, с каменным лицом делал напитки, безучастно кивал и поддакивал в разговорах посетителей, но был отстранен. Близился вечер, стало ветрено и пасмурно. «Мегалит» включил освещение раньше обычного. На флагштоках колыхались когда-то яркие полотна крупных магазинов и фирм, находящихся под крышей торгово-офисного центра. Алина вбежала в кофейню.

–Антон, прости, я не смогла сегодня уйти на обед – Аркадий Михайлович завалил работой, так что я весь день на паре бутербродов и твоём холодном кофе. Агата примолкла после того, что произошло утром, не сказала мне ничего, но зыркала недовольно. Аркадий носился по «Мегалиту» как сумасшедший, требовал просмотреть запись камеры, но охранники от него отмахнулись, а полиция отказалась принимать заявление. Пообедаем завтра?

Антон был не пробиваем лишь секунду: глаза потеплели, улыбка появилась на лице, и даже ямочки на щеках вновь обозначились.

–Ты сейчас домой? – спросил он. – Далеко живешь?

–Сегодня я к родителям, они рядышком, пара остановок всего. Сама я с Популярного. А ты?

–Я на Западной снимаю. Был на Популярном, неплохой район.

–В общем, да, – поморщилась Алина.

–А кинотеатр-то работает?

–Нет, здание пустует. Зато обещают за ним сделать новый квартал многоэтажек. Может, тогда и жизнь вернется в наш микрорайон. О, – закатила глаза Алина, – вон Аркадий Михайлович пошел.

–Он тебе на нравится? – Антон вытянул шею и старался увидеть начальника Алины.

–Он ко мне подкатывает, – воскликнула Алина с явным женским кокетством и гордостью, – а ведь сам женат!

–Ну, – смущенно протянул Антон, – ты красивая девушка, за тобой бы любой приударил…

–А ты? – вдруг спросила она.

Антон стушевался, принялся протирать полотенцем руки, стойку:

–Ты всегда пьешь только капучино?

Девушка пристально посмотрела на парня, сузив глаза, потом рассмеялась и пошла к выходу:

–До завтра, Антон!

–До встречи, Алина!

***

Каблуки бойко цокали по асфальту. Темнело. Она опять засиделась допоздна, хотя Аркадий и предлагал подвезти, но она отказалась – не хватало еще, чтобы про нее начали распускать сплетни эти бестолочи из отдела продаж. Особенно новенькая Алина.

«То же мне, – фыркала Агата Романовна, – без году неделя работает, а всё туда же – флиртует с Аркадием, будто он ей ровня, а сама не может даже заказ обработать нормально. И зачем он ее держит вообще, ни черта она не понимает, только глазенками лупает сидит.»

Антон шел в десяти шагах от нее. Сегодня он натянул шапку на глаза и сгорбился. Алина и сегодня не смогла пообедать с ним, эта ведьма завалила ее работой.

«Старая кляча! –думал Антон. – Ведьма!»

Агата свернула в проулок, где между высокими заборами частных заваленных на бок избушек, в тени старых раскидистых яблонь, тянулась тропинка. Она прибавила шаг – становилось не по себе от звука ее шагов. Как в трубе, гудел ветер. Антон шел следом, нагоняя. Агата беспокойно обернулась. Парень широкими шагами приближался. Он прятал руки в карманы куртки. Женщина прижала локти к талии и засеменила поскорее, но каблуки проваливались в мягкую землю и не давали оторваться от преследователя.

«Это снова он! – мысленно взвизгнула женщина и приспустила, – Он следит за мной! Боже, что ему нужно?»

Агата обернулась, парень возник перед ее лицом, вперился взглядом сверху вниз.

–Ты мерзкая, – услышала она знакомую фразу.

–Что вам нужно от меня? – вскрикнула она.

Эти слова оказались последними в ее жизни: сильные руки сомкнулись на ее шее, дыхание сперло, а через минуту, последнюю минуту ее жизни, наполненную тупым страхом и леденящим кровь ужасом, в глазах потемнело. Агата захрипела и смолкла. Антон легко поднял ее над землей и пошел вперед, неся тело на вытянутых руках, словно жертву своему богу. Тропинка разделилась на две: одна вела к узкому просвету между домами, вторая тянулась вдоль оврага. Антон свернул к густыми зарослям на краю крутого спуска.

На одном из деревьев на краю оврага он заметил плохо сколоченный дом, какие дети строят из строительного мусора. Дом выглядел заброшенным. Антон взобрался по импровизированной лестнице – набитым на ствол доскам – и бережно положил безжизненную, но еще теплую Агату Романовну. Ее глаза, полные страха, были открыты. Антон провел рукой по ее лицу сверху вниз. Веки опустились. Он улыбнулся, довольный результатом. Прислушался: только скрежет веток, шуршание засыхающих осенних листьев, да его собственное ровное дыхание.

Ночью Антон бродил по Популярному, всматривался в окна, мечтая увидеть Алину. Его душа стала невероятно легкой, невесомой, а сердце сладостно билось о ребра. Он чувствовал незнакомое ранее возбуждение, и, качаясь на его волнах, уносился вдаль ночных улиц.

***

Всю неделю Антон не видел её – Аркадий Михайлович бросил все силы на поиски Агаты Романовны, собирал волонтеров, поисковые отряды, подключил связи в полиции, однако женщину никто не видел. «Спектр-П» временно приостановил деятельность.

Антон грустно смотрел в окно. Совсем не этого он хотел. Разлука грызла его изнутри, заставляла выть по ночам, крючила пальцы и заставляла впиваться ногтями в кожу. Он не следил за поисками, но вокруг «Мегалита» всё было увешано ориентировка и с фотографией пропавшей, а на самом центре, на центральном экране над входом, постоянно крутили призывы о помощи в поисках. В общем-то, Антон смотрел на фотографию каждый день не по одному разу, но ничего не чувствовал, кроме досады за то, что не видит Алины.

Через десять дней поиска тело обнаружили. Оказалось, что в тот день Агата Романовна направлялась не домой, а в совершенно другое место. Никто из ее родных и друзей не смогли ответить, зачем она могла отправиться в ту часть города. Высказывались версии, что убийство произошло не там, но полиция установила, что тело если и перемещали, то переносили на руках, не везли, не волочили по земле. Город содрогнулся и притих.

Алина была напугана смертью коллеги.

–Да, я ее не любила, но не желала ей смерти. – говорила она, заламывая руки и безуспешно борясь с чувством вины. – Что теперь будет с Аркадием? Они же вместе начинали, поднимали компанию с нуля…. И тут такое…

–Алина, пообедаем сегодня? – не сводил глаз с возлюбленной Антон.

–Да, конечно, – вскользь ответов Алина, взяла кофе и вышла, погруженная в свои мысли.

Без пяти час Антон ждал на первом этаже. Стрелки указали ровно час, но девушки так и не было. Молодой человек поднялся на лифте на 12 этаж. Коридор был пуст. Где-то слева пыхтел принтер и пахло свежей типографской краской. «Рекламное агентство» – прочитал Антон яркую табличку. Прямо по курсу был «Спектр-П». За мутно-белой стеклянной перегородкой тихо, ни одного звука, ни одного движения. Антон приоткрыл дверь и заглянул. Мистер Олимпия прислонился к окну, низко склонив голову. Алина стояла рядом с ним.

«Пожалуй, слишком близко для начальника и подчинённой»– отметил про себя бариста.

Девушка бережно гладила мужчину по плечу, он наклонился к ней и поцеловал. Алина не отпрянула, не дала ему пощечину – она прижалась к нему и обвила мощную шею руками, продлевая поцелуй и тая в объятиях Аркадия Михайловича.

Антон отшатнулся. Зубы заныли, голова раскалывалась от боли, в глазах расплывались красные круги. Сердце оглушающе билось в горле. Бариста сделал пару неуверенных шагов по коридору, а затем резко свернул на лестницу и побежал вниз, перелетая через ступеньки и с яростью приземляясь на площадках между этажами.

Антон пришел в себя уже в кофейне. Он удивлённо огляделся. У стойки несколько девушек ждали заказанные напитки. Перед Антоном стояли три больших стакана для заказов на вынос, уже наполненные до краев. Он всё делал даже без участия сознания: ещё бы! – два года постоянной работы не могут пройти бесследно.