Восходящая Тень

«Голуби, чайки, собаки, мухи и крысы. Наверное, только Хранительнице Мудрости под силу разобраться, что тут к чему».

Неожиданно Эгвейн вновь оказалась в Пустыне.

Тварь, похожая на кабана, но размером с низкорослую лошадку, кинулась прямиком к ней, и девушка с криком повалилась навзничь. Зверь перемахнул через нее, и Эгвейн приметила, что это вовсе не кабан. У него было узкое рыло, пасть, полная острых зубов, напоминающих волчьи, и четырехпалые лапы. Девушка даже не успела испугаться: страх пришел, когда зверь уже улепетывал, карабкаясь по скалам. Такая здоровенная тварь могла запросто переломать ей кости или растерзать своими клыками. И тогда она пробудилась бы израненной, а то и не пробудилась бы вовсе.

Скала под ее спиной раскалилась, точно сковородка. Эгвейн вскочила на ноги, отчаянно браня себя. Так она ничего не добьется. Ей надо быть в Танчико, и она должна сосредоточиться только на этом, выбросив из головы все посторонние мысли.

Эгвейн отряхнула песок с платья и неожиданно замерла: всего в десяти шагах от нее стояла айильская Дева, не сводившая с нее пристального взгляда больших голубых глаз. На вид воительница казалась ровесницей Авиенды. Она выглядела не старше самой Эгвейн, но выбивавшиеся из-под шуфы светлые пряди волос казались седыми. Копье было нацелено на Эгвейн, и было ясно, что с такого расстояния она не промахнется.

Поговаривали, что айильцы без снисхождения обходятся с теми, кто забредает в Пустыню, не испросив их дозволения. Эгвейн была уверена, что сумеет окутать женщину потоками Воздуха и та не сможет метнуть копье. Но дальше-то что? Не исчезнут ли путы в тот момент, когда она будет переноситься? А что, если Дева успеет-таки метнуть копье прежде, чем Эгвейн растворится в воздухе? Мало радости оказаться в Танчико, пронзенной айильским копьем. Можно, конечно, замкнуть потоки, но тогда после исчезновения Эгвейн Дева останется в Тел’аран’риоде связанной и беспомощной. А вдруг вернется лев или эта тварь, похожая на кабана?

Нет. Нужно что-то предпринять, постараться, чтобы Дева опустила копье хотя бы на миг. Тогда Эгвейн закроет глаза и перенесется обратно в Танчико, где ей и следует быть. А то глупые фантазии заносят ее невесть куда. По правде сказать, Эгвейн не была уверена в том, что женщина, случайно попавшая во сне в Тел’аран’риод, способна причинить реальный вред, но рисковать ей не хотелось. С айильскими копьями шутки плохи. Все равно эта Дева через несколько мгновений исчезнет. Нужно просто чем-то отвлечь ее ненадолго.

Может быть, изменить одежду? Как только эта мысль пришла ей в голову, платье Эгвейн сменило серое, с коричневыми разводами одеяние – точно такое же, как у айилки.

– Я не причиню тебе зла, – дружелюбно произнесла Эгвейн.

Однако воительница не опустила копья, а, сдвинув брови, сказала:

– Девочка, ты не имеешь права носить кадин’сор.

И в тот же миг Эгвейн поняла, что стоит посреди пустыни обнаженной. Солнце нещадно опаляло кожу, а раскаленный песок жег босые ступни, вынуждая переступать с ноги на ногу.

Девушка была потрясена – она и понятия не имела, что в Мире снов силой воображения можно менять не только свой, но и чужой облик. Сколько же здесь возможностей, сколько правил, о которых она даже и не подозревала? Эгвейн поспешно вернула себе темное платье для верховой езды и крепкие башмаки и одновременно лишила Деву ее одеяния. Для этого ей пришлось почерпнуть Силу из Источника, – очевидно, воительница сконцентрировалась на том, чтобы Эгвейн оставалась нагой. А Эгвейн тем временем удерживала поток саидар наготове, чтобы перехватить копье, если Дева все же метнет его.

Теперь оторопела воительница. Копье в ее руке дрогнуло, и Эгвейн, улучив момент, закрыла глаза и мгновенно перенеслась в Танчико, к подножию скелета гигантского кабана. Или кого бы там ни было. Сейчас она даже не взглянула на чудной костяк. Ее стало утомлять от созданий, похожих и не похожих на кабанов. «Как мне это удалось? Впрочем, хватит вопросов – из-за них меня все время заносит не туда. Но уж больше такого я не допущу».

И еще одно показалось Эгвейн странным. За миг до того, как она закрыла глаза, чтобы перенестись из Пустыни в Танчико, девушка отчетливо увидела позади айилки другую женщину, смотревшую на них обеих. Златокудрую женщину с серебряным луком в руках.

«Это уж и вовсе невероятно, – сказала себе Эгвейн. – Ты просто наслушалась баек Тома Меррилина».

Бергитте давным-давно мертва и не вернется в мир до тех пор, пока зов Рога Валир не поднимет ее из могилы. А мертвые – даже герои легенд – не видят снов и, значит, не могут оказаться в Тел’аран’риоде.

Заставив себя отбросить бесплодные размышления, Эгвейн бегом поспешила обратно на площадь. Сколько же времени потратила она впустую? Уходят драгоценные минуты, а она так ничего и не выяснила, и теперь, наверное, ей придется обшарить город целиком. Если бы только знать, что искать. И где. Бежать здесь, в Мире снов, было совсем нетрудно, но девушка понимала: как бы быстро она ни мчалась, ей не обежать весь город до того, как подруги ее разбудят. А возвращаться ни с чем ей не хотелось.

Неожиданно на площади, посреди стайки голубей, появилась женщина в бледно-зеленом платье, таком тонком и облегающем, что оно устроило бы и Берелейн. Темные волосы незнакомки были заплетены во множество тонких косичек, а лицо прикрыто полупрозрачной вуалью, похожей на ту, в какой был тот падавший мужчина. Голуби вспорхнули у нее из-под ног, и женщина взлетела вместе с ними. Она поднялась выше крыш, прежде чем растаяла в воздухе.

Эгвейн улыбнулась. Она ведь и сама нередко летала во сне, а это, в конце концов, Мир снов. Девушка подпрыгнула и полетела к крышам. Чудно?, люди ведь не летают, подумала она, и все вокруг закачалось. Эгвейн заставила себя сосредоточиться, держаться уверенней – она летит, вот и весь сказ. Это Мир снов, и она летает во сне. Свежий ветерок дул ей в лицо, Эгвейн ощущала необыкновенную легкость, и ей хотелось смеяться.

Она пронеслась над Панаршим Кругом – гигантским каменным амфитеатром с рядами каменных скамей, огражденных высокой стеной, и с огромной ареной посередине – и представила себе, какая пропасть народу собирается здесь, чтобы полюбоваться фейерверками, да еще какими. Ведь их устраивает Гильдия иллюминаторов. В Эмондовом Лугу фейерверки были редким развлечением – по пальцам можно пересчитать, и всякий раз взрослые веселились как малые дети.

Словно ласточка, парила она над крышами дворцов и особняков, теснящихся домов и лавок, над складами и конюшнями. Скользила между куполами, островерхими золочеными шпилями, бронзовыми флюгерами и башнями, украшенными каменным кружевом балконов. На каретных дворах стояли, дожидаясь возниц, экипажи и фургоны. Большая гавань и фьорды были заполнены выстроившимися вдоль причалов судами. И все – от экипажей до судов – с виду изрядно обветшало и нуждалось в ремонте, но ничто не указывало на присутствие Черной Айя. Во всяком случае, так ей казалось.

«Может, представить себе Лиандрин?» – подумала Эгвейн. Это было нетрудно – она прекрасно помнила кукольное личико, множество светлых косичек, надменные карие глаза и розовые, словно бутон, губы, искривленные в самодовольной усмешке. Но если это сработает и приведет в Тел’аран’риоде к Лиандрин, она рискует столкнуться и с остальными Черными сестрами, а к этому она не готова.

Неожиданно девушка поняла, что сама выставила себя напоказ, – если Черная Айя здесь, в Танчико Мира Снов, они непременно ее заметят. Летящую женщину, которая к тому же не пропадает из виду. Стоит только поднять глаза. Все вокруг снова задрожало. Эгвейн выправила полет, резко снизилась ниже крыш и полетела вдоль улиц. Летела она теперь не так стремительно, как прежде, но все же быстрее, чем могла бы скакать на коне. Возможно, она неслась им навстречу, но заставить себя остановиться и ждать девушка не могла.

«Дуреха! – выругала себя Эгвейн. – Дуреха бестолковая! Возможно, они уже прознали, что я здесь, и расставили западню».

Она подумывала даже покинуть Тел’аран’риод и вернуться в Тир, но ее останавливала мысль, что она так ничего и не нашла. Если здесь вообще можно было что-то найти.

Неожиданно она увидела женщину, стоящую на улице прямо перед ней. Мешковатая коричневая юбка и просторная белая блуза не скрывали стройной фигуры. Поверх плеч у нее лежала коричневая шаль, а ее белые волосы, ниспадающие до пояса, были перехвачены на лбу сложенной косынкой. Несмотря на скромное одеяние, шею и руки женщины украшало множество ожерелий и браслетов из резной кости и золота. Она стояла подбоченясь и сурово смотрела на Эгвейн.

«Еще одна глупая женщина, – подумала Эгвейн, – угодила во сне неведомо куда и теперь глазам своим не верит».

Она назубок помнила описания спутниц Лиандрин и была уверена, что эта женщина ни на одну из них не похожа. Эгвейн стремительно приближалась к незнакомке, но та не исчезала. «Почему? – встревожилась девушка. – Почему? О-о, Свет! Неужто она…» Эгвейн принялась торопливо свивать потоки Силы, чтобы опутать ими странную незнакомку.

– Ты бы лучше спустилась на землю, девица, – рявкнула женщина. – Порхаешь, как птица, а мне и без того стоило немалых хлопот отыскать тебя.

Неожиданно Эгвейн резко опустилась на мостовую и едва удержалась на ногах. Тот же голос она слышала в Айильской пустыне, но эта женщина была старше встреченной там Девы. Впрочем, приглядевшись, Эгвейн решила, что та не так стара, как показалось вначале, – она выглядела гораздо моложе, чем можно было судить по ее длинным белым волосам. Однако Эгвейн была уверена, что и голос, и проницательные голубые глаза принадлежат той женщине из Пустыни.

– Ты… ты выглядела иначе, – промолвила она.

– Здесь можно позволить себе выглядеть как угодно, – произнесла незнакомка. Голос ее звучал несколько смущенно. – Временами я не прочь вспомнить, как… Ну да это не важно. Ты ведь из Белой Башни, верно? Там давно не было ходящей по снам. Очень давно. Я – Эмис из септа Девять Долин, из Таардад Айил.

– Так ты Хранительница Мудрости? Не может быть! Ты умеешь толковать сны и знаешь Тел’аран’риод! Ты можешь… Меня зовут Эгвейн, Эгвейн ал’Вир. Я… – Девушка запнулась. Похоже, эта женщина не из тех, кому стоит врать. – Я – Айз Седай. Из Зеленой Айя.

Выражение лица Эмис не изменилось, разве что в глазах промелькнул намек на сомнение. Эгвейн выглядела слишком молодо для полноправной Айз Седай. Но заговорила ходящая по снам вовсе не об этом:

– Я собиралась продержать тебя голой, пока ты не попросишь подходящее платье. Ты не имела права облачаться в кадин’сор… Признаться, ты удивила меня, я никак не ожидала, что ты так быстро освободишься, обратив против меня мое же копье. Хотя ты очень сильна, но знаний у тебя явно маловато. Иначе ты не свалилась бы мне чуть ли не на голову во время охоты, сама того не желая. Понятно же, что тебя случайно занесло в Пустыню. И зачем тебе вздумалось летать? Ты явилась в Тел’аран’риод – в Тел’аран’риод! – чтобы этот город осмотреть? Как, кстати, он называется?

– Танчико, – изумленно отозвалась Эгвейн.

Эта женщина не знала, где она оказалась. Но как же тогда удалось ей последовать за Эгвейн и найти ее? Не приходилось сомневаться, что Эмис знает о Мире снов неизмеримо больше, чем она.

– Эмис, ты могла бы помочь мне? Я разыскиваю Черных Айя, приспешниц Темного. Возможно, они здесь; и если это так, я должна их найти.

– Значит, они действительно существуют, – прошептала Эмис, – Айя служительниц Тени в Белой Башне. – Женщина покачала головой. – Ты напоминаешь мне девочку, только что обручившуюся с копьем. Каждая из них поначалу считает, что теперь-то ей ничего не стоит побороть любого мужчину и одолеть любую кручу. Но они-то рискуют лишь набить синяков и шишек и получить в итоге полезный урок. Для тебя же здесь это может кончиться плачевно. – Эмис окинула взглядом окружавшие их строения и поморщилась. – Значит, Танчико. Это, кажется, в… Тарабоне. Город умирает, он пожирает сам себя. В нем царят тьма и зло. Зло большее, нежели то, на которое способен человек, будь то мужчина или женщина. – Хранительница пристально взглянула на Эгвейн. – Но ведь ты не чувствуешь этого, правда? А еще собралась отлавливать служительниц Тени в Тел’аран’риоде.

– Зло? – быстро перебила ее Эгвейн. – Но ведь это зло может исходить от них. Верно ведь? А ты, наверное, сумела бы определить, так ли это, если я опишу каждую из них?..

– Ты как дитя, – пробормотала Эмис, – как девчушка, которая клянчит у отца серебряный браслет, желая получить его в сей же миг, понятия не имея, как ведется торговля или как мастерят браслеты. Тебе следует многому научиться, а я не могу научить тебя всему этому прямо сейчас. Приходи в Трехкратную землю. Я оповещу все айильские кланы о том, что Айз Седай по имени Эгвейн ал’Вир надлежит препроводить ко мне, в холд Холодные Скалы. Назовись и покажи кольцо Великого Змея – и тебе ничего не грозит. Сейчас я в Руидине, но успею вернуться в Холодные Скалы прежде, чем ты туда доберешься.

– Прошу тебя, помоги мне сейчас. Мне очень надо. Я должна узнать, здесь ли они.

– Но я не в силах помочь тебе – я не знаю ни их, ни этого города. Приходи ко мне. То, чем ты сейчас занимаешься, опасно, так опасно, что ты и представить себе не можешь. Ты должна… Постой, куда ты?

Какая-то сила неудержимо влекла Эгвейн прочь из Мира Снов.

Стихающий голос Эмис следовал за ней:

– Приходи ко мне и учись. Приходи и учись…

Глава 12

Танчико или Башня?

Когда Эгвейн наконец зашевелилась и открыла глаза, Илэйн облегченно вздохнула. С лица Авиенды, стоящей в ногах постели, сошла тень тревоги. На краткий миг оно озарилось улыбкой, и Эгвейн улыбнулась в ответ. Пламя свечи, судя по всему, лишь считаные минуты назад миновало оговоренную отметку, но для ожидавших время тянулось мучительно медленно.