Достаточно времени для любви, или Жизнь Лазаруса Лонга

Я признался, что нет.

– Но я прекрасно помню, какие инструкции дал ей относительно записей разговоров Старейшего.

– Проверим. Минерва!

– Да, Лазарус.

– Несколько мгновений назад я спросил у Айры о твоем потенциале Тьюринга. Ты обдумывала разговор, последовавший за этим вопросом?

Клянусь, Минерва замешкалась… хотя это смешно – для нее наносекунда, то же, что для меня секунда. К тому же она не колебалась. Никогда.

– Моя программа по данному вопросу, – ответила она, – ограничена следующими действиями – цитирую: не анализировать, не сопоставлять, не передавать и не производить каких-либо иных манипуляций с записанными в память данными, если исполняющим обязанности председателя не введена конкретная подпрограмма. Конец цитаты.

– Так-так, дорогуша, – ласково произнес Лазарус. – Ты не ответила. И преднамеренно уклонилась от ответа. Но лгать ты не привыкла, так ведь?

– Я не привыкла лгать, Лазарус.

Я еле сдержался.

– Минерва! Отвечай на первый вопрос Старейшего.

– Лазарус, я думала и продолжаю думать над этой частью разговора.

Лазарус поднял бровь и обратился ко мне:

– А ты не прикажешь, чтобы она ответила мне еще на один вопрос, ничего не скрывая?

Я был потрясен. Минерва иногда меня удивляет, все так, но она никогда не уклонялась от прямых ответов.

– Минерва, ты всегда будешь отвечать на вопросы Старейшего точно, полно и честно. Подтверди прием программы.

– Новая подпрограмма принята, введена в постоянную память, зарегистрирована на Старейшего и приведена в действие, Айра.

– Сынок, не надо было заходить так далеко, ты об этом потом пожалеешь, ведь я просил ответа лишь на один вопрос.

– А я намеревался зайти именно так далеко, – сурово ответил я.

– Ну тогда потом на меня не пеняй. Минерва, как ты поступишь, если Айра уедет без тебя?

Она ответила мгновенно, без тени смущения:

– В таком случае я перепрограммируюсь на самоуничтожение.

Я был не просто удивлен, я был в шоке.

– Почему же?

– Айра, – тихо произнесла она, – я не буду служить другому господину.

Молчание продлилось, наверное, несколько секунд, но казалось бесконечным. С юности я не чувствовал себя настолько беспомощным.

Тут я сообразил, что Старейший глядит на меня и грустно покачивает головой.

– Ну что я тебе говорил, сынок? Те же пороки, те же достоинства – только в увеличенном виде. Скажи ей, что делать.

– Как – что? – тупо пробормотал я. Мой персональный компьютер вдруг выдал сбой. Минерва? Она способна на такое?

– Ну давай же! Она слышала мое предложение и обдумала его, несмотря на все твои программы. Сожалею, что предложение было высказано в ее присутствии… но не слишком, ведь это ты включил за мной наблюдение, это была не моя идея, а твоя. Говори же! Скажи ей, чтобы она дублировала себя… или чтобы не начинала этого делать, но тогда объясни причины, по которым не хочешь брать ее с собой. Если сумеешь. Я в подобной ситуации никогда не мог найти ответ, который девушка согласилась бы принять.

– О боже! Минерва, ты можешь создать свой дубликат на корабле? Конкретно – на яхте Старейшего. Быть может, тебе нужны характеристики? Все параметры сможет предоставить космопорт. Тебе нужен регистрационный номер яхты?

– Нет, Айра, мне не нужен ее номер. Космическая яхта «Дора» – этого достаточно, я получу всю нужную информацию. Я могу это сделать. Эта инструкция подлежит исполнению?

– Да! – с внезапным облегчением ответил я.

– Айра, новая общая программа задействована и исполняется. Благодарю вас, Лазарус!

– Эй! Потише, Минерва, все-таки «Дора» – это мой корабль. Я специально оставил ее в режиме сна. Ты уже разбудила ее?

– Я так и сделала, Лазарус. Собственной программой, подчиняющейся новой генеральной программе. Но я могу снова приказать ей спать, я уже получила все необходимые на данный момент данные.

– Если ты прикажешь Доре спать, в ответ она велит тебе выключиться. И то в лучшем случае. В самом лучшем. Минерва, дорогая моя, ты напортачила. У тебя не было права будить мой корабль.

– Очень жаль, но я вынуждена не согласиться со Старейшим, поскольку обладаю правом на любые действия, необходимые для выполнения программ, заданных лично исполняющим обязанности председателя.

Лазарус нахмурился:

– Айра, ты впутал ее в это дело, тебе и выпутывать. Я на нее не могу влиять.

Я вздохнул. Минерва редко бывала вздорной, но уж если такое случалось, то она не уступала женщине из плоти и крови.

– Минерва…

– Ожидаю распоряжений, Айра.

– Я – исполняющий обязанности председателя. Ты знаешь, что это значит. Но Старейший еще выше, чем я. И ты не имеешь права прикасаться к его собственности, не имея на то его разрешения. Это относится и к его яхте, и к его палате, и к прочему. Ты исполнишь любую заданную им программу. Если она войдет в противоречие с теми, которые задал я, и ты не сумеешь сама разрешить конфликт, немедленно обратись ко мне: разбуди, если я сплю, оторви от любого дела. Но ты не имеешь права не повиноваться ему. Эта инструкция выше прочих программ. Доложи.

– Приняла к исполнению, – смиренно ответила она. – Прошу прощения, Айра.

– Это я виноват, Занудка, не ты. Мне не следовало вводить новую программу, не обозначив в ней прерогатив Старейшего.

– Ребята, ничего плохого не случилось, – сказал Лазарус. – Я надеюсь. Минерва, дорогая, послушай мой совет. Тебе ведь не приходилось быть пассажиром на корабле?

– Нет, сэр.

– Ты увидишь – это совершенно непривычная штука. Здесь ты отдаешь приказы – от имени Айры. Но пассажиры не отдают приказов. Никогда. Запомни это. – Лазарус обратился ко мне: – Айра, моя Дора – хороший кораблик, дружелюбный и услужливый. Она пролагает путь в многомерном пространстве, руководствуясь всего лишь намеком, очень грубым приближением, и никогда не забывает вовремя приготовить обед. Но ей необходимо, чтобы ее ценили, говорили, что она хорошая девочка, и гладили по шерстке, – тогда она будет визжать от удовольствия, как щенок. Но попробуй пренебречь ею – и она прольет на тебя суп, только чтобы привлечь твое внимание.

– Постараюсь быть осторожным, – согласился я.