Шофёрские НЕ байки

– Видал, – говорит Коля, – мороз как работает?

Я, по своей молодости и неопытности такое видел в первый раз. А Николай, тем временем, начал откручивать топливный фильтр грубой очистки. На МАЗах он конструктивно находился в корпусе топливного бака. Открутив четыре болта, Коля вынул из корпуса сам фильтр. Тот был весь облеплен парафином.

Я во все глаза наблюдал за действиями товарища, и, увидев такую картину, был весьма удивлён. Для меня всё это было впервой. Николай попутно мне всё объяснял, я впитывал информацию, как губка воду. Я впервые узнал, что при замерзании дизельного топлива из него выделяется парафин, который и забивает фильтры и топливную систему. Это сейчас существует множество разных присадок к топливу, которые препятствуют замерзанию топлива. Да ещё и зимние сорта солярки практически на каждой заправке есть. А тогда выход был один – греть топливо.

– Так, значит будем действовать следующим образом, – говорил мне Коля, – фильтр ставить я не буду, доехать хватит и фильтра тонкой очистки, а этот мы сейчас подожжём, и будем снизу греть бак.

– Не опасно? – спрашиваю.

– Нормально, – отвечает Николай, – не мы первые, не мы последние.

Он ставит крышку корпуса фильтра на место, находит палку, на неё приспосабливает фильтр грубой очистки, представляющий собой нечто вроде катушки с толстыми нитками, намотанными на металлическое основание.

Мы поджигаем наш импровизированный факел. Он нещадно коптит, но Коля подносит его снизу под бак и начинает равномерно водить факелом по днищу бака.

– Ты посматривай, – говорит он мне, – на цвет топлива в баке. Когда потемнеет, скажешь.

Время от времени я поглядываю в горловину бака, чтобы контролировать цвет солярки. Коля продолжает водить факел под днищем бака.

Через время фильтр полностью сгорел, но топливо слегка потемнело. Я сказал об этом Коле.

– Что ж, пробуем заводить, – был ответ.

Запуск проблем не доставил. Мотор завёлся, как говорят, с полтыка.

– Пробуем ехать? – говорит Николай.

– Давай! – соглашаюсь я.

Поехали. МАЗ довольно уверенно пошёл в гору. Выбрались наверх. Дальше дорога представляла собой спуски и подъёмы. Машина вела себя нормально. Видимо, тепла обратки уже хватало, чтобы не дать топливу замёрзнуть вновь.

Теперь я понимаю, почему так произошло. На нефтебазе в Чугуеве, где нас выручил мужичок, топливо в емкостях хранилось как обычно, безо всякого подогрева, то есть, какой была температура на улице, такой же была и температура топлива. О зимнем сорте солярки в то время слышали, пожалуй, только жители Крайнего Севера. А в наших краях был всего один сорт – дизельное топливо. Просто дизельное топливо. И всё. Безо всякого выбора… К тому же, несмотря на наши южные широты, природа частенько нам преподносила суровые зимние сюрпризы. Поэтому при морозах, чтобы солярку не прихватывало, шофера разбавляли её керосином, тогда было немного полегче. Практически во всех автобазах был запас керосина на случай сильных морозов. А когда мы залили 190 литров подзастывшей солярки в практически пустой и холодный бак, обратка не смогла прогреть такой объём, и топливо просто запарафинило фильтр грубой очистки. Из-за этого пропускная способность фильтра упала, соответственно двигатель не получал достаточного количества топлива и не развивал мощности.

Ну, а мы уже продолжали движение к дому. Нам осталось немного. В итоге часам к трём дня мы прибыли на завод. Нас там ждали. Завгар лично вышел встречать. Поздоровались, коротко расспросили, что и как. Мы так же коротко отвечали. В разговоре выяснилось, что у нас осталось талонов на триста литров топлива, ведь их нам дали с запасом. К тому же 190 литров мы брали за деньги, поэтому не была использована часть талонов. Завгару не хотелось, чтобы они пропали. Он попросил нас и ещё одного водителя на КрАЗе съездить на городскую заправку, реализовать талоны. Пока мы ехали от Чугуева домой, мы сожгли около ста литров топлива, так что место в баке было. Также и на КрАЗе, который с нами поехал, бак был почти пустой.

Поехали, заправились. На нашей городской заправке топливо было. Без ограничений. Вернулись в гараж. Я забрал свою Пепси-Колу и замёрзшую до состояния камня свиную колбасу, попрощался со всеми и ушёл.

Сон – дело хорошее. Иногда…

Пришёл домой. Дома уже не было никого. Родители ушли в гости к родственникам отмечать Новый Год. Собаки дома тоже нет. Скорее всего, к родне с пёсиком ушли. Мы тогда его дома держали. Я был уставший до чёртиков. Хотелось немногого – перекусить, принять ванну и спать. Но ведь Новый Год! Решил поесть, помыться, поспать до десяти вечера, а потом идти встречать с друзьями Новый Год.

Покушал, после чего залез в ванну. Меня тут же начало клонить в сон. Найдя в себе силы, решил не нежиться в ванне, а сразу начать мыться. Помылся, вытерся, пошёл к себе в комнату. Завёл будильник на 22:00, и, в половине шестого вечера как подкошенный рухнул спать. Вырубился мгновенно, усталость от моего путешествия дала о себе знать в полной мере.

Спал, как убитый… Просыпаюсь, смотрю – за окном как-то подозрительно светло… На будильник глянул – твою дивизию! 8:00! Проспал Новый Год! Как так-то? Часы хвать – завод будильника на нуле. Значит, он по-честному отработал. Как же крепко я дрых, совершенно не слышал его звона. Будильник был механический. Звук громкий – мёртвого разбудит.

Никогда я ещё не пропускал его звонка. А тут… Прикинул время сна – я проспал четырнадцать с половиной часов! Ни разу не проснувшись! Ничего себе! Рекорд! Да толку-то с таких рекордов… Праздник проспал! Блин!

Так… Чем заняться? Родителей дома так и нет. Видимо, у родственников с ночёвкой остались. Встал. Помылся. Решил спуститься к соседу. Прихожу, звоню в дверь. Открывает сосед. Пьяненький, но в адеквате:

– О! Пропащий! Заходи! Где был, что видел?

– С Новым Годом! – говорю, – Наливай!

Ну, и пошло, поехало.

Дальнейшее описывать не буду. Не имеет это дальнейшее никакого отношения к моему рассказу. Но тогда я впервые в жизни понял, что бывает такая усталость, когда ты спишь так крепко, что будь за окном хоть война, ты всё равно будешь дрыхнуть…

Но Новый Год я больше не просыпал!

Первый самостоятельный…

Фраза, которой назван этот рассказ, применима ко многим родам деятельности. Первый самостоятельный полёт за штурвалом самолёта, первый самостоятельный выход в море, первый самостоятельный шаг ребёнка. Применительно к моему рассказу эта фраза будет означать мой первый самостоятельный рейс на седельном тягаче.

Вот как всё это было. 1987 год. Я работал водителем в углепромовской автобазе на Донбассе. Грузовик ЗИЛ-130, на котором я работал, являлся автоцистерной для перевозки ГСМ. А у меня была одна мечта. Я хотел работать в АТП международных перевозок «Совтрансавто». Одним из требований к кандидату в водители-международники был стаж работы на большегрузных дизельных автопоездах. Его у меня не было, поэтому я надеялся со временем перейти в бригаду междугородников в нашей автобазе, чтобы наработать требуемый стаж.

И такой случай представился. В ноябре 1987 года наша автобаза получила новый седельный тягач MAЗ-5433. Ребята его в шутку называли «Полусупер». В то время семейство MAЗов-5432  и его модификаций получило в народе прозвище «СуперМАЗ». На них стояли восьмицилиндровые ярославские дизеля, а кабина имела спальное место.

Но МАЗ-5433 был оборудован кабиной без спальника, а мотор на нём был шестицилиндровым. Потому и «Полусупер». На эту машину уже был кандидат. Николай его имя. Хороший человек и опытный, грамотный водитель. Мы с ним до сих пор общаемся. До получения новой машины Коля работал на седельном тягаче МАЗ-504В. А я, ведомый своей мечтой о «Совтрансавто», загорелся идеей пересесть со своего ЗИЛа на старую Колину машину.

– Колёк, – обратился я к коллеге, – на твой старый МАЗ есть кандидаты?

– Да пока, вроде, нет, – пожал плечами Коля, – начальство молчит. А что?

– Я хотел бы на твой старый МАЗ пересесть.

– А чем тебе ЗИЛ не нравится?

– На большие машины тянет. Нравятся они мне.

– Ну, пойдём к начальнику колонны сходим, – предложил Коля, – если он не против, то и я не против.

Мы направились в кабинет нашего руководителя.

– Григорьич, – обратился Коля к начальнику, – есть желающий на мой старый МАЗ.

– Робик, ты, что ль? – удивился руководитель, – Тебе что, на бензовозе плохо?

– Мечтаю о больших машинах, – ответил я, – давно мечтаю.

– А на твой ЗИЛ я кого посажу?

– Саню Рыжего, – тут же ответил я. Был у нас подменный водитель, Саня.

– Позови его ко мне, – распорядился начальник, – если он согласится, то пойдёшь на МАЗ.

Я понёсся за Шуриком. Нашёл его, всё рассказал, Саня был не против. Мы пошли к начальству.

После короткой беседы руководитель распорядился, чтобы сегодня мы разъезжались по работам на своих машинах. После смены я должен был передать своего ЗИЛа Шурику, а на следующий день, 1 декабря, идти на стажировку к Николаю.