Кошмарной летней ночью

– Это ведь на полу твой болванчик, верно?

– Да, – признала Крис. – Но я этого не делала. Клянусь!

– Вы обе готовы поклясться, что не делали этого? – с усталым видом осведомилась миссис Пауэлл.

– Да, – тут же ответила Линди.

– В таком случае вы обе лишитесь своих болванчиков. Мне очень жаль. Одна из вас врет. Я… я глазам не верю.

В кухне повисла гнетущая тишина: все трое в смятении созерцали беспорядок на полу.

Первой молчание нарушила Крис:

– Мам, а если мы с Линди как следует приберемся?

Линди схватывала на лету. Ее лицо тут же просияло:

– Да. Если мы сложим все на место? Прямо сейчас. Приведем кухню в порядок. Чтоб ни пятнышка… Можно тогда оставить болванчиков?

Миссис Пауэлл покачала головой:

– Нет. Не думаю. Посмотрите на это безобразие. Все овощи испорчены. И молоко.

– Мы сами все купим, – не растерялась Крис. – На свои карманные деньги. И вылижем все до блеска. Ну пожалуйста. Если мы это сделаем, дашь нам еще один шанс?

Миссис Пауэлл задумчиво нахмурилась. Потом посмотрела на исполненные надежды лица дочерей.

– Ладно, – ответила она наконец. – Я хочу, чтобы к утру в этой кухне царил образцовый порядок. Ни продуктов, ни украшений. Чтобы все вернулось на место.

– Хорошо, – дружно ответили девочки.

– И я не желаю больше видеть у себя на кухне этих болванчиков, – добавила миссис Пауэлл. – Если вы сможете это гарантировать, я дам вам еще один шанс.

– Ура! – в один голос воскликнули девочки.

– Кроме того, я больше не желаю слышать, что это они, – продолжала миссис Пауэлл. – Чтоб никаких больше потасовок. Никакого соперничества. Никаких попыток свалить вину на болванчиков. Я не желаю слышать о них ничего. Вообще.

– И не услышишь, – пообещала Крис, бросив взгляд на сестру.

– Спасибо, мама, – сказала Линди. – Иди спать. Мы все уберем. – Она легонько подтолкнула мать к двери.

– Ни слова больше, – напомнила миссис Пауэлл.

– Хорошо, мама, – ответили близняшки.

Мать ушла к себе. Девочки принялись за уборку. Крис вытащила из ящика стола огромный мешок для мусора и держала его, пока Линди кидала туда пустые коробки и испорченные продукты.

Затем Крис аккуратно собрала свои украшения и отнесла наверх.

Сестры не обмолвились ни словом. Они трудились молча, прибирались и мыли пол, пока кухня не заблестела. Линди закрыла дверцу холодильника. Громко зевнула.

Крис ползала на карачках, проверяя, чтобы на полу не осталось ни единого пятнышка. Наконец она встала и подняла Мистера Вуда. Тот ухмылялся ей, словно все случившееся было отличной шуткой.

«От этого болванчика одни неприятности», – подумала Крис.

Одни неприятности…

Вслед за Линди она вышла из кухни, потушив по дороге свет. Девочки молча поднялись по лестнице. Ни одна так и не произнесла ни слова.

Бледный свет луны струился в комнату из открытого окна. Было жарко и душно.

Крис посмотрела на часы. Уже больше трех часов ночи.

Слэппи развалился в кресле у окна, его улыбающееся лицо блестело в лунном свете. Линди, зевая, забралась в постель, откинула одеяло и накрылась простыней. И отвернулась от сестры.

Крис сняла с плеча Мистера Вуда.

«От тебя одни неприятности», – сердито думала она, держа его перед собой и глядя в ухмыляющееся лицо.

Одни неприятности.

Мистер Вуд скалился в злобной усмешке, словно глумясь над ней.

К ее злости примешивался холодок страха.

«Я начинаю ненавидеть этого болванчика», – мелькнула в голове мысль.

Бояться и ненавидеть.

В гневе Крис распахнула дверцу стенного шкафа и швырнула деревянного человечка внутрь. Он свалился на пол бесформенной кучей.

Крис захлопнула дверцу.

С колотящимся сердцем она залезла в постель и натянула одеяло. Навалилась жуткая усталость. Все тело ныло от изнеможения.

Крис зарылась лицом в подушку и закрыла глаза.

Она уже засыпала, когда услышала тоненький голосок:

– Выпусти меня! Выпусти меня отсюда!

Приглушенный голос доносился из стенного шкафа.

14

– Выпусти меня! Выпусти меня! – злобно верещал голосок.

Крис села будто ужаленная. Ее затрясло от страха.