Бет взглянула на часы. Конечно, он опаздывал.
«Говнюк ты, Джоуи Коммонер! – подумала она. – А ну живо сюда!»
Но она не знала, что делать, когда он приедет.
Послать его на хрен?
Может быть.
Поехать с ним кататься?
Может быть.
В Бруксайд? В ночи, на мотоцикле, с баллончиком краски, который она купила только потому, что он ее попросил? Ну… ну… может быть.
Спустя десять минут она услышала, как его мотоцикл с ревом повернул с шоссе.
Он промчался по парковке, резво петляя и наклоняя мотоцикл так, что едва не задевал локтями асфальт.
На нем были черный шлем и черная футболка. Футболка из сувенирного магазина Ларри в гавани. Заведение Ларри считалось наркоманским, пока несколько лет назад все его прибамбасы не попали под запрет. Никаких больше бульбуляторов, никаких пособий по выращиванию травки. Теперь у Ларри продавались кожаные брюки, футболки с крикливыми изображениями хеви-метал-групп, и только латунные ременные пряжки в форме листьев марихуаны напоминали о былом.
На футболке Джоуи Коммонера был изображен кричащий неоновый череп в куче кроваво-красных роз. Бет не знала названия группы, которую символизировал рисунок. Она не слушала метал и не интересовалась мертвецами. Да и Джоуи тоже. Девушка готова была побиться об заклад, что он купил эту футболку лишь из-за рисунка. Он любил такие картинки.
Он остановился в ярде от нее, не заглушив ревущий и чихающий двигатель. Сочетание футболки и шлема показалось Бет причудливым. Шлем был черным, глянцевым, с зеркальным забралом. В нем Джоуи напоминал какое-то насекомое. Не видя лица, человек невольно обращал внимание на футболку. На череп.
Джоуи снял шлем, и Бет расслабилась. Прежний Джоуи. Длинные светлые волосы под шлемом свалялись, но первый же порыв ветра растрепал их над плечами. Ему было девятнадцать, но выглядел он младше. Круглые щеки и задержавшиеся подростковые угри. Джоуи очень хотелось выглядеть опасным парнем, но природа не желала содействовать ему в этом. Природе было угодно, чтобы дерзость Джоуи выглядела капризностью, а враждебность – обидчивостью.
Он стоял, зажав мотоцикл между ног, ожидая, что скажет Бет. За его спиной заходило солнце.
Бет вдруг почувствовала, что ее сердце бешено колотится, словно она перебрала кофе. Голова слегка кружилась. Она нервничала.
– По телефону мне показалось, что ты сердишься, – начал Джоуи, почувствовав, что тишина затянулась.
Бет вспомнила все оскорбления, которые придумала с тех пор, как вышла от доктора Уилера. Но красноречие покинуло ее. Она перешла сразу к делу:
– Ты мне трипак подкинул, ублюдок!
Удивительно, но он улыбнулся:
– Гонишь?
– Не гоню, на хрен! Ты меня заразил!
Он переварил информацию.
– То-то я думал… – произнес он с той же нагловатой улыбочкой.
– Чего ты думал?!
– Ну, мне немного больно…
– Что больно?
– Когда я ссу, – ответил он тоном двенадцатилетнего мальчишки.
Бет закатила глаза. Безнадежен, абсолютно безнадежен. «Мне больно, когда я ссу». Какого хрена! Что теперь, жалеть его?
– Джоуи, с кем ты трахался?
– Ни с кем! – обиженно воскликнул он.
– Ни с кем? А трипак от кого подхватил?
Он задумался.
– В прошлом году, – вспомнил он, – мой двоюродный брат возил меня в одно заведение. В Такоме.
– Заведение? Бордель, что ли?
– Вроде того.
– Бордель в Такоме?
– Ну да. Нам обязательно это обсуждать?
Бет поняла, что все время переспрашивает его и едва не повторила последнюю фразу: «Нам обязательно это обсуждать?» Тогда она собрала в кулак остатки самообладания:
– Джоуи, ты трахнул проститутку в Такоме и заразил меня гонореей. Я зла на тебя.
– Тогда мы с тобой еще не встречались, – оправдался он и добавил нехотя, как показалось Бет: – Прости.
– За «прости» лекарств не купишь. – Она отвернулась. – Это мерзко.
– Прости. Ладно? Что мне еще сказать? Прости. – Он сдвинулся вперед на сиденье «ямахи». – Залезай.
Ей хотелось ответить «нет». Слишком просто все выходило. Нельзя, чтобы он отделался одним «Прости. Залезай».
Или все на самом деле было просто и он мог этим отделаться?
Она почувствовала, как внутри, в пустоте, перевернулось что-то тяжелое.
– Краску купила? – спросил Джоуи.
Пакет в руке выдавал ее. Она протянула его Джоуи.
– Отлично.
Он стал выжимать стартер, пока мотор не заревел на высоких оборотах. Надел шлем. Второй шлем был прицеплен к мотоциклу. Бет надела его на голову, заправив волосы.