Дамы «В шаге от мечты»

– Мамуля, когда не стало папы, ты махнула на себя рукой. А от этого страдаем мы! Как ты учила меня? Женщина всегда должна быть прекрасна. Я хочу восхищаться и гордиться твоей красотой, поезжай, отдохни, – упрашивала дочь.

– Вы хотите сказать, что я пугаю прохожих? – притворно грозно спросила София Моисеевна.

– Позволь себе быть счастливой, мама, – тихо проговорила Ева. – Мы купили тебе путёвку на двадцать один день в пансионат.

– Лучше от этого не станет, конечно. Но хоть посмеёмся потом, – согласилась София Моисеевна. – Отправляйте маму скучать. Вы, конечно, по-своему правы, а по-моему нет. И, как понимаю, выбора у меня тоже нет.

София Моисеевна отправилась собирать чемодан под облегчённые вздохи своих детей.

С сыном у Виолетты Леопольдовны тоже не сложились отношения. Он, долго подчинявшийся маме, дал ей отставку от опекунства над собой. Вечером она не дождалась сына, тот пришёл поздно, когда Виолетта Леопольдовна уже спала. Утром Виолетта потребовала у сына объяснений:

– Что это за девица? Ты что себе позволяешь?

– Это моя жизнь и попрошу больше не осчастливливать меня своим счастьем. Твоё счастье я уже испытал, женившись на Наташе. Мы разводимся, я ухожу к той, которую любил всегда. Жить мы будем отдельно.

– А, так это твоя прошлая любовь? Изменилась, не узнала её, – съязвила она. – Бери пример с отца! Твой отец всегда слушал меня… – горячилась Виолетта Леопольдовна, стуча пальцами по столу.

– Это не прошлая любовь. Это настоящая, – твёрдо сказал сын. – Я не буду брать пример с отца! Ему ты тоже навязала своё счастье. Спроси лучше – чего он хочет сам! Если не хочешь потерять его, мама, подумай, что ты творишь, – перебил сын.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего. Пока, мама. Я спешу на работу.

– Да твоя работа – это курам на смех! – язвительно крикнула Виолетта.

– Я поехал, посмеюсь с курами. Да, вот путёвка на двадцать один день в пансионат. Отдохни и подумай. Я выбрал тебе отдельный домик на четыре номера, чтобы было с кем пообщаться, если захочешь. Да и нам с отцом надо отдохнуть от твоей опеки. Устали мы от тебя. Через два дня самолёт. Я заеду, отвезу в аэропорт.

Сын развернулся и ушёл, оставив Виолетту Леопольдовну в раздумьях.

«Путёвка. В пансионат. Меня оправляют в ссылку. Я тут никому больше не нужна, ни для кого не авторитет, – грустные мысли сменились злостью. – Они ещё вернутся, и будут умолять о пощаде. А о какой пощаде?» – злилась Виолетта Леопольдовна.

Для родителей естественно направлять своих детей по правильному руслу. Но стоит различать, где заканчиваются интересы ребёнка и начинаются большие надежды родителей. Не мешало бы ещё помнить возраст ребёнка, который уже выше мамы на голову и перешёл тридцатилетний рубеж.

«Сын хочет жить своей жизнью. С этим стоит смириться. Мальчик стал мужчиной. Хорошо, что не похож на мужа. Муж давно стал вторым сыном и безропотно позволяет руководить собой. У нас и отношений-то уже не было давно. Я для него не женщина. А кто? – грустно думала Виолетта. – Леопардовна, вот кто я для всех, без исключения! «Нам надо всем отдохнуть друг от друга», – передразнила она сына. – Вернее им надо отдохнуть от меня».

Так внезапно Виолетта Леопольдовна приняла решение назло всем поехать в пансионат, от которого вначале хотела отказаться.

Муж Лилии Леонидовны далёк от художественных вкусов своей жены и за годы семейной жизни немного устал от её желания привить ему вкус к искусству. Он считал жену так и не повзрослевшей, витающей в облаках. Её выставки, музеи, спектакли были для него обременительной повинностью и песком на зубах. Им не о чем было говорить, кроме как о дочке. Но дочь жила своей жизнью, и точек соприкосновения у супругов становилось всё меньше и меньше. Дочка тоже пользовалась Лилиной добротой и часто подкидывала внучку бабушке.

У мужа намечался очередной романчик. Лилия Леонидовна была настолько доверчива, что не замечала грехов мужа, хотя доброжелатели пытались ей на это намекнуть. Лилия отмахивалась:

– У него много работы. Он у меня трудоголик.

Лилия не могла даже мыслей допустить об изменах, вранье. Этого просто не может быть, а то, что у них нет общих интересов, тоже ни о чём не говорит. Люди разные.

Чтобы Лилия Леонидовна не мешала ему, муж купил ей путёвку в пансионат.

– Лиля, тебе нужен отдых, ты устало выглядишь. Двадцать дней без тебя здесь ничего не случиться. Отдохни, дорогая.

Дочь, узнав, что папа купил путёвку, хотела отправить с Лилией Леонидовной свою дочь.

– Дай маме отдохнуть.

Отец был против, внучка могла быть поводом вернуться раньше срока. Мужу Лилии Валерьевны нужно было время, чтобы определиться с выбором между женой и любовницей и неожиданное возвращение Лилии было бы катастрофой.

Лилия Леонидовна не чувствовала себя уставшей, но с мужем согласилась. Ей стало приятно, что он заботится, давно муж не проявлял к ней интереса.

– Новые впечатления, картинки свои порисуешь, от нас отдохнёшь, – уговаривал муж.

Лилия Леонидовна с удивлением посмотрела на мужа. Что-то царапнуло внутри, но тут совсем некстати вспомнились глаза доктора, она запуталась в своих ощущениях и согласилась поехать в пансионат.

А её муж, проводив Лилию Леонидовну до аэропорта, тут же позвонил любовнице.

В какой-то момент Варвара Валерьевна начала понимать, что проживает не ту жизнь, о которой мечтала. Однако попыток изменить ситуацию не предпринимала. Варваре вспомнились произведения Франца Кафки.

«Главная особенность его произведений – тотальная чокнутость, нелогичность всего происходящего, совершенно необъяснимая с точки зрения вменяемого человека. Все его герои воспринимают эту чокнутость и абсурдность как нечто само собой разумеющееся, и относятся к ней абсолютно спокойно, а офигевает от происходящего только главный герой. Я главный герой Кафки», – философствовала Варвара Валерьевна, идя домой с покупками.

Она стояла на развилке жизненного пути – выбрать то, о чём мечталось и хотелось или оставить всё без изменений. Нудно и тоскливо. Решиться на глобальное изменение своей жизни она, как всегда, была не готова. Начинать что-то новое было страшно. Варвара понимала, что если она ничего не изменит, то ничего и не будет. А где найти силы, чтобы победить страх.

«Чаще всего, когда тебе страшно и трудно это и есть начало нового пути, – думала женщина. – Два шага я уже сделала – причёска и легкомысленные платья. Надо делать третий. Раз уж ступила на дорогу, надо её пройти».

Поискав по интернету какой-нибудь тур, она наткнулась на пансионат, куда, недолго думая, оформила поездку. Надо хотя бы с чего-то начать.

Глава 5. Отпуск начался.

На горе за федеральной трассой среди множества необычных растений – сосен, пальм, дубов, кипарисов и других редких образцов субтропической флоры, дорожки, а кое-где лестницы ведут в пансионат с незамысловатым и немного странным названием «В шаге от мечты». У пансионата есть свой пляж, к которому ведёт каменная лестница, спускающаяся с горы. Здесь любой отдыхающий может подобрать себе место проживания по душе. Есть большой трёхэтажный корпус, с балконами по всему фасаду здания, бассейном, кортом, уютной столовой. Есть отдельные домики под старинные усадьбы с большой верандой перед входом и четырьмя номерами – два на первом этаже, два на втором.

Именно такой домик принимал сегодня новых отдыхающих: Виолетту Леопольдовну, Лилию Леонидовну, Софию Моисеевну и Варвару Валерьевну.

В аэропорту вновь прибывших в пансионат ожидал автобус. Водитель – подтянутый, с военной выправкой, но уже начинающий полнеть с серебряными нитями в волосах в джинсах и белоснежной рубашке, стоял в сторонке, с плакатом: «Пансионат «В шаге от мечты».

Лилия Леонидовна в ярком красном платье, таща за собой большой красный чемодан, сразу заметила встречающего её человека. Она окинула его взглядом художника-визажиста, заметила некоторый дисбаланс в фигуре, чисто выбритое лицо и слегка кривой плакат. Подошла, уточнила:

– Здравствуйте, вы из пансионата?

– Да. А вы кто?

– Лилия Леонидовна.

Водитель сверился со списком и кивнул:

– Постойте рядом. Сейчас ещё трое подойдут.

Лилия Леонидовна встала рядом и приготовилась ждать, разглядывая поток людей. Она любила подмечать детали, выражение лиц, в последнее время её особенно интересовали глаза, чтобы потом написать. Запавшие в душу озёра глаз доктора так и не удалось воплотить на бумаге.

Софья Моисеевна в широкополой шляпе, в брючном шёлковом костюме приближалась, эмоционально громко разговаривая по телефону:

– Да, да. Приземлилась. Всё хорошо, дорогой. Встретят. О! Вот уже встречают. Буду исполнять ваши мечты, – захохотала Софочка Моисеевна, увидев плакат, она подошла и представилась: