Отчим подруги. Девочка, танцуй!

Мы отрабатываем один номер и ждем полчаса до следующего. По-дурацки составили программу, вразброс. Будем только терять время.

Сарик приносит нам коктейли:

– Девочки, это вам. Расслабьтесь перед вторым номером.

– Это что, алкоголь? – спрашиваю, принюхиваюсь к содержимому бокала.

– Совсем чуть-чуть.

– Я не буду, убери, – отвинчиваю пробку с бутылки и пью воду, которую принесла с собой.

– Да ладно тебе, Сонь! Чем ты опять недовольна? – злится менеджер. Он терпеть не может, когда ему перечат. – Я там договорился, что вы с ребятами потусите часик после выступления.

– Что, блин? – выпадаю в осадок. – Мы не согласны.

– Мы не хотим в пьяную компашку, – поддерживает меня Катя.

– Это сын хозяина «Каравеллы», – цокает Сарик.

– Да пофиг, я не пойду, – режу.

Похоже, Иса Ахматович был не так уж и не прав насчет нашего менеджера. Договорился он… Ведет себя, как сутенер.

– Пойдешь, иначе оштрафую тебя, – грозит мне Сарик.

– Ты сейчас серьёзно? За отказ от навязанного общения?

– От вас требуется только сидеть и улыбаться.

– Да-да, а потом они потребуют приват, – говорю ехидно.

– Потребуют – пойдешь. Там находятся уважаемые люди, которым отказывать нельзя.

Не нравится мне его тон, была б моя воля – я бы послала его к черту и ушла, но деньги за выступление он нам еще не перевел. А работать бесплатно я не готова.

Приходится соглашаться под его ответственность. Клянусь, это мое последнее выступление в клубе. Я устала от скотского поведения посетителей заведения, для которых танцовщица равняется безотказной шлюхе.

– Я буду рядом, – обещает Сарик. – Всё будет под контролем, девочки.

Но менеджер обманул… Всё пошло не так уже через двадцать минут.

– Садись сюда, милая, – шлепает по своему колену бородатый парень в бейсболке. Зачем она ему в помещении – не спрашивайте. Сама не знаю.

Обращается он, черт возьми, ко мне. У него ярко-выраженный кавказский акцент. Кажется, будто он специально так говорит, подчеркивая принадлежность к своей нации и рисуясь перед нами. Мои девчонки тоже затихли, предчувствуя жопу.

– Ну что стоишь? Присаживайся. Поздравишь меня? – хрипит мне на ухо, когда я, игнорируя его жест, сажусь на край дивана.

– С днем рождения, – выдавливаю из себя улыбку и ищу глазами Сарика.

Не нравится мне эта компания, уж больно липкие у них взгляды. Пожирающие, с причмокиванием… Аж мурашки по коже и волоски дыбом встают.

– Кого потеряла, красавица? – парень придвигается ко мне вплотную и дышит в шею. От него страшно несет алкоголем и шашлыком с луком.

Несмотря на то, что я не ела весь вечер, мне становится тошно. Сарик обещал, что через час он подойдет и нас заберет. Еще сорок минут продержаться. Смогу ли я?

– Да так, менеджера нашего.

– Я сегодня буду твоим менеджером, – на мою талию нахально ложится потная рука.

Господи, меня сейчас вырвет.

Пытаюсь отлепить от себя ладонь, но наглец с гоготом затаскивает меня к себе на колени. Вырываюсь, прошу меня отпустить, но никто не решается заступиться за меня.

– Аслан, оставь в покое девочку. Видишь же – не хочет, – слышу знакомый бархатистый голос.

Аслан тут же ссаживает меня с колен, и я поднимаю глаза на Ису Ахматовича. Мне хочется плакать от унижения. В горле застрял плотный ком. Ведь он предупреждал меня не ходить в «Каравеллу» и защиту свою предлагал, а я его лесом послала. И нарвалась на неприятности…

– Пойдем со мной, Соня, – протягивает руку Иса, и я без колебаний вкладываю в неё свою ладонь…

Глава 10

Иса

Я пришел в гребанную "Каравеллу", чтобы эта девчонка никуда не вляпалась. По имеющимся у меня сведениям танцовщиц просто согнали туда, как стадо овец, чтобы виновник торжества смог выбрать себе любую для развлечения.

И неудивительно, что его выбор пал на мою Соню.

Мою, блять!

Когда же она уже поумнеет? Просто злость разбирает. Гордости у неё вагон и целая тележка, а вот умом Бог явно обидел. Как можно быть такой глупой? Или она сама не прочь стать подстилкой на одну ночь?

Нет, Соня-то явно против. Вон как брыкается. Не могу больше оставаться в тени и иду за столик сопляков.

– Отпусти, видишь же, что не хочет, – говорю Аслану.

Он благоразумно не лезет на рожон, ведь я старше и в отцы ему гожусь. Только глазами сверкает недовольно. Поищи другую себе цыпочку, эта – моя.

– Пойдём со мной, – бросаю ей.

– Девочки тоже хотят уйти, – Соня смотрит на меня умоляющим взглядом.

Дуры! Куда шли, спрашивается? Мало я её предупреждал? По-своему всё равно поступает, засранка.

Аслан кому-то звонит и сурово отчитывает за облом кайфа.

Подхожу к нему, аккуратно забираю трубочку и говорю:

– Ещё раз увижу тебя рядом с девочками, мудак, выкину нахуй в окно. Ты уволен!