Департамент ночной охоты

Кобылин обогнул ряд старых шкафов, служивших залу внутренней стеной и деливших зал пополам, обогнул большой обеденный стол со стульями и вышел к дивану, стоявшему между двух письменных столов. Позади дивана высились еще пара шкафов, создавая иллюзию отдельной комнаты, появившейся прямо посреди пустого зала.

Швырнув пакет с одеждой на диван, Кобылин вытащил из шкафа ноутбук – тот самый, прошедший с ним огонь и воду, – положил на стол, включил. Пока он загружался, охотник успел достать из другого шкафа небольшой проектор – такой обычно использовали на выездных презентациях менеджеры самого разного звена – и подключил его к удлинителю.

Пока прогревалась лампа проектора, Кобылин отошел к другой паре шкафов, образовывавших соседнюю стену. Распахнул дверцы, глянул в зеркало, что расположились на одной из них, а потом окинул взглядом забитые одеждой полки.

Переоделся он быстро. Маловатый костюм отправился на нижнюю полку с ненужным барахлом, а его место быстро заняли удобные широкие джинсы, плотная футболка и ветровка из чертовой кожи с десятком удобных кармашков. Облачившись в домашнюю одежду, Кобылин испустил вздох облегчения и вернулся к своему компьютерному столику.

Подключив ноут к проектору, охотник выбрал нужный файл, потом чертыхнулся и подошел к большой пластиковой доске на ножках. Сорвав с доски потрепанный кусок мешковины, Кобылин воззрился на лабиринт, нарисованный на доске черным фломастером.

На первый взгляд, в этом хаотичном нагромождении линий не было никакого смысла. Черточки, линии, кружочки, большие и малые дуги, стрелочки – все это хаотично усеивало пожелтевший пластик доски. Тронув пальцем кончик носа, охотник отступил в сторону, и свет проектора упал на доску, наложив нужную картинку на хаос черточек.

На доске появились надписи. Подписи. Заметки. Теперь линии вели от одного названия к другому, кружки объединяли в себе заметки, и бессмысленный хаос в одно мгновение превратился в осмысленную схему.

Алексей задумчиво шагнул вперед, вытянул руку и медленно, кончиком пальца, стер одну из линий, ведущих к жирной надписи «ОРДЕН». Потом взял фломастер и так же медленно провел новую линию – к точке, озаглавленный «Гриша». Потом отступил на шаг и окинул доску долгим взглядом – как художник, любующийся удачным мазком.

Блок «ОРДЕН» занимал на доске вовсе не центральное место, нет. Он примостился с краю, и хотя от него исходил десяток разных линий, блок был не самым большим. В центре доски красовались три жирных вопросительных знака, от которых исходил целый пучок пунктирных линий, расходящихся во все стороны, подобно солнечным лучам. Одни линии заканчивались именами, другие названиями, а некоторые маленькими знаками вопроса.

Решившись, Алексей шагнул вперед, стер один из маленьких вопросов и парой взмахов начертал вместо него «ЗОО», прочертил от буковок линию к соседнему значку, заменил его на «Министерство», а потом соединил обе новые точки с «Гришей».

Швырнув фломастер на подставку, охотник вернулся к столу, с размаху сел на заскрипевший диван, решительно придвинул к себе ноутбук и застучал по клавишам, открывая новые окна поиска.

Расследование шло медленно. Информации было очень мало, ее приходилось собирать по крохам, тщательно отфильтровывая слухи и легенды. И все-таки усилия Кобылина приносили свои плоды. Постепенно перед ним вырисовывалась схема того самого «другого общества» о котором сегодня пытался толковать Гриша. Алексей, конечно, мог ему прямо сегодня рассказать, что он знает о трех старейших кланах, забравших в свои руки управление банковской системой – еще лет сто назад, – но… Ничего он не сказал и о паре известных политиков, за спинами которых маячили мрачные тени кукловодов. Умолчал и о том, что давно наблюдает за грызней среди силовиков, где оборотни меж собой делили новые посты. Он умолчал обо всем, что знал, в том числе и о том, что Орден – всего лишь одна из многих организаций, пытавшихся подмять под себя вольных охотников. На самом деле, чем больше Кобылин собирал слухов, тем отчетливее понимал, насколько мало ему известно. Кто, зачем, почему… Как. Нет, сейчас не время говорить, сейчас время – слушать. Внимательно, настороженно, прикидываясь тупым, дурным, слабоумным и слабовольным. Ибо молчание золото, как гласит мудрость веков. А слово не воробей.

Склонившись над клавиатурой, Алексей выбрал один из закрытых сайтов потокового анализа информации, вбил купленный за большие деньги пароль и погрузился в чтение сотен тысяч упоминаний о странных происшествиях. Информация. Ему чертовски нужна была информация. Наступил вечер, и рабочий день охотника только начинался…

* * *

Переступив порог кабинета, Григорий демонстративно-медленно снял черные очки и огляделся. Полумрак. Всегда этот проклятый полумрак. Огромная комната располагалась на втором этаже, но окон здесь не было. Освещение – всего пара настенных светильников, выглядевших как одинокие тусклые свечи. Из темноты в углах проступали ряды книжных шкафов, в центре виднелись зыбкие очертания большого журнального стола, окруженного массивными кожаными креслами. Хорошо был виден только письменный стол у дальней стены – широкий монстр из темного дерева, с резьбой и завитушками, выстланный зеленым сукном и уставленный бронзовыми офисными безделушками. Подставки под карандаши, перекладные календари, ежедневник в кожаной обложке, часы в виде старинного замка. Хорошо было видно и хозяина кабинета, склонившегося над столом и что-то писавшего в записной книжке с обложкой из светлой кожи.

Дверь за спиной Бороды закрылась с глухим лязгом. Хозяин кабинета медленно поднял голову. Выглядел он худощавым, высохшим, словно недавно перенес серьезную болезнь. Но плечи у него были широкие, как у пловца, руки длинные, мощные, с широкими ладонями и длинными пальцами. На узком худом лице торчали скулы, а подбородок, выдававшийся вперед, был острым, словно пика. Маленькие узкие губы были почти бесцветными – как и маленькие глаза, строго глядящие на бумагу из-под белых, почти бесцветных бровей. На вид ему было лет сорок. А может, и все сто.

Хозяин кабинета медленно выпрямился, окинул гостя суровым взглядом, потом медленно кивнул на стул, расположившийся ровно напротив его стола.

– Проходите, – тихо сказал он. – Присаживайтесь.

Борода развязно сунул руки в карманы пиджака, медленно прошел через весь кабинет к столу. Ему не нравился этот стул – очень простой одинокий стул прямо напротив богатого стола хозяина кабинета. Было в этом что-то унизительное – сидеть на деревяшке ровно, глядя на хозяина снизу вверх. Это место для просителя, не для партнера.

Опустившись на жесткое деревянное сиденье, Борода поерзал, заставив стул заскрипеть, и, не найдя удобной позы, строго глянул на собеседника. Тот ответил совершенно равнодушным взглядом светло-голубых, почти белых, глаз.

– Григорий Борода, – медленно произнес блондин. – Рад встретиться с вами лично. Телефонные звонки, конечно, не могут заменить настоящей беседы.

– Добрый день, Павел Петрович, – мрачно произнес Гриша. – Действительно, думаю, настала пора поговорить.

– Ну что же. – Хозяин кабинета расправил широкие плечи. – Тогда не будем ходить вокруг да около. Поговорим напрямую, а то, боюсь, у нас возникло некоторое непонимание.

– Есть такое, – признал Гриша. – Орден, конечно, сообщил мне о вашем назначении. Но инструкции, которые я получил, несколько двусмысленны. Конечно, я приготовил все отчеты по своей работе, они у меня с собой. Я готов передать все дела…

– Стоп! – Павел Петрович поднял широкую ладонь. – Григорий, давайте внесем ясность. Орден назначил меня куратором, но это не значит, что я готовлюсь вас заменить. Я не собираюсь принимать у вас дела и не собираюсь выслушивать отчеты о проделанной вами работе.

– Но Совет Ордена недвусмысленно переподчинил меня вам, – веско сказал Борода и сердито засопел. – Вся моя работа…

– Вся ваша работа остается при вас, – строго сказал блондин. – Я курирую совершенно отдельный и особый проект. Я выполняю задание Ордена, важное и приоритетное. На это время вы беспрекословно выполняете мои распоряжения. После того как моя работа будет завершена, вы снова останетесь единственным координатором Ордена в этом городе.

– Ах вот как. – Григорий задумчиво коснулся коротко стриженной бороды. – Дело, кажется, проясняется. Признаться, ваша настойчивость при первой нашей беседе меня немного обескуражила.

– Сроки, Григорий, сроки, – напомнил Павел Петрович. – Я должен уложиться в определенное время. А уровень секретности не позволяет мне рассказывать подробности. Именно поэтому, боюсь, мои инструкции были несколько суховатыми и резкими.

– Да уж, – хмыкнул Борода. – Мне показалось, что Орден недоволен моей работой и решил заменить меня.

– Нет, – строго отозвался Павел Петрович, – во всяком случае, я не имею ни малейшего понятия о таких планах. У меня свое дело. Продолжайте работать, как работали. Просто мои поручения должны иметь абсолютный приоритет. Как, кстати, с первым заданием?

– Все прошло удачно, – медленно произнес Гриша. – Я устроил Кобылина в Министерство, провел его по коридорам, сделал все, чтобы его визит не остался незамеченным.

– Превосходно, – сухо сказал блондин, что-то отмечая в блокноте.

– Но, признаться, я не понимаю – зачем, – сказал Борода. – За ним и так следят – все кому не лень. Визит охотника Кобылина в Министерство вызовет вопросы у многих, скажем так, заинтересованных лиц.

– Ну и чудесно, – отозвался Павел Петрович. – Пусть все заинтересованные лица смотрят на вашего чудо-мальчика.

– Ах вот как. – Борода окинул задумчивым взглядом хозяина кабинета. – Отвлечение внимания. Не кажется ли вам, что это из пушки по воробьям? Кобылин не просто охотник…

– Да, я знаю вашу теорию, – отозвался Павел Петрович. – О том, что этот мальчишка – Аватар. Что рано или поздно в него вселится дух великого воина, а то и древнего полубога. И это будет не Одержание, а полноценное сотрудничество.

– Налицо все признаки такой связи, – быстро произнес Борода. – И подобное сотрудничество откроет для Ордена новые возможности по работе в области охоты и…

– Увольте, – бросил хозяин кабинета. – Мне это не интересно. Для меня он сейчас удобный инструмент – как и вся ваша городская организация охотников. Мои поручения должны выполняться быстро и в срок. Вот в чем основная идея приказа Совета Ордена. Все остальное несущественно. Доступно?

– Понятно, – сухо отозвался Григорий. – И что теперь мне делать с Кобылиным? Есть ли какие-то особые поручения и распоряжения?

Павел Петрович на секунду задумался, и его глубоко запавшие глаза опасно блеснули.

– Пока новых поручений нет, – медленно произнес он. – Пусть Кобылин покрутится у Министерства. Займите его чем-нибудь. Найдите ему какую-нибудь работу, чтобы охотник изображал бурную деятельность. Пусть будет занят.

– Хорошо, – сказал Гриша и, скрипнув стулом, поднялся на ноги. – Еще какие-то поручения есть?

– На сегодня нет, – отозвался хозяин кабинета. – Я позвоню, если возникнет необходимость.

– Тогда до свидания, – буркнул Борода, направляясь к двери. – Будем на связи.

– Всего доброго, – немного рассеянно отозвался хозяин кабинета. – И, Григорий! Я рад, что мы друг друга поняли. Верно, координатор?

– Верно, куратор, – мрачно отозвался Борода, берясь за массивную бронзовую ручку на двери кабинета. – Я тоже этому очень рад.

Не дожидаясь ответа, стиснув зубы, Григорий распахнул дверь кабинета и вышел в коридор. Беседа была окончена.

* * *

Кобылин стоял на самом краю платформы метро и никак не мог оторвать взгляда от черной дыры, откуда должен был показаться поезд. Из темноты уже пошла упругая волна холодного воздуха, несущая с собой запахи тлена и плесени. Тяжелые люстры под потолком начали раскачиваться, скрипя и позвякивая в абсолютной подземной тишине. Абсолютной?