Вторжение

– Я смотрю, любишь ты селлингов, парень, -перевел на него взгляд Келвин.

– Если бы ты видел, что они натворили, ты тоже бы хотел их перерезать, -вмешался Карел.

– Да, слышал, кое –что такое, -сказал Келвин. Но слушайте, мы ждем темноты, у них там все-таки есть лучники. К сегодняшнему вечеру мы соберем пятьсот человек. Все подступы к главной площади перекрыты. Мы не солдаты, но думаю справимся. Вы не налегайте на пиво, если хотите поучаствовать.

Вечером ребята со всеми остальными пошли к ратуше, народу было много, в основном студенты и молодежь. План был простой, к ратуше свезли телеги, набитые хворостом, подожгли и направили к дому. Хотели выкурить селлингов дымом. Как ни странно, план сработал быстро, может потому, что селлинги были голодные и сами хотели вырваться из здания. Двадцать селлингов, прикрываясь щитами, вышли из дверей ратуши. Их лучники дали залп и расчистили дорогу, по которой словно нож сквозь масло прошли селлинги. Хаотичная толпа, размахивающая разнообразным оружием, казалось, не могла оказать сопротивление закаленным бойцам.

– Они уходят, -Карел тревожно схватил Келвина за руку.

– Спокойно, всё идет по плану, мы их выкурили. Дали уйти, чтобы они снова не заперлись в ратуше. Вверх по улице баррикада. Идем.

Карел увидел, как вся толпа побежала за селлингами. Они с Бьонни влились в нее. Буквально через пять минут все остановились. Дома с двух сторон шли без промежутков, один переходил в другой. Впереди проход был перегорожен пятиметровой стеной из бревен. Факелы освещали прижавшуюся к бревнам двадцатку селлингов. Они сомкнули щиты и стояли с обнаженными мечами. Выглядели они грозно, как зверь, загнанный в угол. Никто не решался напасть первым. Повисла пауза. Казалось, так они простоят всю ночь. Но тут не выдержали нервы у арбалетчика селлингов. Он выпустил стрелу в толпу. Раздался крик.

– Кира убили! – завопил тоненький голос.  Бей их!

И вся толпа кинулась вперед. Карел посторонился к стене. Люди хватали руками селлингов и буквально раздирали их на части. И впереди был Бьонни. Карел видел, как какой-то селлинг бросил оружие и встал на колени подняв руки и прося пощады. Но к нему тут же подскочил Бьонни, вырвал из рук какого-то студента дубину и начал молотить селлинга по голове, а оставил это занятие только когда голова воина превратилась в кровавую кашу. Через несколько минут все было кончено, нападавшие потеряли десяток человек убитыми и еще пару десятков были ранены. Селлинги как кровавые тряпки валялись на мостовой. Боевой азарт спал. Люди успокоились. Но тут на телегу, куда грузили раненных, вскочил Бьонни и закричал.

– Мы победили! Но селлинги еще на нашей земле, режут наших сестер и матерей, убивают наших детей. Догоним их и перебьем всех!

Затихшая было толпа взревела. Карел с удивлением смотрел на Бьонни. А тот подняв вверх окровавленную дубину повел людей к воротам города. Карел пошел за ними.

7.Колле.

Яркое, яркое солнце на пронзительно голубом небе отражалось от вечных ледников на пиках гор и давало жизнь буйной зеленой растительности на их склонах, где иногда в геометрически правильных участках угадывались виноградники. Три всадника неторопливо ехали по долине между двумя рядами гор, по тропе протоптанной вдоль большого и быстрого ручья, или же его можно было назвать небольшой бурной горной речкой. Он искрился на солнце наполненный кристально чистой водой из растаявших на склонах снегов. Весна только пришла в этот край и все дышало свежестью и радостью.

От этого у всех трех всадников было хорошее настроение, и они предавались беспечной беседе. Слева на кобыле ехал широкоплечий крепыш с хитрым конопатым лицом, из-за его плеч торчали две рукоятки мечей. Справа на огромном мерине ехал настоящий великан, на фоне которого мерин казался не больше пони. Вид этого воина внушал спокойствие и уверенность. А то, что это воин не оставляла сомнений осанка и огромный заряженный арбалет, лежащий поперек седла. В центре, между ними, на небольшой лоадке сидел изящный молодой человек, с голубыми глазами, который как мы знаем был совсем и не молодой человек, а беглая герцогиня Мос эн Гюр.

– Так вот, представьте себе, – рассказывал о своей профессии Колле, – вино в Леране гораздо лучше крестианского, тут он метнул быстрый взгляд на Ханса и не получив возражений продолжил, но при этом в два раза дешевле. А что делают крестианцы? Они облагают налогами леранское вино так, что оно становиться дороже крестианского. В результате выбор уже не столь очевиден, если ты хочешь сэкономить, то покупаешь местное вино. Но я купив вино в Леране оптом, продаю его в по другую сторону гор в два раза дороже. То есть каждую монету превращаю в две. При этом у меня его раскупают сразу, хотя бы в том же трактире, где мы были, – тут Колле помрачнел, но потом снова продолжил рассказ. И вот я с деньгами по ту сторону гор. Вы что думаете я поеду назад пустой? Ни за что. Крестианцы делают очень хорошее оружие, но при этом у всех мастеров есть договоренность продавать его дорого по одной и той же цене. Никто не хочет нарушить договор. Если только никто не узнает, подмигнул и улыбнулся Колле.

– Как это? -рассмеялась Мос.

– А так, – я взял избыток готового оружия дешевле, никому ничего не сказав и уехал в Лерану, а там его продал дешевле официальной цены. И вот я заработал еще по полмонеты на каждую монету. Теперь я могу поесть, выпить и отложить, что-то на зиму, когда перевалы закрыты. Вот так и  живу. Хотя становиться все труднее, конкуренция, – он снова бросил взгляд на Ханса, но тот продолжал невозмутимо ехать.

– Как интересно, -ответила Мос. А я ничего такого и не знала. Наверное, чтобы все время прятаться от стражи, нужно быть очень смелым?

– Хрм, – не выдержал Ханс, – можно просто делиться со стражей.

Колле недовольно зыркнул на предателя, ему нравилась девушка и нравилось хвастаться перед ней, раздувая собственное эго.

– Эх, как, наверное, интересно быть контрабандистом. Приключения! А я просидела всю жизнь дома, меня учили вышивать и произносить напыщенные речи.

– Однако Вы научились великолепно владеть мечом, -польстил девушке Колле.

– Верно, -подхватила герцогиня. Мой покойный батюшка распорядился. Род у нас богатый, – она вздохнула, – завистников много. А родилась дочь вместо сына. Вот он меня и учил, чтобы я могла за себя постоять. Но увы ни себя, ни землю защитить не удалось. И вот пришлось бежать.

– Не вините себя, -вступил в разговор крестианец, – с Йоханом шутки плохи.

– Ты встречал его или знаешь только по слухам? -спросила Мос, но Ханс не ответил.

– Мы можем сразу сесть на корабль в Наллене, -перевел разговор на другую тему Колле, -если оттуда идут корабли к Лестервалю. Или же можем добраться сначала до Гаранжа, а потом пересесть. Что думает наш молчаливый друг, -снова обратился он к крестианцу, но там по обыкновению только пожал плечами.

Через неделю они спустились в низину Лераны, где лето было уже в самом расцвете. За время путешествия путники притерлись друг к другу. Для романтически настроенной молодой герцогини это была лучшая неделя в ее жизни после смерти родителей. А два суровых контрабандиста, не отдавая себе отчет в этом, тоже привязались к обаятельной и жизнерадостной девушке.

– Лерана, лучше место на свете, -щебетал Колле, – посмотрите какая у нас природа, сколько цветов?! Не то что серая земля крестианцев.

– Подумать только, цветы?! Не ты ли говорил, что родился в Леранце? – вступил в спор обиженный Ханс. Более мерзкого города, заполненного нищими и помоями сыскать трудно. Не то что наши аккуратные и чистые города.

– Ты был в Леранце?! –воскликнул Колле,– и всё это время молчал….

– Хватит спорить, – вступила Мос. Лучше посмотрите какое прекрасное озеро.

Они выехали из леска между двумя холмами, и за поворотом им открылось небольшое лесное озеро, с протоптанными тропинками к воде. Очевидно, местные жители ходили сюда купаться.

– Смотрите, какая поляна у воды. Мне жарко, я устала, хочу искупаться. Сто лет не умывалась.

Контрабандисты молча переглянулись, но ничего не сказали, про то, что два часа утром проторчали на мельнице, пока герцогиня плескалась в бочке с водой, а потом завтракала на природе.

– Так, я остановлюсь здесь, а Вы поезжайте дальше, вот за те кусты, – скомандовала молодая герцогиня.

Колле и Ханс, не протестуя, поехали дальше, а девушка, проводив их взглядом привязала коня к дереву. Затем убедившись, что спутники отъехали уже достаточно далеко, сняла шпагу, доспехи и одежду. Чтобы она не бросалась в глаза, сложила всё в кусты. Затем выпрямилась и пошла в сторону воды. Ветерок приятно обдувал кожу, уставшую от одежды и доспехов. Подойдя к озеру, она потрогала ногой прохладную воду и вошла в нее. Ноги сразу погрузились в ил, берег был илистым. Она осмотрелась и увидела левее, с другой стороны озера пологий спуск, трава на нем был вытоптана. Недолго думая, молодая герцогиня нырнула вперед и медленно поплыла в ту сторону.

Контрабандисты отъехали метров на сто и расположились на отдых. Они устроились чуть вдалеке от озера, в тени деревьев. Ханс прислонился к дереву и как обычно молча сидел. Интересно, о чем он думает, задавался вопросом Колле. Леранец лежал на боку и пытался добросить камешки до озера. Скоро это занятие ему наскучило и Колле погрузился в дремоту, из которой его вывел крик. После секундной паузы, он сориентировался в пространстве и вскочил на ноги, как и Ханс. Кричать могла только Мос. Они бросились к коням и через минуту были на том месте, где оставили девушку. Конь герцогини был привязан к дереву, а ее самой нигде не было видно, ни на берегу, ни на озере. Ханс спрыгнул на землю раздвинул кусты и показал одежду.

– Она не могла утонуть, -ответил Колее на не высказанный вопрос. Она говорила, что хорошо плавает. Кроме того, крик был не похож на крик тонущего, скорее это удивление. Мооос! – закричал он.

В ответ они ничего не услышали. Стрекот насекомых и щебетание птиц. Колле кивнул Хансу и тот быстро скатал одежду в узел. В это время Колее привел коня герцогини.

– Все деньги у нас, -сказал бесстрастно крестианец и посмотрел на Колле.

– Не мели чепухи, поехали искать девчонку.

Ханс кивнул, и они поехали вдоль берега в обратную сторону от той, с которой приехали сами. Двигались медленно, чтобы найти следы. Ничего. Колле, периодически бросал взгляды на озеро. Может все-таки утонула. И затем отгонял от себя эти мысли. Через некоторое время дорогу им преградил ручей с крутыми берегами, впадающий в озеро. Не могло быть и речи переправить через него коней. Пришлось углубиться в лес, чтобы найти брод, а затем снова вернуться к озеру.

– Стоп, – сказал Ханс, и показал на тропинку, выходившую к озеру.

Очевидно, что это было известное и нахоженное местными жителями место. Не нужно было быть опытным следопытом, чтобы понять, что недавно здесь был отряд всадников. Земля и песок были взрыты копытами, кое где влажная земля еще не успела засохнуть. Лежал свежий конский навоз. Колле спрыгнул и наклонился, внимательно изучая следы.

– Похоже на боевых коней, одна лошадь большая с глубокими отпечатками. Рыцарь?! Или нагружена?!

Он посмотрел на Ханса, но тот уже разворачивался в сторону от озера. Колле тоже вскочил в седло, и они поскакали по тропинке, которая вывела их на крестьянские поля. Леранец, заметив коров и пастуха, поехал в его направлении.

– Доброго и хорошего дня, – поздоровался Колле с пастухом. Ты не видел случайно, недавно не проезжал отряд всадников?

Пастух с красной, выдубленной постоянным пребыванием на воздухе кожей, вынул изо рта изжеванную ветку, которую грыз до этого.

–Как же не видал, видал. Около часа назад пронеслись, с голой девкой через седло, – ответил он.

– Сколько их было и куда поехали, – спросил подъехавший Ханс.