Меч в рукаве

– Я же сказал: не могу, – ответил Мефодий. – И рад бы, но… Мои новые работодатели люди серьезные, и их приказ – это закон. Прости меня, я вообще-то не нарочно…

– Это ты скажешь, когда на коленях передо мной ползать будешь! – бросил Кирилл уже из прихожей. – А серьезных людей ты в своей ничтожной жизни еще не видел! Но обещаю, скоро ты с ними лично познакомишься, только вряд ли останешься доволен! Они натыкают тебя носом в то, кто ты есть на самом деле!

– Живодер! Садист! – фыркала Раиса из-под распухшей, как боксерская перчатка, сломанной руки супруга. – Когда пил, так от каждой мухи шарахался, а как на «дурь» перешел, сразу кулаки зачесались? На родного брата руку поднял! Ненавижу!

– Абсолютно с вами согласен, – отозвался им вслед Мефодий. – Но ничего с собой поделать уже не могу.

– Плохи дела, Мефодьюшко, – мрачно пробормотала Прокловна, когда парочка скрылась с глаз. – Сдается мне, не шутит братишка твой, а Гаврила-батюшка наш с Мигелькой как назло супостата своего ловят. Один Господь ведает, где их, родимых, теперь искать… Эх, чует сердечко – жди беды!..

– Все в порядке, Пелагея Прокловна, – попытался утешить ее Мефодий. – Пошумит, покричит да забудет. Он всегда был вспыльчивый, но быстро отходил.

– Да хоть бы так, – горестно вздохнула агент Пелагея. – Дай-то Боженька…

Однако и без улучшенных познаний в землекоповской психологии можно было догадаться, что Кирилл настроен на возмездие, как никогда ранее.

Мефодий понял, что, сам того не желая, очутился в безвыходном положении (впрочем, когда это он добровольно влипал во что-либо подобное?). Брат его – человек без четких моральных принципов, характером вспыльчивый и обидчивый – был оскорблен. Оскорблен при любимой женщине и при посторонних в лице добропорядочной пенсионерки Пелагеи Прокловны. В том, что он наверняка попытается ответить обидчику тем же (какая разница, что тот лишь защищался?), можно быть уверенным на сто процентов. И не важно, кем является его обидчик, незнакомым или ближайшим родственником, – для такой личности, как Кирилл, это не имело принципиального значения.

С другой стороны, у Мефодия имелся приказ смотрителя. Приказ без пояснений, а значит, и выполняться он должен точно так же – вопреки любым, даже непредвиденным, обстоятельствам; и пусть даже дом развалится на части, Мефодий обязан быть либо на его руинах, либо под ними, но не где-нибудь еще. Столкновение оскорбленной гордости и служебного долга порождало форсмажор, и Мефодий предчувствовал, что грядет нечто весьма неприятное.

После обеда опять явилась Прокловна и сообщила, что уезжает в один из райцентров проведать своего друга– агента, который, по слухам, еще в тысяча семисотом году переходил Альпы с Александром Суворовым. Старичок тот имел собственные каналы связи, и, возможно, через него было более вероятно «достучаться до Небес».

– Ты только, Мефодьюшко, до завтра продержись без кровопролития, – слезно умоляла Прокловна, раскладывая на столе очередную порцию казенного пайка, – а я в лепешку расшибусь, но приведу сюда кого-нибудь из покровителей наших. Пущай спасают тебя, горемычного, от братоубийства…

«Юпитер лично прибыл на место гибели своего бывшего подручного. Ему не составило труда отыскать планету, на которой все это время скрывался опальный оружейник – слишком нереальным голубым светом сияла ее искусственно усовершенствованная атмосфера на безжизненном фоне космоса.

Юпитер облетел планету вокруг, но не выявил даже намека на местонахождение похищенного Усилителя. Однако не настолько он был глуп, чтобы очертя голову врываться на поверхность голубого шара и устраивать на нем повальный обыск. Слишком хорошо знал он натуру бывшего сподвижника, потому был уверен – тот непременно подстроил внизу какую-нибудь ловушку…

И он оказался совершенно прав! Первая же посланная на Землю разведгруппа Сатиров канула бесследно (разумеется, землекоп, мы четко следовали Последнему Приказу и не могли позволить им свободно разгуливать по планете). Не вернулись и три последующие группы, с какого бы полюса они ни проникали.

Только сейчас Юпитер обратил внимание, что, оказывается, эта планета уже заселена, причем заселена неизвестными жизненными формами (преимущественно тобой, землекоп). Несмотря на их примитивность, все вместе они казались таким отлаженным механизмом обороны, что брать скрывающую Усилитель планету штурмом Юпитер счел абсолютно недопустимым.

Как дальновидный стратег, Юпитер не расходовал зря жизни собственных солдат, пока оставались в запасе варианты решения проблемы гораздо меньшими потерями. А Усилитель, посчитал он, эти прикованные к планете материальные существа все равно никуда не денут, поэтому времени еще предостаточно. К тому же в качестве ценного приложения к Усилителю имелась целая атмосфера чистейшего кислородного коктейля; уж в чем, в чем, но в атмосферах покойный калека-ученый разбирался, как никто другой. И было Юпитеру до боли обидно, что какие-то хлипкие двуногие купаются в ней и даже не подозревают, насколько драгоценно то, чем они владеют.

Пока владеют…

Юпитеру некогда было заниматься только этой проблемой – присутствия повелителя требовали другие ответственные участки фронтов, – потому он перепоручил ее своему ближайшему помощнику Нептуну.

Опасаясь доверять столь ответственное поручение кому-то еще, Нептун взялся за него лично и начал со сбора информации об интересующем его объекте. Выяснив, что те формы жизни, которые следует считать разумными, предпочитают обитать на суше, Нептун проник на Землю и скрылся в толще Мирового океана (как небожитель он чувствовал себя вольготно практически в любой среде). Из-под воды он и стал предпринимать свои дальнейшие вылазки на поверхность.

Нептун сразу же заметил, что для комфортного пребывания в обществе аборигенов необходимо соблюдать множество немаловажных условий (попробуй-ка, землекоп, скопировать поведение близкой тебе по обличью обезьяны и посмотри, примет ли она тебя за своего). Люди быстро начинали обращать внимание на странно ведущего себя субъекта, хотя внешне тот ничем от них не отличался. Постепенно шпиона окружал фон эмоциональной нестабильности, а попросту – повышенный интерес, испуг либо паника. Следуя этому четкому ориентиру, мы начали охоту на прибывающих «нелегалов», целью которых стал поиск спрятанного Усилителя.

Безусловно, дальновидный Хозяин предвидел подобное. Тайна местонахождения Усилителя, землекоп, не доверена даже Исполнителям; владеют ею только смотрители. Небожители не могут выпытать наш секрет, даже захватив кого-либо из нас в плен, – наш мозг самоликвидируется при малейшей опасности быть подвергнутым чужеродному сканированию.

В схватках с «нелегалами» мы стали нести первые потери. До этого момента слово «потери» было для нас в диковинку – кто мог противостоять нам в пределах Земли? Но с появлением на планете небожителей, которые, само собой, выказывали недовольство, когда их объявляли персонами нон-грата, наши стройные ряды принялись медленно, но верно редеть. Не спасала ситуацию и наша система самовоспроизводства. В отличие от твоей, землекоп, в нашей четко прописаны нормы предельно допустимого количества особей по отношению к прочему населению планеты.

Но самый страшный удар получили мы не от Юпитера, а от его извечного конкурента.

Для Кроноса не осталась незамеченной странная суета, происходящая в глубине ничем не примечательной галактики. И хоть Кронос и был пожилым, рассудок старика оставался на редкость светлым, поэтому для него не составило труда связать два обстоятельства: место гибели высокопоставленного юпитерианца и последовавшую за этим нездоровую активность в том же районе. Стало ясно: погибший оружейник нес с собой некий ценный артефакт, который оказался в дальнейшем утерян. Кронос снова отправил в Солнечную систему Гипериона, но снабдил его уже не одним, а несколькими легионами Циклопов и Бриареев.

Массированная атака Гипериона оттеснила с земной орбиты Нептуна и его жалкую кучку Сатиров, а затем из наиболее безопасного сектора – Южного полюса – Циклопы и Бриареи хлынули на поверхность нашей планеты…

Все твои россказни, землекоп, о небесных войнах ангелов падших и непадших были срисованы именно с этой битвы, хотя наблюдать ты ее мог разве что с очень большого расстояния. И скажем прямо: тогда мы были в шаге от того, чтобы призвать на помощь и тебя.

Ничего более сокрушительного на Земле ни до, ни после того момента не происходило. Циклопы и Бриареи имели с Титанами мало родства, потому обретали в нашем гравитационном поле ужасные материальные формы: первые перевоплощались в верзил с единственным во весь лоб глазом; вторые отрастили на своих горбатых туловищах по две дополнительных пары верхних конечностей, а при дыхании выделяли горючий газ.

Думая, что юпитерианцы обратились в бегство и путь свободен, Гиперион получил сюрприз, когда столкнулся с нами и Исполнителями. Наши силы были стянуты со всей планеты и тоже выглядели весьма грозно. Небожители, какими бы непобедимыми они нам до этого ни казались, все-таки оказались уязвимы для наших слэйеров. Исполнители ринулись в бой на поверхности, мы же, смотрители, умеющие левитировать, прикрывали их с воздуха, поражая гравиударами тех агрессоров, кто атаковал нас сверху.

Битва продлилась около двух недель. Получившие заряд дополнительной энергии от нашей атмосферы, небожители теснили нас по всем направлениям. Но нам удавалось ценой неимоверных усилий сдерживать агрессора в границах заснеженного континента.

Снег, нагретый нашей и небожителей кровью, таял на глазах. Лед крошился от тяжелой поступи Циклопов и испарялся от огненного дыхания Бриареев. Погибая, небожители вспыхивали ярким пламенем, испепелявшим тех из нас, кто не успевал вовремя ретироваться…

Мы потеряли больше половины Исполнителей и немало смотрителей и потеряли бы, наверное, всех до одного, не ввяжись в битву третья сторона – на помощь Нептуну подоспело подкрепление. Юпитер не мог допустить, чтобы планета с Усилителем попала в руки Кроноса.

Битва переместилась в околоземное пространство и ближний Космос. Забегая вперед, скажем, что и там она ни для кого не увенчалась успехом. Стороны выдохлись и разошлись, но с тех пор оба повелителя держали друг друга в этой галактике под неусыпным контролем, больше не позволяя друг другу совершать такие наглые акции.

Мы зализывали раны и готовились к повторению атаки, хотя прекрасно понимали, что второго удара нам точно не пережить. Срочно собрался Совет смотрителей, и Глава Совета смотритель Джейкоб – лучший из лучших человеческих вариантов-четыре – выслушивал любые предложения о том, как не допустить срыва исполнения Последнего Приказа Хозяина.

Каждый член Совета имел свое мнение, но все они сводились к одному: нам катастрофически недостает живой силы. В ее нехватку упиралась любая из предложенных стратегий дальнейшего построения эффективной обороны.

И без того не отличающийся кротким нравом, теперь Сатана и вовсе был зол, вступая в пререкания с каждым высказывающимся. На предложение Джейкоба выступить самому он угрюмо произнес:

«Вы знаете мою точку зрения. Я предлагаю выставить в качестве первой линии обороны этого зажравшегося хозяйского фаворита, а то он только и делает, что отбирает у самого себя сектора и размножается быстрее одноклеточных. Все равно, когда нас скоро передавят до единого, дольше двух дней ему не протянуть. Так что какая разница – сейчас или потом… Однако чую: вы предпочтете, чтобы землекоп, как и прежде, ни о чем не догадывался! Эй, очнитесь – Хозяина больше нет! Зачем нам вообще сдался этот никчемный вариант-два? Не пора ли наконец позаботиться о себе?»

Все возмущенно зашумели, но смотритель Джейкоб вдруг оживился и одобрительно кивнул:

«Сатана в чем-то прав. Все вы помните Последний Приказ: «любой ценой, любыми средствами…» Землекоп не будет больше оставаться в стороне! В бой мы его, конечно, не погоним, но тем не менее помочь он нам сможет. И я как смотритель над смотрителями и Глава Совета беру на себя ответственность за то, что собираюсь предпринять…»

Ты уже знаешь, землекоп, что мы, смотрители, досконально разбираемся в анатомии всех трех видов Человека. При обращении землекопов в агенты нам уже приходилось вмешиваться в деятельность их головного мозга и уничтожать неработающие кодировки, так что все коды Хозяина для адаптации исполнительского мыслительного процессора к организму землекопа мы знали наизусть. Все, кроме одного…

Альфа-кодировка продолжала и продолжает оставаться для нас тайной за семью печатями. Это основная преграда к доступу в землекоповский мозг. Она отвечает за сдерживание полной мощности, ключ от которой Хозяин не доверил даже Джейкобу. Но как и ее менее сложные аналоги, она также подвержена угрозе спонтанного деблокирования.

В земной истории известны случаи, когда под воздействием сильного стресса землекоп проделывает такие вещи, какие в обыденной жизни ему не доступны. Доведенные до отчаяния матери отрывают от земли автомобили, под которыми оказываются придавленными их дети, при этом не обращая внимания на свои рвущиеся связки и ломающиеся от колоссальной нагрузки кости. Убегающий от медведя охотник стрелой взмывает на голое дерево, обгоняя даже природных «верхолазов» – белок и горностаев. Очкастый клерк при виде того, как четверо пьяных дегенератов избивают и насилуют его жену, превращается в безумного берсерка и голыми руками расправляется с обидчиками, причем кое-кого из них не спасает и реанимационная бригада. Якобы внезапно озаренные своими эпохальными законами Архимед, Ньютон и Менделеев на самом деле пробили их через альфа-кодировку физической болью: первый ошпарился кипятком в ванне, второму на голову упало нечто явно более тяжелое, нежели яблоко, третий во сне упал с кровати, хотя так никогда никому в этом и не признался.

Редко случалось, чтобы прошедший спонтанную деблокировку индивидуум смог и далее без проблем существовать со своими новыми возможностями. В четырех случаях из пяти он либо сходил с ума, либо заболевал тяжелейшими недугами, либо кончал жизнь самоубийством, не в силах выдержать перенапряжение нервной системы, ставшее куда выше заложенных Хозяином номинальных трех процентов.

Однако оставшийся один из пяти являлся поистине драгоценной находкой. Его нервная система, выдержавшая начальный, самый мощный, скачок напряжения, в дальнейшем могла функционировать практически без сбоев. Этот фактор уже вплотную приближал данного представителя варианта-два к варианту-три.

Все работающие в секторах Исполнители и прикрепленные к ним агентурные сети были мобилизованы Джейкобом на поиски подобных уникумов, благо отыскать таких среди прочих землекопов проблем не составляло. Люди с неординарными способностями быстро покрывали себя славой и как следствие этого оперативно отслеживались нашими агентами. Удаление деформированной альфа-кодировки было нам уже по плечу – поврежденной она становилась не мудренее следовавших за ней «бета», «гамма» и прочих.