Ожившие кошмары

– В ветконтроль позвоню, вот что. – Пригрозил Виталий Антонович и полез в карман за удостоверением. – Жилищная инспекция!

– Ладно, не кипешуй, инспекция. Не кусается. Так, ворчит на чужих для острастки. – Жилец выступил на свет, небрежно затушил сигарету о стену и бросил бычок на пол. Потом по-хозяйски положил руку на собачью холку и зашаркал вверх по лестнице. Овчарка покорно пошла рядом.

Софья не сдержала вздох облегчения. Дождалась, пока мужчина с собакой отойдут подальше, и только потом продолжила подъем.

– Собак боитесь? – участливо спросил Виталий Антонович, когда они вошли на второй этаж. Коридор тянулся в обе стороны от лестницы, справа заканчивался узким окном, а слева дверями в общую душевую. Под высоким потолком гудели длинные, тускло-желтые лампы.

– Неадекватов боюсь. – Буркнула Софья, остановилась перед первой дверью и нажала кнопку звонка. Потом постучала. Хозяева, если они и были внутри, не отреагировали.

– Давайте я по коридорам пройдусь, может разговорю кого. – Предложил Виталий Антонович. – Узнаю, какие квартиры жилые, какие нет, и где хозяева.

– Как хотите. – Софья перехватила папку поудобнее и отвернулась от него. – Я и одна справлюсь.

– Не сомневаюсь. – Пробормотал Виталий Антонович и побрел в сторону лестницы, чтобы подняться на следующий этаж.

Когда ссутуленная спина помощника скрылась из виду, Софье стало неуютно. Виталий Антонович раздражал, но рядом с ним было куда спокойнее. Сейчас, когда она осталась одна, сумрак длинного коридора словно сгустился, а за каждой темной дверью притаился тяжелый взгляд. По коже сразу побежали мурашки.

В следующей квартире тоже ждала тишина. У третьей не было звонка, поэтому Софья постучала кулаком, чуть громче и настойчивее, чем позволяли приличия.

Дверь открыла пенсионерка, и Софья воспряла духом. Пахнуло кислятиной, где-то в недрах квартиры забормотал телевизор. Софья быстро окинула взглядом прихожую: пожелтевшие обои с выцветшими ромбами, свалка одежды в углу, вместо двери в комнату – потертая занавеска. В пластиковый таз с треснутым краем капала с потолка желтая вода.

– Вам кого? – недоверчиво спросила хозяйка, а потом переменилась в лице: – Ой! А ты не Сонька ли Иванова? Какая цаца стала, надо же!

– Меня зовут Софья Андреевна, я ваш жилищный инспектор! – Софья улыбнулась, хотя к горлу подступила тошнота. К кислятине примешался запах испорченной еды. Похоже, у старушки сломался холодильник. – Вот мое удостоверение.

– Попутала, значит. – Старуха с любопытством вгляделась в ее лицо, игнорируя протянутый документ. – А похожа, и тоже Соня, смотри-ка!

– Вы знаете, что городская администрация построила для вас новый дом? – перевела тему Софья. – Район новостроек с парком и магазинами, в квартирах все удобства. Мы даже поможем вам с переездом.

– Да мне и тут неплохо.

– Шутите? Здесь стены рушатся, в фундаменте трещина, а в крыше дыры. Вы и сами знаете. Не нужно бояться, вас никто не обманет. Вот официальные бумаги, смотрите. Подписаны губернатором. – Софья достала из папки упакованный в файл приказ о расселении и вручила старухе.

Хозяйка беззвучно зашевелила ртом, читая строчки. Потом вернула документ Софье:

– Посмотреть-то можно сначала новую квартиру?

– Пока нет. – Осторожно ответила Софья. – Там сейчас заканчивают ремонт, а когда все акты будут подписаны, квартиры распределит между жильцами специальная комиссия.

– То есть я тебе квартиру отпишу, а ты мне неизвестно что? – старуха недобро прищурилась.

– Вы мне, то есть нам, ничего не отписываете. Этот дом снесут.

– Что, прямо вместе с нами сносить будут?

– Ну что вы, конечно же нет! Сначала вас переселят в новое жилье. Если подпишите документы сейчас, это случится совсем скоро.

Старуха пожевала губу, раздумывая. Софья, старательно скрывая радостное предвкушение, протянула ей ручку и бланк:

– Впишите здесь свою фамилию и номер квартиры. Или продиктуйте, я впишу, а вы только подпись поставите.

В квартире за спиной старухи ухнуло. Задергалась занавеска, скрывающая вход в комнату, кто-то заскулил, а потом сдавленно пискнул и умолк.

– С вами кто-то еще живет? – спросила Софья. – Или у вас собака?

– Да внуки это мои, – старуха проворно шагнула в коридор и захлопнула за собой дверь. – На выходные дочка оставила. Им у меня скучно, вот и балуются.

– Выходные? Среда же! – удивилась Софья.

– Выходные разные бывают, у кого когда. – Старуха дернула плечами, словно рассердившись, и отдала ручку с бумагой обратно Софье. – Знаете, давайте так. Пускай другие сначала подпишут. Савельевы, например, из тридцать шестой. Или Кирюша. – Она кивнула в сторону и противно захихикала. – Да, пусть Кирюшенька подпишет, а уж мы все за ним следом.

– Какой Кирюша? – Софья растерянно оглянулась и вздрогнула, когда увидела за плечом человека.

Коренастый, лохматый и скособоченный, он поймал ее взгляд и оскалил щербатый рот в улыбке:

– Здва-авствуй, Со-оничка!

Софья отшатнулась. От его застиранной футболки разило дешевым парфюмом и пригоревшим жиром. А поза и мимика сразу выдавали умственно отсталого – из тех, что кажутся безобидными, но все равно вызывают брезгливость.

– Ты пвишла ко мне! – продолжал он, коверкая слова. В уголках губ скопилась слюна и хлебные крошки. – Я давно тебя жду, я так вад!

– Подождите, а кто… – Софья повернулась к старухе, но та быстро скрылась в квартире, хлопнув дверью.

– Смотви, что у меня есть! – юродивый вытянул вперед руку и разжал пальцы с грязными обкусанными ногтями. Софья увидела подтаявшую конфету. – Хочешь?

– Нет, спасибо. – Софья шагнула назад. Отвращение спазмом скрутило желудок, и она стиснула кулаки, до боли вонзая ногти в ладони. – Вас зовут Кирилл, значит? С кем живете, с мамой?

– Не, Ки-юша один! – он сокрушенно всплеснул руками, выронил конфету, а потом наступил на нее, переминаясь с ноги на ногу. – Совсем один!

Софья нервно сглотнула:

– Из какой вы квартиры?

– А пойдем, пойдем! – Кирюша схватил ее за рукав и потянул за собой, но Софья инстинктивно вырвалась. – Пойдем, покажу!

– Мне нужно, чтобы вы подписали этот документ.

– Ховошо, ховошо, Ки-юша все сделает. Только дома, ладно? Пойдем домой.

Девушка нерешительно двинулась за ним, прижимая к груди папку как спасательный круг. Юродивый пыхтел и чесал залысину на виске. Софья заметила широкий шрам, весь в мелких царапинах и бляшках запекшейся крови. Звук скребущих по нему ногтей был таким противным, что девушка содрогнулась.

– Где вы работаете? – спросила она, чтобы отвлечься. – Или, может, пенсию получаете?

– Ки-юша не ваботает, не. Ки-юше нельзя.

– У вас инвалидность?

Юродивый засопел и ускорил шаг: