Заткнись и танцуй

Он начал дрыгать ногами и вскидывать свои мясистые руки в разные стороны. Глеб последовал его примеру. Они танцевали под «Криденс».

– Это же просто праздник какой-то! – кричал Шестопалов. – Боже, сколько лет я этого не делал. Когда ты успел договориться?

– Вчера. Надо знать, кому наливать!

Приунывшая молодежь расступилась окончательно, и теперь в распоряжении двух «старичков» оказалась почти вся площадка.

– А-а-а, бляха медная!!!

Кирилл летал от одного края к другому, и пузо его колыхалось, как холодец. Глеб пересекал квадрат по другой траектории. Завсегдатаи клуба в одно мгновение превратились в зрителей и, право, посмотреть было на что. Мужчины резвились, словно обезумившие от восторга дети в городском фонтане, энергия била через край.

«В этом ты весь! – говорила молоденькая Наташа Шестопалова своему мужу. – Твои усилители, раздолбанные гитары, пластинки старые. Куда это все девать теперь? Что за блажь, не понимаю?».

Вряд ли она до конца понимала и сейчас, но, по крайней мере, старалась помалкивать. Она сидела за столиком, пила вино и смотрела на «пляшущих человечков» с умиротворением.

– Я сейчас вырублюсь! – взвизгнул Глеб, пролетая мимо приятеля. Его действительно уже немного заносило в сторону. Кирилл тоже выдыхался, и это было заметно по ручьям пота, блестевшим на его шее, и по промокшей рубашке.

– Врагу не сдается наш гордый варяг!

Вторую половину короткого танца приятели дефилировали в центре площадки, толкая друг друга локтями. Когда в воздухе повис последний звенящий аккорд, оба в едином порыве торжествующе вскинули руки.

– Да!!!

Раздались аплодисменты, кто-то два раза крикнул «браво». Глеб и Кирилл театрально раскланялись и вернулись на свои места.

– Вы это заранее отрепетировали? – спросила Наталья, подавая Кириллу платок.

– Да, лет пятнадцать назад, в общаге. Кстати, как мы смотрелись?

– Как два пьяных орангутанга в песочнице.

– Глеб, не расслабляйся, – сказал толстяк.

– Что? Еще плясать будем? Ты хочешь, чтобы я сдох?

– Нет, теперь мы будем слушать. Программа начинается.

Действительно, прожекторы над танцплощадкой погасли, сцена осветилась приятным голубоватым сиянием. В тишине раздалось шипение дымовых установок, густые клубы белесого дыма поползли со сцены в зал. Минута была более чем торжественная.

– Это, собственно, то, ради чего я вас сюда притащил, – сказал Кирилл. – Ловите кайф.

Глеб налил себе немного минеральной воды, которую предусмотрительно заказала Наташа, и сделал осторожный глоток.

– Леди и джентльмены! – прогудел из мощных колонок низкий голос. – Мы рады приветствовать вас в клубе «Черепаха».

Пауза. Пространство заполнил звук, похожий на рокот огромного механизма. Глебу живо представилась сцена из «Титаника»: сотни кочегаров в машинном отделении перекидывают уголь. По спине поползли мурашки – как профессиональный звукорежиссер Глеб обожал подобные эффекты.

Мужчина с низким голосом заговорил вновь:

– Наслаждайтесь нашей сегодняшней программой и ураганным звуком, обеспеченным компанией «СТК». Мы работаем для вашего удовольствия!

– Спасибо, – пробормотал Кирилл, указательным пальцем подзывая официанта. Когда тот подошел, Кирилл сделал новый заказ: – Дружище, повтори для моего удовольствия кружечку темного. Да, и коньячку еще принеси. Пожалуйста.

Официант ушел. Таинственный голос заканчивал свою интродукцию:

– Сегодня на сцене – группа «Темная половина»!

Глеб только успел усмехнуться, как вдруг яркий луч света рассек пространство над сценой. Под лучом стоял человек в белой рубашке навыпуск, черных кожаных брюках, в темных очках и с микрофоном в прижатой к бедру руке. Никто не заметил, когда он появился, и его появление было настолько эффектным, что Глеб не смог съязвить.

Впрочем, вместо него это сделал Кирилл:

– Типа Джексон из табакерки.

Василий Стручков не был очень хорошим журналистом. Он все время куда-то опаздывал, где-то терялся, назначал встречи, забывал о них, не успевал монтировать сюжеты в указанный срок и слыл девяностопроцентным обалдуем. В телекомпании его терпели, потому что на оставшиеся 10 процентов у Васьки приходились отличные скандальные материалы, подготовка которых не требовала большого ума. Также Василий неплохо справлялся с интервью и небольшими очерками. Но все-таки, по большому счету, журналистом он был никаким.

Вдобавок ко всему парень стал частенько прикладываться к бутылке. Коллеги и немногочисленные друзья полагали, что причиной тому стал отказ руководства компании выделить ему эфирное время для собственной передачи. Почти все его однокурсники, попавшие в компанию вместе с ним, уже настряпали кучу авторских программ с различной степенью успеха, а Вася бегал по городу с микрофоном, выискивал какие-то какашки и пытался сделать из них конфеты. Тоска подступила незаметно.

Вчера главный редактор информационной службы вызвал его в свой кабинет и томным голосом сообщил, что генеральный директор телекомпании «Неон-ТВ» Семен Семенович Соколовский, да продлит аллах его годы, готовит масштабное сокращение штатов, и под раздачу первым делом попадут граждане алкоголики и тунеядцы. Не заметив просветления на лице гуманоида Стручкова, редактор сунул ему в руки бумажку с адресом и уже довольно грозно пообещал, что лишит его ушей и ноздрей, если Вася не появится по этому адресу в точно определенное время. «Делать особо ничего не надо, – сказал редактор, – закажи себе минералки, посиди, посмотри, потом расскажешь». Вася запихал бумажку в недра своей куртки и в тот же день надрался так, что наутро его физиономия напоминала помятую и захватанную жирными пальцами хлопчатобумажную салфетку. За весь сегодняшний день ему так и не удалось привести в порядок свой портрет, и более ничего не оставалось, как банально опохмелиться двумя бутылочками пива.

Разумеется, на входе в клуб «Черепаха» его задержали.

– Я корреспондент телекомпании «Неон-ТВ», – возмущался Василий, пытаясь прорваться сквозь строй крепких парней в униформе. – У меня здесь дело.

– Фэйс-контроль, братишка, – вежливо сообщил главный охранник.

– Какой, нах, фэйс-контроль! Я вам сейчас удостоверение покажу. Мне работать надо!

– Рабочий день давно закончен.

Вася отступил на пару шагов, отдышался. Из недр клуба доносились громоподобные раскаты танцевального ритма.

– Ну, ребята, пропустите. В конце концов, я же заплачу за билет.

– Не поможет. – Охранники были достаточно терпеливы; за каждую свою трудовую вахту они отсеивали с десяток таких заморышей, как Вася.

– Но там уже программа давно идет! – взмолился Стручков. – Я и так уже опоздал!

– Твои проблемы.

Вася набрал в грудь побольше воздуха и ринулся на охранников. Те встали плотной стеной, и в одно мгновение корреспондент «Неон-ТВ» был отброшен от дверей метра на три.

– Ну, сволочи, – процедил Стручков, – вы у меня попляшете. Я пожалуюсь вашему начальству! Нет, я на вас, козлов, разгромный материал сделаю!

Один из плотных ребят вышел вперед, подхватил журналиста под руку и подтолкнул к выходу.

– Пойдем-ка на воздух.

Вася попытался упереться рукам, но охранник был раза в два крупнее, что позволяло ему вышвырнуть дебошира на улицу одной рукой.