Маг волей случая

Мила, которую я попросил проводить меня к целителю, ничего не имела против прогулки, и мы с ней вышли под начинающее темнеть небо. То ли здесь сутки короче земных, то ли беседа заняла слишком много времени, но над гномьим поселением уже вовсю сгущались сумерки. Деревня оказалась неожиданно большой и напоминала декорацию из какого-то голливудского вестерна. Дома были почти сплошь деревянные, собранные из толстого бруса. Странно, во всех фентезийных книгах гномы описываются как приверженцы каменного зодчества, а тут – все деревянное. Для полного сходства с декорацией к какому-нибудь боевичку с Клинтом Иствудом не хватало лишь салуна с перестрелкой и ковбоями, периодически вылетающими головой в дорожную пыль. Зато ничто не портило идиллической обстановки сельских сумерек. Небо стало уже густо-фиолетовым, вовсю трезвонили какие-то насекомые, наверное, местные цикады или сверчки. Интересно, что прохожих на улицах не было, даже молодежи. Или селянам после трудового дня лишь бы до кровати добраться?

На мгновение я даже засомневался, идти мне к целителю или нет. Будить Лотера мне не хотелось, но и поворачивать назад – тоже. Мила, видимо, тоже попала под очарование сумерек и тихонько, молча, шла рядом. Чтобы не показаться некультурным, я попросил мою спутницу рассказать еще что-нибудь про гномов, но та отмахнулась:

– Ты посмотри как красиво вокруг! Теперь я каждый день буду гулять в сумерках. Понимаешь, обычно мы ложимся рано. Это сегодня ты устроил нам свободный день. Кстати, как ты себя чувствуешь?

– В общем, нормально, даже голова не кружится. Слушай, – осенило вдруг меня, – а как мы друг друга понимаем? Я ведь издалека и вряд ли могу знать ваш язык.

– Не знаю, я хорошо понимаю тебя, а язык у всех один. Знаешь, я даже сначала не поняла, о чем ты спрашиваешь. Кстати, ты напомнил мне старую-старую легенду. Слушай…

Рассказ Милы с точностью до наоборот повторял библейский казус с Вавилонской башней. Оказывается, в незапамятные времена в мире Лэнгиона (про себя я отметил, что название надо будет запомнить, а то, как бы впросак не попасть!) свое наречие было не только у каждой расы, но и у их разновидностей. Темные эльфы не понимали светлых, гномы не понимали лесных карликов и леприконов, а все вместе они не понимали людей. Ясен перец, такое положение вещей никого не устраивало, тем более что между народами шла оживленная торговля. Но все как-то выкручивались до тех пор, пока языковой барьер едва не привел к мировой войне. Король Адрат VI спал и видел свою пятую дочку замужем за бароном Миделем Фарасским, во владениях которого имелись колоссальные залежи руд и алмазов, а тот упирался, что твой ишак. По закону муж принцессы мог быть лишь регентом, то бишь замом королевы на случай болезни, а на это барон пойтить не мог! Разрешить монарху запустить лапу в рудники он соглашался лишь за титул кронпринца, о чем и написал потенциальному тестю на чистом фарасском диалекте. От литературного языка он отличался примерно как оригинал «Евгения Онегина» от его же матерного варианта.

– Рассказывают, что Адрат VI, получив это послание, аж посинел, приказал казнить баронского гонца и едва не пошел войной на его господина, – рассказывала Мила. – Но придворные вовремя спохватились и отсоветовали. Барон имел какие-то дела с эльфами и горными карликами и появись близ границ его земель войска короля, мог позвать их на помощь. А те, в свою очередь потянули бы за собой огров и дроу…

В общем, настал бы большой бадабум, как сказала героиня Миллы Йововны в «Пятом элементе». Эльфийские боевые маги запросто могли разрушить королевство одними заклинаниями, а в союзе с колдунами карликов – тем более…

Рассказ длился еще с десяток минут. Если вкратце, то короля убедили посмотреть сквозь пальцы на баронское хамство, а вместо войны задумали ввести общий для всех язык. Сначала лучших лингвистов напрягли на его разработку, а потом к процессу подключились маги. Комплекс заклинаний, наложенных на всю местную Ойкумену,[14 - В переводе с греческого, «населенная территория»] заменил родные языки ее населения на это «эсперанто», но при этом все воспринимали его как родной язык. С тех пор сменилось уже не одно поколение, но видимо, заклятие действовало и по сей день.

«А не им ли объясняется мое головокружение» – проскочила в голове мысль, но спросить об этом я уже не успел – мы стояли перед домом целителя и хозяин призывно махал нам рукой с веранды. Дескать, заходите, давно вас дожидаюсь, гости дорогие!

На той же веранде был сервирован для чаепития небольшой столик и Лотер радушно пригласил нас «приобщиться к стариковским радостям». Напиток, который он разлил по фаянсовым чашкам, напоминал мате[15 - Чай из листьев падуба, национальный напиток некоторых стран Латинской Америки.], который я пробовал на брифинге в мексиканском консульстве, и, видимо, был неплохим тонизирующим средством. Хотя я и был, в общем-то, не уставшим, но с первого же глотка почувствовал прилив бодрости. К напитку целитель предложил пирожные и что-то среднее между нугой и рахат-лукумом. Только в отличие от этих сладостей, это «что-то» таяло во рту, а не липло к зубам.

Отхлебнув из чашки, Лотер поинтересовался моим самочувствием, спросил, не проясняется ли память и даже пощупал мне пульс. На вопросы я отвечал осторожно и все больше старался похваливать угощение, тем более, что похвал оно заслуживало на все сто. Постепенно разговор перешел на темы вроде погоды, будущего урожая и прочих деревенских дел, в которых Лотер, как маг, принимал деятельное участие. Пахать-то он не пахал, но вызвать дождь, изгнать с полей саранчу и гусениц мог запросто. В это я легко поверил, после того, как стоящие на столе свечи вспыхнули от небрежного пасса хозяина. А уж когда язычки пламени стали окрашиваться в разные цвета, удлиняться, переплетаясь меж собой и даже перескакивать с одной свечи на другую… в общем, в магию я поверил сразу и навсегда. Мила тоже завороженно смотрела на огоньки, и казалось, не слушала целителя, который принялся вспоминать забавные случаи из своей преддипломной практики:

– … представляете, заклинание поднятия, которое я вычитал в книге, бережно оберегаемой завкафедрой магии воздуха, предназначалось вовсе не для транспортировки тяжестей, а для лечения чисто мужских проблем! У почтенного мэтра не было под рукой лишнего чистого листка, вот он и записал нужное заклинание в своей рабочей книге. Словом, в итоге свалившаяся статуя осталась на месте, а вот рабочие, пытающиеся поставить ее на постамент, как бы сказать помягче… сильно захотели навестить своих жен.

В ответ мы с моей спутницей расхохотались. За столом возникла удивительно уютная атмосфера, разрушить которую было бы варварством. Мила вдруг засобиралась домой, и я принялся не без сожаления прощаться с хозяином. Но целитель, ставший вдруг очень серьезным, попросил меня погостить у него еще, а девушку отправить домой телепортом. Вот тут уж я натурально открыл рот! Прямо перед Милой воздух вдруг пошел кругами, какие бывают на воде, и сквозь него стал виден дом кузнеца. Такого бы гнома да куда-нибудь на киностудию, да постановщиком спецэффектов! Голливуд бы долго и нервно курил в уголке. Гномка шагнула в эту рябь и прежде чем она (рябь) исчезла, я успел разглядеть, как девушка машет нам рукой, стоя на родном крыльце. Эх, как мне не хватало такого транспортного средства в Москве, с ее вечными пробками! А если попросить Лотера таким же макаром отправить меня в наш мир? А что, настроение у него вроде хорошее, задумка может и прокатить. Только вот как быть с моей «легендой»? Мне ведь придется рассказать ему, кто я и откуда! Н-да…

В самом деле, мало ли какое здесь отношение к попаденцам? Вдруг местные к ним такую личную неприязнь испытывают, что даже кушать не могут? Правда, Лиор ко мне отнесся вроде доброжелательно, но лучше уж перебдеть…

– Очнитесь, юноша! Что вас так удивило, неужели портал? Пойдемте-ка в дом, думаю, мне есть, что вам сказать.

И ведь сказал, Айболит-недоросток! Да так сказал, что я вторично готов был уронить челюсть. Ошибся я, ему бы в контрразведке работать, а не в кино! Ни один шпион бы не ушел, честное слово. Оказывается, он раскусил меня еще у кузнеца во время осмотра, но не подал виду. А во время чаепития устроил мне проверку:

– …понимаете, юноша, я ведь не первый год занимаюсь целительством – вещал гном. – И то, что ваше здоровье в порядке, увидел сразу же. Несколько легких ушибов не в счет. И память у вас в порядке, уж поверьте! Сразу говорю, я не желаю вам зла, так что, врать не стоит. Сказать вам, чем вы окончательно себя выдали?

– Не надо, сам сообразил. На обращении на «вы», правильно?

– Именно. В нашем мире, как вы, видимо, уже знаете, так не говорят. Но еще вы выдали себя интересом к порталу и моим рассказам.

Хм… становилось все интереснее. Портал порталом, но как я на байках-то «спалился»? Лотер, словно прочитав мои мысли, продолжил:

– Надо было видеть вас и Милу со стороны. Она с детства привычна к магии, поэтому слушала меня, расслабившись, как слушали бы барда или сказителя. Вы же ели меня глазами, стараясь не упустить ни слова. И даже разочаровались, когда рассказ о моем неудачном опыте свелся к пошлой шуточке. Следовательно, магия как явление для вас в новинку. Портал лишь подтвердил мою догадку, а «выканье», ее окончательно закрепило. А теперь у меня к вам еще один вопрос. Прошу ответить на него откровенно. Вы не из нашего мира? Я почти уверен, что это так, и уверяю, что сей факт не пойдет дальше моих ушей. Готов дать в том магическую клятву. Нарушить ее без вреда для себя невозможно.

Да уж читали, знаем. Редкая фентезийная книжка обходится без пары-тройки таких вот обетов. Ну, пусть клянется, если ему так хочется. И мне лишняя уверенность не помешает и вообще. В конце концов, рассказать о своем иномирском происхождении рано или поздно придется. И, вроде бы, лояльно настроенный ко мне целитель самый подходящий вариант для этого. Но почему сразу «не из нашего мира»? Может, я просто из какого-нибудь местного захолустья. К примеру, трудно представить на Земле человека, не слышавшего об электричестве, а в джунглях Амазонки нашли целое племя, по сей день живущее в каменном веке. Хотя, если вдуматься, предположение гнома вселяет определенные надежды на возвращение домой. Получается, я не первый «иномирец», которого заносит в здешние места? Любопытно. В этом смысле я и поинтересовался у гнома. Тот ответил, что около полутора веков назад местная магическая академия вела какие-то разработки в плане пространственных перебросок, в ходе которых и было доказано существования множества параллельных миров. Но тем дело и кончилось: разработку посчитали опасной, к тому же опытный образец портала оказался энергоемким до ужаса. Но сама идея продолжала жить.

– Представляете, еще мальчишкой я спал и видел, как путешествую по иным мирам, любуюсь тамошней природой, нахожу там друзей, приключения,… так что мне было бы приятно знать, что это кому-то удалось.

Ага, удалось мне! Да век бы не видеть разные там миры с их заморочками. Это читать про них интересно, ну, на худой конец, смотреть по ящику. Вот, как хотите, но не хочу я быть «попаденцем», я домой хочу, тем более, что жизнь у меня там только-только наладилась и я ей вполне доволен. А то получается, что все мои усилия по поиску места под солнцем пропали зря. Хоть и говорят, что все, что ни делается – к лучшему, но с этим можно поспорить. И спорить я готов до хрипоты. Чего мне стоил один только переезд! Мы с мамой и так жили небогато, а тут пришлось еще и откладывать. Помню, как я всю зиму ходил в летних брюках, потому, что на зимние не было денег. Потом, уже в Москве я какое-то время жил на сто рублей в день, отчего стал стройным и очень злым Поэтому, когда случайно наткнулся на Михалыча… короче если есть возможность вернуться домой, я в нее зубами вцеплюсь. А целитель явно намекает на то, что мое возвращение отнюдь не является такой уж проблемой. Более того, существовала возможность вернуть меня даже в любой момент времени мира Земли. В общем, на душе у меня сильно полегчало. Раз уж возвращение домой большой проблемы не представляет, то это: а) большой гуд, б) можно здесь и задержаться. Например, с целью изучения магических дисциплин. А дома затмить Копперфильда и Мессинга. За нескромную плату, естественно. Хм… вот такой я непостоянный: только что рвался домой, а теперь в маги захотелось. Одно слово – раздолбай. Хотя, как ни крути, а задержаться здесь придется.

Перспектива представлялась заманчивая, только вот в желудке опять завозился тошнотный ежик. Как хотите, но не бывает столько «вкусностей» задаром! Во всем, что я прочитал из фентези, за них требовалось выполнить какую-то работу. Ну, как квесты в компьютерных игрушках: эликсир там принести, артефакт какой-нибудь, шкуру с драконьей задницы…

Эти соображения я и изложил целителю. Тот согласно кивнул:

– А скажите, Азраэль, чем вы занимались у себя дома?

Ответ вызвал несколько новых вопросов, поскольку журналистика в этом мире оказалась неизвестной. А вот родственные писателям барды и сказители присутствовали во множестве. Первые писали баллады, вторые – прозу, и обе категории творцов имели реальные шансы сколотить капитал. Их приглашали даже ко дворам правителей, кроме того, бард или артист-разговорник мог срубить деньжат за выступление в любом заведении местного общепита. Но настоящими «белыми воротничками» здесь, как я и предполагал, считались маги.

– …и знаете, юноша, у вас неплохие задатки к тому, чтобы освоить какую-нибудь магическую специальность, уж поверьте слову Лотера!

– А как вы определили, уважаемый? По ауре или еще как?

– И по ауре и по интенсивности потока силы, в оной циркулирующего. Еще я могу сказать, что пользоваться этой силой вы не умеете. Как хотите, юноша, но это – преступление с вашей стороны. Вы просто обязаны стать магом!

– А тебе-то, уважаемый Лотер, какой резон с этого? – я намеренно перешел на общепринятое здесь обращение. Давай так: или говорим начистоту, чего тебе от меня надо или я ухожу.

Верите – нет, но целителя проняло. Агитаторский запал разом схлынул, и гном уже без воодушевления объяснил свои резоны. Оказывается, целительством он занимался вроде как в наказание за давний грех. Экстерном, сдав на магистерскую степень, Лотер вообразил себя гномьим Макаренко и предложил реорганизовать методику обучения. По его словам, до сих пор в Академии учили манипуляциям с энергетическими потоками, а заклинания просто-напросто зубрились. Лотер же предложил иной подход:

– Как вы думаете, что такое заклинания? Это же не более чем шаблоны, помогающие оформить свою силу!..

А вот тут я уже принялся слушать в оба уха. Гном, оседлав любимого конька, вновь раздухарился и его понесло как О. Бендера. По его словам, основная часть времени студента Академии расходовалась на то, чтобы приспособить свое мышление под то или иное заклинание-шаблон. Для этого приходилось часами медитировать, читать жизнеописания сильнейших магов, проникаться их мировоззрением. Лотер же предложил каждому делать эти трафареты под себя. И, ясен перец, навлек на себя начальственный гнев. Слушая гневные восклицания целителя, я только усмехался. Это же все равно, что предложить частное производство оружия! Как если бы я скропал дома «Калашников» и таскался с ним по улицам! К тому же, нововведение здорово сократило бы срок учебы, а, следовательно, и количество денег, получаемых за нее от будущего мага. Словом, задумка была похерена на самом высоком уровне, а ее автору было предписано сидеть тише воды, ниже травы. Как сказал старший оперуполномоченный переводчик Гоблин, вот такая вот загогулина!

Мало-помалу до меня стала доходить задумка гнома: найти ученика, поднатаскать по своей методике и получить уникального мага. Если верно то, что я читал по этой теме, то против каждого магического действия имелся «антидот». Точно так же вызубренный на студенческой скамье. А какую бяку может создать маг с не загаженными зубрежкой мозгами – Бог его знает! Никогда не считал себя авантюристом, но сейчас у меня просто дух захватывало от открывающихся перспектив. За окном уже стемнело, и я принялся прощаться. Лотер не возражал и даже открыл мне портал до дома кузнеца. Кстати, без него я гарантированно заблудился бы, так что завтра нужно будет сказать целителю отдельное «спасибо». В том, что у меня будет такая возможность, я даже не сомневался.

Глава 4

Честно, я ожидал от портала более сильных ощущений. А получилось все прозаически и буднично, словно не через половину деревни шагнул, а в собственный сортир, честное слово! Шаг – и я уткнулся носом в дверь. Стук прибитого к косяку молоточка – и она распахнулась. О, кажется, мои хозяева что-то празднуют? Ну да, так и есть! Мила буквально втащила меня в большую светлую комнату, посреди которой стоял накрытый стол. Майн Готт! Только не заставляйте меня есть, не могу я больше! Хотя, судя по хмельным голосам, тут скорее пили. Ну да, вот и мне налили большую кружку напитка, в котором я с первого глотка распознал пиво. Чуть горьковатое и не бьющее в нос, как все, что я пил дома. Против пива мой организм ничего не имел и я с удовольствием опустошил кружку. Теперь бы выяснить, по какому поводу гулянка. Что? Из-за того, что я пришел в норму? Польщен! С чего бы такое внимание к неведомо как свалившемуся на голову парню? В ответ Лиор завернул небольшую лекцию по гномьей морали. А что, вполне себе достойно. Вроде как в старом грузинском мультике про говорящую рыбу «Делай добро и бросай его в воду, не пропадет…». При этом пацифистами гномы никогда не были. Пришедший к ним с мечом так получал в орало, что потом детям и внукам наказывал не ссориться с бородатыми. Приведенные исторические примеры мне ничего не сказали, но симпатий к гномам ощутимо прибавилось. Уже хотя бы потому, что уровень их технологии намного опережал всех и вся. Талантливых конструкторов, инженеров, ученых и мастеровых у них было множество, а вот с магами был страшный напряг. Не забыть бы, спросить у целителя, как оно так вышло. Кстати, о птичках…

– Послушай, почтенный Лиор, тут такое дело, – сказал я, дождавшись паузы. Мне Лотер между делом предложил пойти к нему в ученики. Посоветуй, соглашаться мне или нет.

– Хм… – задумчиво поскреб гном в затылке, – даже не знаю, что тебе сказать.

– А что тут размышлять? – подал голос один из сыновей кузнеца, кажется, Тагр. Целитель зря предлагать не станет, значит, почуял, что парень справится. А еще один лекарь селению не помешает, да и погодник, к примеру, тоже.

– Я тоже так думаю, – добавил его брат. – Кстати, как твоя память, не проясняется?

– Да так себе. Кое-что вспомнил, но маловато. Род занятий, например.

– Это уж немало, – подала голос Мила. И чем же ты занимался? Подожди, дай угадаю! Наверное… точно, ты был чем-то вроде городского стражника. Ты сильный, но на воина не похож. А когда мы шли к Лотеру, то…

– Не угадала. Я всего лишь сочинял истории, записывал их. Лотер сказал, что у вас это называется сказительством.

– Да ты что! Правда? А можешь рассказать что-нибудь? – наперебой заговорили гномы. Даже Лиор растерял всю свою степенность. Интересно, все гномы такие любители послушать сказки или как? Наверное, все. Лотер тоже аж вскинулся, услышав о моей земной профессии. Более того, декламатор или поэт по обычаю мог попроситься на ночлег в любой дом и отказать ему, значило потерять уважение соседей. Не по понятиям, как сказал бы наш криминальный элемент. Судя по взглядам гномов, вся семья перешла в режим ожидания, а я все никак не мог сообразить, что бы им рассказать. Я-то писал в жанре современного детектива, так что вряд ли гномам будет понятно, о чем речь. Попробуйте-ка объяснить средневековому обывателю, что такое телевидение или сотовая связь. Детские сказки их вряд ли заинтересуют. Стоп! Эврика, товарищи! Я налил себе еще пива и начал:

– Верьте аль не верьте, а жил на белом свете Федот-стрелец, удалой
молодец. Был Федот ни красавец, ни урод, ни румян, ни бледен, ни богат, ни
беден, ни в парше, ни в парче, а так, вообче…

Честно сказать, я боялся, что стихи переведутся некорректно. Ведь говорил-то я по-русски, а кто его знает, справится ли здешний «синхронный переводчик» с рифмой и размером? Но древние маги свое дело знали, и сказка пошла «на ура». Хохот стоял – мама не горюй!