Потомок Белого Ягуара

– Пожалуйста – отойдя с прохода, совершил приглашающий жест рукой виновник торжества.

Гость, гордой походкой уверенного в себе человека, не разуваясь, быстро прошел в квартиру и тут же начал хозяйничать. Распахнув шторы обеих окон в квартире, он подтащил старый стул к журнальному столику, обтер рукой сиденье, как будто опасаясь запачкать дорогой белоснежный костюм и спешно уселся. Создавалось такое впечатление, что он был здесь как минимум частым, очень ожидаемым гостем, а то и вовсе, пришел к себе домой. Ловким движением вынув из внутреннего кармана пиджака плоскую двухсот пятидесяти миллилитровую бутылку коньяка, он с грохотом поставил ее на стол и с сияющим от радости добродушным лицом произнес:

– Найдется посуда и для меня? Скорее… Не успеем – быстрым движением он посмотрел на ручные часы и добавил – Уже, без семи шесть.

Хозяин квартиры вспомнил что ему сегодня исполнилось, а точнее исполнится через семь минут, тридцать три года. Он никак не мог прийти в себя и сообразить, что собственно происходит, кто этот человек и самое главное, откуда он знает, что в его медицинской карте стоит время рождения 6:00?

Жмурясь от наполнившего комнату дневного света и ковыляя к кухонному столу за чистым стаканом для гостя, он пытался вспомнить всех друзей семьи из детства. Но никак не мог припомнить человека, который хоть малейшим образом напомнил пришедшего. Это насколько хорошо нужно было знать семью, чтобы помнить не только дату рождения, но и время?

– Что с ногой? – услышал он в спину, когда тянулся в верхний шкаф кухонного гарнитура за чистым стаканом.

– Разрыв сухожилия – с большой неохотой пояснил причину «новорожденный», возвращаясь к журнальному столику с тарой для гостя. – Осложнение от медикаментов, – дополнил он ответ и опершись обеими руками на ручки, грузно уселся в кресло.

– Никогда бы не подумал, что таблетки способны разрывать сухожилия, – удивленно подняв брови поддерживал тему гость, отвинчивая пробку с бутылки.

– Все таблетки: одно лечат, другое калечат, – шаблонной фразой пытался поставить точку в поднятой теме, разочаровавшийся в медицине медик.

– Это – известный факт, но что бы рвать сухожилия? Признаться, для меня это новость!

– Мне кажется, фармацевтические корпорации специально выпускают такие лекарства, которые лечат одно, калечат другое. Теперь, я вынужден покупать лекарства для устранения побочных эффектов, а это, как никак, большая финансовая выгода для них и, к сожалению, неподъемные траты для меня. – Сонливость уже отступала, на место ей приходила чистота мыслей, принуждающая к пессимистическим рассуждениям в присутствии незнакомого гостя, вероятно с целью произвести на него впечатление. – Или вот, многие таблетки нужно пить длительное время, а то и всю оставшуюся жизнь… Кто-то работает в другом направлении? Кто-то, интересно, разрабатывает такие лекарства, которые способны вылечить человека мгновенно? Уверен, что нет. Вряд ли фармацевты готовы получать колоссальные убытки, если люди начнут выздоравливать от той же простуды за какой ни будь час, а не, как принято, за неделю.

Коньяк был разлит ровными порциями по стаканам, на будильнике было 05:59. Они взяли стаканы в руки и символично, словно в новогоднюю ночь, дождались 06:00.

– Поздравляю тебя с очередным прожитым годом жизни, за который ты, я более чем уверен, набрался еще больших знаний и опыта, – приподнявшийся со стула гость, стал на распев произносить довольно необычный тост. – Пускай мы, по сути, знакомы несколько минут, я уже успел оценить твой специфический ум, наделенный способностью мыслить нестандартно, вероятно, улавливая в жизни то, что ускользает от многих других. Сегодня, тебе исполнилось тридцать три года. Мне кажется, именно эта дата, некий переломный момент жизни, когда молодой человек превращается в настоящего мужчину. Поэтому я, желаю тебе, жить и здравствовать уже в новом статусе. Желаю и дальше развивать свои способности, используя в дальнейшем их исключительно с максимальной выгодой, но, не только для себя… Давай так? Для всех! Не желаю тебе удачи, так как искренне убежден, что удача необходима только неудачникам. Я, желаю тебе, абсолютных успехов во всем и, с этого момента, готов приложить все усилия, чтобы всячески тебе в этом поспособствовать! Как говорится, за тебя!

Со звоном соприкоснувшись стаканами, они выпили до дна, поморщив лица.

– Спасибо, конечно, за такой тост, но вот в том, что я удачник, большое сомнение. Так что удача бы мне тоже не помешала, – смущенно заулыбался юбиляр, меняясь в настроении, которое подымалось благодаря хоть такому празднику, устроенному в его честь. Коньяк был великолепен и поэтому желание закусывать его отсутствовало, в противном случае это было бы делать попросту нечем. – Приношу извинения за отсутствие праздничного стола. Холодильник не то, чтобы пуст, в моем скромном жилище, его попросту нет. Так что, вот так…

– Да и ладно. Мой желудок совершенно не приучен принимать пищу в такую рань. А относительно удачи, не стоит себя недооценивать, – напутственно сообщил гость, разливая по стаканам коньяк. – Кстати, совсем забыл, у меня же есть подарок для тебя, но вначале еще выпьем.

И они выпили, после чего незнакомец достал что-то из внутреннего кармана пиджака и протянул это, уже полноценному, тридцатитрехлетнему мужчине. Пробурчавши: «Благодарю!», полноценный мужчина, принялся вертеть в руках и внимательно рассматривать подаренную визитку с красочным приглашением, на день собственного рождения, в какое-то VIP заведение. Большее внимание, он пытался уделить визитке, оформленной довольно с тонким вкусом: на нее было не только приятно смотреть – выполненная из качественного материала в насыщенном черном цвете с теснёнными золочеными буквами в готическом стиле; но и невероятно приятно держать пальцами из-за специфической, как бы бархатной, поверхности. Имя с фамилией, указанные на карточке в памяти не рождали ни малейшего воспоминания, что уж говорить о названии толи клуба, толи организации: «Белый ягуар». Из всей полученной информации, он наспех сделал вывод, что перед ним, в белом костюме из дорогой ткани, покручивая трость в руках, сидит генеральный директор этого самого белого ягуара.

– Согласен, скромно… – прервал размышления гость, – Но, как говорится, главное не подарок, а внимание!

– Вы автомобили продаете? – озвучил свою первую догадку, обладатель приглашения, на празднование собственного дня рождения.

– Ни в коем случае! Лично ко мне и организации, указанной на визитной карточке, никакие автомобили, в особенности схожей по названию марки, никакого отношения не имеют. Мы занимаемся более глубокими и современными технологиями, – несколько помявшись, он продолжил, сладко причмокнув губами. – Кстати, я готов возразить относительно твоего возмущения по поводу, как бы, бездеятельности человечества в разработке альтернативных методов лечения. Я могу тебя заверить, что все эти области исследуются и довольно успешно. Если ты будешь столь любезен и согласишься, так сказать, прочувствовать на себе наши успехи, уверен, ты останешься крайне удивлен, а главное, очень доволен нашей работой.

– Получается вы занимаетесь медициной?

– Сказать, что мы занимаемся медициной, я тоже не могу, – расплылся в добродушной улыбке гость, белизна зубов которого, будто была подобрана в тон его костюму. – Мы занимаемся разносторонним исследованиями и разработками, двигаясь несколько другим направлением, но объяснить все в трех словах, уж точно, не получится. Надеюсь, ты согласишься на мое скромное предложение, отметить день своего рождения в месте, указанном в приглашении. Познакомишься кое с какими людьми, а там уже и обсудим дальнейшие вопросы, которые касаются в том числе и нашего проекта.

– Моя жизнь в такой, извиняюсь, жопе, что терять мне абсолютно нечего и я был готов согласиться на любое, да хоть бы и от самого дьявола, предложение. А на такое многообещающее, я соглашусь без малейшего промедления.

– Вот и договорились – обрадовался гость.

– Я не увидел в приглашении времени, к которому нужно быть на мероприятии по поводу празднования моего же дня рождения.

– Поскольку ты принял мое скромное предложение, мероприятие начнем в шесть вечера. По-моему, так нам удастся сохранить некий символизм происходящего и еще больше подкрепить сие действо мистической толикой праздника, делая его, так скажем, по-детски – волшебным. Возможно, для тридцатитрёхлетнего мужчины в расцвете сил все эти глупости излишне, но поскольку я вижу исключительно гнетущие положения вещей, окруживших тебя со всех сторон, в мои обязанности просто входит приложить максимум усилий по реабилитации тебя и начну я, по своему усмотрению, с организации такого вот «детского» праздника. И пусть грянут фанфары, ведь этот день, станет воистину твоим новым рождением. Пускай и рождением из… Извиняюсь конечно, но это твои слова… Рождением из жопы! – захохотал директор, краснея щеками, тем самым вдохновляя юбиляра своей жизнерадостной уверенностью и харизмой.

– Боюсь только, что я совершенно не представляю где это место и, стыдно признаться, у меня нет и копейки на проезд.

– Я все предусмотрел, поэтому за тобой ровно в 15.00 приедет машина, которая и доставит прямиком к месту назначения, – успокоил гость, разливая остатки коньяки по стаканам. – Главное, ты согласился, все остальные вопросы решаемы. Признаться, думал ты будешь не столь сговорчив… Еще раз за тебя!

Они выпили еще раз. Хозяин квартиры, чувствуя, как алкоголь на голодный желудок порабощает его мозг, выводя из строя измотанное болезнью тело, беспомощно откинулся назад и глубоко утонул в кресле. Гость, поглядывая на часы и причмокивая губами, поднялся со своего места, давая понять, что ему пора:

– Прошу позволения откланяться, дабы отправиться дальше, улаживать, так сказать, бесконечные дела. Отдыхай, набирайся сил. Вечер обещает быть насыщенным, ведь я лично, очень в этом постараюсь.

– Если не сдохну, – зачем-то, впал в полный пессимизм юбиляр. – Как вы все же меня нашли?

– С трудом – улыбнулся седовласый мужчина, стоявший теперь в полный рост, аккурат напротив него, давая тем самым возможность как следует себя рассмотреть. Сглаженные, плохо запоминающиеся черты лоснящегося лица, изрезанного редкими, но глубокими морщинами, вселяли добродушное отношение к этому видевшему жизнь, доброму человеку, а его эстетически правильно посаженные, немного прищуренные голубые глаза, наполненные твердой уверенностью, пониманием и заботой, внушали доверие. Идеально зачесанные назад седые волосы позволяли сделать вывод о щепетильном отношении к своей внешности, закреплённой в многолетнем поддержании собственного, подчеркивающего статус стиля, чему соответствовал и идеально белый костюм, сидевший как влитой на статной фигуре. Пальцы левой руки, посредине украшенные массивным перстнем с красным камнем, грациозно играли в воздухе черной тростью с серебряным набалдашником в виде головы ягуара, а на запястье этой же руки, свободно свисал золотой браслет с классическими часами. Единственной вольностью, позволенной в этом строгом стиле, были расстёгнутые верхние пуговицы на белоснежной рубахе. – Поиск, признаюсь, заставил подсуетиться. Но, как говорится, ничего невозможного в этом мире нет! А сдыхать, ты пока погоди, это дело нехитрое… Успеется. Времена, я понимаю, у тебя не простые, – он полез во внутренний карман и достал белый кожаный портмоне – Вот…

– Не стоит! – руководствуясь отчасти стыдом, отчасти правилами этикета, запротестовал уже созревший, но так и не добившийся успеха мужчина.

– Давай-ка, отдыхай – остановил его жестом руки щедрый гость, к тому времени доставший из своего портмоне крупную купюру, и стал озираться в поисках, где эту купюру оставить. Для денег нашлось место в прихожей, где он их и положил на тумбочку для обуви. – Автомобиль будет в три по полудню. Они там зайдут, если что, разбудят. До встречи!

– До встречи! – автоматически повторил любезность хозяин квартиры.

Закрыв за гостем дверь, он проковылял к дивану, который являлся единственным полноценным местом для сна уже на протяжении последних семи-восьми месяцев, бухнулся на подушку и зарылся в одеяле, пододеяльник которого давно нуждался в стирке. Нахлынувшая волна мыслей, запущенная только что пережитыми впечатлениями, быстро разбилась о волнорез глубокого сна.

3.

Настойчивые звонки, раздающиеся со стороны входной двери, и в этот раз, оказались совсем не продолжением сладкого сна, красочные картины которого, мозг продолжал смаковать, невзирая на то, что пред глазами уже предстала серая реальность закопченного потолка, а в нос, ударила вонь засаленного пододеяльника.

С большой неохотой ковыляя к двери, хозяин квартиры пытался сопоставить все факты реальности и грез сновидений, дабы понять, посредством постепенно растормаживающийся от сна нервной системой, что есть правда, а что вымысел. Самым острым вопросом, просыпающегося сознания, стал вопрос вполне очевидный: был ли тот прошлый раз, такого же навязчивого требования открыть дверь; был ли тот таинственный седовласый «друг семьи», появление которого, дало хоть какие-то надежды в этой страченной жизни. Позванивая ключами, чтобы открыть дверь, голова интуитивно повернулась в сторону места, где гость, по смутному воспоминанию, оставлял крупную сумму денег одной купюрой. Волна разочарования и горькой досады пронзила человека так, как это могло бы произойти в случае осознания, что ты находишься в падающем самолете, у которого полностью отказали двигатели.

Преодолев острое желание послать всех пришедших подальше, не открывая им дверь, он, наконец, провернул несколько раз ключ в замочной скважине и распахнул дверь. Перед его глазами встала странная картина, родившая некоторое чувство дежавю, с разницей лишь в том, что перед ним стоял не седовласый старец, а подобный вышеупомянутому – молодой человек. Сходство было удивительное: костюм, трость, зализанные назад светлые волосы… От всего увиденного, волосы самого открывшего, подгоняемые толпами, разбегавшимися по всему телу «мурашек», встали дыбом.

– Чем обязан? – поинтересовался дрожащим голосом, в очередной раз ошарашенный, хозяин квартиры, совершенно не понимавший, как себя вести дальше.

– Мне назначено на три, – ровным голосом пояснил зализанный юноша. – Меня заверили, вы в курсе.

– Да-да… Проходите… – любезно пригласил обескураженный, но постепенно приходящий в себя приглашенный, на день собственного рождения.

– Спасибо. Я лучше подожду в машине, – не менее любезно, отказался пришедший. – Она стоит сразу у подъезда.

Затворив дверь, хозяин съемной квартиры, тут же упал на колени и стал лазить по полу в поисках отсутствующей на месте крупной купюры. Заглянув под старую тумбочку, внутри которой хранил обувь и грязные носки, он обнаружил на полу, завалившуюся на ребро купюру, вероятно, задутую сюда сквозняком. Быстро схватив ее резвым движением и скомкав в кулаке для того, чтобы она не так хорошо в следующий раз планировала в воздухе, бросил на журнальный столик, доковыляв до кресла. Нога сегодня ныла особенно сильно, разряжаясь острой, режущей болью, при каждом неправильном положении ступни. Он с досадой представил, как будет нелепо смотреться в VIP-заведении, жалко выхрамывая там, по дорогому полу.

– Мне бы белая трость сейчас тоже не помешала, – с язвительной иронией в голосе попытался пошутить для кого-то «новорожденный». – Никак, посмешище для «жирных» гостей дорого ресторана в полной боевой готовности…

Он попытался припомнить, когда последний раз посещал подобные заведения. А посещал ли он вообще, за свою удачно сложившуюся, долгую и счастливую жизнь, заведения такого уровня. Мозг стал ловко проектировать модель происходящего: дорогую обстановку ресторана; смотрящих с высока, надменных, лучше него одетых официантов и прочих работников, обязанности и статус которых, будут ему даже не ведомы; высокомерных гостей, минимум олигархов, которые возмущенно подзывают к себе тех самых официантов и с перекошенным от призрения лицом вопрошают, да так, чтобы это было слышно всем, особенно ему: кто, мол, пустил в их уютный мир, эдакое ничтожество?!

Желание куда-либо ехать или хотя бы даже выходить с квартиры, таяло, под гнетом накручиваемых мыслей, навеянных образов и красочных фантазий, с каждой секундой. Зачем ему, униженному и больному человеку, все это? Его праздник давно закончился. И здесь ненужно было винить государство, общество, семью. Вся вина грузом висела только на нем самом и никак иначе. Те «олигархи» из ресторана, утренний гость, даже этот юный парень, смогли, вопреки всему, чего-то добиться в жизни, реализовать себя. А он? Не смог. Объяснение этому, было совершенно простое – «лузер»! И какой смысл выстраивать витиеватые схемы самообмана в противовес этому железобетонному факту? Поезд его умчался далеко вперед и бежать за ним уже не было никакого резона. Естественный отбор не обманешь.

С другой стороны, век его, семимильными шагами, подходил к концу. Надеяться на чудо в его случае абсолютно наивно и глупо. Организм в тридцать три года разваливался на части и думать, что это волшебным образом прекратиться, минимум наивно. Он, сам медик, все прекрасно понимал.

Его мать надеялась до последнего, вплоть до того самого дня, а вернее ночи, когда дыхание и сердце ее остановились. Бывала ли она: скромная, стеснительная, честная, принципиальная и правильная, в таких закрытых VIP-заведениях? Надежды не оправдались, жизнь закончилась, а прожить ее так и не получилось. Получилось просуществовать. Просуществовать и безвозвратно покинуть, лишив себя всего того, чем эту жизнь кто-то, для чего-то насытил. Так что, если представилась такая возможность, пускай и на закате, ее, не повторяя чужих ошибок, нужно использовать. Жизнью нужно насыщаться, пока не поздно… Нужно было всегда и все отбирать у этой непродолжительной жизни. Не надеяться на что-то, а именно отбирать, до тех самых пор, пока у тебя не отобрали жизнь.