Синица

– Он обещал привезти пару бесперебойных блоков питания. Скачки напряжения уже порядком достали.

Ну, кого он пытается обмануть? Теперь я не могу удержаться, чтобы не начать поддразнивать его.

– А что на счёт ревности? Я же знаю, как ты любишь быть со мной наедине. Или для тебя это уже безразлично?

– Ты прекрасно знаешь ответ. Ты очень сильно мне нравишься, и это чувство ни как не становится меньше. И я понимаю, что тебе приятно слышать подобное в свой адрес. Но стать конкурентом для Игоря довольно опасная затея.

Антон произносил слова монотонно и почти без выражения. Его взгляд был по-прежнему прикован к экрану ноутбука. Уже давно я хитро вынудила его рассказать о своих чувствах. Да и он сам был из редкого типа людей считающих глупым держать в себе свои чувства и эмоции к человеку. Тем не менее, я посчитала это достаточно смелым поступком, даже если бы он относился к этому как к лотерее с возможностью выигрыша пятьдесят на пятьдесят. На какие только извращённые увёртки не способна фантазия современных людей, лишь бы только избавить себя от бремени произношения вслух самых важных слов. А со стороны Антона это очень достойно.

– И ты прекрасно знаешь, что всё моё сердце уже занято. Но я признаю, что твои слова мне действительно приятно слышать. Даже если они звучат так холодно, словно ты произносишь заученный текст.

– Просто ты никогда не слышала подобного от Игоря. Он к тебе ни чего не испытывает. У вас вообще кроме секса есть что-то ещё?

– Ты неправильно ставишь вопрос. Может быть, меня устраивает то, что происходит между мной и Игорем. Я знаю, что он не любит меня, но я готова оставаться его любовницей, лишь бы только быть с ним. Для него я всего-навсего молодое и красивое тело, которым можно пользоваться для удовлетворения своих физических потребностей. Но для меня это единственный способ быть с любимым человеком. Я не могу передать словами, как начинаю сходить с ума, после нескольких дней разлуки с ним.

– Поверь мне на слово – Игорь ещё более жестокий человек, чем те за кем вы ведёте охоту. Для него человеческая жизнь вообще ни чего не стоит. Он использует нас обоих подобно инструментам. Думаешь, я стал бы помогать ему, если бы не был у него «под колпаком»? Тебе нужно оборвать с ним все отношения.

– А чего ты жалуешься? У тебя сейчас помимо отдельного жилья куча необходимого оборудования: мощный ноутбук, целая коробка USB-модемов, множество расходных SIM-карт. И ни кто с тебя за это не взял и ломаного гроша! А ещё ты занят любимым делом, в котором ты мастер.

– Может быть, у меня есть планы, ради которых я готов всё это бросить. Только в этот план я хочу включить тебя.

– Это становится ещё интереснее. Ты хочешь мне что-то предложить?

– Я говорю с тобой столь откровенно, так как знаю, что всё сказанное мною останется между нами.

Он наконец-то перевёл взгляд от экрана на меня. Но слова по-прежнему произносил безэмоционально, подобно роботу.

– Мы можем сделать загранпаспорта и уехать из страны. Хакер может работать почти в любой точке планеты. Для этого мне достаточно компьютера и интернета. Я не обещаю тебе золотых гор. Да и не нужна эта чёртова роскошь, она только обременяет людей, приковывает к вещам и местам, которые будет тяжело бросить. В мире есть столько солнечных райских уголков, что попадая туда, наотрез не захочешь возвращаться к прежней жизни. И ты сможешь отделаться от впившейся в твою голову идеи мести.

– С чего ты взял, будто мне нужно избавиться от идеи мести?

– Разве ты сама не осознаешь, во что превращаешься? Вспомни свою первую цель. Игорь мог подобрать любого из списка бывших сектантов. Но он специально выбрал того, у кого есть семья. Жена и двое маленьких детей. Признай, что было бы намного проще убить одиночку. По замыслу Игоря ты должна была осознавать, что убивая сектанта, ты ломаешь ещё три жизни. В этом ты должна была увидеть отражение собственной трагедии. Ему было очень интересно, как ты сможешь сделать такой шаг.

– По-твоему меня должно было остановить наличие семьи у этого ублюдка? С каких пор наличие жены и детей освобождает от последствий совершённых преступлений? Тебе напомнить мою историю? Пока я дома смотрела мультфильмы, на протяжении нескольких часов моего отца зверски избивали, заставляли смотреть на то, как насилуют мою маму. В результате их бросили мёртвыми рядом с проезжей частью. Ты можешь представить, что я ощущала, когда какие-то взрослые дяди и тёти пытались мне объяснить, что моих родителей больше нет.

Я перестала говорить и сделала несколько глубоких вдохов. Казалось, что сейчас из моих глаз снова польются слезы, и я расплачусь. Но я переборола это желание, сосредоточившись на злости.

– Веришь или нет, но я не испытала ни капли жалости к нему. С момента взросления у меня было достаточно времени, чтобы всё обдумать. И признаюсь, что меня посещали мысли очень схожие с твоим изречением. Но я поклялась себе, что это меня не остановит. Ещё я хочу договориться с тобой на будущее, чтобы ты не пытался наставлять меня на путь человечности. Я стала слишком аморальной и жестокой для таких наставлений. А что касается семьи того сектанта, то не так уж он ей и дорожил, раз побежал на свидание с молоденькой девушкой в первый день знакомства с ней. Видел бы ты его глаза перед тем, как я прострелила его голову.

– Да дело даже не в человечности. Подобные поступки вызывают обратную реакцию. Твои же аморальные действия могут очень плачевно для тебя кончиться. И я не имею в виду, что тебя поймает полиция. Что будет, если сектанты сами устроят на тебя охоту? Вы всегда планируете опасные сценарии, что подтверждает итог последней операции. Ты слишком сильно сближаешься с целью, вместо того, чтобы действовать на расстоянии. Это неоправданный риск. В последнем случае было бы проще подкараулить убить его из-за угла во время похода в магазин. Но нет же, вы с Игорем решили, что нужно обязательно познакомиться с ним, обязательно ехать к нему домой, вместо того, чтобы убить его при первой возможности во время свидания. А мне, конечно же, обязательно нужно было анализировать весь его трафик порнографии.

– Что тут поделать, если почти все сектанты, исключая пару индивидуумов, страдают такой сильной сексуальной фрустрацией. Они же, как дикари вываливают язык, стоит мне только немного повилять перед ними попкой. Грех не воспользоваться этим. Готова поспорить, что мой успех возрастет, если я войду в образ нимфетки. Мне, всего-то нужно раскрыв рот с восторгом слушать всякую ерунду и хлопать ресницами.

– Ты по-прежнему намереваешься идти на напрасный риск. С такой тактикой тебе очень скоро не повезёт. Короче, я неспроста затеял этот разговор. Кое-что появилось в интернете, думаю тебе необходимо увидеть.

Подойдя к Антону из-за спины, я вгляделась в экран ноутбука. Он открыл сохранённую веб-страницу какого-то сайта. Создатели сайта решили не утруждать себя каким-либо оформлением. Все выглядело очень грубо: текст нескольких типов, однотонный фон и изображения разного размера.

– Администраторы уже удалили исходную страницу, – объяснял Антон. – Я это предвидел и заранее сохранил страницу полностью. Это анонимный сайт без регистрации с возможностью свободного общения. Ещё здесь можно публиковать все, что душе угодно в плане текста изображений и видеозаписей. Но если администратор увидит что-то из ряда вон выходящее, то удалит эту информацию. Также владелец сайта безоговорочно предоставит полиции или ФСБ данные о пользователях, которые посещали сайт, с целью их физического вычисления. Например, в случае размещения детской порнографии, герою, сделавшему это сильно не поздоровится. В общем, распоряжаться свободой нужно в пределах здравого смысла.

– Можешь не стараться так подробно объяснять. Я всё равно не собираюсь заходить на подобные сайты.

– Согласен, увлёкся разглагольствованием. Но переходя к делу – вот именно то, что я хотел тебе показать. Данные фотографии кто-то опубликовал, подписав, что инцидент случился в нашем городе.

Он прокрутил страницу ниже и моему взору открылись фотографии с изображением двух убитых человек по отдельности. В горле моментально появилось ощущение неприятного вкуса. Снимки были сделаны в разных местах, но объединял их схожий подчерк на жертвах. По одежде и внешним физическим признакам можно было определить, что это были девушка и парень. В обоих случаях убийство было совершено крайне жестоко. Многочисленные ножевые ранения и следы от ударов. Более того убийца, уже вероятно после смерти своих жертв изрезал их лица. Но убийца не пытался сделать так, чтобы лица нельзя было опознать. Оба выглядели, как обезображенные мясные туши покрытые кровью и грязью. К каждому телу прилагалась картонная табличка с надписью: «Я поймаю тебя, тварь».

Когда Антон почти дошёл до конца перечня снимков, я почувствовала, будто мой желудок сильно сжался. Наклонившись вперёд, и закрыв рот ладонями, я еле сдержала рвотный приступ.

– Извини, я не ожидал от тебя такой реакции. Ведь у тебя же железные нервы.

– Ты издеваешься? – я выпрямилась и глубоко вдохнула. – Пусть я и убивала, но далеко не таким способом.

– Только не надо крыть меня руганью, я бы не стал бы просто так тебе это показывать. Дело в том, что у меня появились некоторые размышления.

– Не торопись блистать умом, мне нужно выпить немного воды.

– Здесь из крана вода идёт непригодная к употреблению. Даже после кипячения ясно чувствуется неприятный запах. А запас чистой воды закончился ещё утром.

– Всё с тобой понятно. Я так и предположила, что ты ещё не ходил в магазин за припасами.

Дойдя до входа, где я оставила свою сумку, я достала из неё картонную упаковку кефира с пластиковой крышкой. Перед открытием крышки, я несколько раз взболтала упаковку, и сделала пару глубоких глотков. Прохладный густой кефир успокоил раздражённый от спазма желудок. Я на мгновение замерла, вдыхая кисломолочный запах.

– Не понимаю, как ты его пьёшь?

– Это просто привычка. Когда несколько лет почти ежедневно тебе к ужину дают кефир, то это становится сродни с сигаретами. Только моя привычка несёт полезные последствия.

– Если тебе полегчало, то я озвучу свои соображения. На этом сайте после публикации снимков началось довольно бурное обсуждение. Оказалось, что среди участников обсуждения присутствовал наш земляк. И он по фрагментам на снимках безошибочно указал места, где были совершенны убийства. Я проверил оба адреса, в общем «диванная экспертиза» не подвела.

– И что необычного в местах совершённых убийств?

– Места как раз самые обычные, но больший интерес вызывает их недавняя история. Здание, рядом с которым была обнаружена убитая девушка, более десяти лет назад имело постоянного арендатора. Этим арендатором была религиозная организация «посланники Всевышнего». В этом здании собирали всех новичков для первой обработки. Парень же был в другом районе города, у здания, которое я бы назвал штаб-квартирой Посланников Всевышнего.

Мокрый шлепок и брызги белой массы на стене и полу. Пакет кефира превратился в подобие тряпки и плюхнулся на пол.

– Эти ублюдки решили отправить нам предупреждение!

– Больше, конечно же, это похоже на предупреждение. Бывшие сектанты поняли, что за ними ведут охоту. Вот и решили наглядно показать, чем может это всё обернуться.

– Сектанты уже очень давно не контактируют друг с другом. Исключением был только последний клиент. По плану его друг должен был стать следующим, но так уж вышло, что за раз прихлопнули двоих. Игорь плотно связан с расследованием этих убийств, и способствует тому, чтобы другие сектанты не были оповещены о смерти бывших соратников.

– Вот сейчас как раз и подтверждается, что нельзя всецело полагаться на Игоря. Существуют тысячи вариантов, по которым сектанты могли узнать об охоте на них. А теперь предположим вариант, что ты засветилась. Этому варианту следует уделить особое внимание. Тварь – слово женского рода. Можно взять за истину, что убийца пытался оскорбить именно тебя.

Это действительно могло быть истиной. Но в какой момент меня могли обнаружить? Предыдущие операции мы распланировали так, чтобы их можно было реализовать меньше чем за день. Вряд ли хоть один «клиент» мог оповестить кого-то из бывших соратников о внезапном знакомстве с молодой девушкой. Только последний раз всё было иначе. Слишком много времени было потрачено на выманивание это затворника. Значит, помимо его друга о смертельном свидании знал кто-то ещё. И этот кто-то в знак устрашения жестоко убил двух человек. Что-то не срастается. Надо попытаться встать на место убийцы. Ну, это для меня не сложная задача. Предположим такую версию: затворник мог попросить меня понаблюдать за его свиданием в кафе. Там я и увидела его с кокой-то девицей. Они недолго посидели в кафе и поехали прямиком к нему домой. А после затворника нашли дома задушенным, да в довесок за компанию на тот свет он прихватил своего толстого друга. В таком случае я сразу попыталась бы выйти на ту девицу и поквитаться с ней и её помощниками. Тогда какой смысл в изувеченных телах с посланием? Совершать два лишних убийства ради показухи слишком рискованно. Выходит, что убийца был оповещён только о вероятном свидании затворника с незнакомой девицей. И ещё не факт, что моменту со свиданием будет уделено пристальное внимание. Это означает, что меня никто не видел. С этим проклятым свиданием было неладно с самого начала. В чём-то Антон действительно прав. Если бы мы проникли в его квартиру ночью, то сэкономили бы себе гору времени и возможно свели бы к минимуму вероятность своего обнаружения. Ведь всё могло выглядеть как жестокий ночной разбой с убийством хозяина квартиры. А толстяк всё равно был бы следующим по очереди.

– Если бы меня заметили, то у меня уже были бы проблемы со здоровьем.

– Но может быть и так, что сектанты хотят, чтобы мы так думали. А сами выжидают момент для внезапного удара. С другой стороны разумнее им следовало бы вообще не давать нам понять, что они о нас знают. Прошло уже больше недели, а мы все живы и здоровы. Следует остановиться на варианте, в котором им просто стало известно о систематическом убийстве товарищей по цеху. Вот они и решили припугнуть того, кто на них охотится.

– Всё равно эта выходка с убийством невиновных… Подожди! Всё может быть ещё сложнее. У этих сектантов психология такова, что силу они чувствуют в своей численности. В послании говорится: «я поймаю тебя», но не «мы поймаем тебя». Возможно, в этом участвует одиночка. Только один человек из сектантов знает, что их кто-то убивает. Убийство парня и девушки является его сумасшедшей инициативой, а не коллективным решением.