Стеллар. Эфемер

Усиления костной ткани (5), мышечной системы (5), эндокринной системы (5), нервной системы (5), пищеварительной системы (5), репродуктивной системы (5), неокортекса (5), таламуса (5), системы кровообращения (5), кожного покрова (5)

Случайные А-мутации:

«Азур-устойчивость» (5)

Генетические модификации:

«Бинокулярное Зрение» (Геном Птара)

«Непроницаемость» (Геном Донного Краба)

«Повелитель Стаи» (Геном Крысиного Короля)

«Молекулярная Регенерация» (Геном Гидры)

«Азурическое Зрение» (Геном Дива)

«Психокинез» (Геном Туманника)

«Драконья Кость» (Геном Псевдодракона)

«Азурические Манипуляции» (Матрица Эффектора)

«Волновое Поле» (Геном Унификата)

«Нейронная Рецепция» (Геном Сципиона)

«Паучье Чутье» (Геном Спайдера)

«Моторный Миозин» (Геном Абасса)

Свободные Геномы:

Печать Низшего, Геном Ахримана-Пожирателя, Геном Сциллы, Геном Ламии, Знак Доминанта Бина Ши, Геном Ловца Душ, Геном Владыки Льда

Почти все поощрения и знаки отличия были потрачены для достижения звания легата и как системная валюта для выкупа нового оружия из Хранилища Стеллара согласно рекомендациям Ворона. Удалось обзавестись интересными обновками, но в запасе оставалась всего одна Нейросфера, а я еще не приступал к ключевым апгрейдам Средоточий и не имплантировал новые Геномы. А варианты имелись – к уже имеющимся свободным Геномам Ахримана, Низшего, Сциллы, Ламии и Владыки Льда, которые ждали лучших времен, прибавился загадочный Геном Ловца Душ, взятый с носителя главы Кошек. Он был азурическим, но небоевым, и, скорее всего, в свою очередь достался торговцу от Моры, она упоминала такой геномод в нашем последнем разговоре…

В любом случае имплантировать его не имелось возможности – в Городе возник дефицит Азур, большинство Инков прокачивали новых носителей, а в ближайшее время требовалось начать подкармливать и «студентов» Тимуса. Никакие накопители и А-содержащие продукты не могли удовлетворить наших растущих потребностей. Казавшиеся бесконечными запасы наградных «батареек» в хранилищах Стеллара тоже показывали дно. Я отправил несколько команд Инкарнаторов расконсервировать Монолиты и охотиться на А-Тварей в поисках самых необходимых материалов для пополнения запасов, но было ясно, что при таком раскладе мне самому придется серьезно притормозить в развитии. Достигнутый уровень требовал немалого количества А-энергии для дальнейшего продвижения, а забирать себе часть добытого, обделяя тех, кто нуждается больше, – не в моих правилах.

Поэтому, кратко предупредив Кастора, Ракшу и Агни и не слушая упреков, я практически сбежал на флаинге Седьмой Когорты. Наш маршрут выглядел так – Форт Энджело – Монолит Азия-3 – обсерватория у гнезда руха. Также я намеревался посетить А-Зону, в которой когда-то, почти тысячу лет назад, упал Саркофаг с обнуленной анимой Прометея. Кто знает, может, даже после удара «Абсолюта» там что-нибудь уцелело. Ну и Твари, конечно. Нам нужна А-энергия и Геномы, чем больше – тем лучше, поэтому экспедицию было решено совместить с охотой.

Форт Энджело не особо изменился с момента прошлого визита. Разве что на первом ярусе кипели строительные работы – многие здания после нашествия Бродяг оказалось проще заново построить, чем восстановить. Гарнизон Легиона, временно оккупировавший поселение, был полностью снят в момент сбора клановых армий, к ним присоединилось несколько десятков местных добровольцев, вдохновленных моей речью. Я мельком видел их – сначала в Авалоне, потом в Городе, но пообщаться не удалось, слишком быстро в то время разворачивались события.

Нас не рискнули остановить – у «ангелов», охранявших форт, отвисли челюсти при виде серебряного Доспеха, ранее принадлежавшего их покровителю, – на этот раз, не пытаясь скрывать свою суть, я специально облачился в «Аватар». Левша изменил Крылья, но не настолько, чтобы жители Энджело не узнали легендарный вингер. Мы беспрепятственно прошли внутрь по знакомым тоннелям и улицам, мимо зданий, покрытых строительными лесами, а за нами по пятам шли люди, и их становилось все больше. Те, кто видел, бросали работу и присоединялись к толпе. Сталкер только хмыкал, глядя по сторонам, а я своим пси-полем ясно ощущал изумление и благоговение, льющиеся отовсюду. В Энджело спустилось неожиданное чудо, из разряда тех, о которых в старости рассказывают детям и внукам. Они ждали возвращения Ангела почти сто лет, и даже после того, как раскрылась правда, видели во мне его образ.

Я остановился на площади, у статуи Ангела, окруженного морем голубых цветов. Изваяние мастерски реставрировали, причем сделали это в первую очередь – вокруг хватало недостроенных домов. Идущие за нами люди остановились в некотором отдалении, окружив нас сплошной стеной и взволнованно перешептываясь. Я не видел знакомых лиц, но неожиданно из толпы донеслось:

– Грэй?

Айка! Я узнал ее, а вот она, взглянув на меня, отшатнулась – черты Свена Грэйхольма почти ушли, перед ней стоял незнакомый грозный Инкарнатор с легатской звездой на плече. Ощутив волну непонимания и страха, я подхватил и погасил ее аурой «Повелителя», успокаивая подружку Тары.

– Простите… Грэй? – робко спросила она. – Это… ты?

– Это я, Айка. Просто изменился – у нас так бывает… – медленно ответил я, разглядывая повзрослевшее, осунувшееся лицо девушки. Она придерживала руками округлившийся живот и стало понятно, что Айка ждет ребенка. – Как поживает Умник?

– Хорошо… Мы поженились… – пролепетала она, испуганно опустив глаза.

– Вижу, у «ангелов» будет пополнение? – улыбнулся я. – Мальчик или девочка?

– Девочка, – застенчиво улыбнулась в ответ Айка. – Я хочу назвать ее Тара…

– Отличный выбор, – улыбнулся я.

– Да… Ты пришел посмотреть? На нее? – спросила она. Я непонимающе поднял бровь, и она показала на стену ближайшего к площади здания, в отличие от остальных украшенную огромной, в несколько человеческих ростов картиной. Она появилась совсем недавно, явно после восстановления и ремонта.

Рисунок был выполнен в стиле граффити, разноцветными мелками, и неуловимо напоминал те работы Тары Джессики Ли, с которыми я успел познакомиться. Огромное женское лицо, изображенное в профиль. Узнаваемые черты – высокие скулы, гордо вздернутый подбородок, завитки коротких красных волос на висках. Она держала на открытой ладони крылатую фигуру, словно выпуская ее в полет; фигуру, будто сошедшую с татуировок «ангелов», одна из которых имелась и на моем плече. Несомненно, граффити рисовал кто-то, хорошо знавший Тару и видевший последний полет серебряного Ангела.

У подножия стены, использованной неизвестным художником под полотно, лежало оружие – в основном старые «Суворовы» и выщербленные клинки. В глаза бросилась стоящая в центре, чуть наособицу, черная прямоугольная винтовка – очень похожая на «Вдову», с которой не расставалась Джес. Кто-то заботливо украсил строгое оружие гирляндой уже завядших цветов. Внезапно я понял, что вижу, – нет, не могилу, «ангелы» не закапывали своих мертвецов, – кенотаф, место памяти, явно самодельный, но неожиданно ставший культовым среди жителей Энджело. После обращения к кланам, где была раскрыта моя тайна, жители Энджело поняли, кто явился в образе Ангела. И наша с Тарой история, кажется, превратилась в новую красивую легенду о девушке из «ангелов» и реинкарнации Инкарнатора, благодаря ей вновь обретшего силу.