Так и простоявший весь рапорт прапорщика лейтенант кашлянул.
– Товарищ полковник, у нас здесь четыре заявления новых, – лейтенант поднял со стола стопку исписанных листов.
– Какие заявления? – недоуменно посмотрел на него Максимов.
– От других… – лейтенант вновь замялся, потом подобрал слово. – Девушек. И в архиве с десяток лежат без хода. Со всех курсов, даже аспиранток две. Они и задержанную отбить пытались.
– Десяток? – голос Максимова прозвучал непривычно тонко.
– И будут еще, Костя, – подтвердил из угла прапорщик. – Представляешь, сколько их всего было?
Прапорщик кивнул на двух парней у стены.
– И этих, думаешь, я охраняю, чтоб не сбежали? Я их через коридор вести боюсь, порвут… Так что сам видишь, ты нужен…
Максимов крепко зажмурился. Не открывая глаз, потер виски. Потом встрепенулся, встал, оправил форму.
– Хорошо. Работаем.
– Как работаем? – уточнил прапорщик. – Как обычно? В молчанку?
– Нет, какое тут… – Максимов вздохнул. – Ректора сливаем, иначе никак. Сейчас наверх позвоню, сообщу. Как бы на улицы не пошли…
– А могут? – испуганно захлопал глазами лейтенант.
– Могут, – подтвердил полковник. – Но мы сделаем, чтобы не вышли. Не нужно нам этого…