Последняя битва

– Что за дебил там рвется? Я же предупреждал – никому не беспокоить.

За дверью ответили не сразу, причем в голосе ответившего явственно звучали нотки откровенной иронии:

– Это не дебил, это я – капитан Слуй. – Дверь распахнулась, и в комнату вошел Слуй.

Коменданта охватил столбняк. Пару мгновений он просто разевал рот, то ли собираясь что-то сказать, то ли просто стараясь поглубже вздохнуть. Как бы там ни было, в результате он подавился слюной и зашелся в кашле. Слуй на мгновение остановился рядом с отчаянно кашляющим комендантом, окинул его ласковым взглядом, легонько хлопнул по спине (отчего коменданта унесло в угол кабинета), после чего повернулся к Грону и четко отдал честь.

– Мой Командор…

Грон хмыкнул:

– Уж тебе-то следовало бы знать, Слуй, что я уже не Командор.

Слуй безмятежно пожал плечами:

– Я знаю, что вы уже не Командор Корпуса, генерал Грон, но вы по-прежнему мой Командор. И так будет, пока я не умру.

Из угла послышался восхищенный вздох коменданта. О боги, ну почему в ответ на признание Грона он не догадался с чувством произнести что-то подобное, а промямлил нечто невразумительное. Грон вздохнул и сокрушенно покачал головой.

– Я и не заметил, когда ты научился придворной лести, Слуй.

Слуй пододвинул ногой легкое креслице и, осторожно опустившись на него, пробурчал:

– А куда деваться? Сами засунули меня в этот долбаный Эллор. Вот я всякого дерьма и нахватался.

Комендант в углу замер. При нем так с Гроном еще никто не разговаривал. Значит, он все-таки уже не совсем тот Грон, который… ну, в общем…

Грон усмехнулся:

– Смотри. Выпорю.

Слуй тяжко вздохнул, посмотрел на коменданта и, слегка выпятив нижнюю челюсть, отчего его лицо тут же приняло несколько свирепое выражение, произнес:

– Господин комендант, вы не могли бы на некоторое время оставить нас с Командором наедине?

Комендант, глядя словно завороженный на оттопыренную челюсть Черного Капитана, сомнамбулически кивнул и беззвучно направился к выходу. Слуй проводил его все тем же ласковым взглядом и повернулся к Грону:

– Не понимаю, почему ты до сих пор терпишь здесь эту бестолочь. Под его командованием застава совершенно разложилась. Здешние бойцы больше подрабатывают грузчиками, чем занимаются боевой подготовкой.

Грон с легкомысленным видом пожал плечами:

– А я не понимаю, что ты хочешь от меня? Во-первых, это застава элитийской армии, а я не командую элитийцами. Как ты уже знаешь, я теперь не командую даже Корпусом. Так что тебе скорее следует обратиться к Франку…

Слуй криво усмехнулся. Грон посмотрел на капитана с деланным недоумением, его губы раздвинулись в ответной усмешке.

– А во-вторых, – заговорил он снова, – здесь совершенно не нужен истый служака. Да что там говорить, тут вообще не нужно воинского гарнизона. И если бы не этот комендант, я бы давно уже убрал отсюда солдат. Но зачем менять то, что уже сложилось? Комендант имеет уши и умение слушать. И ей-богу, он стоит мне и Корпусу намного дешевле, чем ты и твои ребята, а информации приносит ненамного меньше. Вернее, мне он стоит всего сто ящиков дожирского в год. А все остальные расходы покрывает Франк. – Грон лукаво прищурился. – А что, может, мне вообще сократить всех твоих ребят во главе с тобой, а взамен отыскать еще десяток таких комендантов? Так и быть, разорюсь на тысячу ящиков дожирского.

– А вот и хрен, – ерническим тоном отозвался Слуй, – ты теперь не Командор. Так что тебе ничего уже сократить не удастся. Раньше надо было думать. – И оба рассмеялись…

Заставу они покинули спустя два часа. Слуй подтвердил многое из того, что рассказал комендант. Все-таки у этого смешного толстяка была какая-то странная способность выуживать из множества слухов и сплетен, что обрушивали на него подвыпившие купцы и кумушки с рынка, успевшие пообщаться с помощниками караванщиков и возницами, золотые крупицы достоверной информации.

Они ехали бок о бок неторопливой рысью. На этот раз Грон изменил своей обычной привычке – остаток пути до Эллора преодолевать в гордом одиночестве. Короткий привал они сделали у того озерца, на берегу которого он когда-то, много лет назад остановился подремать после бурной прощальной ночи с Толлой. Что в тот раз спасло ему жизнь. Сейчас их сопровождал конвой, приведенный Слуем. Впереди, на расстоянии арбалетного выстрела, легкой рысью выписывали петли полдюжины всадников. Сзади, приблизительно на таком же расстоянии, неторопливо ехало еще около дюжины. Тема покушений уже была обсуждена, и сейчас они говорили о вещах более важных. Вернее, говорил Слуй. Грон больше слушал. За эту весну Черный Капитан успел сделать очень многое. Многое, но не все…

– Значит, ты считаешь, что у нас еще есть время?

Грон повернул голову к Слую. Тот кивнул:

– Да. Я не думаю, что они начнут атаку до осенних штормов. Они понимают, что нападение на школы подставит их под удар Корпуса. А у Корпуса, даже без поддержки элитийской армии, достаточно сил, чтобы раскатать в блин те карликовые армии, которые ты разрешил иметь Венетии, Хемту и остальным. Не говоря уж о том, что из-за столь маленьких армий у них практически нет воинского резерва.

– И ты уверен, что они не задействуют солдат?

Слуй отрицательно покачал головой:

– На первом этапе – наверняка нет. А дальше все зависит от того, что получится у нас. Если мы сумеем тут же зацепить и выдернуть тех высших жрецов, которые стоят во главе заговора, и как следует напугать остальных, то… вполне вероятно, что на этом жреческий мятеж и заглохнет. И мы останемся один на один с Орденом… – Слуй замолчал, вопросительно глядя на Грона. Но тот ничего не сказал, и Слуй продолжил: – А если не получится, то вполне может начаться всеобщая свалка.

Грон все так же молча кивнул. Он все это понимал. Более того, он просчитал действия намного дальше. Эта пауза в речи Слуя как раз и была вызвана тем, что капитан как бы деликатно намекал, что пора бы посвятить его и в дальнейшие планы Грона. Но Грон пока не собирался этого делать. У Слуя и без того хлопот полон рот. Вот пусть и занимается текущими проблемами. Всему свое время.

В этот момент передовой патруль внезапно разделился. Четверка с места в галоп рванула вперед, а двое оставшихся развернули коней и шустрой рысью устремились к ним. Слуй придержал коня. Старший конвоя, следовавший с остальными в тылу, проорал команду, и вышколенные бойцы мгновенно отпрянули в стороны, образуя вокруг Грона и Слуя широкое кольцо охранения. Грон одобрительно кивнул. Что ж, этого следовало ожидать. Первых «ночных кошек» он отбирал и обучал лично. Приятно видеть, что его уроки усвоены и… пожалуй что и углублены.

– Что там?

Подскакавший сержант, старший передового охранения, четко отдал честь и доложил:

– Приметливый засек странный блеск в кустах, и я отправил его и Ящерку посмотреть, что там такое.

Слуй кивнул и, растянув губы в усмешке, повернулся к Грону, всем своим видом показывая, что вот оно, очередное подтверждение всех этих историй, которые поведал ему комендант и он сам…

Через полчаса впереди показалась двойка бойцов на конях. Они гнали перед собой трех запыхавшихся людей. Слуй скривился, бросил вопросительный взгляд на Грона и, поймав в ответ его равнодушное покачивание головой, повернулся к старшему конвоя:

– Криман, выдели одного, пусть отконвоирует их на наше подворье. Пусть ими займется Полаб. – Слуй пришпорил коня и поскакал вдогонку за Гроном, уже успевшим отъехать далеко вперед. Если даже это и были очередные убийцы, то явно из той же когорты придурковатых неудачников, что и все остальные. А это значит, что тратить на них свое время совершенно не стоило.

Больше никаких неожиданностей до самого Эллора с ними не приключилось…

Когда они въехали в ворота, солнце уже садилось. Стражники у ворот, узнав Грона, восторженно проорали приветствие. Грон вскинул в ответ руку и, кивком попрощавшись со Слуем, дал шенкеля Хмурой Буке. Вот он и вернулся…

7

– И все-таки я не понимаю, почему ты бездействуешь?

Грон усмехнулся и, легонько тронув бока Хмурой Буки шпорами, вырвался вперед. Франк недовольно тряхнул волосами, в которых уже явственно пробивалась седина, и тоже пришпорил коня. Несколько минут они мчались резвым галопом, потом Хмурая Бука, почувствовав, что всадник не против, снова перешла на легкую иноходь. По поводу того, где и как сачкануть, эта крапчатая кобыла неизвестно какой породы, превосходившая, однако, мощью и размерами даже могучих майоранцев, могла дать сто очков вперед любому живому существу. Франк догнал Грона и снова поехал рядом, сердито молча. Грон покосился на него и тихо рассмеялся. Франк, насупившись, пробормотал:

– Не вижу ничего смешного. – Но, не удержавшись, хохотнул.

Грон натянул поводья и остановился.

– Франк, ты один из самых коварных и изощренных типчиков, которых я видел…

– Чья школа? – сварливо отозвался тот.