Правило русского спецназа

В два тридцать по корабельному времени Небогатов сдал вахту Гаркуше, сделал обязательный обход боевых постов и уже направился к своей каюте, когда его срочно вызвали на мостик. Вряд ли первый помощник стал беспокоить командира по таким пустякам, как обнаружение грузового или пассажирского лайнера – эсминец шел, используя всю мощность поля отражения и был невидим для встречных кораблей, за исключением разведывательных, – и капитан первого ранга поспешил вернуться в рубку.

– Приняли «SOS», – коротко доложил Гаркуша, – транспортник под флагом Лиги терпит бедствие – после отказа системы предупреждения попали под удар метеорита, возможен взрыв реактора. Они успели сбросить накопители плазмы, но рубка управления разрушена, жизнеобеспечение отказало. Могут продержаться около четырех часов. Масса покоя транспорта около трехсот тысяч тонн, команда – шестьдесят человек.

– Где они находятся?

– Вблизи Тантала, это дельта Медузы. На полном ходу мы будем возле него через полтора часа.

– Меняем курс. Поддерживайте с ними связь, меня разбудить, когда будем на подходе. Приготовить все, что есть, для снятия экипажа: посадочные модули, абордажные боты и «кречеты», – распорядился Небогатов, – поле отражения поднять до максимума – может, обойдемся помощью в ремонте, а демаскироваться не хотелось бы.

Шагая по направлению к каюте Полубоя, он ощутил, как дрогнул пол – «Дерзкий» набирал скорость.

Касьян спал, по обыкновению вольготно раскинувшись на койке. Кирилл только наклонился, как Полубой мгновенно открыл глаза и посмотрел на него, будто и не спал вовсе.

– Что?

– Мы сменили курс. Транспортник терпит бедствие. Будем на месте через полтора часа. Возможно, понадобится помощь твоих ребят – там может быть много раненых.

– Понял, сделаем, – коротко сказал Полубой и повернулся на другой бок, – но еще часок мой…

В четыре часа Касьян проснулся, привел себя в порядок и направился в кубрик к своим бойцам. По дороге он заглянул на камбуз и попросил кока заварить на всех кофе покрепче и через десять минут принести его в кубрик.

Пехотинцы поднялись как по тревоге – знали, что командир просто так среди ночи будить не будет. Полубой спокойно объяснил, что тревога не учебная, но и не боевая, а тут и кофе подоспел.

– Значит, так, – буднично, почти по-семейному, Касьян расположился на чьей-то койке с кружкой в руке, – мы идем на помощь транспортнику. Насколько я понял капитана Небогатова, придется высаживаться, потому что там могут быть раненые. Андрей, ты и сержант Умаров пилотируете боты. Пойдете без второго номера, чтобы взять побольше людей. Остальные высаживаются на транспорт, эвакуируют пострадавших. Если там паника – пресекать сразу, в зародыше, но без стрельбы. Все понятно?

– Все, – ответил за всех Старгородский. – Это, помню, летел я на…

– После твои байки послушаем. Броню со скафандров снять, из оружия – только личное. Заодно еще разок отрепетируем абордаж. Готовьтесь. – Полубой допил кофе и вышел из кубрика.

Обзорные экраны пестрели пометками обломков скал и астероидов, большинство из которых не уступали размерами эсминцу, а многие превосходили. «Дерзкий» снизил ход. Транспортник удалось обнаружить не сразу, что объяснялось составом вещества, из которого состояли астероиды, – это был своего рода космический рудник, в котором наряду с железом присутствовали и редкие металлы. Команда «Дерзкого» несла вахту согласно ордеру «к терпящему бедствие».

Полубой присоединился к Небогатову на мостике, как раз когда лейтенанту Титову удалось нащупать датчиками висевший без хода корабль.

– Поле отражения фрагментарное, силовое поле соответствует третьему классу, задействовано на сорок процентов. Странно, я не вижу повреждений, – пробормотал лейтенант, закончив доклад.

– Подойдем поближе – увидим, – сказал Гаркуша, – помехи мешают. Связь есть?

– Видео нет, – ответил оператор, – они говорят, что команда сосредоточена возле грузового трюма, просят выслать спасательные партии. Запрашивают, какого класса корабль.

– Передай – класс корабля как раз подходит для их спасения. Или они будут ждать кого-то другого?

До терпящего бедствие судна было не более десяти миль. Небогатов обернулся к Полубою:

– Твои смогут подойти?

Полубой нахмурился, разглядывая картинку на экране. В пространстве хаотически перемещались обломки скал, то и дело закрывая подходы к транспорту. Эсминцу они не причинили бы вреда, но боты и модули могли пострадать.

– Можно попробовать, – с сомнением сказал Касьян.

– Готовь команду. Титов, отсканируй его, – Небогатов кивнул на экран, – интересно, что он перевозил и для чего забрался в такую глушь.

Полубой связался с лейтенантом Старгородским и приказал грузиться в боты.

Титов, сосредоточенно бегая пальцами по сенсорам, морщился, переключал режимы сканирования и наконец недоуменно взглянул на капитана первого ранга.

– Не могу отсканировать. То ли внешние помехи, то ли… м-м… они ставят.

– Кто?

– Транспорт.

– В каком состоянии их энергетическая установка, можешь проверить?

– Могу.

– К выходу готовы, – раздался в рубке голос Старгородского.

Полубой предупредил его, что на подходе к транспорту много обломков, на что лейтенант ответил, что не впервой, и Касьян кивнул Небогатову.

– Снять силовое поле, – распорядился Кирилл, – команде спасателей – выход.

– Есть сканирование, – радостно доложил Титов, – энергетическая установка в норме, работает в режиме холостого хода, готовность к запуску – ноль. Господин капитан первого ранга, – в голосе лейтенанта прозвучало недоумение, – у них шесть «скорпионов», десять «единорогов», силовое поле третьего класса. Все в норме. Повреждений не обнаружено.

Небогатов с проклятием ударил по ярко-красному грибку кнопки «боевая тревога». Баззеры взорвали тишину.

– Команде спасения – отставить выход, силовое поле на максимум, орудия к бою. Цель – транспорт.

Приказ запоздал на десятые доли секунды. Залп шести «скорпионов» будто кувалдой ударил по эсминцу. Пол вздыбился под ногами, заливисто запищали датчики герметичности. Застучали падающие в пазы переборки, отсекая поврежденные отсеки. Полубоя отбросило на переборку, сбило с ног.

– Огонь! – крикнул Небогатов.

По кораблю пронесся низкий гул – в дело вступили «онагры» «Дерзкого».

Операторы наперебой докладывали о повреждениях, векторах сближения с целью и еще десятках параметров. Полубой ошалело вертел головой, не понимая, как в этом бедламе Кирилл мог командовать кораблем.

Гравитационный удар «онагров» пробил в плавающих скалах между эсминцем и фальшивым транспортником широкий коридор и обрушился на неизвестное судно. Противник явно не ожидал, что заманит в ловушку боевой корабль, и это ему дорого обошлось.

Главный калибр сделал свое дело – транспорт, смятый посередине корпуса и ставший похожим на песочные часы, доживал последние мгновения. Пар окутывал судно, на мгновения скрывая его от глаз наблюдателей; внутренние взрывы рвали обшивку, выбрасывая в пространство трупы экипажа.

Голос Титова перекрыл общую скороговорку:

– Шестьдесят градусов по корме, 12–37, атакующий корабль, класс – корвет. Готовится открыть огонь. Приоритет цели – единица.

Небогатов довернул эсминец, чтобы ударить по противнику всем бортом. Вновь по кораблю пронесся гул.

– Есть накрытие!

– Огонь на уничтожение.