Собор

– Странно, если у тебя были шансы выйти на мировой уровень, у вас должны были быть только рады, Германия, по-моему, не блистает в тяжелой атлетике.

Конрад тяжело вздохнул:

– Вопрос в том, кто на мне будет зарабатывать.

КЗ понимающе кивнул:

– Ладно, давай спать, если я правильно помню, завтра твой черед шишки собирать.

– Ты думаешь, мне разрешат ходить? – возбужденно спросил Конрад.

КЗ, уже отойдя к своей лавке, обернулся:

– Это ж тебе не клиника. Спи.

Когда они уже лежали в темноте, с кровати раздался тихий голос:

– Иван…

– Чего тебе? – негромко отозвался КЗ.

– А чего ты хочешь от них получить? – И после небольшой паузы: – Если это, конечно, не секрет.

КЗ почувствовал, что губы сложились в злобный оскал.

– Да так, ничего особенного, – отмахнулся он, но потом вдруг добавил: – Мне надо стереть с лица земли несколько тварей, а наши хозяева могут научить меня, как это сделать. – И, помолчав, закончил: – Это будет очень неприятный сюрприз для тварей.

За окном, как бы подтверждая, что сказанное услышано, ухнул сыч.

7

КЗ проснулся от яркого солнечного света. Это означало, что Сыч уже далеко. И на него вдруг снова накатило ощущение каких-то грандиозных перемен, на пороге которых он находился. Но это ощущение остро напомнило о Наташке, и КЗ остервенело стиснул зубы, чтобы не застонать.

Все утро он возился на дворе, заменяя подгнившие жердины в заборе. Конрад сразу после завтрака на дрожащих ногах побрел в лес с небольшим мешочком, но его глаза счастливо сверкали. Дед Изя спозаранку пошел, как он сказал, дружка проведать, но к обеду обещал вернуться. В общем, все было тихо, мирно и спокойно. Так что когда раздался топот копыт и через жерди забора перемахнул конь с сидевшим на нем мужиком в кителе с зелеными петлицами, КЗ только недоуменно покачал головой. Мужик ошалело поглядел на КЗ, слетел с коня и через три ступеньки полетел в дом. КЗ отложил топор и присел на нижнюю жердь, решив понаблюдать за развитием событий. Ожидания его не обманули. Мужик вылетел на крыльцо, подскочил, крутанулся на месте и понесся к КЗ.

– Где дед?!

– Не знаю, – отозвался КЗ. – С утра ушел. Сказал – приятеля проведать.

Мужик несколько мгновений тупо смотрел на КЗ, видимо усваивая информацию, потом вдруг рухнул на землю и заплакал. У КЗ челюсть отвисла. Наконец мужик сел на земле и, размазывая слезы жилистым, загорелым кулаком, забормотал:

– Помрет ведь, убей бог помрет… Черт бы побрал этого американца… Что же я директору скажу… О Господи!

– Погоди, мужик, кто помрет-то?

– А-а… – Мужик обреченно махнул рукой, но потом, видимо, решил, что с овцы хоть шерсти клок, можно хоть выговориться, и объяснил: – Парень у нас, норвежец, из какой-то «Беллуны». Скромный такой, тихий, все природу изучал, птиц там, зверей… И черт его дернул на Лебяжье болото пойти, и ведь не сказал никому… – Мужик опять всхлипнул. – Уж больно хороший парень. – Утерся рукавом и продолжал: – Так вот, не сказал никому, а я сегодня туда на тетеревов американца повел с этой девахой-переводчицей. Еще та стерва. Еврейка, а по-нашему шпарит… – Мужик слегка отвлекся от своих бед, переполненный возмущением, но все же перешел к главному: – Он этого американца заснять хотел, что ли, подполз поближе, а тот возьми да и шарахни по кустам из обоих стволов. И в живот. – Он опять всхлипнул. – Помирает парень. А эта стерва: «Вы должны иметь радио, вы должны немедленно вызвать вертолет», а я уж забыл, когда нам зарплату-то вовремя давали, а она вертолет…

– А что, машину поймать нельзя?

Мужик изумленно уставился на КЗ:

– Ты че, парень? Да здесь до ближнего проселка верст сорок с гаком. Тут, кроме дедовой избы, никакого жилья отродясь не было. Он ведь до пенсии лесником был, с той поры и живет здесь. Ежели б не знахарил помаленьку, никто б совсем к нему и не захаживал.

КЗ поднялся:

– Пошли.

– Куда? – не понял мужик.

– Посмотрим на твоего раненого.

– Так ты вроде как его ученик, стало быть, – обрадовался мужик.

– Да нет пока, – сказал КЗ, – просто в армии пришлось на всякие раны насмотреться. Нас куда только не совали, одно слово – ВВ, веселые войска.

Раненый лежал на полянке, возле него хлопотала ядреная, крепко сбитая, рыжая девица, обтирая ему губы и лоб мокрой тряпкой. А у края полянки стоял, насупившись, мужчина средних лет с холеным лицом и дорогим ружьем на согнутой руке.

КЗ опустился на колени рядом с раненым, девица окинула его недоверчивым взглядом и фыркнула:

– Дед-то у вас молодой…

КЗ метнул на нее сердитый взгляд и только собрался сказать что-нибудь едкое, как с края поляны раздался голос деда Изи:

– Ум да уменье от годов не зависят. Можно до старости дожить, а все одно дураком быть.

Девица резко повернулась на голос и скривила губы, готовясь ответить, но вдруг уставилась на что-то, разинув рот. КЗ проследил за ее взглядом и присвистнул. А он-то считал, что уже готов ко всему. Рядом с дедом стоял чудовищных размеров бурый медведь. Послышался скрежет металла. Все повернулись на звук. Американец с побелевшим лицом пытался воткнуть в ствол ружья патрон с картечью. Медведь сделал два шага и совсем по-человечьи уселся на свой широченный зад в полушаге от американца. Тот оцепенел. Несколько секунд продолжалась немая сцена. Потом дед Изя, не обращая внимания на замершего американца, подошел к раненому. КЗ, с трудом оторвав взгляд от медведя, уставился на деда. Тот, осмотрев раненого, поднялся с колен и, повернувшись к егерю, спросил:

– Как же вы так?

Мужик замялся.

– Ладно, – дед махнул рукой, – давай вперед, пока мы парня принесем, согреешь воды.

– Да я… – начал было егерь, но передумал и вскочил в седло.

Дед Изя обернулся к американцу. Тот преодолел страх и, протянув руку к медведю, погладил его по грязноватому меху на груди, медведь дружелюбно оскалился и побрел за кусты, дед одобрительно улыбнулся и негромко спросил:

– Добрый человек, зовут-то тебя как?

Девица набрала в грудь воздуха, собираясь переводить, но дед жестом ее остановил. Американец непонимающе посмотрел на нее и неуверенно сказал:

– Phill… э-э-э… Phill Snourt.

– Вот и ладушки. – Дед указал на раненого: – Берите-ка с Иваном парня и несите за мной.

И, не дожидаясь ответа, дед Изя двинулся в лес. Девица растерянно перевела взгляд с деда на американца, а тот, подойдя к КЗ, показал сцепленные руки.

Через полчаса они впятером, вместе с Конрадом и егерем, сидели на лавочке у колодца и ждали результатов дедова врачевания, а девица щебетала: