Настоящее прошлое. Однажды в Америке

Глава 6

– А теперь задание на каникулы. – Аудитория торопливо зашуршала тетрадками. Я сделал короткую паузу, дожидаясь, пока студенты возьмут ручки, после чего продолжил:

– 1. Объясните, чем отличаются выражения: «ты мне очень нужен» и «очень ты мне нужен»?

– 2. В чем разница выражений: «чайник долго остывает» и «чайник долго не остывает»?

– 3. Являются ли синонимами слова «бесчеловечно» и «безлюдно» и что они означают?

– 4. Как различаются смыслы выражений «Очень умный», «Умный очень» и «Слишком умный»?

– 5. Расставьте знаки препинания в предложении: «Здравствуйте Мария ответьте пожалуйста Андрею там кажется вопрос который очевидно не решен».

– 6. Переведите на английский следующие фразы: «Если сильно окосел – пора завязывать!», «Руки не доходят посмотреть», «Не стой над душой», «Ноги в руки и вперед» – и подберите им аналоги из числа американских пословиц…

Всего заданий было около сорока пунктов. Так что тем, кто не отвалился после того, как студенткам стало ясно, что захомутать такого богатого и красивого меня не удастся, летом предстояла немалая работенка. Русский язык, он… хе-хе… сложный. Жаль только, что это занятие для меня – последнее. Дальше курс русской филологии им будет читать уже другой преподаватель…

Сначала ничего не предвещало проблем. В колледже после возвращения с марафона меня встретили с помпой. И не только в колледже. Город устроил нам с Аленкой натуральный парад. Конечно, не такой, как в СССР на седьмое ноября или в России на девятое мая, но по местным меркам было круто. На South Atlantic street, на которой располагался колледж, построили низкую трибуну, на которую взошли мэр Диллона, судья, начальник пожарной команды, а также мы с Аленкой и дети. Старшая стояла рядом с мамой, средний сидел у меня на шее, а младший дремал в слинге. Больше никого не влезло – трибуна была маленькая. Мэр сказал короткую речь, после чего мимо трибуны торжественно прошли два с половиной городских оркестра, пять местных команд чирлидерш, две из которых были из нашего колледжа, а остальные – школьные, а также команды колледжа по американскому футболу, баскетболу и, естественно, по легкой атлетике. Все в форме и полном снаряжении. Причем команда по легкой атлетике еще и орала похабные речевки по поводу того, что the Markov family, оказывается, зажигает по полной не только в постели, но и на марафоне… Аленка от этого запунцовела и тут же попыталась закрыть уши доче и сынчику. А я едва сдержался, чтобы не заржать… Ну и, естественно, ей это не удалось. Более того, доча внимательно все прослушала и, когда легкоатлеты прошли дальше, повернулась к маме и поинтересовалась:

– Мама, а что такое «fuck harder»? – Она у нас уже вовсю лопотала по-английски, потому что жена определила ее в местный детский садик, но словарный запас у нее пока был недостаточным. Вот она и «почемучкала» на каждое незнакомое слово. Да и сынчик тоже уже пытался общаться. Ну, насколько мог. Он и по-русски пока говорил не очень…

Вместо боевой техники на параде были представлены две пожарные машины – цистерна и лестница, а также школьный автобус и пара тракторов окрестных фермеров, решивших поучаствовать в движе по собственной инициативе.

Блин, все-таки, когда говорят, что Америка – свободная страна, это не всегда вранье. Я думаю, что, если у нас люди вот так, с налету, захотят устроить подобный парад, хрен у них это получится. Точно утопят все в согласованиях, разрешениях, обоснованиях и всем таком прочем. А здесь – два дня, и народ веселится. Наш участие в марафоне – это ж только повод. Тем более что мы ничего не выиграли и даже не вошли в десятку сильнейших. Так что людям просто захотелось устроить себе праздник – и они его себе устроили.

Следующий месяц, до самого Рождества, прошел для меня в какой-то странной безмятежности. Мне было хорошо. Все родные – рядом. Живы и здоровы. Еще весной, через месяц после того, как они сюда приехали, я загнал всех на обследование. Больше всего проблем, естественно, оказалось у деда. Увы, апластическая анемия практически неизлечима, но ход ее течения можно сильно замедлить – анаболическими препаратами, андрогенами, препаратами железа… И вот здесь возможности американской медицины показали себя в полной красе. Хотя пришлось нехило так раскошелиться. Причем как на обследование, так и на последующее лечение. Потому что, кроме основной болячки, у деда накопилось множество всяких других – ну так за спиной у него голодноватое детство (он родился в восемнадцатом), две войны, потом борьба с бандитизмом и работа на атомных объектах. Так что организму досталось по полной. Хотя его состояние в настоящий момент было куда лучше, чем в эти годы в моей прошлой жизни. Скорее всего, из-за того, что здоровьем деда я начал заниматься в первый же год после своего возвращения. Ну, насколько мог… Массажи, сначала просто, а потом и с «энергией», ну, когда я ее начал ощущать, затем оздоравливающий комплекс ушу, который мы с Аленкой буквально заставили его освоить, да и медикаментозно мы начали поддерживать его раньше, чем в прошлой жизни, и на куда более высоком уровне. В прошлый-то раз у меня не было доступа к заграничным командировкам… А он и в прошлой жизни сумел протянуть до восьмидесяти двух лет. Ну да порода у него была сильная – его отец с разрубленным в Гражданскую позвоночником, вследствие чего прадед до конца жизни был вынужден носить корсет, так же сумел прожить до восьмидесяти двух. А дед аж до ста двух! Причем умер, провалившись под лед при возвращении из Рязани и заболев крупозным воспалением легких. Там вообще была та еще история, потому что он не только провалился, а еще и сумел сам выбраться, после чего выпряг и вытащил лошадь, потом сани, а затем, чтобы не замерзнуть, бежал пять верст за санями до ближайших выселок, где начал стучаться в дома, пытаясь найти самогонки. Ну чтобы согреться. Но время было бандитское, и ему никто не открыл. Так что пришлось бежать еще восемь верст до родной деревни в обледенелой одежде. Вот после это он и заболел. А так неизвестно, сколько он еще бы прожил… Остальные тоже прошли полное обследование и как минимум по одному лечебному курсу. А кое-кто так и по два. Например, бабуся и теща… Всего на это ушло почти триста семьдесят тысяч этих, еще полновесных, долларов, но экономить мне и в голову не пришло. Еще в прошлой жизни я понял, что, пока живы родители, мы еще дети, а вот когда они уходят, ты понимаешь, что, сколько бы ты еще ни прожил, счетчик уже запущен. Ты следующий. А у меня пока еще и более старшее поколение живо. Это ж так здорово – еще какое-то время побыть любимым внуком!

Проблема с теломерной терапией тоже, в первом приближении, была решена… Капсулы для первого курса Бурбаш привез в последний день ноября. В общем, проблем там, естественно, было еще море – например, дозировка активного вещества пока была не стандартизирована и в полученных образцах сильно плавала. Так же не полностью разобрались с очисткой и дистилляцией – не было до конца понятно, какие компоненты следует отделять, а что полезно оставить. Например, потому, что какой-нибудь фермент или добавка улучшают усвоение активного вещества или усиливают его действие. Вследствие чего содержание активного вещества можно безболезненно снизить. То есть, кроме капсул, он привез еще и план исследований минимум на пять лет… Однако препарат уже был в наличии. Так что я начал прием капсул с первого декабря, а Аленка должна была присоединиться ко мне в течение ближайшего месяца. Когда окончательно отлучит от груди нашего младшенького… Причем расходы на получение данного результата оказались на порядок меньше, чем я опасался. Потому что новый бюджет, который мне привез наш будущий нобелевский лауреат, составил всего лишь семь миллионов долларов. И он божился, что на ближайшие лет пять особо крупных вливаний ему уже не потребуется. Только на зарплаты и расходники.

Работа тоже доставляла мне удовольствие. Хотя в ней больше не было никакой необходимости. Ибо я наконец-то озаботился получением «грин-карт». При наличии счета в американском банке, на котором лежало под сотню миллионов долларов, это оказалось не особенно сложной задачей. Особенно когда процессом занялись специализировавшиеся на данном направлении юристы… ну а после ее оформления, даже если бы я уволился из колледжа, никаких неприятностей мне это бы не принесло. Ибо никто не смог бы выкинуть меня из страны по причине аннулирования рабочей визы. Поэтому на работу я ходил больше потому, что она мне нравилась, что в колледже меня ценили, а мой предмет пользовался у студентов немалой популярностью. Да меня и самого он увлек. Причем не только потому, что с его помощью я сам смог куда лучше разобраться в своем родном языке, но еще и потому, что, преподавая русскую филологию, я лучше освоил английский язык. Ну, знаете там – каким русским идиомам соответствуют английские, а также какие в русском языке используются устойчивые словосочетания и их аналоги в английском языке… Это принесло определенные плоды. В июле я закончил новую книжку. Так вот мой американский редактор меня похвалил, сказав, что мой язык стал более живым и понятным американцам.

Так что я ходил на работу, читал лекции, проводил семинары, любил жену, наслаждался общением с детьми, болтал с дедом, несколько раз ударил по вискарику с батей… и ничего не замечал. А между тем в нашем маленьком мирке назревали большие проблемы.

Дело в том, что в такой толпе людей, живущих бок о бок и вынужденных, вследствие незнания или слабого знания языка, постоянно общаться только между собой, да еще и не сильно занятых, потому как работать им было не нужно, да и негде, а чем еще заняться в нашей глуши, даже мне придумать было сложно, мало-помалу начали появляться разные трения.

Нет, сначала все было отлично. США представлялись из России настоящей землей обетованной, этаким раем на земле. Поэтому переезд в Америку был воспринят нашими родичами вполне благожелательно, а кое-кем даже и с восторгом. Ну вот представьте себе, что верующего христианина живьем отправили в царствие небесное? Ощущения будут похожие. Как и, вероятно, ожидания… И поначалу они оправдались чуть ли не на сто процентов. Поскольку первым пунктом пребывания на этой самой земле обетованной выступил Нью-Йорк. Самый распиаренный город мира! И, надо сказать, в настоящий момент во многом вполне себе этому пиару соответствующий… Плюс я еще подготовил для своих родных солидную экскурсионную программу. Все равно ждать, пока прилетят все, нужно было несколько дней, так что я решил вопрос в колледже с переносом занятий и корректировкой расписания и устроил для всех этакий коллективный экскурсионный тур: обзорка по Нью-Йорку с посещением здания ООН, Бродвея, Уолл-стрит, Таймс-сквер и смотровой площадки Всемирного торгового центра (сам тоже побывал на ней с большим интересом, поскольку в прошлой жизни я добрался до Нью-Йорка уже после 11 сентября 2001 года), музей Метрополитен, Центральный парк с зоопарком, музей Гугенхайма, Эмпайр стейт билдинг и Рокфеллер-центр, статуя Свободы, музей мадам Тюссо… ну и, конечно, магазины. Это была феерия покупок! Наши женщины оторвались по полной и были готовы блистать… Но вот блистать оказалось негде. Потому что следующие несколько месяцев мы торчали в Диллоне, который показал всем, что Мухосрански бывают не только в России.

Нет, городок у нас был вполне себе милый, но-о-о… стопроцентно захолустный. Во-первых, всего четыре тысячи жителей. Причем по большей части этаких типичных реднеков, которых не интересует ничего, что происходит за границами США. Да и внутри – тоже не очень. Всех интересов – бейсбол, баскетбол и американский футбол. Ну еще регби с хоккеем. И то потому, что это север и рядом Канада. Остальное – театральные постановки, кинопремьеры, показы мод, выставки, биеннале, новые экспозиции художественных галерей, высокая кухня и рестораны со звездами «Мишлен», путешествия, поездки на море и в Европу либо хотя бы в Южную Америку… э-э-э… Чего? О чем вы таком говорите? Впрочем, найдись даже некоторое количество тех, кому это было бы интересно, толку от этого не было бы никакого. Потому что из наших с Аленкой родных по-английски мог разговаривать только ее папа. В принципе, мой батя тоже сдавал кандидатский минимум по языку, но, увы, факт подобной сдачи знания языка отнюдь не гарантировал. Потому что проверяющие знали его ненамного лучше сдающих. Несмотря на то что английский в СССР учили почти поголовно еще со школьной скамьи (ну почти – кроме английского, в школе из иностранных языков относительно массово преподавали немецкий и кое-где французский и испанский с итальянским, но объем преподавания всех остальных языков, вместе взятых, был меньше, чем одного английского), а потом эту эстафету подхватывали институты и университеты… реально говорить на английском в Советском Союзе не мог почти никто. Ну, за исключением выпускников нескольких специализированных вузов и факультетов типа нашего и энтузиастов, освоивших его самостоятельно. Так что мои родные после приезда в Диллон оказались в этаком языковом вакууме… На это накладывалось отсутствие автомобиля. Наши советские тоненькие картонные «книжечки» прав здесь не признавались от слова «совсем», а сдача экзамена на американские права без знания языка была невозможна. Ну а Аленкин папа не имел даже российских прав, потому что был дальтоником. Передвигаться же по городу пешком… Это было сложно. Начать с того, что в подавляющем большинстве районов Диллона просто не было тротуаров. Они имелись только в районе колледжа университета, потому что часть студентов и преподавателей занималась бегом трусцой, вот попечительский совет и обеспокоился. На остальной же территории города тротуары были только в районе центра, где находилось большинство магазинов. Ну чтобы можно было беспрепятственно дойти от одного магазина до другого, не перепарковывая машину. Впрочем, многие все равно предпочитали перепарковываться… Если же тебе требовалось добраться из одной точки в другую в любом другом районе города – садись на свой автомобиль и езжай. У тебя нет автомобиля? Тогда какой же ты американец? Нет, не исключено, что в будущем, когда здоровый образ жизни станет трендом даже в таких глухих американских городках, как Диллон, он, совершенно точно, обзаведется не только тротуарами, но и велодорожками, и скейт-парками, и, скорее всего, всякими общественными скалодромами и канатными парками, но пока было вот так.

Вследствие чего уже через пару месяцев после прибытия наших родных в Диллон моя Аленка стала буквально нарасхват. И как переводчик, и как извозчик. На местные права она сдала еще в прошлом октябре, а машину я ей купил сразу после того, как мы с Экманом закончили нашу «авантюру» и деньги поступили на мой счет. Это был подержанный «Крайслер Вояджер» – здоровенный восьмиместный минивэн роскошного коричневого цвета. К тому моменту нам уже стало известно, что скоро наша семья пополнится еще одной, так сказать, «боевой единицей», так что я решил взять машину побольше. Ну чтобы можно было загружать в багажник сдвоенную коляску. А в «Крайслере» он был довольно большим. К тому же, если и его не хватало, задний диван снимался довольно просто, и получившийся багажник становился просто огромным. Да и то, что до нас, рано или поздно, доберутся наши родные, вследствие чего стандартных пяти мест может не хватить, я тоже в уме держал. Хотя, естественно, у меня и мысли не было о том, что их придется вывозить из страны вот так – всем скопом… У меня же самого автомобиля не было. Когда мне требовалось куда-то отправиться одному, моим средством передвижения выступал мотоцикл – легендарный «Харлей-Дэвидсон» XR‐1000. А что? Могу себе позволить…

Так что уже вскоре после возвращения с медобследования и назначенных по его итогам оздоровительных курсов в парочке санаториев, расположенных в живописных долинах Скалистых гор, то есть когда наша многочисленная семья наконец окончательно обосновалась в Диллоне, дамы слегка заскучали. И принялись активно конкурировать между собой за возможность использовать Аленку в своих собственных интересах. А тут еще и я подлил, так сказать, масла в огонь. Ну, когда в одну из недель пять дней подряд, придя с работы и не застав дома жены, довольно жестко заявил, что дому нужна хозяйка, детям – мать, а мне – жена. Поэтому все дальние поездки – не чаще одного раза в неделю и желательно по выходным. Вследствие чего время, доступное для дальних выездов, оказалось резко ограничено. Что сразу же резко обострило конкуренцию. Потому что интересными были как раз дальние выезды. Ибо в Диллоне с магазинами было не очень. Точное их число я, естественно, не знал, но, по моим прикидкам, их вряд ли было больше пяти-шести. Ну если не считать таких специфических и неинтересных женщинам торговых точек, как магазины стройматериалов или по продаже шин… На четыре тысячи жителей этого вполне хватало. Так что даже для того, чтобы немного отвести душу прогулкой по магазинам, нужно было ехать куда-нибудь в более крупный соседний городок типа Хеллены или Айдахо-фоллс. А это, на минуточку, не меньше ста тридцати миль, то есть двух сотен километров в одну сторону. До самого же крупного города штата – Биллингса – и вовсе четыреста! Так что, придя однажды домой, я, внезапно для себя, оказался в центре роскошного скандала.