Встреча с Вождем

– Что, мы?

– Что с нами сделали вы, русские? – прищурил глаза, словно прицеливаясь, полковник.

– Ничего… – вздохнул я. – Русские вообще отходчивые… Вы, немцы, творили на нашей родной земле ужасные вещи, убили миллионы советских людей, в основном мирных жителей, грабили наше хозяйство, вплоть до вывоза чернозема с полей, опустошили, как саранча, всю оккупированную часть страны… В ответ мы должны были вырезать ВЕСЬ ваш народ, потому как все немцы поддерживали своего бесноватого фюрера, сжечь все города и поселки, засыпать Германию полуметровым слоем соли, чтобы тут еще тысячу лет ничего не росло, но… Русские солдаты, у многих из которых немцы убили всю семью и которые имели все основания для мести, не потеряли свое человеческое достоинство и не устроили в Германии кровавую баню. Мало того – кормили немецкое население в самые трудные месяцы после победы. А американцы, которых немцы лично никак не трогали, ведь война шла в тысячах километров от их дома, просто измывались над немцами, как над гражданскими, так и над военнопленными.

– Так я не понял: кто нас победил? Вы или американцы? – уточнил Гелен.

– Американцы вступили в войну только в 1944 году, когда советско-германский фронт проходил по Одеру[16 - Виталий Дубинин нарочно называет не номинальную дату вступления США в войну против Германии, а номинальное начало широкомасштабных боевых действиях на континенте (прим. авторов).]. На западе, где они высадились, не было ни одного боеспособного немецкого подразделения. Но после победы господа из-за океана потребовали свою долю пирога. Германия была разделена на две зоны оккупации. Последствия управления американцами своей частью вы видите.

– А у вас, в вашей… зоне оккупации? – нетерпеливо спросил Гелен, нагнувшись ко мне всем телом.

– Уже через пару лет после победы на временно оккупированных Красной Армией территориях было образовано независимое государство – Германская Демократическая Республика, ГДР. Правительство выбрали на основе всеобщих демократических выборов, поэтому там не только коммунисты заседали. Кстати, лет через двадцать армия ГДР стала самым верным и умелым союзником Красной Армии. Вот, взгляните…

Был у меня на смартфоне десятиминутный ролик, нарезка из кадров, снятых на грандиозных учениях «Запад-81»[17 - «Запад-81» – кодовое название оперативно-стратегических учений армии и флота СССР и стран Варшавского договора, проходивших с 4 по 12 сентября 1981 года на территории Белорусского, Киевского и Прибалтийского военных округов, а также в акватории Балтийского моря. Помимо Советского Союза учения проводились также на территории нескольких дружественных государств. Являются одними из крупнейших оперативно-стратегических учений в истории советских Вооруженных сил. По своим масштабам сопоставимы лишь с крупными операциями времен Великой Отечественной войны.]. В них принимали участие не только советские войска трех военных округов, но и армии стран – участниц Варшавского договора. Только поляков не пригласили – их-то, в общем, этими учениями и хотели запугать: как раз тогда в Польше были волнения, инспирированные ЦРУ. И полковник-разведчик не мог не заметить, что на некоторых танках и бронетранспортерах отчетливо видны опознавательные знаки в виде трехцветных, черно-красно-желтых щитков, а у части офицеров, мелькающих перед камерой, витые погоны.

Заканчивался ролик впечатляющей панорамой – самолет, с которого велась съемка, минуты три летел над бескрайними полями, заполненными тысячами танков и БМП. Пролет сопровождался великолепной песней «Армия народа». Меня в свое время этот мини-фильм очень впечатлил.

Не оставил он равнодушным и Гелена.

– Да, я видел… – негромко и задумчиво сказал полковник. – Я видел, как немецкие солдаты и танки действовали в одном строю с вашей армией. Неужели мы можем быть союзниками?

– От вас зависит… – пожал я плечами.

– И еще я обратил внимание, что ваши солдаты и офицеры имеют на плечах… погоны!

– Их вернут через год, в ознаменование побед на фронте и в память о традициях русской армии.

– Понятно… – кивнул Гелен. – А есть у вас что-то еще… про армию?

– Конечно! – улыбнулся я.

И я запустил скачанный когда-то давным-давно на «Ю-Тьюбе» клип с записью военного парада, состоявшегося 7 ноября 1984 года на Красной площади. Тогда армия великой страны была на самом пике могущества и не стеснялась демонстрировать свою мощь. Видеоряд сопровождался «советским маршем» из компьютерной игры «Ред Алерт»: «Наш Советский Союз покарает весь мир…»[18 - Собственно текст этого так называемого «советского марша» (автор музыки – Джеймс Ханниган) – практически бессмысленный набор русских слов. В припеве есть такая строчка: «Над землей везде будут петь «Столица, водка, советский медведь наш» – полный бред! Создатели игры изначально ориентировались на западных пользователей, поэтому достоверностью себя не утруждали. Но музыка получилась довольно интересной (прим. авторов).] Там было на что посмотреть – десятки тысяч солдат и офицеров в щеголеватой форме, шагающих в ровных батальонных «коробках», сотни единиц техники, танков, самоходок, бронетранспортеров, ракетных тягачей.

И сразу за ним – клип с парадом на семидесятилетний юбилей Победы. Интересно было сравнить два этих парада. Да, при советской власти парады были многочисленней как по личному составу, так и по технике. Но любому военному профессионалу сразу бросалось в глаза – форма солдат, оружие и боевая техника XXI века смотрятся более… устрашающими, что ли…

Просмотры видеозаписей и фотографий затянулись до позднего вечера. Особенно Гелена поразили совершенно простые ролики, снятые видеорегистратором на Московской кольцевой дороге и на Третьем транспортном кольце, там, где оно проходит через «Москву-сити». Ну, это мне они казались простыми, я их сохранил-то только из-за каких-то смешных перестроений «коллег по несчастью». А немец видел тысячи автомобилей, полностью заполнивших восемь полос широкой проезжей части, и гигантские торговые центры на обочинах. И почему-то его сильно удивил клип, снятый с квадрокоптера над огромным ледовым катком, который каждой зимой заливается на ВДНХ, а еще банальные кадры пьянки, которые я снял на встрече с однокашниками, проходившей в любимом пивном ресторане на Покровке. Нет, остальные видеоролики его тоже неплохо торкнули – и военная техника, и реактивные самолеты, и старт «Союза» с Байконура… но вот такие, как бы это сказать, бытовые приметы обычной жизни будущего СССР (я ж не стал уточнять когда и в какой стране это было снято) буквально ввергли его в шок.

Изрядно обалдевший от всего увиденного полковник Гелен вежливо попрощался и отбыл, переваривать информацию. Со мной в квартире остались два парня в штатском, один из которых засел в прихожей, держа на коленях «артиллерийский» вариант «Парабеллума» с удлиненным стволом. Второй, обращаясь ко мне предельно вежливо, объяснил на ломаном, но вполне понятном русском языке: где находится ванная комната, как включить горячую воду (тут оказался угольный водонагреватель! По сути – печка с котлом, и это в центре Берлина!), где взять чистую одежду и белье, и в какой комнате можно преклонить гудящую от усталости голову.

Помывшись первый раз с момента пленения (а это целых три дня!), я надел синие сатиновые трусы и белую майку. И то и другое – явно солдатское белье, но чистое и ненадеванное. Потом проверил, куда выходят окна. Оказалось, что дом стоит фасадом к Тиргартенскому парку – то есть в окна никто заглянуть не мог. Мало того, во всех проемах оказались установлены решетки с толстыми прутьями.

Убедившись, что немедленно сбежать из конспиративной квартиры будет затруднительно, я прилег на узкую деревянную кровать, сразу утонув в сверхмягкой пуховой перине. Поразмышляв на тему: самоубиться или попытаться сбежать, я незаметно уснул. После того как на горизонте замаячил второй вариант, самоубийство казалось мне предательством по отношению к Батонычу. Он-то наверняка уже вовсю воюет… К тому же я не был уверен, что, откусив себе язык и вскрыв вены осколком стекла, я уйду «на перезагрузку». Ведь все предыдущие «возвращения» в будущее происходили помимо моего желания, в бою.

Глава 6

13 июля 1941 года, Москва

За прошедшие сутки Батоныч еще несколько раз встречался со Сталиным. Дважды при этом присутствовал нынешний нарком обороны маршал Тимошенко, пока еще не догадывающийся, что занимать этот пост ему остается меньше недели[19 - С 19 июля 1941 года последним народным комиссаром обороны стал И. В. Сталин; одновременно Ставка Главного Командования РККА была реорганизована в Ставку Верховного Главнокомандования. До сентября С. К. Тимошенко оставался заместителем наркома обороны, одновременно занимая должность командующего войсками Западного фронта.]. Семен Константинович оказался вполне нормальным мужиком, хоть в первый раз и не знал, как себя вести в присутствии незнакомого полковника АБТВ, которого САМ представил в качестве личного консультанта. На встречах в основном оговаривались технические детали, пока, впрочем, без особых подробностей, как выразился Вождь, «ви, таварищ полковник, тепэрь сами рэшайте, что да как. А ми – вам всэцело паможем». Владимир Петрович, впрочем, и не спорил. Сам так сам. Впервой, что ли? Не верил бы в свои силы – не стал и предлагать.

Очкарик, к слову, как и обещал, за пару дней набросал примерную схему «сетецентрической войны» в применении к нынешним реалиям. Правда, с оными реалиями он главным образом ознакомился за эти же самые дни, после чего оптимизма у него заметно поубавилось. Очень заметно. Всерьез историей, в частности технической оснащенностью РККА образца сорок первого года, Кариков никогда не интересовался. И потому реальная ситуация с радиосвязью в действующих войсках оказалась для него тяжелым ударом: ну, не ожидал человек, что все так… сложно. Не катастрофично с сугубо технической стороны, а именно СЛОЖНО. Поскольку то, что сейчас происходит, – это просто кошмар. Не зря ведь легендарный командарм, регулярно вхожий в сталинский кабинет, некогда сказал: «Сильна Красная Армия, но связь ее погубит»[20 - Фраза приписывается маршалу С. М. Буденному.]. Нет, дело было вовсе не в том, что в войсках не имелось радиостанций. Пусть плохонькие и большей частью устаревшие, практически без запчастей, но они все-таки были. Проблема – или даже так – ПРОБЛЕМА – крылась в том, что ими не умели нормально пользоваться. Причем практически на всех уровнях. Не умели грамотно шифровать сообщения, не изучали принципы радиоразведки и радиоборьбы, не обучались кодированию и декодированию. И, что самое неприятное, предвоенный генералитет – между прочим, вопреки прямому приказу Сталина «Об улучшении работы связи в РККА»! – упорно не желал ничему этому учиться. Ни к чему хорошему это, разумеется, привести не могло – и не приводило, увы! Передаваемые в действующие войска сообщения большей частью шли открытым текстом (либо с примитивной кодировкой с использованием кодовых слов в духе танк – «коробочка» и так далее), чем с удовольствием пользовались гитлеровцы. Порой даже отдавая советским войскам приказы, которые те выполняли, не подозревая подвоха…

Батоныч, прекрасно уяснивший причину подавленного состояния младшего товарища, сообщил, что ничего столь уж катастрофического он во всем этом ровным счетом не усматривает. И работать Борис все равно будет по специальности, занимаясь вопросами как раз-таки связи. Как проводной, так и радио. С упором на последнюю, разумеется. Обучать, налаживать, контролировать выполнение, разъяснять важность. А уж там, глядишь, и присланные Дубининым документы в полную силу заработают, и до спутников останется совсем недалеко… ну или хотя бы до беспилотников, благо с чисто технической точки зрения ничего особенно сложного в их производстве нет. Да и вообще, один раз гитлеровцев уже разбили, а сейчас и тем более разгромим. Вот только с нормально организованной связью это выйдет быстрее и эффективнее. Успокоил, одним словом…

Что же до формируемой танковой бригады, то Батоныч в принципе вовсе не собирался тупо копировать структуру танкового полка образца шестидесятых-семидесятых годов. Какой смысл? Танки-то ладно, этим добром его Сталин обеспечит, и «КВ», и «тридцатьчетверками». Причем скорее первыми, поскольку Владимир Петрович все больше и больше склонялся к идее создания именно тяжелой ТБр. А вот с остальным сразу же возникали проблемы. Где, к примеру, брать положенные по штату бэтээры? Местными броневиками замещать, которые скорее легкие колесные танки с унифицированной с гусеничными собратьями башней? А на фига? На фига, если внутрь больше четырех человек все равно не запихнешь? В качестве разведывательных или штабных машин еще сойдут, но и не более. Даже если снять в качестве паллиативной меры башню, объем боевого отделения от этого никак не изменится и транспортером пехоты машина при этом не станет.

Вот если бы установить на трехосную базу «ГАЗ-ААА» или «ЗиС-6» открытую сверху бронекоробку по типу «БТР-152»… а что, отличная мысль! И вполне осуществимая: в реальности его ведь практически сразу после войны и построили. База сейчас, правда, другая, пожиже, так что семнадцать бойцов внутрь вряд ли удастся запихнуть, но ему и одного отделения хватит. Учитывая, что ничего подобного в РККА вообще нет, даже десяти-двенадцатиместный БТР окажется просто революционным прорывом. Хорошо, запомним. Тем более в Виталькиных документах соответствующие чертежи имеются, это он точно знает. Вот пусть КБ того же Ижорского завода и подгонит корпус «сто пятьдесят второго» под существующее шасси – если отнесутся со всей серьезностью, за две недели справятся. Грузовики фронту, конечно, нужны как воздух, но ему много и не требуется, достаточно и опытной партии из двух десятков бронемашин. Все равно производство «БА» в этом году свернут, если уже не свернули – вот и шасси освободятся. Плюс прибывающие на завод для ремонта броневики. Все, решено! Когда доберется до Ленинграда, озадачит местных конструкторов – с его-то полномочиями это не проблема.

А зенитное прикрытие? Способных идти на марше наравне с танками «Шилок» и «Стрел-10» нет и не предвидится. Наиболее близкий аналог – обычные грузовики с пушками или пулеметами в кузовах. Равно как не имеется и самоходных гаубиц. Собственно говоря, у Красной Армии САУ вообще отсутствуют как класс. Не нашлось им места в военной доктрине РККА – в отличие от тех же фрицев. Ну если, конечно, не считать таковыми «КВ-2», которые с натяжкой все же можно отнести именно к САУ, а не к танкам. А что? Между прочим, вполне неплохой вариант – проблем с обслуживанием и ремонтом не будет, поскольку ходовая такая же, что у линейных «КВ». Вес, правда, великоват, больше пятидесяти тонн, не каждый мост выдержит. Зато вооружение впечатляющее, 152-мм гаубица «М-10Т» – однозначно вещь! Лишь бы с боеприпасами проблем не было, много снарядов в башне не повозишь. Хоть фрицы, помнится, на своих трофейных «Pz.Kpfm KV-2?754 (r)»[21 - Немецкое название захваченных в качестве трофеев танков «КВ-2». Буква «r» означает «русский».] приваривали к кормовому бронелисту короб еще для двух десятков запасных выстрелов. Учитывая же, что построили их больше двух сотен, окончательно сняв с производства только этим летом, вполне можно сформировать полноценный самоходный артдивизион. А не срастется с «КВ-2» (иди знай, сколько их в наличии имеется, не с фронта же отводить), самоходные гаубицы можно без особой проблемы заменить обычными пушками, главное, чтобы имелось, чем их тягать. Поскольку гужевой транспорт – это, конечно, здорово, против коняшек Владимир Петрович ничего не имел, животные полезные и грациозные… но желательно не в этот раз и не во вверенном ему подразделении! Потому только гусеничные тягачи и грузовики в качестве транспортеров боеприпасов!

Да и с зенитным прикрытием тоже можно будет что-нибудь придумать. В конце концов, крупнокалиберный «ДШК» в варианте спаренной или даже строенной установки – вполне себе серьезное оружие против низколетящих целей, тех же пикирующих «Ю-87». Плюс 37-мм скорострельные автоматы «61-К». Эх, ему бы еще установленные в кузовах полуторок или «Захаров» 25-мм спарочки «72-К»! Вот только, если память не подводит, их пока в армии или совсем нет, или почти нет – массовое производство этого отличного автомата наладили вроде бы только ко второй половине войны. Или нет? Нужно будет прозондировать почву, глядишь, и найдут в виде исключения хоть полдесятка.

А вот с инженерно-саперной ротой определенно сложнее… Батоныч не считал себя таким уж большим знатоком местных БТТ, но вроде бы единственной инженерной спецмашиной РККА был мостоукладчик на базе «Т-28», произведенный в количестве не более восьми штук. Да и те еще перед войной передали в КОВО[22 - Согласно найденным авторами данным, судьба столь нужной РККА инженерной машины, как мостоукладчик «ИТ-28», оказалась весьма печальной. Успешно пройдя государственные испытания в 1940 году, «ИТ-28» был принят на вооружение… и в этом же году его производство было прекращено вместе с танком «Т-28». По разным данным, всего успели произвести от одной до восьми машин; все они были переданы в Киевский ВО. Предполагалось, что на смену «ИТ-28» придет аналогичный мостоукладчик на базе танка «КВ», однако разработать его до начала войны так и не успели. На данный момент в мире не сохранилось ни одного экземпляра этой машины.]. О путепрокладчиках, землеройных и инженерных машинах разграждения в этом времени и вовсе слыхом не слыхивали. Скорее всего, об этом не говорилось даже в переданных Виталей документах, поскольку первый серийный советский гусеничный мостоукладчик в мире Бата построили уже много позже войны на базе линейного танка «Т-54». Так что придется товарищам саперам по старинке работать, лопатами да топорами…

В итоге Батоныч решил сформировать что-то вроде тяжелой танковой бригады второй половины Великой Отечественной, но с некоторыми привычными ему особенностями. И самое главное – полностью моторизованной, на все сто процентов оснащенной транспортом, благо в том, что Сталин не будет против, он был абсолютно убежден. В конце концов, пора учиться воевать согласно реалиям современной маневренной войны. И другим пример подавать, поскольку неповоротливые и скверно управляемые мехкорпуса уже благополучно доказали низкую боевую эффективность. А Очкарик со своей «сетецентрической войной» подождет. Пускай сначала научится организовывать бесперебойную радиосвязь в войсках на уровне местных технологий, а уж там поглядим, что дальше. А заодно и службу РЭБ создаст, что вполне осуществимо даже в этом времени и на существующей технологической базе.

Почему именно тяжелой ТБр? Сложный вопрос. С одной стороны, «КВ» не могут похвастаться ни особой маневренностью, ни скоростью, да и техническая надежность у них, прямо скажем, так себе. С другой – этим бронированным монстрам практически не страшна ни одна немецкая противотанковая пушка образца сорок первого (да и сорок второго) года. Ну, разве что гусеницу разобьют. А тех самых знаменитых 88-мм «FlaK 18/36/37», о которых так сильно любят упоминать всезнающие «диванные историки», во-первых, на Восточном фронте совсем немного, во-вторых, используются они пока исключительно по прямому назначению, то есть в качестве собственно зенитных орудий. Башенные же пушки фрицевских панцеров «КВ» не опасны вовсе, ни с какой дистанции. А от гаубичного фугасного снаряда, реши немцы выкатить их – гаубицы в смысле, а не снаряды – на прямую наводку, как порой делали при встрече с русскими тяжелыми танками, никакая броня все равно не спасет.

Однако «переспав» со своей идеей ночь, Владимир Петрович решил все же не отказываться от «тридцатьчетверок». Прежде всего потому, что так и не сумел придумать (не столько для Сталина, сколько для самого себя) четкой аргументации, отчего он, собственно, должен от них отказываться. Проблемы с трансмиссией и сложность с коробкой передач, из-за чего мехводы зачастую шли в бой только на второй скорости, регулируя скорость газом и гробя движки? Низкий моторесурс дизеля и ходовой? Плохая вентиляция в боевом отделении и хреновый обзор с места командира? Так и у «КВ» те же самые проблемы, если даже не более выраженные. Зато вооружение вполне сопоставимое, а у «Т-34» выпуска первой половины сорок первого, на которые уже устанавливают «Ф-34», – так даже и помощнее. Зато скорость и маневренность всяко выше при меньшей массе – иди знай, где и с кем его бригаде придется воевать. В определенной ситуации последнее может оказать решающее значение для победы.

В его времени было куда как проще: ни тебе средних танков, ни тяжелых. Есть понятие «основной боевой танк» – вот на нем и воюй. Ну, в смысле на танке воюй, а не на понятии, разумеется. Масса как у среднего, броня и вооружение – как у тяжелого. Эх, ему б сейчас сотню привычных «Т-62», на которых он по африканским саваннам рассекал, вот бы шороху фрицам наделал! Гонял бы того самого «Быстроногого Гейнца», словно таракана по кухне! Как продвинутые европейские панцеры от попаданий 125-мм осколочно-фугасных снарядов клочьями разлетаются, он недавно уже насмотрелся, а первая в мире гладкоствольная стопятнадцатимиллиметровка «шестьдесят второго» не особо и слабее. Но чего нет – того нет. За неимением гербовой, как говорится…

Решительно отбросив несвоевременные воспоминания, Батоныч вернулся к актуальным размышлениям. Итак, решено, «тридцатьчетверки» тоже берем. Итого на бригаду формируем три батальона: два тяжелых танков, один средних. Всего девяносто машин, по три десятка на батальон. Легкие танки? Ох, да он бы с превеликой радостью от этого геморроя отказался, но нужно же чем-то замещать БМП, хотя бы в качестве разведки? Броневики – это, конечно, здорово, но колесная техника образца сороковых годов прошлого (для Бата, конечно) века не везде пройдет.

Ладно, введем в штат еще и роту легких танков в качестве разведывательных, дозорных и машин связи. Что там у нас в наличии? «Т-26» сразу отпадает, медленный он, да и вообще морально устарел, британский родственничек. С плавающими «Т-40» связываться тоже как-то не хочется, а вот «шестидесятый» разработки того же Астрова Бата бы вполне устроил. Шустрый, легкий и совсем небольшой по габаритам, при его низком профиле в любых кустах затаится. Вот только одна небольшая проблема: его лишь в начале осени на вооружение примут. Потребовать от Николая Александровича[23 - Николай Александрович Астров – ведущий разработчик советских легких танков предвоенного и военного периода. Руководил созданием танков «Т-38», «Т-40», «Т-60», «Т-70», «Т-80» и многих других, в том числе знаменитой и самой массовой советской самоходки «СУ-76М». После войны участвовал в создании авиадесантных САУ, зенитной самоходной установки «ЗСУ-23-4» «Шилка» и других боевых машин и гусеничных шасси под них. Автор двадцати пяти типов боевых машин.] ускорить ходовые испытания? Да ни в коем случае! Ни в коем случае! Наоборот, нужно убедить его перестать наконец возиться с легкими танками, а освободившиеся мощности поскорее бросить на разработку и производство «СУ-76». Перескочить, так сказать, через «Т-70», который послужил ей базой. Поскольку появление этой отличной самоходки в конце сорок первого – начале сорок второго здорово поможет на фронте. Очень здорово поможет, ведь до появления «Тигров» и «Пантер» грабинская «ЗиС-3» способна выносить все типы немецких танков даже с максимальной дистанции! А производимые огромными количествами легкие танки? Их время ушло… по большому счету так и не наступив. Фронту нужны нормальные танки – «тридцатьчетверки», «КВ», «ИСы». Потому и незачем тратить сотни тысяч тонн стали и тысячи человеко-часов на легкобронированные машины. Да и дефицитные газовские двигатели для грузовиков пригодятся, они на фронте как бы не нужнее танков. Ну, или для тех же самых будущих бронетранспортеров, о которых он уже размышлял.

А танки для его разведроты? Да возьмет самые обычные линейные «БТ-7» – и всех делов! Машины быстрые, достаточно проходимые и, главное, отлично знакомые танкистам. Этого добра, насколько он понимает, пока еще хватает. Вот ими и укомплектует роту легких танков. А что броня слабенькая и движок огнеопасный? Так им в лобовые атаки на фрицевские панцеры и не ходить, во встречных боях не участвовать. Справятся… Можно подумать, привычные Батонычу БРМ[24 - БРМ – боевая разведывательная машина. Как правило, создается на базе линейных БМП или бронетранспортеров.] против танков катят, угу…

Устало потянувшись, Владимир Петрович отложил в сторону исписанный короткими замечаниями блокнот производства местной бумажной фабрики и шариковую ручку из будущего. Все, на сегодня довольно, спать тоже иногда нужно. Когда помоложе был, порой и по нескольку суток без сна приходилось обходиться. Но годы, заразы, берут свое. Ну да ничего, вот повоюет напоследок, навешает еврогейцам люлей, изменит историю – и можно на покой.

Раздевшись до пояса, Батоныч с удовольствием умылся, почистил зубы – местный зубной порошок после привычной пасты все еще казался экзотикой, но терпеть можно – и вернулся обратно в комнату. Разместили их с Очкариком прямо-таки роскошно. Каждому выделили по отдельному помещению из двух комнат (рабочий кабинет и спальня) плюс здоровенный, как принято в этом времени, санузел. Ну да, это тебе не хрущевская совмещенная «геванная» объемом три на два метра, которая теперь, очень даже вероятно, и вовсе не появится. Интересно, для кого в здании Совмина подобные апартаменты предназначались, для депутатов, что ли? Или им на время очередного съезда ВКП(б) полагалось в го?стенице останавливаться? Впрочем, ему-то какая на фиг разница? Удобно? Удобно. Да и до САМОГО, ежели захочет срочно пообщаться, совсем недалеко. Круглосуточная охрана в лице неразговорчивых, но наверняка отзывчивых и добрых в душе сержантов госбезопасности у дверей, правда, несколько напрягает. Зато питание трехразовое, можно даже прямо… ну, пусть будет «в номер», заказывать – вон телефонный аппарат на тумбочке и рядом листок с внутренними номерами. А по соседству еще один, без диска. Та самая легендарная «вертушка», ага. Прямая связь с Виссарионычем, буде ему придет в голову внезапно позвонить. Ну или наоборот. У Карикова второго телефона, к слову, не имеется – видать, званием не вышел.