Бабай всея Руси. Или особенности уездной демократии

Одним словом – интервью состоялось.

История умалчивает о том, появлялся ли в итоге корреспондент «Труда» у Бабая, а также о том, насколько близок текст к диктофонной записи и была ли вообще такая запись, или Бабай просто сказал кое-кому по каждому вопросу типа «тут напиши, что все осталось у нас, у республики», а этот кто-то уже выкручивался, придумывая правдоподобные формулировки, но в итоге получилось вот что, утвержденное и с громким заголовком «С молодыми мне легче работать» (в газете потом прошел чуть усеченный вариант, который и сегодня можно найти в сети). Потом еще были откровенные разговоры с «Коммерсантом», «Профилем», «Российской газетой» и другими.

«Труд»:

– …Ведь ни один человек не поверит, что у власти – любой – нет недостатков. А если верить государственным СМИ республики – то у нас все хорошо на всех направлениях. Непонятно только, откуда берутся недовольные…

– Но разве не Ваши подчиненные выстраивают такую информационную политику?

– У нас многие журналисты и чиновники никак не могут перестроиться с советских методов работы на современные. Хотя лично я всегда считал, что власть должна быть открытой.

– Ваша администрация в последнее время становится заметно моложе. С чем это связано?

– Это естественный процесс, и он будет продолжаться. Молодые должны в госорганах работать, со свежим взглядом, новыми идеями. Мне, честно говоря, с молодыми даже проще общаться. Они легче на подъем, с большим старанием берутся за сложные дела, чем пожилые люди. Бывает – в поездке по районам предлагаешь какой-то новый проект внедрить пожилому председателю колхоза – он в ответ: «Зачем? У меня и так все нормально». А потом то же самое предлагаешь молодому – он через год уже внедряет и начинает более продуктивно, чем более опытный коллега, работать. Другое дело, что все-таки нужно контролировать неуемную энергию, чтобы она во вред не пошла.

«Российская газета»:

– А в чьей собственности сейчас находятся предприятия ТЭКа?

– Слухов много распространяют на эту тему…. На самом деле топливно-энергетический комплекс никогда не принадлежал и не принадлежит ни какому-либо физическому лицу, ни частной фирме, ни группе лиц. Мы вынужденно и сознательно провели приватизацию таким образом, чтобы владельцами этих предприятий, грубо говоря, стали те же самые трудовые коллективы. Акции были переданы нескольким организациям, учрежденным самими же предприятиями нашего ТЭКа. У нас были веские основания для того, чтобы сделать именно так. Будучи государственными, наши энергетические предприятия стали объектом агрессивной и абсолютно противозаконной по своей сути рейдерской атаки. И если бы не наши решительные действия, нефтезаводы и многое другое уже давно действительно принадлежало бы пресловутым «частным лицам».

Относительно того, кто управляет республиканским ТЭКом, отвечу прямо – это не только люди, которым я действительно могу доверять, но и эффективные менеджеры. Между прочим, они блестяще образованны и прекрасно себя зарекомендовали сначала на невысоких должностях. И только убедившись в их компетентности, мы приняли решение о том, кто и как будет руководить ключевой для республики отраслью. В ситуации, когда государственное добро расхищалось аферистами всех мастей, я не мог поступить иначе.

Рейтинги же, которые оценивают «состояние» менеджеров нашего ТЭКа, смешны, это фальшивка от начала до конца. Никто из наших специалистов не получает зарплату хоть на рубль больше, чем в среднем по отрасли. Нет у них в пользовании ни самолетов, ни вертолетов, никаких других предметов роскоши, привычных для современных российских нефтяников. Я и сам, кстати, будучи руководителем одного из самых крупных и успешных регионов, передвигаюсь исключительно на рейсовых самолетах и автомобилях. Так и скромнее, и узнаешь больше, находясь ближе к людям.

«Коммерсант»:

– Вы неоднократно выступали с критикой отдельных положений региональной политики федерального центра. Как, на Ваш взгляд, должна выглядеть идеальная модель взаимоотношений с Москвой?

– Я не раз говорил, что критика вообще – это вещь полезная, без неё ни одному руководителю не обойтись, поэтому и дальше буду открыто высказывать свое мнение. Вы поймите: мы здесь не ставим под сомнение власть или полномочия российского Правительства или тем более Президента России Владимира Путина. Его появление во главе государства я искренне считаю благом для всех нас. Однако неправильно, когда от одного главного специалиста какого-нибудь министерства зависят судьбы миллионов людей в регионах. Есть же проблемы, которые нам здесь ближе и понятнее, а потому лучше нас их никто решить не сможет. Брать полномочий ведь тоже нужно столько, сколько сможешь проглотить.… Полномочия – ведь это не только почет, но и главным образом – ответственность перед людьми. Поэтому идеальная схема взаимодействия центра и регионов видится мне так: Москва определяет стратегические, геополитические направления развития государства, а мы на местах решаем оперативные социально-экономические вопросы.

«Известия»:

– Кому все-таки принадлежат сейчас предприятия ТЭКа? В прессе муссируются самые разные слухи…

– Мне известно об этих разговорах. И я со всей ответственностью заявляю: ни один процент ни одного из предприятий ТЭКа не принадлежит никому из руководителей республики и никому из членов их семей. Не принадлежит наш ТЭК и никому из российских олигархов, которые все последние полтора десятка лет облизываются на эти активы. А это действительно лакомый кусок. Мало того, что заводы сами по себе изначально представляли огромную ценность, мы не стали, как многие другие, выжимать последние соки из устаревающих предприятий, мы провели глубокую модернизацию, добились потрясающего качества продукции. Словосочетание «республиканский бензин», согласитесь, стало синонимом высочайшего качества, о чем говорит хотя бы тот факт, что ни один бензин в стране в таких масштабах не подделывается. Глубина переработки на наших заводах составляет 80—85 процентов, профессионалы поймут, о чем я говорю. И все это, за исключением одного миноритарного пакета акций, совсем недавно проданного АФК с единственной целью привлечения инвестиций в дальнейшее развитие, принадлежит республике. Мы провели сложную схему реорганизации, суть которой вкратце можно описать так: часть ТЭКа принадлежит его рядовым сотрудникам, а часть акций, с помощью закольцованной схемы, выкупили сами же предприятия ТЭКа, который, таким образом, стал принадлежать сам себе.

Сейчас перечитываю эти тексты – и смеюсь над тем, как мы по поводу выхода первых подобных наивных и половинчатых опусов торжествовали, наверное, не меньше, чем американские отцы-основатели, только что дописавшие билль о правах.