Эйнштейн в координатах любви

Иногда пишут, будто он был причастен к атомной бомбе или даже был её отцом из-за того, что придумал формулу Е = me

.

С этой формулой, приписываемой Эйнштейну, связана поистине глобальная система дезинформации. В ней принимают участие многие миллионы людей, в том числе авторитетные физики. Приписывают формулу Эйнштейну, тем самым доказывая его гениальность, хотя он её не выводил!

Русский физик Николай АлексеевичУмов (1846–1915) в работе «Уравнения движения энергии в телах» (1874) упомянул, что элементарное количество энергии «является эквивалентной массе… и коэффициент эквивалентности представляется квадратом скорости света». Получается знаменитое Е = me2. Хотя и Умов, по-видимому, был не первым. В 1900 году, значительно раньше Эйнштейна, её привёл Анри Пуанкаре. Почему-то ему эту формулу не приписывают.

В чём же дело? В пропаганде. Была и остаётся задача у некоторых влиятельных групп – представить Эйнштейна величайшим учёным. Вот и приписывают ему знаменитую формулу, которая ему не принадлежит. Он ею воспользовался, только и всего! И атомный проект тут ни при чём. Атомная и водородная бомбы создавались по другим канонам.

…Итак, чета Конёнковых прибыла в США в конце 1923 года для участия в выставке искусства прошлой и настоящей России, Политическая цель у них была проста: пропагандировать достижения новой власти в области культуры. Почему они сразу после выставки не вернулись на Родину? Трудно сказать. Во всяком случае, антисоветских настроений у них не было.

Советская Россия переживала трудные времена, и скульптор, даже талантливый, пребывал бы в забвении. Не исключено, что их решили оставить за границей, когда убедились, что работы Конёнкова пользуются популярностью у богатых заказчиков, а его молодая красивая интеллигентная жена блистает в светских салонах.

После победы в Гражданской войне советское правительство взяло курс на индустриализацию. США были наиболее технически развитой страной, которая могла в этом помочь. Чета Конёнковых привлекала влиятельных людей если не на сторону СССР, то к экономическому сотрудничеству с ним или участию в благотворительных организациях, помогающих народу России.

К сожалению, нет доступа к сведениям о том, когда Маргарита Конёнкова начала работать на советскую внешнюю разведку. Немало женщин-разведчиц добывали ценную информацию в салонах, а то и в постелях. Но у Конёнковых была другая миссия: вести в США неявную пропаганду в пользу Советской России.

Это стало особенно важно после того, как Лев Троцкий, «демон революции», в 1929 году был выслан из СССР. В буржуазных странах вызывала понятное беспокойство идея перманентной всемирной революции Александра Парвуса, которую пламенно провозглашал Лев Троцкий. Теперь надо было объяснять, что Советский Союз не предполагает распространять революционный пожар на другие страны, а выступает за мир во всём мире.

Такая политика СССР отвечала пацифизму Эйнштейна. Другое его убеждение – гуманизм. Например, осенью 1921 года он присоединился к Международному комитету рабочей помощи голодающим в России. Через год вступил в «Общество друзей Советской России». В 1926 году его избрали иностранным членом АН СССР. На следующий год в Берлине он участвовал в «Неделе Луначарского», где встречались учёные СССР и Германии.

(Есть коллективная фотография большой группы немецких и советских учёных, где в центре восседает А.В. Луначарский с супругой, а по краям стоят А. Эйнштейн и В.И. Вернадский.)

В 1933 году Эйнштейна пригласили читать лекции в Саратовском университете, но он отказался: мол, я никогда не выучу русский язык. Это был предлог. Он не одобрял жёсткие меры, которые применяла советская власть к политическим оппонентам. Об этом он ясно заявил в интервью американской газете, когда решил уехать из Германии в США: «Я против любых диктатур».

Так-то оно так, но разве диктатура доллара с идеалами максимального комфорта для богатых лучше, чем диктатура коммунистической партии с идеалами справедливости и братства трудящихся? Всё зависит от личного выбора каждого человека. В отношении идеалов Эйнштейн не сомневался в достоинствах социализма. Но вряд ли в Советской России у него была бы такая, как в США возможность жить вполне комфортно (от излишеств он принципиально отказывался).

Он полагал, что при советской цензуре его право на свободу слова будет ограничено. И был прав. Ведь когда власть захватили большевики, социалистическая революция только началась. Переход на новую общественную формацию продолжался более двух десятилетий и проводился жёсткими, а то и жестокими революционными методами (Великая французская революция длилась более полувека – до разгрома Парижской коммуны).

В США, несмотря на Великую депрессию, капиталистическая система уже сформировалась и была под контролем властей. В 30-е годы количество заключённых на душу населения в США было значительно больше, чем в СССР. По-видимому, и полицейских было больше, чем советских милиционеров.

Иллюзию демократии создавала система выборности, а потому и сменяемости президента в результате «конкуренции партий». Но демократия была буржуазная, а потому господствовала именно эта социальная группа. Как выразился президент США Герберт Кларк Гувер: «Единственная проблема капитализма – это капиталисты; они чертовски жадны». Их жадность стимулирует конкуренция. Как доказывал Джек Лондон в романе «Железная пята», олигархи свою власть не отдадут.